Сон_Брахмы

– Ну и работка же нам предстоит – проворчала вполголоса Фтли, когда спустя всего секунду их капсула вынырнула из подпространства, готовясь выпустить наружу двух операторов.

Орнот ничего не ответил. Шагнув в ближайший телепорт, он сосредоточил все свои мысли на предстоящей задаче.

«До момента столкновения жуткого астероида с Землей нужно сделать очень и очень многое. – рассуждал он – Для начала стоит попросить Коммандера напроситься в группу к Аэртину Орту, – руководителю подразделения по надзору за отдельными людьми – чтобы тот позволил им начать тщательное слежение за человеком, которого рыжебородый спас из лап „космических пиратов“. Это станет первым логичным шагом, потому что какая-то связь тут явно есть. Но какая? Пожалуй, этим стоит заняться Фтли, я же начну с работы в архивах»

Понимая, что пока ещё рано кому-либо рассказывать об их сегодняшнем приключении, операторы разошлись каждый по своим жилым отсекам.

Сняв рабочий костюм, Орнот встал под теплые, ласкающие кожу струи воды душевого бокса. Ему следовало смыть накатившуюся на него усталость и немного расслабиться. Чтобы окончательно успокоиться, и прийти в состояние внутреннего равновесия, оператору хватило всего несколько минут.

«Не понятно, – рассуждал он, пока его волосы сохли под струями тёплого воздуха – почему Бессмертный спас именно этого Землянина? Может быть, это всего лишь уловка, а на самом деле он планировал встречу с нами, просчитав вероятное будущее такого хода событий? Тогда, выходит, что беднягу-землянина Бессмертный выручил из лап злоумышленников просто между делом?»

Орнот не очень верил в подобный расклад произошедшего, потому что всё, что до сих пор совершали эти неуловимые существа, никогда не носило случайного характера. Возможно, этим свои шагом тот указал им на что-то пока неуловимое, но очень и очень важное…

***

Сегодня утром Степан Иванович Горный торопился уйти на работу на целых полчаса раньше, чем обычно. Причин для этого имелось несколько. Во-первых, рано утром ему позвонили из Центра и доложили о том, что с минуту на минуту к ним в отдел явится человек, которому поручено произвести подробную инспекцию работ в их лаборатории за последние несколько лет.

Второй причиной являлось плохое самочувствие ученого, вызванное длительной бессонницей.

«Но на работе не так тяжко, как дома – размышлял он, – там моё здоровье быстрее придёт в норму»

Всю прошедшую ночь Горного мучила совесть, что ему пришлось поделиться с женой и дочерью некоторой частью весьма секретной информации. Но как ещё он мог поступить, узнав про ту жуткую новость из обсерватории?

Когда вчера вечером он закончил говорить о невиданных испытаниях, которые вскоре должны выпасть людям, супруга всплеснула руками и побледнела.

– Стёпа, скажи, ты ведь… просто пошутил сейчас, да?

Но Горный не шутил, да и весь его бледный, измученный вид говорил сам за себя, и когда после ужина Мария Григорьевна всматривалась в его неспокойное лицо, она хорошо понимала – её супруг не лукавит, грядёт на самом деле что-то тёмное и ужасное.

– Мы что, все погибнем? Но как же так, Степан…

В тот день мир их семьи внезапно разделился на «до» и «после» услышанного от отца. Вчера Нина с ужасом поняла: обрывочные новости в телевизоре – это только первые цветочки, а значит вскоре мир действительно ждала ужасная катастрофа.

Правда дочь, в отличие от мамы, восприняла рассказ отца более хладнокровно:

– Да брось, выкарабкаемся, мам. – сказала она, присев на диван возле Марии Григорьевны, пытаясь одновременно сохранять мужество и сдерживать предательскую неуверенность в голосе – Может как-нибудь обойдётся, не врежется ведь эта штука прямо в нас. Может, она за сто тысяч километров мимо пролетит. – Нина обнимала мать за плечи, пробуя при этом унять дрожь в непослушных и деревенеющих пальцах – пап, ну скажи ты ей!

