Методологический дискурс о постмодерне. Между про-капитализмом и контр-капитализмом

– критика религиозной системности и религиозного обоснования социальности достигла своего максимума и превратилась в критику религии как таковой;

– критика системной социальности, достигнув своего максимума, превратилась в новый вариант «мировой освобождающе-объединяющей революции».

Так мы получаем модерновый вариант этой революции.

С этим вариантом происходили метаморфозы, типологически сходные с теми метаморфозами, которые происходили со средневековым вариантом.

Модерновая миросистема стала конкретной реализацией нового варианта «мировой освобождающе-объединяющей революции» через формат новой социокультурной системности. Этот формат воспроизводил на новом основании те самые разделения, которые стремилась преодолеть модерновая «мировая революция». Для адаптации этого реализационного плана внутри самой модерновой идеологии создавались дополнительные онтологические включения.

С точки зрения исходной идеологии «мировой освобождающе-объединяющей революции», противоречие между идеально-проектным и реализационным планом на протяжении всего модерна было основной актуализацией контр-системных тенденций всякий раз, когда системы демонстрировали свои отрицательные стороны. Если считать, что модерновая миросистема когда-то должна была прийти к состоянию своего глобального реализационного кризиса, то этот кризис должен был актуализировать в первую очередь контр-системную составляющую модерновой идеологии.

По отношение к модерновому варианту «мировой освобождающе-объединяющей революции» можно установить две базовых варианта ее конкретизации:

– либерально-буржуазный;

– коммунистический.

В каждом из этих вариантов принципы «мировой освобождающе-объединяющей революции» по-своему соединялись с принципами социальной системности. Таким образом, можно говорить, что в исходном теоретическом плане мы имеем два базовых варианта модерновой «мировой революции»:

– либерально-буржуазную мировую революцию;

– коммунистическую мировую революцию.

Авангардные варианты этих революций должны практически совпадать друг с другом, обнажая исходный контр-системный пафос идеально-проектного уровня «мировой освобождающе-объединяющей революции».

Итак, можно говорить, что модерн реализовывался в виде описанных двух вариантов «мировой революции», каждый из которых на авангардно-теоретическом уровне нес в себе контр-системный пафос. По мере конкретной реализации модерна должны были возникать реализационные кризисы, касающиеся как либерально-буржуазного варианта, так и коммунистического. На определенном шаге (середина XIX века) либерально-буржуазный вариант должен был стать объектом системной реализационной критики и в качестве стратегической альтернативы должен был выдвинуться коммунистический вариант. При реализации этого варианта на определенном шаге (вторая половина ХХ века) коммунистический вариант тоже должен был оказаться под ударом систематической реализационной критики. В этом случае модерн (как реализация «мировой освобождающе-объединяющей революции») должен был оказаться в области глобального реализационного кризиса. Это мы и имеем в эпохе так называемого постмодерна.

Таким образом, постмодерн можно назвать эпохой глобального реализационного кризиса модерна.

С про-модерновой точки зрения, реализационный кризис модерна приводил к актуализации принципов «мировой освобождающе-объединяющей революции», к новой актуализации ее контр-системного пафоса. В постмодернистском варианте это выражалось во множестве организационных форм, по своему характеру напоминающих философские школы эллинизма:

– на идеально-проектном уровне эти образования должны были выражать авангардный пафос контр-системности;

– на организационно-реализационном уровне они должны были демонстрировать множество анархически-коммунистических форм.

10. Изложение идеально-проектного плана модерна, которое дает Автор

Теперь все готово к тому, чтобы оценить изложение идеально-проектного плана модерна, которое дает Автор. Посмотрим еще раз на то, как Автор выражает (в §§9—10) принципы своей точки зрения.

Во-первых.

«Я являюсь представителем праксеологического или деятельностного подхода…» В основе праксеологической онтологии лежат представления о практике.

Во-вторых.

«Лишь в этот период [на рубеже ХХ века] разные социальные дисциплины – психология, социология, экономика, культурология – начинают признавать, что имеют дело с одной и той же «реальностью». Я хочу привести здесь три цитаты: экономиста, инженера и социолога, которые были высказаны в последней четверти XIX века.

Карл Менгер: «Ценность – это суждение, которое хозяйствующие люди имеют о значении находящихся в их распоряжении благ для поддержания их жизни и их благосостояния, и поэтому вне их сознания [и действия] не существует».

Альфред Эспинас: «Ремесленник мастерит, крестьянин пашет, моряк плавает на корабле, солдат воюет, купец торгует, профессор учит, управляющий распоряжается. И вот слово „практика“ порождает термин „праксеология“ для определения науки о подобных фактах, рассматриваемых в их единстве, науки о наиболее общих формах и принципах действия в мире живых существ».

