Время подонков: хроника луганской перестройки

В голове мелькали обрывки придуманного стиха, который превращался в песню

Разрушили великую страну,

Остались за границей друг и брат.

И до сих пор себя я не пойму,

Абориген я здесь, иль

иммигрант.

Нарезали границы по живью,

Наделали таможен и преград.

Порвали в клочья Родину мою,

А что народ? Так то –

электорат

Политики глумятся над страной,

Внушают нам, что так народ изрек.

Но не понять им истины одной,

Хоть я – народ, но все же

человек

В Москве приду на свой родной вокзал,

И поезда луганского дождусь.

И распахнув до жадности глаза,

Я воздухом Донбасса надышусь!

Я воздухом Донбасса надышусь!

Прощай, Луганск! Я еще приеду к тебе, но только на время! Прости и прощай!

1

Мир готовился вступить в новое тысячелетие. Да здравствует Миллениум! Народ требует хлеба и зрелищ! Хлеб насущный отличается от манны небесной привкусом пота. «Золотому миллиарду» – манна небесная, потные голодающие – проживут без хлеба. Их намного больше обозначенного миллиарда и не будет большой потерей для Земли, если голодающие потеряют пару миллиардов жизней. Бедняки размножаются быстрее тараканов, нечего их жалеть. У нас раньше была бедность в равенстве, а теперь – не равная стабильность. И пусть «стабильные бедняки» не могут купить себе хороших продуктов, зато полки магазинов ломятся от этих продуктов и демократы от власти публично этим гордятся.

Теперь нужны зрелища в мировом масштабе. Вот, народ, тебе Миллениум – радуйся, что дожил до нового тысячелетия, а ведь мог не дожить. Благоденствуй народ! Сильные мира сего готовы пожертвовать жизнью одного человека ради благоденствия всего человечества, но не пожалеют человечество ради собственного благоденствия.

Больше свободы человеку! Пусть живет и радуется! Больше ему зрелищ и хлеба! Меньше мыслей будет приходить в его голову. Пусть останется только одна мысль радости! Свободу цивилизованному человеку Европы и Америки! Остальные человеки безрезультатно ищут хлеб – пусть ищут свободу! Свобода самоопустошает человека. Свобода истощает человека духовно. Гнет заставляет копить силы, и не дает расплескивать энергию. Вот почему рано или поздно рабы кладут конец свободе. Раб хочет не свободы – раб хочет иметь собственных рабов. Вновь прибывшие в Европу выходцы из Азии и Африки или недавно жили в рабском состоянии, или до сих пор живут… Европа, – задумайся…

Европа все больше и больше живет по правам человека, а не разума. Она живет так ради тебя, народ. Дает тебе все права, вплоть до прав реализации рефлексов, инстинктов и чувств. Это – настоящая демократия, эта политика властвующих, – возвращение человека в класс домлекопитающих. Пусть живут рефлексами и чувствами. Инстинкты сильнее разума – их много, а разум один. Развиваем инстинкты на полную мощь! Но надо инстинкт продолжения рода вытравить из человека. Нечего народу размножаться! Это привилегия земной элиты. Но здесь более глубокие планы. Гомосексуализм и прочие меньшинства напрямую ведут к нацизму и фашизму. Демократия – это наседка, высиживающая диктатуру. Любой диктатор мнит себя богом, не сумев стать человеком. Смотри народ на постсоветские страны и убедишься в верности этого суждения. Эти меньшинства – провозглашается лозунг – они – высшие, то ли бесполые, то ли, – двуполые существа на земле, которым поклонялись боги и сам Гитлер. Бесполые, более-менее понятно. А двуполые? И следует разъяснение – особь мужская – спереди мужчина, мужчина сзади – женщина. Раньше гомосексуализм было психическим понятием, теперь ему дается биологическая структура. Это – высшее существо на Земле! И психологическая обработка народа переходит на новую биологическую ступень. А раз биологическая, то она должна занять свою нишу в социальной структуре человечества. А вот и социальная, и даже политическая ступень – нацизм и фашизм, сливаются в трепетно-страшном физиологическом экстазе по уничтожению человечества. Но не всего. Высшая раса должна остаться. Тот «золотой миллиард». Чем меньше людей на Земле, тем на большее время им хватит эксплуатации Земли.

