Лучник. Лабиринт. Книга вторая

Их путешествие продолжалось уже несколько дней. Са Тал не гнал скакунов, давая им возможность пощипать пока еще редкую степную травку. Только-только наступившая весна еще не успела отогреть степь от зимней стужи. По ночам холод снова выстуживал степь, вынуждая путников задолго до наступления темноты выбирать место, где было достаточно сушняка и можно было укрыться от пронизывающего насквозь ветра.

На счастье Са Тала, видимо, одному из тех всадников стало жарко, и он привязал свою сшитую из шкур одежду к седлу. Одежда эта плохо пахла и была великовата Са Талу, но что бы он делал без нее холодными ночами, особенно, когда зачастили дожди? У нечаянного спутника Са Тала такая одежда была единственной, и он чувствовал себя в ней весьма вольготно.

Са Тал выбрал направление своего пути не по наитию, а из соображения, что нужно двигаться в направлении противоположном тому, откуда появились, а затем и сбежали всадники. Логике оно не поддавалось, но это давало хотя бы какой-то шанс, не встретиться с ними, либо их товарищами.

Понять, в какое время забросила его судьба, было практически невозможно. Одежду тех всадников он разглядеть не успел. Эта теплая одежда, которая спасала теперь его, была сшита достаточно грубо, но умело и надежно. Выделка шкур тоже мало о чем говорила. Ветра, вода, солнце, холод могут превратить любую одежду в состояние этой.

И походная юрта, что нашел мальчик под кустом, тоже «молчала». Впрочем, о том, что это – юрта, – не более чем догадки, да, и догадки ли? Вполне возможно, это либо навес от непогоды, либо подстилка на землю.

Урт, может, и знал такое понятие, как Время, но общались они, в основном, жестами, поскольку их языки имели мало общего.

Вскоре Са Тал уже начал сожалеть о принятом решении. Ни одного селения, ни одного свежего следа человека, либо скакуна, не попалось на их, пожалуй, уже немалом пути. Редкие речушки, всего скорее, были весенними ручьями, – пройдет немного времени, – и на их месте останутся лишь изуродованные водой шрамы.

Но на пятый, или шестой день сердце Са Тала радостно забилось. И было, отчего.

Навстречу им прилетела, а потом вернулась обратно морская птица. Значит, он все-таки не ошибся. Где-то там – большая вода, и, возможно, остров, и у моря могут быть люди. Хотя он понимал, встреча с ними может оказаться его последним днем.

***

Уже несколько ночей ему снится Арель. Не Рамита Ра Ма, а Арель, ее служанка. После первого сна он попытался найти этому логическое объяснение, и, конечно, не мог. Арель почему-то все время интересовалась временем, в котором он находится. А он еще в первом сне, почему-то, ответил, что находится в начале времен. Арель сильно испугалась, и в следующих снах снова переспрашивала, внимательно рассматривала сабли и его невольное одеяние. Пару раз Арель интересовалась, какие здесь женщины, и при этом стыдливо краснела. Вчера Са Тал ответил, что он еще не встречал женщин. «Бедный», – пожалела его Арель и снова залилась стыдливой краской. Что немало удивило Са Тала.

«Уди…». Арель решительно скинула халатик и робко легла рядом с Са Талом.

– Арель? – Удивление Са Тала, видимо, было так велико, что ее лицо покрылось малиновыми пятнами, она тихонько заплакала, беспомощно пытаясь прикрыться руками.

Слишком поздно, но Са Тал понял, что обидел девушку. Он осторожно дотронулся рукой до ее плеча. – Прости меня, Арель.

Арель медленно развернулась к нему, и в это время раздался тревожный вскрик.

Арель быстро растаяла в темноте юрты.

Са Тал проснулся оттого, что его трясли за плечо.

Урт испуганно озирался и показывал на растворяющийся в воздухе женский силуэт.

А Са Тал заворожено смотрел на женский халатик, небрежно брошенный в угол юрты.

2

– Ты слишком долго отсутствовала, Арель. Это бывает очень опасным. – Старый маг почему-то сегодня не назвал ее востроногой. – Любая случайность, – и можно навсегда застрять в Межвремении.

Он пытливо посмотрел на Арель, покачал головой, а затем спросил:

– Как поживает Са Тал А Корн?

– Они движутся к морю.

– Они?

– Са Тал и мальчик.

– Ты так и не выяснила время?

– Нет. – Вздохнула Арель.– Но степь мало заселена. А вот, сабли тебя могут заинтересовать.

– Сабли? – Переспросил Рок.

– Да, сабли. Похожие сабли стали делать совсем недавно.

– Значит, кто-то еще открывал канал. Сама же знаешь, что это доступно не только нам. – Тем не менее, старый маг встревожился. – Не пойму только, зачем в такую даль переправлять оружие.

– Рисунок стали совсем другой.

– Ты уверена? Все еще и от мастера зависит.

– Другой рисунок. Не наш. – Упорствовала Арель. И старый маг поверил.