Макс Вебер: ««Действием» мы называем действие человека, если и поскольку действующий индивид или индивиды связывают с ним субъективный смысл. «Социальным» мы называем такое действие, которое по предполагаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других людей и ориентируется на него»».

В-третьих.

«Таким образом, в ядре праксеологического подхода лежит представление о действии/действиях, которые осуществляют эмпирические индивидуумы. Вокруг действий разворачиваются все остальные социальные и культурные процессы».

В-четвертых.

«Можем ли мы схематизировать суть тех гипотез, которые конституируют эту – праксеологическую – картину мира?

На мой взгляд, лучшую схематизацию предложила школа СМД-методологии, которая сложилась в нашей стране в начале 50-х годов ХХ века. Ее основателем был мой отец – Георгий Петрович Щедровицкий. В конце 70-х годов он ввел общее представление об устройстве коллективной «мысле-деятельности».

Согласно СМД-подходу, мир коллективной мыследеятельности конституирован двумя основными группами отношений:

Во-первых, горизонтальной осью коммуникации, в которую вовлечены несколько (как минимум, две) позиции «действующих».

Во-вторых, несколькими интеллектуальными процессами, начиная со «здравого смысла» (в СМД-подходе это измерение мыследеятельности называется мысле-действием), через рефлексию, понимание, мысль-коммуникацию к конструктивному мышлению».

В-пятых.

«Важнейшим процессом является включение в коллективную мыследеятельность эмпирических индивидуумов, конкретных людей, которые рождаются, живут и умирают, сменяя друг друга в череде поколений.

Родившись как биологическое существо, ребёнок попадает в Мир мыследеятельности, в котором постепенно, под влиянием коммуникации, интерсубъективного взаимодействия и участия в совместно-распределенной деятельности у него складывается индивидуальная структура сквозных компетенций и уникальных личных способностей. <…>

Так возникает «индивидуальность» – то, что человек делает из себя сам, постоянно испытывая разнонаправленные влияния со стороны других людей, социальных и культурных «машин».

Индивидуализированное действие, наряду с поддерживающими его осуществление способностями и компетенциями, «становится» или «прорастает» в пространстве коллективной мыследеятельности».

11. Анализ идеально-проектного плана модерна, который дает Автор

Проанализируем сказанное.

Как в позиции Автора представлен универсум человеческого мышления-и-деятельности?

Во-первых.

Он представлен как вырастающий «снизу-вверх» – и структурно и идейно. Хотя введено представление, что существует коллективный социально-исторический процесс, в который входят новые индивиды, тем не менее, этот уровень в логике Автора не создает каких-то значимых проблем, не несет в себе какой-то значимой логики. Коллективный социально-исторический процесс играет роль не более чем аккумулятора достижений мыследеятельности и пространства совместной мыследеятельностной активности. Вся та макро-организационная культурно-историческая логика, которая традиционно составляла содержание рефлексии, акцентирующей «культуры» и «системы», отошла в тень, можно сказать, перестала быть заметной и значимой. Социокультурный универсум развернут той стороной, с точки зрения которой виден, прежде всего, индивид.

Именно это и можно назвать авангардной точкой зрения модерна. Авангардом можно назвать тот тип позиций, который предельным образом утверждает одни принципы и отрицает (или, по крайней мере, выносит за скобки) другие принципы. В позиции Автора предельно акцентируется индивидуальная сторона мышления-и-деятельности (и выносится за скобки вся логика макроструктур и макропроцессов). Хотя это, не самый предельный акцент в этом направлении, но он достаточен, чтобы можно было говорить об индивидо-центрическом авангарде. А это и есть модерновый авангард.

Во-вторых.

Надо обратить внимание на то, что Автор утверждает в качестве схематического выражения онтологии праксеологического подхода схему мыследеятельности, выработанную в рамках ММК. Если иметь в виду, что эта схема выражает онтологию самого ММК, то получается, что Автор проецирует организационно-идеологический формат ММК на мышление-и-деятельность в целом.

Что это должно означать? Можно говорить о том, что Автор воспроизводит в своем «праксеологическом» представлении о мыследеятельности тот идейный и организационный пафос, которым был задан ММК. Этот пафос можно считать одним из выражений авангарда модерновой «мировой освобождающе-объединяющей революции».

С одной стороны, ММК вырос внутри советской системы, идеология которой (марксизм) является одним из фундаментальных вариантов модерновой «мировой революции». Можно говорить, что изначальный революционно-идейный пафос большевистского варианта русской революции передает пафос этой мировой революции.