Звезды над тундрой. Тишина Святого озера

– Садитесь пить чай.

Настя подсела к костру и стала наблюдать, как злой ветер играл пламенем. Запах жаренного мяса и душистый травяной чай унесли вчерашние воспоминания. Жизнь, которая еще вчера казалась непонятной, сегодня стала опять понятной.

Когда костер последний раз вспыхнул, погас и остались лишь расплавленные угли, Митька поднялся и сказал, что пора в дорогу.

По горному ущелью троица шагала легко и спокойно, как будто по хорошо знакомой дороге, хотя тропа петляла как змея. Но Митька легко предугадывал, где можно было легко пройти. Он как будто окончил горный и лесной университеты. Чувствовалось, что прежняя жизнь в Назаровке не прошла ему даром.

– Митька, с тобой спокойно на природе.

– Ты сильно преувеличиваешь мои возможности.

– Ничуть, ты читаешь ее как книгу, – убежденно произнесла Настя.

И вдруг Митька остановился, увидев впереди себя крупного волка. Зверь, подняв острый нос к небу, тоскливо завыл. Затем пригнул голову к земле и уперся на них злобным взглядом. Настя с Митькой замерли, заметив, что из-за деревьев выступила большая стая. Волки, поворачивая морду, то в одну, то в другую сторону, принюхались. Противоборство между волками и людьми продолжалось недолго. Настя выхватила револьвер, выстрелила и голодные волки исчезли за ближайшей скалой.

– Если бы у нас не было оружия, они разорвали бы нас в клочья, – проговорила Настя.

Ковин пожал плечи и неутомимо зашагал впереди.

Сосны и ели с каждым шагом становились реже. Сквозь них виднелись скалы. Вокруг царило безмолвие и неизвестность. Казалось, что лес и горы никогда не закончится. В полдень они приблизились к подножию высокой горы, подступы к которой были усыпаны крупными, каменными россыпями. Они перегородили им путь.

Неожиданно послышался далекий гул самолета, который с каждой секундой становился все сильнее и сильнее. Вот тень самолета скользнула по скале и через мгновение мелькнула прямо над ними. Настя, подняв руки вверх, замахала ими над головой.

– Мы здесь! Мы здесь!

Однако их не заметили. Покружившись над горами самолет улетел в сторону тайги. И это вызвало у них чувство сожаления, но они ничуть не поддались унынию. Впереди стоящие вершины манили. Мысль, что скоро они поднимутся в горы, придала им особое настроение.

С каждым часом скалы вырастали. Они становились более грозными и таинственными. Скоро горные вершины заслонили весь горизонт.

* * *

После полудня солнце так разогрелось, что Митька, Данила и Настя повеселели. Их радовала бездонная синева неба. Приятными казались запахи горных цветов и трав. Редкие птицы пели звонкие песни и резво суетились.

Они уже вошли в извилистое ущелье. Справа и с слева высились серые стены из мрамора и гранита. Троица двигалась по мрачному и пустынному лабиринту. Все время им приходилось огибать неприступные, дикие скалы. И с каждой верстой дорога становилась тяжелее, но они с честью преодолевали все препятствия, нисколько не сомневаясь в том, что любой ценой дойдут до цели.

Задолго до вечера начался крутой подъем, на горы лег сумрак. Звери и птицы спрятались в укромные места. Замерли все звуки живой природы. Скалы сильно потускнели, пошел редкий дождь. В ущелье заметался ветер. То тут, то там сверху валились камни. Они представляли опасность.

Вдруг Настя, шагая за Митькой, поскользнулась на влажном, скользком камне и ойкнула.

Митька подскочил к Насте.

– Что с тобой?

– Ногу подвернула.

Ковин скинул с плеча санитарную сумку и опустился на одно колено.

– Здесь больно?

– Да. – Настино лицо перекосилось от боли.

– А здесь?

Настя снова кивнула головой и растерянно спросила:

– Как же я теперь пойду с вами?

– Пойдешь, как и раньше, – ответил Митька и резко дернул ногу.

И хотя Настя зажала рукой рот, но из ее уст все равно вырвался крик.

– К утру пройдет, – В голосе Ковина прозвучала твердая, неукротимая воля.

– Ты где этому научился?

– Валов научил, – ответил Митька и предложил девушке пройти несколько шагов.

Она сделала один шаг, другой и, прихрамывая, продолжила свой путь.

Вечером узкое ущелье распалось на несколько ущелий – они оказались в лабиринте. Ковин озадаченно почесал затылок. Даже опытному человеку сложно разобраться в горном рельефе. Но Митька каким-то внутренним чутьем угадал проход между скалами, свернул вправо, хотя влево дорога была намного лучше и уверенно зашагал по ней.

Перед закатом солнца Ковин вдруг оборвал путь и сказал, что им нужно остановиться, чтобы передохнуть. Опустившись на камень, он огляделся вокруг и мысленно порадовался тому, что здесь имелось все для того, чтобы отдохнуть: и дрова, и вода, и надежная защита от ветра.

Но как только они остановились, послышался шум. С каждой секундой он становился все яснее и ближе и вскоре слышался уже совсем четко. Настя, выхватив револьвер, изготовилась к выстрелу, но шум удалился и смолк. После этого наступила неподвижная тишина. В безмолвной природе прекратился крик зверя и птиц.

За несколько минут Настя с Митькой собрали большую кучу сухого валежника. Данила поднес к ней огонь, и она мгновенно вспыхнула, дружно объяв ярким пламенем хворост. Под действием ветра огонь заметался из стороны в сторону. От костра на отвесной скале, укрывавшей людей от холодного ветра заплясали таинственные тени деревьев.

И вдруг в безмятежной тишине снова возникли глухие шаги. Ковин всмотрелся в темноту и увидел, как среди камней мелькнул смутный силуэт бурого медведя с тремя медвежатами. Если прикрыть глаза, то можно было легко представить реалистичную картину художника Ивана Шишкина “Утро в сосновом бору”. Пробивающиеся сквозь деревья лучи, легкий туман, утренняя прохлада и три медвежата, резвящиеся на вывернутом с корнем и сломанном дереве помогали воскресить знаменитую картину.

– Это-медведь шумит, – сказал Митька, громко отхлебнув горячий чай из кружки.

– Он нападет на нас? – испуганно спросила Настя.

Ковин шумно пошевелился, чтобы отодвинуться от костра.

– Нет.

– Почему?

– Не осмелится, – равнодушно ответил Митька и тут же спросил: – Ты, боишься?

Настя отрицательно покачала головой.

– Я уже давно ничего не боюсь. Меня жизнь закалила.

– И это правильно. Ночью даже звери не охотятся друг на друга.

После скудного ужина на черном небе зажглись яркие звезды. Млечный путь облил горы бледным светом. В ущелье повеяло горным, прохладным воздухом.