Озябший ангел

– Молодец, – обрадовался врач. И уже к медсёстрам: – Девочки, если устали, – меняйте друг друга. Грудь массируйте, спину. Не дай Бог, застудим ещё. Ковш тёплой… Валечка, а в какой квартире ты живёшь, какой у неё номер?

– Семьдесят пятая, – ответила потерпевшая.

– А дом? – тут же задал очередной вопрос доктор.

– Двести пятьдесят четвёртый.

– Умница, – похвалил он её. – Петровна, позови ещё кого-нибудь, тут лишние руки не помешают. И ещё чайку горячего принеси ей, пожалуйста. А пока дайте-ка ей ложечки три водки. А ты пей, Валюша, пей, это надо. Поверь уж.

Когда из комнаты вышла санитарка, мальчик придержал дверь и жестом позвал врача. Тот сердито глянул на него, но подошёл.

– Извините, доктор, милиция уже в пути. Номер квартиры я слышал – семьдесят пятая. Спасибо. Если можно, спросите её: кто остался в квартире? Нет ли там детей?

– Ты, мой дорогой, сам ещё ребёнок, – вздохнул он. – Ну, да ладно уж, спрошу. Понимаю, что это важно.

Врач вернулся в комнату, снова стал руководить. Голос его успокаивал, словно голубиная воркотня. И тут он вновь заговорил с пострадавшей.

– Валюша, ты, пожалуйста, только не нервничай. Знай, всё самое плохое позади. Только скажи мне, кто сейчас в твоей квартире?

– Их двое… Сосед из семьдесят четвертой Гришка Остужев и какой-то раненый бандит. Тот пришёл к нему вчера утром, а Гришки дома не было. Вот он и завалился ко мне. Сказал, что снарядом его ранило. А когда я его перевязала, запер меня в кладовке, пригрозил, что, если буду шуметь, убьёт. А сегодня они вытащили меня из кладовки и говорят: «Ты нам мешаешь. У тебя будет персональная усыпальница. Так что прощай». А потом связали и на мороз… выставили, – заплакала она.

– Ну, всё, всё, миленькая, забудь об этих гадах. Считай, что их в твоей жизни уже нет. Успокойся. Девочки, видите озноб? Добавьте ковшик тёплой воды. Та-ак. Вы, голубушки, чаще сменяйте друг друга.

Санитарка с кружкой в руках отодвинула Вовку, застывшего на пороге.

– А вот и чаёк, – сообщила она.

– Хорошо, – сказал врач. – Валюша, выпей горяченького. Пей, сколько можешь. Ну, молодец! Я пока выйду, а ты, если тело станет зябнуть или покалывать, говори девочкам.

Врач вышел из комнаты, притворил за собой дверь, вопросительно взглянул на Вовку:

– Всё слышал?

– Да. Спасибо. Выходит, и в семьдесят четвёртой квартире враг. Извините, а как с Нечаевой?

– Пока неплохо. Но обморожение – коварная вещь, отёк или омертвение тканей может проявиться позже, – ответил доктор.

– Она была в сугробе час или полтора, – сказал Вовка.

– Ну, не знаю, может, и обойдётся, – ответил врач. – Важно то, что она жива.

Наружная дверь распахнулась, в помещение вошёл улыбающийся Набатов. Сегодня он был в хорошем настроении.

– Ах, вот где ты, Вовка! Молодец! – Набатов крепко сжал плечи мальчика. Сказал: – Ну, иди, лезь в машину. А я с доктором поговорю.

– До свиданья, – попрощался со всеми Вовка и, распахнув дверь, растворился в клубах пара.

Не доезжая метров триста до нужного им дома, группа охраны порядка высадилась из машины. Набатов построил бойцов для уточнения задач.