Дочь держалась молодцом, Степен Иванович ещё раз убедился – уж кто-кто, но та точно не станет пускаться в панику. Вот только вчерашним вечером, когда Нина успокаивала и отпаивала мать валерьянкой, её взгляд показался ему таким колючим и почти осуждающим. Он бы многое отдал, чтобы не видеть этих глаз с застывшим в них немым ужасом вперемешку с упрёком и растерянностью. Но что он мог сделать? Молчать до конца? Нет, он бы не смог…

Позже Горный ещё несколько раз пытался говорить с Ниной на кухне, обычно это происходило тогда, когда Маши не было дома, либо в те часы, когда его супруга спала. Его радовало то, что Нина выросла умницей, она пыталась рассуждать, либо задавала обдуманные вопросы. В часы тревожного общения Горный стал вдруг понимать, что дочь является для него некой отдушиной, твёрдой эмоциональной опорой. Волны раскаяния от факта открытия страшной тайны теперь не так сильно беспокоили его.

Сегодня, по пути на работу, сидя на заднем сидении служебного автомобиля, Степан Иванович крепко задумался о том, что могло ожидать его, если начальство вдруг узнает об утечке информации. В какой-то момент он вдруг даже усмехнулся и подумал: «А не плюнуть ли на всё, и не послать ко всем чертям эту бестолковую работу вместе со всем начальством в придачу». Правда очень скоро Горный прогнал эти мысли, так как всегда считал себя ответственным человеком, который действует по написанным кем-то правилам, придерживаясь рамок профессиональной этики и строгой субординации.

Ещё он терзал себя мыслями о том, что можно, конечно, надеяться на чудо и просто верить, что всё обойдётся. Возможно, из небытия появится некая неучтенная причина, которая фантастическим образом заставит страшное небесное тело отклониться от своей орбиты, и оно пронесется мимо, оставив Землю в покое.

Верилось в это мало, потому что Степан Иванович принадлежал к числу немногих людей, кто хорошо знал: траектория движения планетоида рассчитана лучшими астрономами страны и их выводы не подлежат сомнению.

Приехав в расположение научного комплекса, Горный обратил внимание, что на парковке сегодня стоит гораздо больше машин, чем обычно. Комиссия из Москвы, похоже, уже прибыла.

Поднявшись в конференц-зал, Степан Иванович сразу же оказался в центре внимания. Людей тут собралось не много: руководители основных проектов, ну и, конечно же, представители комиссии (их Горный узнал по строгим костюмам и дорогим галстукам), заметно выделявшиеся среди местной научной братии. Все уместились за длинным столом, устроившись в скромных, но удобных креслах, ожидая, по-видимому, только его одного.

Вступление председателя было кратким:

– Господа научные руководители – громко начал он – сегодня у нас очень непростая повестка дня. Я и мои коллеги хотели бы задать всем вам несколько важных вопросов, остановившись более подробно лишь на самых важных из них.

Горный лично не знал выступавшего, но зато хорошо помнил его по прежним визитам в их исследовательский центр. Правда в прошлые годы эти приезды не носили столь официального характера как сейчас. Выждав короткую паузу, человек в сером пиджаке, с короткой стрижкой светлых волос заговорил спокойным, глухим баритоном:

– Вот уже целых сорок лет в нашей стране работает Секретный Научный Центр передовых технологий, и около пятнадцати лет в вашем собственном городе функционирует лаборатория по разработке альтернативных источников энергии, в составе которой трудится ваш научный коллектив.

– Со вчерашнего дня правительством нашего государства создана комиссия, которой поручено составить план по предотвращению столкновения нашей Земли с астероидом, получившим у астрономов кодовое название АМ-144. Рассматривается возможность использования любых имеющихся на данный момент новейших научно-технических наработок, так или иначе способных помочь избежать или уменьшить опасность всемирной катастрофы. Каковым будет этот способ, или способы, пока говорить рано, так как информация по данной проблеме всё ещё находится в процессе сбора.

– Степан Иванович – обратился представитель из Москвы к Горному – нам хотелось бы узнать, какие имеются на сегодняшний день успехи в вашей работе? Не стесняйтесь, говорите даже о самых незначительных сдвигах. Сейчас может пригодиться абсолютно все, даже небольшая мелочь.

Руководитель лаборатории обвел хмурым взглядом всех присутствующих и глубоко вздохнул. Он ожидал этого вопроса. Эта сцена иногда даже снилась Горному в его тревожных снах. Только там, в своих грёзах, он был не старшим научным сотрудником, а беспомощно стоящим у доски студентом, совершенно сбитым с толку под строим взглядом экзаменаторов. Во сне Горный усиленно пытался вспомнить ответы на задаваемые ему вопросы, но почему-то никогда не мог. Потом, после подобных снов у Горного наступали периоды депрессии, и Степан Иванович даже не на шутку подумывал об уходе из большой науки на какую-нибудь простую и односложную работу, хотя бы даже простым дворником в городском парке, только бы снова не оказаться на месте того самого, ни на что не годного растерянного студента.

