– Потому, что в первый раз вижу… такую красивую.
Эльвира деланно нахмурилась, хотя слова Сергея ей понравились, и она миролюбиво ответила:
– Ничего, глаза скоро привыкнут, и будете смотреть на меня, как повседневную игрушку.
Теперь смутился Сергей;
– Я так на всех смотрю, не только на вас.
– Ну, хорошо. Что-то ваш товарищ задерживается.
И тут Сергей понял, что надо сказать главное, ради чего они пришли к ней в гости – потом может быть поздно. Придет Бард.
– Знаете, мой товарищ очень хотел с вами познакомиться. Вы ему страшно понравились.
– А разве я понравилась не вам?
– Нет. То есть, вы мне тоже понравились… но я женатый. Просто ради интереса с вами знакомиться не хочу. – Сергей оставался честен, хотя бы и перед самим собой. И эта прямота его часто подводила – если человек ему не нравился, он никогда не мог быть с ним откровенен.
– А… – разочаровано произнесла Эльвира. – Вы, Сережа, хоть и фронтовик, а все-таки молоды для женатой жизни. Просто вы не могли успеть такого сделать.
Она видела его насквозь, и это было ему неприятно. И он с досадой ответил:
– Если бы не служил в армии, не был на фронте, может быть, и не женился.
– А вы мне нравитесь своей прямотой. Спасибо и за это.
– Вы знаете, я хотел бы поговорить насчет Дмитрия. Он очень хороший человек. Был шахтером, его прибило в шахте… – спохватившись, что он, может быть, сказал что-то лишнее, Сергей испуганно добавил: – Но он вылечился. Научился писать стихи. Хорошие! Но он очень стеснителен, боится вас, что вы умнее его и красивей. Помогите ему поверить, что он такой же, как и все. Сильный и здоровый. Ну, хотя бы немного обратите на него внимание. Прошу вас?
Фишзон смотрела на него внимательно-бархатными глазами.
– Странные вы, мужчины. Вместо того, чтобы самому завоевать девушку, вы отдаете ее другу. Вы мне больше симпатичны, чем ваш товарищ. Но я не могу обещать вам этого в отношении вашего товарища, хотя он и поэт. Не принуждайте меня к этому. Я разберусь во всем сама. Но по вашей просьбе на сегодня я стану сестрой милосердия для вашего друга. Но – только по вашей просьбе.
– Спасибо, Эльвира. Но ты не убивай человека сразу, пренебрежением, – ответил Сергей, переходя с ней на «ты».
– Постараюсь.
Прибежал запыхавшийся Бард. Он принес сахар, печенье и полкруга колбасы. Оказывается, он задержался потому, что рюкзак Сергея перепутал с чемоданом, и искал продукты там, и только потом уже проверил рюкзак и нашел нужное. Эльвира разлила чай и все, неестественно сосредоточившись, стали его пить, стараясь смотреть в стаканы, пока Фишзон, нарушив молчание, не спросила:
– Ну, а как дела идут в Донбассе? Советскую власть полностью установили?
– Да! – воскликнул Бард. – Мы каждому рабочему дали его права. Каждый получает у нас паек. А буржуев этого лишили.
Эльвира от души рассмеялась:
– И это все? А кто у вас советом руководит?
– Большевики, меньшевики, эсеры… вместе, – хмуро добавил Бард.
– У нас в Луганске всем руководят большевики, – с гордостью сказал Сергей. – Остальных совсем немного.
– А у нас в Херсоне не поймешь. Все, вроде, за Советскую власть, а на деле чего-то ждут.
– Вот объявим советскую власть на Украине, и тогда будет дана команда, что и как делать. А то многие просто не знают этого. А к Центральной раде какое отношение в городе?
– Больше отрицательное. Все же – Новороссия, а они лезут в наш край.
Бард молчал, и Сергей, чтобы привлечь его разговору, предложил:
– Ты бы почитал стихи?
– Да, да! – подхватила Эльвира.
– Потом, – смущаясь, ответил Бард.
Сергей понял, что ему лучше уйти и, взглянув на трофейные карманные часы, сказал:
– Мне пора.
– Куда? – одновременно спросили Фишзон и Бард.
– Ко мне должен подойти один товарищ, – солгал Сергей. – Может, уже ждет. Пойду.
Фишзон поняла причину его ухода – он хотел оставить их вдвоем, но не возражала, только сказала:
– Если ты недолго задержишься с товарищем, приходи обратно.
– Хорошо.
Сергей ушел, внутренне засмеявшись, увидев напряженную позу Барда, которому теперь предстояло самому вести разговор. У себя в номере Сергей разделся, лег в постель и быстро заснул. Проснулся от того, что пришел Бард. Сергей посмотрел на часы. Бард с Эльвирой просидели два с лишним часа. «Это много», – подумал он. Но вслух спросил:
– Что так рано пришел?
– Пришла соседка по номеру, пришлось уйти, – почему-то шепотом ответил Бард.
– Стихи читал?
– Да. Ей понравились. Завтра вместе пойдем на «Арсенал» за наганами. А что лучше – винтовка или наган?
– Пулемет с пушкой, – сонно ответил Сергей. – Давай спать.
Бард, тихо раздевшись, лег. А Сергею после его прихода не спалось. Только к утру его окутала тревожная дремота.
16
На следующий день Бард с Фишзон поехали на «Арсенал», а Сергей пошел в киевский совет, чтобы получить мандат участника съезда. На улицах Киева было полно солдат, лиц в гражданском было меньше. При входе в совет также толпилось много солдат и офицеров, одетых в форму украинского войска или в шинелях русского образца, на рукаве которых красовались желто-голубые повязки. Стоял страшный шум, люди спорили, ругались, матерились. Шел напряженный разговор, переходящий в бранный крик, где дипломатия конфузливо отходила на задний план.
– Нас Московщина раньше душила! – кричал молодой офицер с редкими, опущенными вниз на галицийский манер, усами. – Триста лет душила! И зараз не хочет дать нам волю! Ганьба большевикам!