– Ладно. Проснется царица, – тогда и поговорим. А с этим не рискуй, и сильно не увлекайся.

Арель показалось, что старый маг догадался, что произошло, и она стыдливо прикрыла глаза.

3

После встречи с той морской птицей Са Тал теперь регулярно смотрел в небо. Птицы появлялись редко, но и одного такого мгновения достаточно, чтобы на время укротить зарождающееся чувство одиночества. Вот и сегодня он поступил так же. Птиц пока не было видно, но, зато, появились очертания большого леса. То, что это – лес, не было никакого сомнения. И сердце всколыхнулось от новой радости, не омраченной чернеющей полосой горизонта.

***

Погода переменилась невероятно быстро. Только что мирно светило солнце, и тут же разом из ниоткуда возник резкий ветер, небо тотчас заволокли темные, почитай, черные тучи. Но удивило не это. Насколько знал Са Тал, в степи это рядовое явление. Удивительно то, как повели себя скакуны. Они, беспрестанно вздрагивая всем телом, принялись жаться к людям.

А Са Тал только что мыслил домчаться на них до леса, который виднелся, можно сказать, рядом. А скакуны между тем вдруг повалились на землю, – и только непрерывное шевеление их ушей говорило о том, что они живы.

А потом началось светопреставление. Подобное тому, какое Са Тал однажды уже видел. На Острове. Плотность молний оказалась такой, что от яркого света начали болеть плотно зажмуренные глаза. Молнии били, практически, в одно место, а именно по лесу, где Са Тал только что хотел укрыться. Трудно сказать, сколько длилась сухая гроза. Разумеется, не вечность. Туча, словно по чьему-то велению, разошлась над лесом и сомкнулась далеко за спинами беглецов. Напрасно Са Тал предполагал, что уже видел светопреставление. Оно началось, когда туча вернулась назад. Кто мог думать, что небеса могут нести столько воды? Оказывается, могут! Наверное, беглецам повезло, что не успели они спуститься в какую-нибудь лощину, поскольку Степь в считанные минуты превратилась в бесконечное водное пространство.

А потом наступила пора новых удивлений. Гроза закончилась так же, как и налетела. Туча еще висела над горизонтом, а из зенита уже посылало свои лучи солнце. Да, и как было не удивляться? Са Тал покинул спасительный холмик, – и не обнаружил открытой воды, – жаждущая земля мгновенно ее впитала, и при желании можно было предположить, что она жажды своей так и не утолила. Но скакуны, как ни в чем не бывало, быстро поднялись и тут же принялись щипать наполняющуюся драгоценной влагой траву.

Са Тал посмотрел в сторону леса, и – новое удивление. На месте леса переливалась всеми цветами радуга. И это он уже видел. Он потер виски, и в голове словно проскочила молния. Точно так же было на Большом острове.

Услышав громкие причитания позади себя, Са Тал оглянулся. Его попутчик стоял на коленях, и толи плакал, толи молился. И его испуганный взгляд был непрерывно устремлен на лес.

Каких сил потребовалось, чтобы поднять мальчика с колен! Еще дольше пришлось его успокаивать. Но, как ни протестовал мальчик, Са Тал уговорил его отправиться в сторону леса. Увы, лес оказался намного дальше, чем это представлялось перед грозой, и намного больше.

Урт наотрез отказался приближаться к лесу, и энергичными жестами уговаривал Са Тала тоже не делать этого. Но в том уже проснулся ученый. Поразительно, но в его времени такие деревья встречались преимущественно на Большом Острове, и то, весьма редко. Возможно, в центре Острова их было больше. Впрочем, нет. Встречались они еще в нескольких местах, считающихся гиблыми, ибо не водились в них ни зверь, ни птица, а хлипкие деревца, растущие вблизи таких мест, всегда были скрюченными неведомой силой. Но сами эти деревья были прекрасны. Стройные, устремившиеся в высоту, стволы завершали неожиданно плотные кроны, совсем не пропускающие сквозь себя ни небесную голубизну, ни солнечный свет, а три-четыре дерева образовывали непромокаемый шатер.

Са Тал углубился в лес неразумно далеко. Но, поди ж ты,, в такую грозу ни одно дерево не пострадало. Тщетно Са Тал искал следы возможных повреждений. И, все же, лес, казалось, был сильно наэлектризован, – уж не потому ли он светился? Нет, в лесу того радужного свечения не наблюдалось, но, в любом случае, было как-то неправдоподобно светло.

Са Тал машинально посмотрел вдаль, туда, где остался Урт. А там царила темнота. Са Тал, испугавшись, что проходил по лесу целый день, либо заблудился, – и торопливо вышел на окраину.

Там снова наползала туча, готовая поглотить солнце, все еще висевшее над головой, но уже отправившееся к закату. Урт и перед угрозой снова вымокнуть, в лес не пошел, а свернулся клубком в небольшой ямке. А скакуны при первых раскатах грома ускакали в неизвестном направлении.