Последняя любовь Хемингуэя

–Ладно. В ближайшие дни выйдем на рыбалку. Ты согласна, Ади?

–Да. Мне мистер Хемингуэй рассказывал, как он ловил акул. Хочу посмотреть. А лучше всего самой поймать акулу.

Мэри и Хемингуэй рассмеялись в ответ на ее слова.

–Молот и меч-рыбу тяжело зацепить на крючок. А сейчас на зиму они ушли дальше от берега в глубь Гольфстрима. Дай бог, поймать небольшую агуху, а то и макрели хватит. А ты, Мэри, что здесь делаешь? – Наконец спросил он так неожиданно появившуюся здесь жену.

–Я пошла нарезать цветов, чтобы поставить на стол. Скоро завтрак. – Пояснила спокойно Мэри. – Хотела сорвать необычные, которые еще не видела Адриана. В конце сада у нас растет ягрума. Я хотела ее цветы поставить на стол. Пойдемте со мной. Здесь недалеко.

Хемингуэй понимал, что неожиданное появление Мэри, вызвано, отнюдь, не цветами. Видимо, она решила полностью контролировать его встречи с Адрианой. И ему стало от такого контроля грустно. Но, ведь и он обещал Мэри не давать повода для огласки своих отношений с Адрианой. И они втроем пошли по аллее в конец сада. Мэри с доброжелательной улыбкой рассказывала Адриане о саде, о деревьях, о цветах. То, что хотел рассказать Адриане Хемингуэй. Но у него получилось философствование о любви в цветах. Мэри садовыми ножницами срезала с ягрумы несколько веток с цветами и сказала:

–Пока хватит. Эти цветы такие нежные, что сразу же увядают без дерева. Как любовь! – Почему-то подчеркнула она, не глядя на собеседников. Наверное, просто к слову пришлось.

Потом вернулись в дом и сели завтракать. А когда позавтракали, Мэри вдруг при всех с шуткой напомнила Хемингуэю:

–Тебе пора за работу. А то ты уже несколько дней не работал.

Он хотел вспыхнуть от такой бесцеремонности, хоть и шутливой, своей жены, но сдержался. Он обещал Мэри сесть за книгу с приездом гостей, значит надо держать свое слово. И он покорно пошел в свой рабочий кабинет, пожелав гостям быстрее обустраиваться на новом месте,и стал просматривать старые рукописи,

Мэри прошла с Дорой в бунгало. А Адриана решила продолжить осмотр парка в одиночестве.

–Как вы себя чувствуете на Кубе? – Участливо спросила Мэри старую графиню Иванчич и получила неожиданный ответ.

–Вы правильно писали в письме, что после такой поездки, необходимо будет лечение. Такая резкая перемена климата для меня убийственна.

Мэри поняла, что разговор сразу же пошел о деньгах. И надо же было в письме, пообещать пять тысяч долларов за их приезд! Кажется, Мэри поторопилась и предложила излишне крупную сумму.

«Чертова графиня!» – Выругалась она про себя.

–Конечно. Мы вам дадим деньги на лечение.

–Вы обещали пять тысяч, если Адриана приедет сюда. – С одышкой произнесла Дора. – Мистер Хемингуэй говорил о такой сумме.

Мэри снова про себя выразилась, но уже более крепко в свой адрес: «Хватило бы и оплаты проезда!»

Но, видимо, предстояло платить. Недаром графиня намекнула о Хемингуэе. А он не должен знать о том, что она за визит его гостей еще и платит.

–Хорошо, графиня. Я вам деньги перед отъездом.

Дора глубоко вздохнула:

–Боже, как здесь душно и жарко. Как привыкнуть к этому несносному климату? Мне необходимо лечение немедленно.

–У нас есть врач. Он вас обследует, и будет лечить вас, если потребуется, немедленно.

–Мисс Мэри! – Напрямую сказала ей Дора. – Мне деньги нужны сейчас.

–Зачем?

Дора не могла сказать Мэри, что еще вчера, в день их приезда, Джанфранко попросил у нее тысячу долларов, в уплату какого-то долга. Притом срочно. Что за долг у сына она не поняла, – было мало времени для разговора, да и Джанфранко не хотел всего рассказывать. А у нее такой суммы нет. Теперь Мэри должна была оплатить приезд Адрианы к Хемингуэю.

–Я выполнила вашу первую просьбу, не пускала Адриану к вам в гости. Я выполнила вашу вторую просьбу – приехала с Адрианой. Как я понимаю, вы с мистером Хемингуэем, согласовали этот вопрос?

–Дора! Вы понимаете, что Хемингуэй не в курсе моей просьбы и наших с вами взаимоотношений. – Прямо сказала разозлившаяся Мэри. – Ему нужна Адриана. И вы знаете для чего?

Мэри уже с ненавистью смотрела на хитрую и подлую графиню, каковой она ее считала.

