Психоделика. Книга для мертвых

И откуда они взялись? Расстояние между нами и атакующими быстро сокращалось. Они были верхом на замотанных тряпками лошадях и похоже неплохо вооружены. В воздухе уже зазвенели стрелы.

Рядом вдруг оказался Франциско:

– Раздай паломникам оружие, – шепнул бенедиктинец, – они будут сражаться.

– Неплохая подмога! – ответил я.

– А сам будь начеку! Мы почти у цели…

Что-то в его голосе заставило меня напрячься.

– Ахмед! – крикнул я, – раздай богомольцам топоры!

– Это дело, – серьезно кивнул тот и началось…

Стрелки старались, как могли, но противников было как-то слишком уж много. Бой довольно быстро превратился в ближний, и началось совершенное веселье. Шальная стрела со звоном срикошетила от моего щита.

– И на все воля Твоя! – прокомментировал седой бородач.

И тут из-за повозки на свет божий выбрался наш незадачливый берсерк. Не знаю, что он там еще кушал, но это было прекрасно. Он пошел сражаться один. Вот прямо так съел еще пару грибков и пошел.

Сарацины обстреляли нас из луков, мы ответили им из арбалетов, потом противник, приблизившись немного, порезвился верхом и принялись нарезать круги вокруг наших импровизированных редутов, меткими выстрелами выбивая зазевавшихся бойцов, то они удалялись, то возвращаясь.

Потом двое неверных не вернулись, так как наткнулись на Гарольда, который принялся кружить вокруг редутов по одному ему известному маршруту. Одному он начисто снес голову, а второго разрубил пополам и разразился при этом громкой тирадой на своем германском наречии, что сарацинам отчего-то совершенно не понравилось. Они вдруг кинулись на нас со всех сторон одновременно и тут им, и досталось от германца по полной. Он пошел вокруг нашего наспех укрепленного лагеря и успевал повсюду. Ни одна стрела не достала его, ни один клинок.

Если и есть на этом свете волшебство, то это было оно.

Мы как могли, поддержали берсерка, но со мной случилась одна неприятность, вернее приятность и неприятность одновременно. Забравшись на перевернутую повозку, мне удалось прыгнуть на скакавшего мимо всадника, смять его и вышвырнуть из седла, тем самым я захватил так необходимого мне коня, ибо расставляя оборонявшихся успел спешиться, и теперь мой верный Арк ржал где-то сзади и слева. Однако мой новый конь оказался с тем еще норовом, и никак не желал привыкать к новому хозяину.

Из прежнего жизненного опыта я заметил, что самое страшное, когда при падении, нога твоя попадает в стремя. Ты моментально попадаешь в дикую ситуацию, когда голова твоя находится на уровне конских копыт, а перевернутая картинка мироздания настойчиво говорит о том, что прожил жизнь ты как-то не так. Что у нормальных людей и картинка на месте и прочие части тела, а ты как бы завис на минуточку, еще не там, но уже и не здесь. И хорошо, если конь остановится, а если нет? Вот тут уж точно как рыба на крючке, когда тебя уже подсекли и летишь в воздухе, описывая загадочную дугу, не зная, куда тащит тебя неумолимый рок по воле провидения. Тут уж не только жизнь проскакивает перед глазами, а еще и кишки через рот пытаются проскочить.

Но в этот раз мне повезло. Относительно, но повезло, а все из-за моей странной привычки надевать обувь чуть попросторней, ну, нравится мне так, и вишь пригодилось. А ведь есть люди, которые вообще без стремян обходятся.

Потому стоило мне на миг зависнуть головой вниз, как левый сапог благополучно соскользнул с ноги и еще через мгновение ускакал крепко зажатый в стремени от хозяина в неизвестном направлении. Я же, как нормальный наполненный человечьими костями и внутренностями мешок, знатно грянулся оземь, при этом содержимое мешка соприкоснулось как друг с другом, так и с землей.

К счастью никто не кинулся меня добивать и я, перекатившись на живот, оглядел поле боя, насколько позволила густая высокая трава.

«Надо вставать»,– мелькнула вполне здравая мысль,– «Иначе растопчут. Не чужие, так свои».