И пример показывают политики. Посмотри, народ, на многих президентов, премьеров, министров, политиков и ты убедишься, что многие из них не женаты, а кто женат – не имеет детей. А ради чего живет человек? Ради будущего, а будущее кто? Конечно же, дети. Так ради чего стремиться властвовать над народом, если у политика нет детей? А газеты пишут, иногда промелькнет не совсем ясная информация по телевизору, что в парламенте заседают педерасты, то ли – половина, то ли – меньше, но если прибавить лесбиянок, то будет более половины. А у женщины, стремящейся в политику, не все в порядке с половыми органами. Смотри, народ, на женщин, руководящих государствами. И снова будешь прав, – действительно, там у них не все в порядке с этими органами, раз детей нет. Но это еще более стимулирует их деятельность в защиту прав человека, прежде всего, гомосексуалистов. Они за их права борются по всему миру, – это главное в деятельности бесполых и однополых властителей. Нормальной жизни в семье, с детьми, внуками, они не признают. Будут ли они серьезно воспринимать нужды народа? Правильно! Для них важнее разнообразные извращения от недостатка семейной жизни.

Демократии нужен постоянный враг – это Россия. Все понятно без доказательств, как аксиома. У славян зажимают сексуальные меньшинства – хотят жить по старому, непонятно в какой формации. Может первобытно-общинной? Там не было презервативов, контрацептивов – почти похоже на нынешнюю Россию. Живут сексуальной жизнью, как заложено природой. Это плохо, надо заставить их жить, как европейцы. Вон, были славяне: какие-то поляки, чехи, болгары и прочие, но они уже глубоко восприняли культуру и быт настоящих европейцев. Да-да, именно, настоящих. Эти славяне, все-таки второсортные европейцы. Украинцы, особенно западные, аж бегом впитывают наши духовно-половые ценности. Ну, и хорошо – пока будут третьесортными европейцами. А что делать с русскими? Тех славян перемололи на второй и третий европейский сорт, а их не можем. Но надо зависть к России, перевести в ненависть к ней. Так бывший премьер-министром Англии Генри Палмерстон, на закате своей жизни сказал: «Как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет». Навязываем ей войну по всем направлениям. Никакой уступки в вопросах гомосексуализма. В Европе практически уже нет диких животных, а в России их еще полно. Завидно европейцам. Но русского человека надо отождествлять с медведем, лучше с бурым. Простой европеец будет знать, как выглядит медведь, – для народа познавательная польза. А медведь хищник – ненависть к нему, а заодно и к русскому. Русские спят в снегу и купаются зимой в проруби – далеко не ушли от животных. Белый медведь тоже плавает среди льдов. Европейский народ узнает, что есть и белый медведь на Земле. Завидно! Нормальный европеец не будет плавать в ледяной воде. И вот у европейского народа есть образ русского, как животного. У них в России проживает много народов, но им мешает жить титульная нация. Не порядок! Пусть изучат опыт американцев. Они индейцам дали землю, называемую резервацией, кормят и одевают их, короче, все дают для жизни, когда-то коренному народу Америки. Мудрая политика – индейцы деградировали. Они не работают. А раз не работают, – не будет прогресса. Но индейский народ пока жив, но слиться с настоящими американцами уже не смогут, слишком привык к иждивенческой жизни. Или пример Англии – десятки миллионов индийцев уничтожили во их же благо. А если бы этого не было, то индийцам сейчас негде было бы жить и за их численности. Так же поступили и со многими другими народами. Кто-то говорит не гуманно, но бремя белого человека, несущего гуманизм отсталым народам, должно быть с кулаками. Помните, какой вопрос задавал сам себе Гамлет? Быть или не быть! Кто-то считает этот вопрос для Гамлета личным, но Шекспир смотрел глубже – это вопрос естественного отбора. И Англия, Франция и прочая мелочь, типа Голландии и Бельгии, очень помогли многим народам в этом отборе. В конце-концов кто-то выжил, – всех тогда не перебили. Надо и Россию направить по этому руслу естественного отбора.

