Колдовские камни. Книга 2. Нехоженая земля

Вернигор наклонился над котом.

– Еще дышит, – сказал он и осмотрел рану. – Кровь можно остановить, если наложить повязку. Но рана нехорошая, – он достал из-за пояса нож и, не обращая внимания на испуганный возглас Ильи, ковырнул им в ране и вынул из тела кота острый черный коготь. – Среди гарпий попалась одна армаисская особь с ядом в клыках и когтях. В этом лесу совсем нет целебных растений, чтобы приготовить противоядие. Рану я прижгу, но яд уже, наверное, проник в кровь.

– Что же делать? – прошептал Илья.

– Есть только одна надежда, – ответил Вернигор. – Поскорей добраться до Северного Колдуна. Если довезем кота живым, чары его вылечат. Сделаем носилки-волокуши из веток, чтобы их можно было тянуть за собой по земле. А то на руках его не поднять, да ему это и не на пользу.

– Носилки, так носилки, – согласился Орн и дернул Нока за рукав кафтана. – Нарежем подходящих веток.

Спеша помочь раненому, все засуетились. Тарилор нашла в своей сумке кровоостанавливающую мазь. Кадо отдал свое одеяло, чтобы постелить его на носилки. Один только Юн стоял неподвижно и все больше и больше бледнел.

– Яд в клыках и когтях? – наконец, задыхаясь, повторил он слова Вернигора. – А меня, между прочим, тоже ранили в локоть. Ох, что-то мне нехорошо!

Он покачнулся и упал в обморок.

***

Усталость была отброшена, и сон был забыт. Теперь путники спешили как никогда прежде, ведь с собой они везли сплетенные из ивовых прутьев носилки, на которых лежал раненый кот. Вернигор выбирал самые короткие тропы, какие только знал, и к вечеру маленький отряд выехал из Изумрудного леса на открытую равнину. Вокруг снова поднимались серые каменные громады невиданных очертаний, озаренные красноватым светом солнца, клонящегося к западу. День был на исходе.

– Нам нужно ехать все время на северо-восток, – сказала Тарилор, сверившись с картой Колдунов. – Как раз вдоль берега реки.

Неглубокая речушка бежала среди серебристых трав и одиноко стоящих скал, лишь изредка сворачивая в редкий перелесок или маленькую рощицу. В одной из таких рощиц на пути отряда возник каменный мостик, дугой перекинутый через мелководье. У его подножия с одной и с другой стороны сидели по две каменные наяды. Их протянутые друг к другу руки, соединенные в пожатии, служили мостику перилами.

– Вот так сооружение, – удивленно проговорил Нок, останавливаясь и разглядывая мост. – Зачем здесь этот мост, когда речку можно перейти, и ног не замочив?

– Затем, что этот мост и есть наша дверь, – тоном превосходства объяснила Тарилор. – Это видно невооруженным глазом. Хотя, может, ты не согласен, великий знаток дверей?

Нок ничего не ответил, только громко фыркнул. Следуя знаку Тарилор, отряд остановился на берегу возле моста.

– И как входить в эту дверь? – спросил Юн, с недоумением рассматривая наяд, держащихся за руки.

– Думаю, надо пройти под мостом, – сказал Вернигор, – Дверь мы нашли, теперь давайте устроим привал до утра. Мы спешим, но если нас в пути свалит усталость, это нас все равно задержит. Отдохнувшие, посветлу мы сможем тронуться в путь с новыми силами и ехать быстрее.

– Я согласен! – обрадовался Юн и умоляюще посмотрел на Тарилор.

– Лучше ехать днем, а не ночью, – согласилась эльфийка и спрыгнула с седла. – С первыми лучами солнца мы покинем Занбаар, не задерживаясь здесь ни минуты.

– Я бы прямо сейчас здесь не задерживался, – заметил Илья, на протяжении всего пути ехавший рядом с носилками, на которых везли кота.

Вернигор ободряюще тронул его за плечо.

– В роще много разных трав, я поищу что-нибудь, что поможет коту. А ты постарайся выспаться как следует. Отдохнувший, ты принесешь ему больше пользы, – сказал он и ушел бродить между деревьями в поисках целебных растений.

В тени раскидистого дуба путники разожгли костер и расстелили на ночь одеяла. После пережитых волнений все чувствовали себя разбитыми и вскоре заснули. Бодрствовать остался только Нок, который вызвался караулить первую половину ночи.

