Лихие девяностые по-нижегородски. Эпоха глазами репортёра

Через два часа, проведенных в оперативном отделе скорой помощи, мне показалось, что машины с красными крестами и синими мигалками развозят по больницам последних нижегородцев – такое здесь напряжение. А вышел на улицу – людей, как муравьев. Но ведь и в эти минуты, и потом, и завтра с кем-то стало или будет плохо, и помчатся на вызов машины скорой помощи.

23.05.91 г.

ВЕЧЕР В ПАТРУЛЬНОЙ МАШИНЕ

– Какие происшествия были в районе сегодня с утра? – переспрашивает нас дежурный по Нижегородскому РОВД майор милиции Н. Красный. – Первое сообщение по 02 поступило в 6.34— кража на улице Краснофлотской, в кооперативе «Строитель», потом, в 7.40, кража из сарая, похищены велосипед, варенья и соленья.

Потом одно за другим три сообщения о карманных кражах в автобусах, в 12.52 – о квартирной краже на улице Усилова. В Нижегородском РОВД это был обычный, ничем не примечательный день. «Но – пока, – уточнил майор Н. Красный. – Кто знает, каким будет вечер».

Когда пустеют улицы, в районе, да и в городе, начинается другая, ночная жизнь, и в это время преступность обычно возрастает.

– Как сказать, раз на раз не приходится, – говорит майор Н. Красный.

– А можно нам вечером поездить с патрульной машиной по району? – спрашиваем мы.

– Пожалуйста, сейчас у нас развод начнется.

Развод – это короткое собрание экипажей патрульных машин перед тем, как заступить на дежурство по району.

В учебном классе за столами несколько десятков мужчин в милицейской форме, на стене – портреты их товарищей, погибших в борьбе с преступниками. Да, никто не знает, как пройдет предстоящее дежурство.

– Обратите особое внимание, – говорит собравшимся заместитель начальника РОВД, – начался «шапочный» сезон, поэтому особенно смотрите на одиноких женщин. Особое внимание подросткам. Участились случаи применения преступниками газовых баллончиков, поэтому надо быть предельно осторожными.

Кстати, за последнее время несколько сотрудников милиции уже испытали на себе действие «черемухи».

Нас определили в экипаж патрульной машины №83, где сегодня дежурят старшины Евгений Архипов и Дмитрий Мельников, зона действий – центральная часть города.

Садимся в машину, включена рация, настроенная на волну центрального пульта 02 УВД. Уже через несколько минут слышим первое известие о происшествии:

– Всем! Всем! Всем! Я – «Рига». На площади Комсомольской ограблен мужчина, похищены две бутылки водки.

Но это сообщение – не для нашей патрульной машины, сигнал принял другой наряд и тут же приступил к поискам преступника. Кстати, часа через два по рации поступил «отбой» – преступник был задержан.

Быстро сгущаются сумерки. Въезжаем на площадь Минина и Пожарского – улица Свердлова во мгле. От кафе «Лыкова дамба» до площади Горького освещения нет. Старшина Е. Архипов связывается с дежурным по УВД, когда через полчаса мы вновь проезжали по Свердловке, свет уже горел.

Пока едем, старшина Е. Архипов рассказывает:

– Вот здесь очень удобная «позиция» для «шапочников»: сорвал шапку и уходи дворами. Бывает, что единственный способ профилактики против таких «шапочников» у нас – это включенные мигалки на машине. Может быть, хоть на кого-то подействует. А какие есть подонки: грабят женщин, у которых в руках коляски с детьми, грабят беззащитных стариков…

– Всем! Всем! Всем! Я – «Рига», на улице Штеменко трое мужчин ограбили женщину.

Этот сигнал – для патрулей в Советском районе.

– Я «Рига» – угон автомашины в Канавинском районе; на улице Ивлиева с пятнадцатилетнего подростка мужчина лет сорока снял куртку…

На трамвайной остановке у Черного пруда нас остановила женщина:

– Пропал мальчик, ушел за тортом и не вернулся…

Объехали несколько магазинов, где могли продаваться торты, мальчика нашли – очень долго пришлось стоять ему в очереди. Мама благодарит сотрудников милиции.

Улица за улицей – Горького, Дзержинского, Минина, рация то молчит, то вновь передает тревожное сообщение. Все меньше прохожих.

Относительно тихо и спокойно было в этот вечер в Нижегородском районе, да и в целом по городу.

