Учительница нежная моя

– Ярослав, что мы наделали? Они нас отсюда не выпустят живыми.

Он с минуту напряженно думал.

– Тогда мне нужно вернуться за черепом. Это наш шанс и спасение.

– Куда ты его денешь?

– Есть идея. А тебе надо сейчас же, немедленно уходить из части. Собирай все свои манатки и беги.

– А ты?

– Не волнуйся, я найду способ отсюда вырваться.

– А мне куда, в гостиницу?

– Нет, там опасно. Жди меня у свинофермы, куда помои из столовой вывозят. Знаешь, где это?

– Да, продавщица магазина рассказывала. Когда тебя там ждать?

– Рано утром, ближе к 6.

– Но как ты выберешься?

– Выберусь.

Он неистово прижал ее к себе и побежал обратно.

На спуск в ров и преодоление подземного хода ушли считанные секунды. Он так хорошо изучил эту яму, что обошелся без света. Рванул на себя железную створку, пролез дальше и выпрямился. Зажег фонарь.

Впереди, в зарослях стекловаты, кто-то ворочался, сопя. На миг почудилось, что это крупное животное.

Но это был человек, одышливый, источающий душно-одеколонистый запашок. Ярослав мазнул светом фонаря по выпуклому заду. Человек встрепенулся, мелькнул подполковничий погон.

Больных! Похоже, сказке про голову Баши-Заде "в надежном месте" Караваев не поверил. Это следовало ожидать.

Больных навел на него свой фонарь. Теперь они слепили друг друга, словно дуэлянты. Стали пинаться и лягаться. Больных потянулся к кобуре. Ярослав сгреб стекловату и ткнул подполковнику в морду, яростно ее растер. Больных взвыл.

Ярослав нырнул влево от двери, куда он зафутболил голову Баши-Заде. Где же она? Он углубился в стекловатные глубины, зажмурившись. Что-то звякнуло под ногой. Топорик! Посветил фонарем – лезвие в бурых разводах. Подняв его, он нырнул еще дальше, как в омут. Наступил на визгнувшего грызуна. В ужасе отдернул ногу и задел что-то твердое. Посветил – череп! Схватил его и с колотящимся сердцем кинулся назад.

Навстречу вынырнул жуткий Больных. Харя в набухающих волдырях, в руке таращится пистолет. Ярослав махнул топором. Попал по касательной, но хрустко – пистолет упрыгал в колючие джунгли. Он продрался мимо вопящего Больных к тоннелю. Подполковник не преследовал.

Выбравшись из ямы, Ярослав рванул в направлении столовой. "Только бы ни на кого не наткнуться", – молил он. Руки горели от стекловаты.

С черепом под мышкой и топором в руках он пересек спортплощадку, обогнул учебные классы и устремился к центру воинской части. Где-то вдали, за кромкой плаца, мелькнул кто-то. Ярослав прильнул к щиту с лозунгом «Будь готов сложить свою голову во имя Родины!» Крепко прижал к себе башку Баши-Заде.

Выглянув из-за щита, осмотрелся. Кажется, никого. Он решил не маячить на открытом пространстве плаца, а свернул вбок и побежал задами. Пригнувшись, проскочил под тыльными окнами штаба. До столовой было рукой подать. Только бы она была открыта!

Ему повезло. Минут десять назад наряд по столовой потопал спать в казарму, вымыв посуду, убрав и почистив картошку. В столовой остался только повар. Он тоже мог уйти, но в эту ночь остался.

Витя Лещенко решил устроить себе маленький праздник – сварганить жареной картошки на сале с лучком. Сало у него было припасено, картошки тоже вагон – почищенная бойцами, она мокла в грязной ванне. "От пары-тройки бульб в котле не убудет", – рассудил Витя, выуживая из ванны несколько лобастых корнеплодов.

Порезал он их красивой соломкой и кинул на раскаленный противень. Жареную картошку в армии не готовили, бойцам давали только вареную. Но повара для себя жарили втихаря.

Ярослав пошел на этот ни с чем не сравнимый солёно-дымкий, подгорклый запах. Лещенко как раз ворочал на противне аппетитно-хрусткий ворох, щерился в предвкушении роскошного пиршества, выставляя наружу раздвоенные, как у зайца, зубы.

Услыхав чьи-то шаги в зале столовой, Витя чертыхнулся. Кого там несет? Делиться вкуснятиной с каким-нибудь сержантом ему страшно не хотелось.

Вытерев руки о передник, он выглянул в зал. Впервые в жизни передние зубы Вити Лещенко втянулись в рот. Перед ним стоял солдат с черепом и топором.

– У тебя что-то горит, – сказал солдат.

Витя вспомнил про картошку и нырнул в кухню. Сдернул противень с плиты, чертыхаясь.

– Не ори, – оборвал его жуткий боец.

Он стоял уже за спиной у обливающегося потом повара.

– Нужна твоя помощь, Витя.

Ярослав стал рассказывать. Поначалу повар думал только о том, как бы сбежать. Бросив картошку и все на свете. Но когда он услышал про убийство азербайджанца, невольно навострил уши.

– Погоди, когда это случилось?

– Месяц назад.

Витя Лещенко стащил колпак и вытер мокрое лицо.

– Караваев, говоришь? А кто с ним был?

– Подполковник Больных.

– Я так и знал, – прошептал Лещенко.

– Что?

– Что это человечина.

– Можно подробнее?

Витя промокнул лицо передником.

– Как раз месяц назад Караваев и Больных привезли сюда рубленое мясо. Ночью. Приказали молчать.

– Они объяснили, откуда оно?

– Да. Сказали, что это подарок местного колхоза. Мол, у нас с ними шефские отношения: мы им солдат на работу, а они нам – мясо страуса.

– Чего?