Над головой, звенело и грохотало железо, ржали кони, орали всадники. Я стал на колено и подобрал свой меч, благо было недалеко. Стало не так одиноко.

Потом пришла боль, как-то отовсюду и сразу. Вкус крови во рту и непреодолимое желание снова лечь и больше никогда не вставать.

Я зашатался, и в этот момент справа от меня появился конник. Наш. Он наклонился и, наверное, поинтересовался моим самочувствием, я на всякий случай кивнул, хотя не разобрал ни слова из того, что он мне говорил. В ушах звенело, и контур всадника казался размытым.

Сильные руки подхватили меня и потащили наверх…

Пришел я в себя в скорости, сидя верхом на каком-то верблюде, в правой руке у меня даже был кем-то заботливо вложенный топор. Я, подобно величайшим полководцам древних времен, оглядел поле боя и ужаснулся. Большая часть защитников была перебита. Но дорогою ценой, немало сарацинских тел украсило окрестный пейзаж.

Увы, далеко не все паломники взялись за оружие, многие просто стояли на коленях и молились, но это не спасало их от кривых клинков атаковавших. Повозки горели. Нападавшие не очень бережно отнеслись к товару.

В пылу боя мне показалось, что крепость несколько приблизилась к нам, но может быть, я ошибался. На Гарольда уже успели набросить сеть, и он барахтался под нею. Потому я не долго думая двинул верблюда на выручку и разметал наседавших на германца вопя что-то совершенно невероятное во все свое пересохшее горло.

Когда нас осталась горстка, и я уже был уверен в том, что миссия моя останется невыполненной ко мне верхом пробился Франциско. Под уздцы он вел моего верного Арка. Помню, я еще удивился, как он позволил незнакомцу взять себя за повод, но долго удивляться мне не дали, я пересел в знакомое седло прямо с верблюда и принял из рук бенедиктинца предложенный мне меч.

– Скорее к крепости! – заорал Франциско, его дикие глаза казалось светились сквозь пыль.

– Она еще на месте?

– На месте рыцарь, вот сейчас нам пора и не медли.

Краем глаза я видел, как освобожденный из-под сети германец подобно древнему титану громоздится на подвернувшуюся под руку такую хрупкую, в сравнении с ним лошадь.

Я вскочил в седло, и мы помчались…

«И ад следовал за нами…»

х х х

Глава ХХ

Skazi “Xts”

явь

Несколько дней не снилось ничего. У меня прям разочарование наступило, полное, типа кризиса среднего возраста, мля… Может, кончились мои сны? И блин на самом интересном месте. Ну как так? Добежали мы с немцем до крепости или нет? Интересно же…

C одной стороны, конечно. Жизнь моя та, что во сне во сто крат насыщеннее и интереснее той, что я живу наяву. Однако, как говорил один мой знакомый чукча, не все так ужасно. Они обе мне одинаково дороги.

В результате решил поднять себе тонус в смысле настроение. А чем еще заняться мертвецу в Денвере? Отож…

У меня было несколько проверенных способов как это сделать. Можно было разыграть Захаровича, он всегда так смешно бесился, если я на него проверку какую-нибудь насылал, или там пожарников вымышленных, или из управления кого… Правда мстил потом не по-детски… Можно кого-нибудь из сослуживцев подоводить. Про политику, там беседу затеять, а потом сказать, что у меня кум в особом отделе… Тоже прикольно, у некоторых так лица вытягиваются, ну чисто борзые со средневековых картин про охотников. Да…

А еще можно над дежурной по станции поиздеваться, особенно над молодой. Еще желательно, чтоб она симпатичная была. За ними приятней наблюдать, чем за несимпатичными. И краснеют они прикольно. Тем более, что как известно, после тридцати уже не столько флиртуешь, как фильтруешь. Сидишь, бывало в ДСП, ждешь, пока напряжение с контактного рельса снимут, и в тоннель запустят работать, и говоришь, как бы невзначай:

– Да уж в такую ночь, гулы, наверное, спят…

Напарник, который в курсе едва сдерживает ухмылку, но подыгрывает:

– Эт точно…

Дежурная в 99-ти процентах случаев, отрывается от рабочих журналов и на всякий случай интересуется:

– Кто там спит?

– Гулы… – охотно подсказываю.

– Кто?