–Знаю. Она его любовница. – Торжествующе ответила Дора. – Но я девочке не говорю, что за свою любовь она получает деньги. То есть я их получаю и трачу на дочь. Надеюсь, и вы ей не скажете этого. Нужна хотя бы элементарная порядочность в этом деле. Раз вы запросили мою дочь сюда, значит, она нужна вам, а не мистеру Хемингуэю. Я понимаю вас так! Но я не знаю, зачем вам нужна моя дочь и не хочу знать! И не спрашиваю вас об этом. Я только знаю, что моя дочь любит Хемингуэя.

Дора говорила так жестко и открыто, что у Мэри защемило сердце, и она даже немного задохнулась от наглости графини. Но быстро взяла себя в руки.

–Вы правы, графиня! Она нужна мне, чтобы спасти Хемингуэя. Не буду скрывать, он по ней очень скучает, готов даже наложить на себя руки. Я боюсь за его жизнь и хочу, чтобы Адриана отвлекла его от страшных мыслей. Он слабый человек, хотя все считают наоборот. С ним очень сложно жить. И я должна его спасать, даже таким непорядочным образом. Но вы, графиня, берете на душу большой грех, сознательно продавая свою дочь…

–Кто еще берет на себя больший грех?… – Перебила ее бесцеремонно Дора. – Надо сравнить. Деньги платите вы, а не ваш муж. Вы более, чем я, сознательно грешите! – Дора успокоилась и продолжила. – Дорогая Мэри! Мне необходимы деньги сейчас. Потом я вам, может быть, скажу зачем…

Мэри вдруг почувствовала себя очень усталой. Получалось, что они с Дорой торгуют своими самыми близкими людьми. В этом Мэри не хотела признаваться сама себе, откидывала сразу же эту мысль и вот услышала ее из уст «подлой итальянки». Так она ее называла про себя. Выходит, что они равны в своей подлости. Но Мэри не была рождена для того, чтобы сразу сдаваться.

–Я вам дам деньги. Но учтите, что дорога сюда достаточно дорогая. Я вычту сумму билета. Думаю, три тысячи вам хватит, а для чего они вам, вы можете мне не говорить. За свой грех я готова заплатить не только деньгами. Но, как вы оплатите свой грех? Хотя римский папа живет рядом с вами. Он прощает все грехи, независимо от их тяжести. Он, в отличие от вас, более добрый человек.

Тот, итальянский папа, сейчас не слишком интересовал Дору, а вот с предлагаемой суммой следовало смириться. Неплохо и три тысячи, а то можно ничего не получить и она ответила:

–Свои грехи я постараюсь замолить и без римского папы. Есть еще бог, о ком вы забыли. Любовь – это не только грех, но всегда и покаяние. А любовные грехи бог прощает всем, начиная с Адама и Евы. Вы мне деньги сегодня отдадите? – Спросила она собеседницу конкретно.

–Завтра. Мы не держим таких больших сумм дома. Я завтра поеду в Гавану и возьму их в банке. Сегодня некогда. Но вы мне должны пообещать, что не отпустите Адриану далеко от себя. Я попрошу вас всегда быть рядом с ней, особенно в присутствии Хемингуэя.

–Постараюсь.

Мэри вышла из бунгало недовольная собой и графиней. Навстречу ей шла Адриана с цветами в руках. Мэри, превозмогая досаду от разговора с ее матушкой, мило улыбнулась гостье:

–Как, Ади, тебе нравится у нас? – Непроизвольно повторила она утренний вопрос.

–Очень нравится. Цветы такие интересные и так пахнут…

–Я тебя попрошу, Адриана… – Неожиданно для себя сказала Мэри и испугалась будущих слов, но взяла себя в руки и произнесла всю фразу до конца. – Ты помоги Папе в его литературной работе. Посоветуй ему что-нибудь написать. Он же к тебе относится, как дочери. – Внутренне скривилась Мэри. – Даже любит. Занимайся с ним творчеством. Тебе еще это пригодится.

–Хорошо, мисс Мэри. – Беззаботно ответила Адриана.

Когда она вошла в бунгало, то увидела вспотевшую от жары мать и, кажется, та была не просто расстроена, а зла. Только на кого? И вскоре Адриана вообще перестала понимать происходящее. Мать обратилась к ней:

–Ади! Я только что беседовала с мисс Мэри. Знаешь о чем?

–О чем?

–О тебе. – После разговора с Мэри, в голове Доры зародился план отмщения. А может быть, устройства судьбы Адрианы. – Ты мне говорила о своей любви к Хемингуэю. Я не думала, что он тебя любит. Мэри сейчас это подтвердила. Как ты считаешь, возможен твой брак с ним? – Дора выжидательно смотрела на дочь.

Адриана растерянно смотрела на мать.

–Мама, я об этом не думаю. Мне просто хорошо с ним.