Девять жизней Кота. Книга вторая: «Великое княжество Московское»

– Смеситель?! – теперь удивились оба князя.

– Так сам Котов обозвал наше «Слияние Сил». Оно у мальчишки, кстати, тоже не получилось.

– Смеситель, – повторил, уже задумчиво, Олег Николаевич, – так, пожалуй, и вернее будет, не находишь, Георгий?

Вот так, по имени, грозный Глава Приказа называл племянника очень редко; обычно наедине. Граф Кутепов сейчас не знал – радоваться ли такому вот доверию, или печалиться. А сам Великий князь отреагировал чуть резковато:

– Вернемся все же к вашей прогулке с Наследником Котовых. Что удалось узнать?

– Сначала про саму прогулку, Георгий Александрович, – дядя словно дразнил племянника, отчего тот заметно поморщился, – попросил меня младший Котов об услуге – помочь ему со столом праздничным, для офицерского собрания в полку. Обмыть, как говорится, награду. То есть, награды.

– А что – опекун, князь Бельский, не мог это сделать?

– Ты бы его отпустил, Георгий Александрович? Да хоть и отпустил бы – кто он в Москве, в воскресенье после полудня?

– А для тебя, Олег Георгиевич…

– А для дяди Великого князя Московского «Гостиный двор» открыли, и банковского служащего с терминалом привезли.

– Терминал-то зачем?

– Так у мальчика с собой только карта банковская было, правда золотая. Ну, и золотые по карманам заныкал – но ими расплачиваться не собирался. И не приняли бы их к оплате; даже в «Гостином».

– Насчет золотых, – вклинился в разговор родичей Кутепов, – их у Котова был целый десяток. По всем карманам рассовал. Причем полных Силой. А один, так и амулетом был не из слабых.

– Амулет? – теперь удивился только Великий князь.

– Ну да, – кивнул граф, – тот самый, что собой целый оркестр заменил…

– Про амулеты и песни позднее, Ваша Светлость, – Глава Приказа почему-то поспешил вернуть разговор в прежнее русло, – а сейчас про «Гостиный двор». Признаюсь – наш юный Наследник и там сумел поразить меня.

– Чем же? – уставились на него две пары глаз.

– Заказ делал с размахом, но очень расчетливо. Не стеснялся советоваться с персоналом. По моим впечатлениям, на заявленные двести единиц офицерского состава Судогодского полка как раз хватит, с небольшим запасом. Водку, вина и коньяки выбирал только самого лучшего качества, но не из изысков. Из продуктов – только экзотику, чего во Владимире своего не производят. Икру да рыбу царских сортов; фрукты тропические. А за мясом с овощами и нашими фруктами даже не завернул – сказал, что из своих деревень привезет – все вкуснее и дешевле будет. А главное, свежее. Так и утвердил: «Яйца из под курочки, а молочко из под коровки». Мне, так даже самому поесть захотелось. Так что и ресторацию «Двора» пришлось открыть. На две персоны.

– А ты что же, Олег Николаевич, парню наличными не ссудил? – задал вопрос, явно с подвохом, Великий князь.

– Так я с собой двести тысяч рублей наличными не ношу, – Георгий Александрович, – а Котов со счета чуть поболее заплатил. Это вместе с доставкой в полк ко времени.

Никто охать, конечно, не стал. У каждого тут, даже графа Кутепова, были в жизни траты и посолиднее. Не в шестилетнем возрасте, конечно…

– А теперь о главном по Котову, о разговоре, ради которого я, собственно, и потратил половину дня.

Лицо Главы Приказа стало жестким, даже суровым.

– Рассказывай, – кивнул Великий князь.

– Узнал мальчишка немногое. И того бы не узнал, если бы его отец с малых лет не начал учить языкам.

– Каким?! – чуть привстал со своего кресла Георгий Александрович.

– Британским. Именно на британском говорил Черный из ковена.

– И что говорил? – это уже Старший Мастер не выдержал, спросил.

– Про твоих детей, Георгий, – опять по простому, по семейному ответил в сторону племянника князь, – косвенно подтвердил. Провел Черный какой-то ритуал. Так что будет у тебя в семье, Георгий Александрович, четыре сильных Мастера. Но – каждый с одной Силой.

Старшего Мастера Силы эта информация чрезвычайно заинтересовала, но он благоразумно придержал свое любопытство. А Олег Николаевич продолжил:

– О том, что колдун Черный по британски говорил, знает, кстати, князь Бельский. Но только об этом. Не умеет он спрашивать правильно.

– А ты, дядя, умеешь, – скорее утвердил, чем спросил Великий князь.

– Черный, кроме речи британской, еще и белиберду какую-то свою колдовскую нес. Ну, я и попросил Олега Георгиевича, повторить то, что он запомнил из этих фраз непонятных; между заварными пирожными…

Разговор как-то резко вильнул в сторону. Великий князь совсем по мальчишески хихикнул:

– Любит наш Котов заварные эклеры… особенно с литовской начинкой.

Тут уж и граф не выдержал, улыбнулся. Хотя и не знал до этого момента, что к скандалу с Наследником Литовского княжества приложил свои детские ручки Олег Котов.

– Так вот, – продолжил Глава Приказа, тоже негромко хохотнув, – в этой бессмыслице мне показались знакомыми такие слова: «Вуки Хоул».

– Вуки Хоул! – эхом прозвучало из уст графа Кутепова.

Великий князь перевел свой взгляд от него к Олегу Николаевичу и обратно: «Рассказывайте!».

– Пусть Юрий Сергеевич расскажет, – кивнул на графа Рюриков-старший, – уверен, он знает куда как больше моего.

– И в этом ты, Олег Николаевич, прав, – подумал граф с некоторой мрачностью; вслух же сказал слова, заставившие Великого князя высоко вздернуть брови:

– Дед мой…

– Юрий Степанович, Великий затворник? – почти вскричал князь, – а этот здесь как отметился?

– К Юрию Степановичу еще вернемся, – мягко прервал его дядя, – ты нам Юрий Сергеевич, лучше про Вуки Хоул расскажи.

– Вуки хоул, – послушно повторил граф, – владения британского Рода Шетландского; бывших королей, кстати.

– Слышал я про эту трагедию, – кивнул Великий князь.

– Она, эта трагедия, – продолжил тем же ровным тоном Старший Мастер, – первая в череде загадочных уничтожений древних Родов. Не простых, связанных с местами Силы. А если быть точным, то таких было за два года три – еще по одному Роду в Индейской Америке, да Британской Индии, под Калькуттой.

– Котовы наши должны были стать четвертыми, – добавил Глава Тайного Приказа, – а вот о том, что вместе с Родами были порушены и их Источники, тебе было известно, Юрий Сергеевич?

– Только слухи, – покачал головой граф, – мне ведь министерство Алексея Алексеевича Добровольского, да внешняя разведка о своих делах не докладывает. Но сдается мне, что и они не знают о том, о чем рассказал мне когда-то дед.

– Ну, давай теперь о Юрии Степановиче, – поощрительно кивнул старший Рюриков.