Результатов работы за все пятнадцать лет набралось, что называется – кот наплакал, и об этом знали все его коллеги. Горный считался хорошим руководителем и прекрасным учёным, за свою репутацию он нисколько не боялся, потому что все эти годы много и упорно работал. Степан Иванович никогда не занимался денежными махинациями и не преувеличивал результатов своих трудов, вовремя отправляя отчёты в Центр. Всё это могли подтвердить как его непосредственные подчинённые, так и бухгалтерия с их документами.

Без заикания и дрожи в голосе Степан Иванович честно и без утайки поведал членам комиссии о своих немногочисленных достижениях, а также обо всех неуспехах. Горный рассказал, чего удалось добиться, в подробностях коснувшись каждого из направлений работы лаборатории. По мере того, как постепенно мрачнели лица представителей из Москвы, ему становилось ясно – по голове его сегодня точно никто не погладит.

Когда он закончил свою долгую речь, бутылки с минеральной водой на столе собрания оказались почти пусты, а большая стрелка настенных часов вплотную приблизилось к середине рабочего дня.

– Это всё, что имеется на данный момент? – несколько глухим голосом спросил председатель комиссии. Было очевидно, что его явно не удовлетворил отчёт Горного.

– Да, это всё – подтвердил тот

– Ну что же, это очень огорчает – представитель из Центра задумчиво повертел в руке карандаш, глядя перед собой в одну точку. Неожиданно он спокойным голосом произнес, повернувшись к начальнику лаборатории.

– Мы объездили уже множество научных центров, и везде – один и тот же результат. Здесь нет ничьей вины, Степан Иванович.

После этих слов председатель комиссии глубоко вздохнул и задумался. В заключение, будто подводя итог, он изрек, обращаясь словно в пустоту:

– Похоже, кроме того, как надеяться на чудо, у нас ничего другого не остается. Ракеты с ядерными боеголовками по астероиду мы, конечно, запустим, но толку это даст немного. Ввиду ограниченной дальности полёта носителей, Полететь они смогут только на ограниченное от земли расстояние, а этого явно недостаточно, чтобы повлиять на такую громадину…

Горный сглотнул. Ещё минуту назад он хотел рассказать о своих мыслях и выводах, к которым пришёл за время личных недавних исследований, но что-то его останавливало. Перед ним сидели прагматичные люди. В руках у них, возможно, находилась судьба всего человечества, неизвестно, выслушают ли его, не сочтут ли выжившим из ума чудиком, повёрнутом на теории инопланетного заговора.

Тем временем, взгляд члена комиссии стал ещё более задумчивым, но не таким колючим, как ещё минуту назад, былая жёсткость при этом словно выветрилась. Не обращаясь ни к кому, он добавил к уже сказанному:

– На самом деле, многие люди в мире стали догадываться, что с этим небесным телом дело обстоит кране худо, но правительства разных стран мира не хотят сеять панику, поэтому информация в новостях об астероиде пока строго фильтруется. Вскоре делать это станет невозможно, и что тогда произойдет в обществе, не знает никто.

Сказав это, выступавший окинул взглядом собравшихся, поправляя свой галстук, будто тот ему давил шею.

Степан Иванович негромко кашлянул в кулак. Ему сейчас вдруг подумалось, что, если завеса тайны вскоре падёт, ему по крайней мере не придётся винить себя в том разговоре с женой и дочерью. Однако всё это мало успокаивало, и Горный вернулся к переживаниям о будущем земной цивилизации.

Когда всех сотрудников лаборатории отпустили, один из членов комиссии подошел к нему. К удивлению Степана Ивановича, тот завёл разговор насчет метода фотографирования полевых структур, о котором Горный, как полагалось, подробно отчитался в своем докладе.

– Да, возможно это могло бы стать интересной областью для изучения в дальнейшем – ответил он, пожав плечами – но как технология противодействия астероидной опасности она не представляет интереса.

– Хорошо, тогда я задам вопрос немного иначе. – председатель комиссии оглянулся в сторону своих коллег, которые уже собрали свои вещи и по одному выходили из зала собраний, готовясь к скорому отъезду обратно в Москву – Почему вы смолчали о том, какие именно формы удалось сфотографировать этим вашим способом?