– Итак, нам известно, что в предпоследнем подъезде двести пятьдесят четвёртого дома в квартирах семьдесят пять и семьдесят четыре скрываются два преступника. Наша задача: взять этих мерзавцев живыми. Однако дело осложняется тем, что нужно вскрыть обе квартиры одновременно. В семьдесят пятой, очевидно, прячется Тухлый – тот самый, что Назарова и Басевича в дураках оставил. Этот бандит нам позарез нужен. Здесь же может скрываться и второй. Её захват осуществляет первое отделение. Петерс вышибает дверь, он же оценивает наличие в квартире преступников. И на пальцах показывает мне, сколько их там: один или два. Второе отделение должно овладеть семьдесят четвертой квартирой. Дверь вскрывает Обухов. Огонь на поражение открывать только в крайнем случае. Оцепление свою задачу знает. Водителю через полчаса быть у дома, на шоссе. Вопросы?

– Нет.

– Тогда все за мной, – распорядился начальник милиции.

К дому подошли без шума. На всех четырёх углах выставили по наблюдателю. Вовка движением головы указал на нетронутый после его ухода сугроб, и шепнул Набатову:

– Они ничего не знают.

Тот в ответ лишь утвердительно кивнул. Вошли в подъезд. Прикинули расположение нужных квартир. Они обе однокомнатные и расположены на четвёртом этаже, на одной площадке. Семьдесят пятая удобнее тем, что её легче таранить: есть, где разбежаться. На площадку четвёртого этажа поднимались на цыпочках. По двое сгруппировались у каждой из квартир. Третьи номера заняли исходные позиции.

По знаку Набатова бойцы пошли на приступ квартир. Петерс с первой же попытки плечом вынес дверь и, падая, вскинул руку с одним поднятым пальцем. Бойцы мгновенно ворвались в квартиру и без единого выстрела обезвредили её обитателя. Дверь во вторую квартиру поддалась лишь со второго удара. Тут уж Обухов с рёвом влетел в комнату. Вслед за ним вбежали его товарищи. И хотя каждый из них знал свой манёвр, всего предусмотреть они не могли. Когда в комнате зажгли свет, то обнаружили, что на тахте с пистолетом, приставленным снизу к своему подбородку, сидит старшина. В изголовье – смятая подушка.

– Оружие на пол! – приказал майор.

– А вы стреляйте, – спокойно сказал старшина. – А впрочем, я и сам могу.

– Стой, – жестом остановил его майор. – Дурное дело не хитрое, ещё успеешь. Старшина, сбрось со своей души хоть один камень. Будь человеком, скажи, кто к тебе привёл бандитов и где его искать?

Тот мгновение подумал и, видимо, согласился с предложением Набатова.

– Плешивый один привёл. Представился как Семёнов, врёт, наверное, – сказал он. – Где его искать, не знаю. Но должен появиться у меня второго вечером. На крючке я у него.

– А как узнать, что это именно он пришёл?

– Его стук: три удара, потом ещё два. Спрашиваю: «Кто?» Он мне: «Я от дяди Лёши». И открываю.

– А где найти Жакана? – спросил Набатов.

– Тухлый знает его адрес.

– Кто ещё им помогает?

– Не знаю. В их дела я не посвящён, – ответил старшина.

– А где ваша соседка?

– В сугробе у подъезда. Этот идиот вломился к ней весь в крови. Она перевязала его, хотела сходить за йодом, а у него, – старшина скосил глаза в сторону соседа, – нервы сдали. Он и связал её. Сутки она просидела в чулане, а сегодня вечером вынесли её на улицу. Околела уж, наверно.

– Кто ещё, кроме вас, участвует в хищении продуктов?

Старшина тяжёлым взглядом окинул полукругом стоящих бойцов и внезапно охрипшим голосом раздражённо сказал:

– Ну, всё, поговорили и хватит.

И нажал на спусковой крючок. Вовку от всего этого замутило. Майор взял его за плечо, отвернул.

– Он сам решил свою судьбу. А в остальном мы неплохо справились со своей задачей. Володя, пока мы тут всё как следует осмотрим, ты скажи водителю, что уже можно подгонять машину к дому. А Гараняну передай моё приказание: оцепление снять. И всех сюда.