Конрад. Путь кобры

? Чтобы достичь единения с духом ягуара, ? отрезвляюще проговорил шаман и приблизил ко мне лицо, почти что сунув голову в костёр, ? сперва стоит достичь единения с собственным духом. Если ты понимаешь, о чём я.

Я пораженчески вскинул руки, уронил их на колени и снова отвернулся. Мог бы спорить дальше, привести в пример Ингрид, Грегера и Мортена, которые уже добились успеха без всяких лечений «больных душ», но решил не сотрясать воздух. Мой внутренний зверь как будто бы задумался над словами эльфа и стал взывать ко мне с просьбой подумать тоже.

Рахион медленно отстранился от костра, расправил плечи, глубоко вдохнул свежий и немного влажный лесной воздух ? кажется, на сегодняшний вечер намечается дождь ? и вновь заговорил, уже миролюбивее:

? Если ты не понимаешь, как это работает, я могу подать тебе пример. Расскажу о себе… И в частности о трудностях, через которые мне пришлось пройти. Ты увидишь, что искренность и открытость ? это не так уж и плохо и вовсе не тяготит окружающих.

И не успел я опомниться, как шаман начал посвящать меня в подробности своей жизни.

Он родился и вырос в самой обычной эльфийской деревне Андрокада, в семье потомственных лекарей. Таких селений в королевстве было не то чтобы много ? одно на пять-десять альтаидских. В других странах цифры рознятся не сильно. Альтаиды и эльфы ? а должны быть ещё и волаки, о которых стараниями королевской династии Андрокада почти никто не знает ? одинаково называют себя людьми и пользуются равными правами, в зависимости от социального статуса. Несмотря на это, эльфы предпочитают держаться вместе и в населённых пунктах с альтаидами почти не живут. У них также присутствуют благородные кланы, свои мещане, слуги и отбросы общества. Клан Рахиона был не из знатных и больше приравнивался к среднему и далеко не богатому сословию.

? Говорить о шаманстве у нас было как-то не принято, ? озадаченно почесал шею эльф. ? Я даже раньше и не знал, что у нас в роду были шаманы, пока не стал замечать за собой тягу к религии… А случилось это, когда я ещё несовершеннолетним был. Начал изучать все её обычаи, мысленно разговаривал с духами, чаще, чем с людьми. Меня даже стали считать каким-то чудиком, ? смущённо посмеялся он, запустив ладонь в волосы.

? Неудивительно, ? не сдержался я, а шаман продолжал.

Рахион не противился своей странной одержимости, не отступал под гнётом насмешек и всё разговаривал про себя с духами, пока они не начали ему отвечать. Со временем на связь с ним стали выходить не только духи леса, но и почивших людей. Это настолько поглотило юного шамана в фанатизм общения с ушедшими, что он забросил учёбу в лекарской гимназии, хотя до её окончания оставалось меньше года, и почти уже не показывался в обществе.

Естественно, без внимания активно социализированных эльфов это не осталось.

? Ну и вот… Если раньше все просто думали, что я немного чудик, то теперь вообще стали от меня отворачиваться. Не любят наши таких, как я, что сами себе на уме. Родители сообразили, что я унаследовал шаманский дар, и стали давить на меня, требовали бросить эту «ересь», углубиться во врачевание и жить нормально. Правда, объяснять, чем им так не угодило шаманство, как-то не удосуживались… А за ними отворачиваться от меня стали и другие мои родственники… Кроме моей двоюродной сестры Лаисии.

Эльфийский шаман вдруг свёл брови, будто вспомнил, что он забыл что-то очень важное. Я молча смотрел на него через негаснущий костёр и ждал, но Рахион, кажется, это что-то важное так и не вспомнил.

? Лаисия, значится… Вот… ? пробормотал он, когда молчание сильно затянулось. ? Мы вообще с ней никогда особо близки-то и не были, но почему-то она была единственной, кто не стал относиться ко мне, как к психу или угрозе всего клана. Лаисия, как и я, не знала, почему наша семья так категорична ко всему этому… ну… шаманству, но… Но да вот как-то так уж всё и вышло…

? Что-то ты путаешься? ? заподозрил я, потому что Рахион уже настолько озадачился какой-то неведанной мыслью, что начал мямлить и ёрзать на месте.

Шаман мотнул головой, точно отгоняя наваждение.

? Да! Что-то мне в голову она залезла и бедокурит там, прохвостка. Неспроста это…

Тут Рахион упёрся взглядом куда-то в одну точку и сидел неподвижно до тех пор, пока я не напомнил о себе.

? Ой! Ну и вот! ? встрепенулся шаман и затараторил дальше.

Однажды Рахион спросил духов предков о причине враждебности клана к его увлечению, и те дали ему наставление найти ответы самому, нарушив страшный семейный запрет. Рахион без колебаний воспользовался советом и забрался в святая святых ? закрытую библиотеку клана, где хранилась летопись рода. Читать её разрешалось только совершеннолетним и морально повзрослевшим эльфам, и только потом юный шаман понял почему.

Летопись поведала ему о великом предке, что вещал роковое для всех народов предсказание о наследнике ягуара, обо всех его потомках, что унаследовали дар, и о том, к чему это их приводило.

? Я узнал, что мои предшественники сходили с ума от этого опасного знания, и никто не мог или не хотел ничего с ним сделать, ? немного погрустнел эльф. ? Кто-то становился параноиком, кто-то отказывался от своего дара и всю жизнь потом жил в страхе за себя и весь наш клан.