***

Всю ночь Илья пролежал рядом с носилками, прислушиваясь, дышит ли кот. Мальчик и сам не мог объяснить, почему так привязался к хищному дикому зверю. Может, потому, что кот так часто приходил на помощь в трудную минуту, а может, потому, что и сам кот тоже к нему привязался.

Раненый зверь переполз на край носилок поближе к Илье и положил черную мохнатую голову мальчику на плечо, совсем как человек, ищущий защиты и утешения. На другом плече у Ильи спал Юн, который хоть и был полностью здоров, но нуждался в поддержке не меньше кота. Лежать всю ночь неподвижно было неудобно, но Илье не хотелось беспокоить друзей, и он терпел. Только ближе к рассвету Илью, наконец, сморил недолгий, беспокойный сон.

Едва солнечный свет упал на верхушки старых дубов и кленов, путников разбудила Тарилор, дежурившая вторую половину ночи. Первым, кого увидел Илья, открыв глаза, был Юн. Чародей сидел на перилах моста, свесив ноги вниз. Солнце, пробивавшееся сквозь листву прибрежных ив, золотило его взъерошенную голову и заставляло щурить глаза. Юн с любопытством разглядывал небольшой предмет, который держал в руках.

Илья вздрогнул от изумления и подскочил, забыв, что на плече у него лежит раненый кот. Предметом, который чародей вертел в руках, была талисманница с колдовским камнем.

Юн преспокойно рассматривал вышитые на ней узоры и, судя по всему, не чувствовал боли или жжения, исходящих от колдовского камня. Его не отбрасывало в сторону от заклятой Гвендалем частицы Кристалла Знания. Камень вообще не приносил чародею никакого физического вреда. Очевидно, заклятье от воров совершенно развеялось. Когда Илья понял это, его охватил ужас.

– Сейчас же отдай! – крикнул он.

Остальные участники отряда, собравшиеся тем временем у костра, с изумлением и тревогой обернулись на его голос. Переложив кота на носилки, Илья быстро вскочил и бросился на мост.

– Отдай сейчас же! – повторил он и вырвал камень у Юна из рук так резко, что тот качнулся на перилах и едва не упал в воду.

– Ты что? – пролепетал маленький чародей, испуганно отодвинувшись. – Я же взял только посмотреть!

Илья поспешно надел цепочку на шею и только тогда почувствовал себя спокойно.

– Пока он у тебя, ты не в безопасности, – объяснил он и спрятал талисманницу под рубашку.

– А ты? – оторопело глядя на него, спросил Юн.

– А я привык, – ответил Илья.

Он был смущен тем, что устроил такую неприятную сцену и, виновато потупившись, побрел на свое место у костра. Жалея Илью, другие путешественники сделали вид, что не заметили случившегося. Только у Орна хищно блеснули непроницаемо-черные глаза. Словно что-то почувствовав, Тарилор бросила на него встревоженный взгляд, но демон притворился, что занят серебряными застежками на своем камзоле.

– Заклятье развеялось, – присев на одеяло рядом с Тарилор, тихо пожаловался Илья.

– Новая напасть, – вздохнула Тарилор. – Теперь кто угодно может забрать камень. Может, пока отдашь его на хранение Вернигору или мне?

– Нет, – покачал головой Илья. – Я же говорил уже – я никому его не отдам, – он вздохнул. – Может, хоть коту лучше стало?

Накануне вечером Вернигор промыл рану на спине кота травяным отваром. Это должно было ее обеззаразить. Но остановить распространение яда отвар не мог. Кот по-прежнему лежал неподвижно, дышал прерывисто и тихо.

– Вот бы уметь пользоваться камнем, – проговорил Илья, склонившись над носилками и убедившись, что все осталось по-прежнему. – Агенор говорил, с его помощью можно лечить болезни.

– Мне бы какую-нибудь справочную колдовскую литературу, он бы у меня в два счета заработал, – хвастливо заявил Юн. – Но у меня даже учебников с собой нет. К тому же лечебные чары мы еще не проходили.

– Горе-чародей, – вздохнул Кадо. – Не умеешь ничего, так и не похваляйся.

– Должно быть, это очень могущественный камень, раз он может лечить болезни, и вы его так охраняете, – самым невинным тоном предположил Орн. – Это из-за него мы едем к Северному Колдуну?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – отрезала Тарилор и пошла седлать единорога.

Все стали собираться в путь.

– Элиа, держись ближе к Вернигору или ко мне. Всегда будь рядом с одним из нас и не отставай ни на шаг, – приказала Тарилор, первая спускаясь к воде.

– Лучше рядом со мной, – воинственно сжав в руке рукоятку топора, сказал Нок. – Уж я-то сумею тебя защитить!