Титановка. Дубль первый

–О чем вы там шепчитесь? – прокричал сержант.

–Говорите громче! – потребовал дедок. – Народу не слышно!

–Нечего мне говорить, – заерзав в тесном капкане, ответил Левченко.

Риза, присев на корточки, дружески похлопал его по редеющей макушке.

–У-у-у!!! – отчаянно взвыл Левченко.

–Вот, а я чего говорю: скажи правду. А я тебе выбраться помогу. Я тут заветный кирпичик знаю. Его толкнуть – и ты на свободе.

Левченко с остервенением рванулся вверх, засучил ногами.

–Устал, поди, – посочувствовал Риза. – Может, все-таки изольешь народу душу?

Скрипя зубами, Левченко продолжал войну с трубой.

–Ну, думай, брат, – отворачиваясь от него, посоветовал Риза.

–Ладно, скажу, – окончательно выбившись из сил, выдохнул Левченко. – Это все Эдуардыч, – произнес он шепотом, глазами выискивая в толпе завмага.

–А чего так тихо? Чего стесняешься? Эй, народ! Левченко вещать будет!

–Слышь, Михалыч, – заговорил Левченко. – Хочу признание чистосердечное. Заявление, значит, официальное, сделать. Ты мне срок малость убавишь, а?

–Суд решит, – сухо ответил участковый.

–И добавит, – весело вставил пьяненький дедок и тут же словил оплеуху от беззубой бабки.

–Молчи! Человек покаяться хочет.

–Михалыч! – вновь подал голос Левченко. – Ну в общем… мы это…

–С Анатолием Эдуардовичем сделали, – договорил за него участковый, кладя руку на плечо завмага, который уже собирался покинуть место событий. – Куда вы?

–У меня приступ аллергии, – начал оправдываться тот. – На амброзию. Мне в медпункт нужно. Задыхаюсь, – прохрипел он.

–Это от волнения, – заверил его встрявший в разговор дедок.

–Ничего, Анатолий, медпункт прямо по дороге в участок, – обнадежил Михалыч. – Слезай, Риза!

–Бывай, Левченко, – направляясь к лестнице, попрощался Риза.

–А обещание? – вдогонку заскулил тот, но Риза его уже не слышал.

–А с этим что делать? Охрану выставить? – подал голос сержант

–Да куда он денется, – ответил Михалыч. – Пусть посидит, о жизни подумает.

–Ты давно понял, Михалыч? – возник перед ним пьяный старичок, и, не дав ответить, затараторил. – А я-то сразу догадался, когда увидел, как Вовкина Лерка в куртке краденой с утра по селу щеголяет. Я вчерась эту куртку в магазине заприметил, внучке пообещал.

–Да откуда у тебя-то деньги на подарки внучке? – вставила беззубая бабка.

–Денег нет, но пообещать имею полное право.

–Мало ли на свете курток! А при чем тут моя Лерка? – взвился сержант.

–Да у нее ведь в жизни куртки кожаной не было. На твою ли зарплату куплено? – допытывался дедок.

–Подарок! – поспешно ответил сержант, но получилось не убедительно.

–Брось, Володя. Разве Эдуардович не твой тесть? – беря под локоть сержанта, спросил Михалыч. – Вот ты мне лучше скажи, с чего это ты в щели подсматривать решил? На то повод нужен. Веский повод. Заяц ты мой загнанный…

Толпа плотным кольцом обступила подозреваемых и двинулась к отделению милиции.

–А как же я! Я! Меня забыли! – голосил Левченко.

–Да подожди ты, пацан, не до тебя. Ежели чего, мы тебя выручим, – заявил дедок. – Трубу разбирать теперича надо, а инструмент дома. Понял ты? Вернемся с Ризой позже, освободим.

Начал накрапывать дождик.

–Промокнет ведь! – оглядываясь на ходу на горе-вора, сказала сердобольная беззубая старушка. – Серенька, – обратилась она к мальчугану. – Сбегай домой, зонтик принеси. Во-он тому дяденьке принесешь.

–Следственный эксперимент, говоришь? – усмехнулся Михалыч, подмигивая Ризе. Тот молча шел рядом.

–Простыл-то где? На рыбалке?

–Ты откуда знаешь? – удивился Риза.

–Видел, как ты утрецом задними дворами возвращался.

–Да, Михалыч, артрит не шутка, его лечить надо.

-Дед, у вас тут еще магазины есть? – поравнявшись с толпой, спросил водитель иномарки у пьяного старичка.

–Да тут рядышком, километров десять. Я как раз туда собираюсь. За сигаретами. Показать дорогу?

Он нырнул в иномарку, и автомобиль, обгоняя толпу, двинулся по деревне.

Из свинцовых туч моросил осенний дождик. На крыше сельпо под зонтиком маячила одинокая фигура Левченко.

ОБЫКНОВЕННЫЙ ГЕНИЙ

Где-то далеко вверху вспыхнула и погасла, описав по небу дугу, звезда.

– Ночь будет славная, – поправляя уровень на сложном телескопическом агрегате, сказал невысокий коренастый мужчина с орлиным носом и вьющимися темными волосами до плеч. Где-то внизу плескалась вода. Мужчина прильнул к окуляру.

На противоположном берегу реки открывался блестящий миллионами огней город. Белые, красные, зеленые и синие дорожки бежали по воде к острову, где расположил свою переносную лабораторию астрофизик Амвросий Автандилович Петров. Безлунная ночь, безлюдное место, остров посреди речной глади, остров Голодный. И на этом острове – лишь он – гений, несомненный, но не признанный. Пока не признанный…