? А вот в роду Гарины из поколения в поколение все рисковали своими жизнями, храня книгу вашего предка, ? с укором заметил я.

Рахион, вздрогнув, вскинул на меня ошеломлённые глаза и обиженно воскликнул:

? Всем с этим предсказанием пришлось тяжко! Я вкусил это на собственной шкуре и преклоняюсь перед этой женщиной и её предками.

? Почему твой предок не передал ту книгу своим потомкам?

? Я не знаю. Может быть, хотел уберечь наш род, зная, какой опасности подвергло их его пророчество. А может, один из его учеников просто сам забрал её себе. В любом случае я… Конечно, мне очень жаль, что пришлось пережить Гарине и её семье.

Эльф склонил голову и посидел в стыдливом молчании, хотя ни в чём не был виноват.

? Я не смог молчать, ? покаянно признался он, не поднимая взгляда. ? Я созвал весь клан, я говорил, пытался донести родным, что мы обязаны что-то сделать, чтобы выполнить волю нашего великого предка…

? Я догадываюсь, что было потом, ? уклончиво произнёс я и не соврал. О печальном прошлом Рахиона мне уже рассказывал Грегер, хоть и поверхностно.

? Догадаться не сложно. Меня подавили. Пытались заставить отказаться от шаманства, запугивали армией королевы, которая за минуту может сровнять нашу деревню и всех нас с землёй… И от меня отвернулись. Со мной не разговаривал никто.

Голос шамана стал хрипеть и затухать. Рахион сидел, уставившись в землю перед собой и не поднимая глаз.

? О том, что было дальше, тебе наверняка рассказывал Грегер, ? проницательно заметил он, а я тактично промолчал. ? Но я начал этот рассказ не для того, чтобы раскрыть тебе своё прошлое. А чтобы раскрыть тебе себя. Я был одинок среди своей семьи и других эльфов, мне было очень больно. Досадно. Одиноко. Лаисия одна здоровалась со мной, проходя мимо, но, оглянувшись, я видел, что её отчитывают за это родители или другие наши родственники. И я стал её избегать, чтобы не подкинуть сестрёнке ненужных проблем. А когда меня выгнали из деревни, мне всё равно что подписали смертный приговор. По крайней мере, я был в этом уверен и уже готовился к тому, что после пары месяцев одиночества не выдержу и спрыгну с утёса в пропасть.

«Для эльфа нет ничего ужаснее, чем остаться одиночкой. Это равносильно смерти», ? вспомнились слова вожака в день знакомства с шаманом.

? Тебя спасли от этого духи? ? не без интереса спросил я.

? Они заменили мне семью и всех сородичей, ? доверительно сказал Рахион. ? Я сбежал на край света, на другой континент, начал новую жизнь и… всё равно одичал в отшельничестве. Я уже и забыл за этот год, что такое общение с людьми.

? И вместо приветствия начал швыряться в них своими духами, ? по-доброму усмехнулся я, вспоминая первую встречу с эльфийским шаманом. Рахион смущённо рассмеялся:

? Не без этого, конечно, не без этого! А когда я побывал у вас в подземелье… Ну, когда меня телепортировал Римариус, чтобы я передал тебе тотем, ? почему-то засмущавшись, затараторил он.

? Да, я помню.

? Грегер предложил остаться у вас в гостях подольше, и…

Тут эльф покраснел, набрался смелости и откровенно признался:

? После длительного одиночества я почувствовал себя в вашем обществе, как дома, среди… ну… хороших знакомых, скажем так. Почти друзей. И с тех пор уединение, хоть и в компании с духами леса, стало вновь меня тяготить. Как подростка, которого на год поместили в дом престарелых, потом ненадолго привели в компанию сверстников и вернули обратно к старикам. Я как этот раздразнённый подросток жаждал вернуться к вам… И торопился скорее сделать для Ингрид, Грегера и Мортена тотемы, чтобы вновь оказаться в вашем обществе. Ты первый, кому я это рассказываю, Конрад. Знаешь, ? на самом деле, мне было тяжело носить всё это в себе, и я рад, что излил тебе душу, а ты меня выслушал.

С мягкой улыбкой Рахион обводил мечтательным взглядом лес и кучевые облака, подгоняемые по-летнему тёплым ветром. Наблюдая за шаманом, я вдруг понял, что чужие откровения вовсе не излили меня грязной, смердящей субстанцией.

? Поэтому ты строишь из себя хозяюшку и всюду нас обслуживаешь? ? дружелюбно спросил я.

? Поверь, заботиться о вас мне только в радость. Можешь называть это обслуживанием, если тебе так удобнее.

? Да нет, я…

? Не смущайся, я понимаю, как это выглядит, ? рассмеялся шаман. ? Ну что ж, я поделился с тобой некоторыми из своих прошлых переживаний. И если ты не чувствуешь себя отягощённым чужим… м-м… нытьём ? можешь сделать то же самое. Расскажешь о том, что тебя больше всего беспокоит?

Я осмотрел мило улыбающегося эльфа, не удержался от ответной улыбки и сказал:

? Нет. Как-нибудь в другой раз.

И, вопреки всем ожиданиям, Рахион только беззаботно пожал плечами.

? Ну ладно! Тогда возьми тотем и делай, что я скажу. Будем с тобой учиться единению с духом.