Психоделика. Книга для мертвых

Понабирают защитничков на базаре и стоят потом глазками лупают. «Покажи удостоверение, да покажи удостоверение!»

Один притомил, до самого не хочу. По три-четыре раза в день приставал. Уже ж и в лицо выучил падла, а все туда же: «Покажи, да покажи». Ладно.

Идем как-то с Леонтьевичем из КИПА, а на посту никого. Чудеса! Почти уже в домик зашли и тут вслед:

– Стоять!

Оглядываемся, а охранник сука камуфляжная из-за елок на нас зорко глядит и молвит человечьим голосом:

– Покажите удостоверения!

А сам штаны подтягивает, облегчался значит за елками. Ну мы такого нарушения стерпеть не могли, конечно, Леонтьич и говорит:

– Вот смотри Саша, кто наше имущество защищает. Тут уже два грузовика с террористами на территорию заехало, а он сидит из себя пасту давит.

– Ага, – говорю я противным старушечьим голоском, – и по по мобиле трындит полдня вместо несения службы.

– Вот! – обрадовался Леонтьич, и взял на перевес воображаемое ружьишко, – а террорист он ведь какой нынче пошел?

– Какой? – интересуюсь.

– Умный, и опытный. – он в лоб на КПП не попрется, он заляжет в кустах и смотрит. Оппа, мобила зазвонила, оппа, охранник под елку в кусты присел. Он сразу… клац! – Леонтьич передернул воображаемый затвор.

Тут я включаюсь:

– Охранник услыхал, подскочил, а штанишки то спущены! Он туда-сюда заметался. Куда прятаться?

– Через забор! – кричит Леонтьич снова прицеливаясь.

– Точно, через забор, он туда, а тут…

– Бабах!

Я закачался и медленно, словно тяжелораненый носорог пошел на охранника.

Тот в ужасе спрятался в домике, успев крикнуть:

– Клоуны!

– За клоуна ответишь!– грозно отозвался Леонтьич, и мы гордо пошли по своим делам.

На обратном пути удостоверения у нас не проверяли. В момент перехода границы юное чмо сделало вид, что нас вообще нет и зачем-то полезло под стол. Так-то, знай, падло устав караульной и гарнизонной службы!

Шли через базар наблюдали китайцев и прочих восточных людей, я сделал полезное наблюдение насчет того, что китайцы потихоньку превращаются в евреев. Судите сами, во-первых они живут по всему миру, во-вторых там где они живут, они ведут семейный бизнес, в-третьих в случае начала чего-нибудь они моментально мобилизуются и непонятно где и в каком месте смогут произвести те или иные виды дестабилизации общества. Кроме того у них оказывается есть деньги. Они наполняют мир дешевым товаром, и не всегда понятно какими свойствами обладает та или иная вещь. А представьте платы на оргтехнике начиненные неким вирусом, или самовзрывающиеся, а потом по сигналу самовзрывающиеся в определенном месте и из единого центра? Не слабо? То-то же. Еврейскому господству приходит конец, из недр Тибета выходит Дракон. Красный с красным же удостоверением.

х х х

сон

…На сей раз нас атаковали всерьез.

Как раз тогда, когда Зибанежад, пожелавший от скуки пообщаться со своими телохранителями прокашлялся и испив из деревянной походной чаши освежающего холодного отвара принялся рассказывать:

– Однажды, Саладин вошел во взятый им город. Он восседал на дивной красоты жеребце, посреди окружавших его эмиров. И вдруг одна женщина с истошными воплями прорвалась сквозь строй стражей и рухнула на колени перед султаном. Она просила разыскать ее сына, которого взяли в плен при захвате города. Мольбы этой христианки настолько тронули душу султана, что он положил ногу свою на шею коня и объявил эмирам, что не тронется с места, пока сына этой женщины не доставят сюда. И чтобы вы думали? Его разыскали и вскорости вернули матери.

– Дивные дела твои, Господи! – воскликнул Гарольд, которому я переводил и истово перекрестился.

Тут на нас и напали.

Это были не просто разбойники, а разбойники хорошо обученные, и еще я понял, что на сей раз, мы обречены сражаться. Случайно, или нет, они оказались здесь, но очень уж грамотно они произвели охват каравана, и лишили нас возможности всяческого маневра. И хотя навскидку силы были примерно равны, не было никакой гарантии, что у наших противников в скором времени не появятся союзники.

Проклятая крепость стояла там же где и была. А что с ней сделается?

– Это люди Османа, – сказал Ахмед и добавил что-то про себя, из его интонации я заключил, что дела наши плохи.

– Кто таков? Разбойник?

– Да, он держит в страхе все караванные пути. Правда говорят, что он шагу не сделает без приказа Султана. И тот снабжает его всем необходимым. Только что-то мало их сегодня. Не к добру…

Нам какая разница? Султан, не султан. Почему бы и нет. Хороший отряд на христианских пока владениях, чтоб не скучали христиане. Хороший ход.

– Отдайте купца и будете жить!

Он стоял весь в черном, крепко вбив ноги а песок и щурился разглядывая нас из-под белой, словно мертвой ладони. У него была черная борода и испрещенное морщинами и шрамами лицо. И волчий взгляд холодных глаз. Нет. Глаза не были холодны, они были словно замерзшая вода тысячелетнего озера.

Переглянувшись с Гарольдом, мы двинулись навстречу, на переговоры.

Он втянул из кармана плотный мешочек из грубой ткани, развязал и протянул мне:

– Хочешь?

– Чего там? – опасливо спросил я.

– Грибы. Сушеные, – пояснил Гарольд.

– Нет, не буду…

– Как хочешь, – Гарольд меланхолично закинул в рот небольшую жменьку черных грибов и медленно задвигал челюстями. – А мне они сегодня понадобятся…

«Ого! – подумалось мне, – германец у нас-то не простой, сейчас наестся грибков своих и разбойников в раз покрошит самостоятельно!»

– Как зовут тебя? – подбоченившись спросил я по-арабски.

– Хасан, – коротко, словно клинком рубанул, ответил человек в черном.

Гарольд дожевал грибы и шумно отрыгнул, араб покосился на него, но промолчал.

– Зачем он тебе?