– Всегда бы так, – говорят патрульные.

Да, и дай-то Бог, чтобы на улицах города все меньше происходило преступлений, чтобы спокойно могли гулять мы по вечерам, не опасаясь быть ограбленными. А пока каждый вечер десятки автопатрулей милиции выезжают на улицы, чтобы оберегать покой нижегородцев.

21.11.91 г.

СУВЕРЕНИТЕТОМ… ПО РЫНКУ

Союз, общий огромный наш дом, распался. Когда будет новый и какой, одному Богу известно. Рвутся десятилетиями налаживавшиеся экономические связи. Республики празднуют суверенитеты. Свободы действительно у всех стало много, но – «велика ли честь, коли нечего есть?»

Рынки города по сравнению с тем же периодом прошлого года заметно обеднели. Меньше торгующих, выше цены. Один лимон – 12 рублей, гранаты – 5 рублей за штуку. Киса Воробьянинов, герой романа «Двенадцать стульев», говорил в таких случаях: «Однако…»

Многие нижегородцы вовсю сейчас ругают южан за то, что те продают свои фрукты по бешеным ценам, но, может быть, нам хотя бы попытаться их понять? Многие руководители ныне суверенных республик бывшего Союза наложили запреты на вывоз в Россию продовольствия, ввели на границах таможни. Что думают по этому поводу сами торгующие на рынках, гости из других республик?

Мытный рынок. Какое изобилие здесь было раньше… Сейчас редко-редко увидишь гостей с Кавказа. Из Армении, например, мы вообще ни одного не встретили.

Мария Цыбляк приехала из Молдовы, привезла груши. Двадцать рублей килограмм.

– У нас теперь тоже таможня, – говорит она, – в два-три раза дороже приходится платить за провоз.

Стоит ли после этого удивляться рыночным ценам.

– В прошлом году я гранаты продавал по шесть рублей килограмм, – говорит Мамед Мамедов, из Азербайджана, – а сейчас по пять рублей штука. Вынужден это делать, потому что раньше за провоз ящика фруктов платил семь рублей, а сейчас – шестьдесят. Мы могли бы больше привезти и продавать дешевле, но за все приходится платить дороже в несколько раз.

– Зачем ввели эти запреты?! – возмущается его земляк. – Надо все границы открывать, чтобы свободно товары возить. А что мы можем сделать, мы не влияем на правительство, мы простые люди. И нам невыгодно – все эти таможни, запреты…

– Нас здесь за спекулянтов считают, – с обидой говорит М. Мамедов, – но я же со своего огорода продаю, своим трудом все вырастил. А вчера подошли ко мне двое ваших, предлагают три килограмма масла за двести пятьдесят рублей. Они масло тоже «на своем огороде» сделали?

– А у вас какие цены? – возмущаются гости из Азербайджана. – Кубометр досок – тысяча рублей, лист шифера – двадцать пять рублей. Мне, чтобы новую дверь в доме сделать, надо семьсот рублей. Потому и мы вынуждены поднимать цены.

– Я только за провоз товара был вынужден заплатить две тысячи рублей, – сказал Николай Банар из Молдовы, – с такими расценками не стоит сюда и везти ничего.

И так практически каждый торгующий на этом рынке, с кем бы мы ни говорили, возмущен запретами на вывоз продукции из своих республик, высокими тарифами за провоз фруктов и овощей. Весь мир, посмотрите хотя бы на Европу, объединяется, открывает границы, и только мы спешим создавать новые границы и заборы на них…

– Мы приехали, наверное, последние, – говорит Зуро Бешкашвили. – Я из Марнеули, Грузия. Служил здесь в армии, потому приехал сюда. А сейчас ввели в Грузии таможни, товары не пропускают. Да и мне только за провоз пришлось заплатить десять тысяч рублей за одну машину. Вот это продам – и все!

И все… Неужели через год в это время не увидим мы на рынках города винограда из Грузии, яблок с Украины, хурмы из Азербайджана, урюка из Ферганы, молдавских груш?..

4.12.91 г.

БАЗАРНОЕ УТРО

Станция Костариха… Восходящее красное солнце еле пробивается сквозь дымы из заводских труб. Толпа с электрички, выстроившись гуськом и похрустывая снежком, на сотни метров растянулась по тропинке, ведущей к городскому промтоварному рынку.