Но, правда, этот естественный отбор из Азии и Африки заполонил Европу. От них уже давно нет прохода на улицах Парижа, Лондона, Вены… Они уже управляют древними европейскими городами, вводят мусульманские законы. Европейцы терпят,– они толерантны. А сейчас приезжие стали еще взрывать европейцев – это террористы. Россия борется с террористами, значит она тоже государство-террорист. Осудим ее, предадим анафеме. Умрем от бомбы террориста, но свяжем Россию в борьбе с террористами.

И живет Европа прямо по украинскому анекдоту: умирает западенец и его спрашивают: «Какое у тебя последнее желание?» И тот отвечает: «Чтобы у соседа корова сдохла!» Точно так же поступает однополая Европа. Задыхаясь и сладострастно умирая в мусульманских объятиях, он из последних сил кусает Россию, – шоб тоби було худше!

Разрушая славянский мир, Европа завоевывается другими народами. Так ей и надо! Надо иметь собственные мозги, а не жить рефлексами, инстинктами и чувствами!

Человек – это звучит гордо, но часто выглядит унизительно. Наибольшее человеколюбие демонстрируют людоеды. Человеколюбие людоеда не знает границ.

Жизнь идет, а будущее разочаровывает все больше.

2

Я в Канаде. Мы идем по Торонто. Город готовится встретить Миллениум, украшается, чтобы принести радость своим горожанам.

Мне показывает город и рассуждает о жизни Борис. Он русский, но родители вывезли его за границу еще ребенком, в шесть лет. Удивительное дело – он сохранил острое восприятие чувства Родины, родившей его, и на чувственном уровне ностальгирует по России. Он хорошо говорит по-русски. Борис работает журналистом в одной из газет города и, кажется, знает все о своем любимом городе. Мы идем по вечернему, прихорошившемуся Торонто, готовящемуся встретить Новый год, и Миллениум. Борис рассуждает:

– Знаешь, Валерий, я все думаю, почему развалился Советский Союз и прихожу к мысли, что народам, прилепившимся к телу России, оказался не под силу русский крестный путь, неподъемна тяжесть, которую она предложила нести им совместно с собой. Мессианство – не для малых народов.

Мне не хочется спорить с этим милым человеком, и я коротко соглашаюсь:

– Правильно. Малый народ не вырастит великого человека.

– Да. Но малый народ слишком уж цепляется за свою родину.

– Есть народ – патриот, есть властитель – предатель. У тех, кто продает родину, одна забота – не продешевить.

Светлое небо в звездах над Торонто внезапно закрывает темная туча, и начинает идти снег с дождем.

– Это наша обычная зимняя погода – то снег, то дождь, – как бы извиняется передо мной Борис. – Пойдем в бар, переждем непогоду?

Я соглашаюсь.

– Борис! А почему тебя так интересует Россия? Ты ж вырос в другой стране?

– Наверное, передалось от родителей. Они уже старые, но до сих пор рассуждают, спорят, ссорятся – а правильно ли они сделали, что уехали из Советского Союза? Вот я и впитал любовь к земле, меня родившей. Будем пить водку или пиво?

– Только пиво.

Мы заходим в бар. Борис идет к стойке бармена и заказывает два бокала пива. Я сижу за небольшим столиком и рассматриваю полутемную атмосферу бара, вижу услужливого бармена, который наливает пиво в кружки. Тихо, тепло и уютно в помещении – хочется закрыть глаза и подремать, ни о чем, не рассуждая и даже, не думая. Подходит Борис с пивом и садится рядом со мной. Он сейчас рассуждает о необходимости дружбы между народами. Дружба – это справедливо.

– Справедливости, как и денег, на всех не хватает. Бесполезно искать справедливость у тех, кто ее устанавливает.