Дева Небесная

– Я была замужем, муж без титула, – кивнула она, не видя в этом вопросе ничего странного.

– Были?

– Никакой трагической истории, – Аймат закончила самую неприятную стадию, переходя к обеззараживанию раны. – Мы вместе работали. Я стала руководителем лаборатории нейроисследований при Высшей Академии Искусств, и мне предложили работу, на которую я не могла согласиться. Моему мужу тоже сделали предложение, а вот он не смог от него отказаться и стал уговаривать меня дать согласие, шантажируя детьми.. Он стал склонять меня согласиться, мотивируя детьми. Я их очень хотела, но не настолько. Работа шла слишком вразрез с моими принципами.

– И что дальше? – заинтересовался Люка.

– Быстрый развод, и я в бессрочную командировку на Кирш с понижением в звании и соцрейтинге, – невозмутимо ответила Аймат, продолжая обеззараживать рану в треть ноги. Пахло от ее союзника, конечно, не очень, но она подозревала, что сама тоже "благоухала", как настоящая бездомная.

– Мне очень интересно, что за работа такая была. У вас жесткие принципы, я заметил. Вместо бластера – парализатор, яда не носите. А я во всех боевиках видел, как теят швыряются ядами и носят всяких ядовитых тварей на теле, которые кусают противника, и он умирает в муках. Меня что, все детство фильмы Альянса обманывали? – Люка засмеялся.

– Парализатор оставляет шанс для переговоров. Противник становится не опасен, но я не отнимаю жизнь. В ядах я не разбираюсь. Вы верите фильмам, еще и нашим? Если мощность заряда парализатора под конкретного противника выставляется быстро, то дозировка яда… Муторно, – подыскала слово на всеобщем Аймат.

– Я начинаю вас бояться, – неловко улыбнулся Люка.

– Пока я на вашей стороне, не бойтесь, – предупреждающе сказала Аймат. – Мне нужно узнать о моих людях. Я собираюсь попросить у Корпуса убежище и сопровождение обратно на Кирш или куда меня направят.

– С Корпусом согласен. Я за вас с ними свяжусь. Насчет Кирша – не уверен.

– Вы же не из Корпуса?

– Вы видели мои навыки пилотирования? Больше пятидесяти лет назад я служил под началом вашего брата, генерала внешних рубежей во время обороны Врана. Я стал одним из добровольцев для защиты системы от пиратов. Курсы на пилота ради забавы проходил когда-то еще до этого. Собственно с тех времен, я редко садился за штурвал, – Люка огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы вытереть лоб. Кабина истребителя явно слишком редко использовалась, сохраняя положенный по уставу вид.

– Вы крайне азартны, – сухо прокомментировало Аймат, заканчивая перевязку. – Ложитесь спать. По приземлению, мне нужно где-то раздобыть деньги. Кошелек к фальшивому соцрейтингу я привязать не могу.

– Я за вас заплачу, не волнуйтесь. Можете прекратить вызывать экспедицию. В живых их нет. Соболезную. Вам не соврали. Взамен на помощь в побеге, у меня есть к вам одна просьба. Если она не пойдет вразрез с вашими принципами, я вам позже ее озвучу, – Люка не дал ей в полной мере осмыслить произошедшее, уже уводя беседу в сторону.

Аймат замерла, раскрыв глаза. Она никак не могла надеть крышку обратно на спрей. Та не желала подчиниться, потому что руки слегка дрожали.

– Отдохните, скоро проходить контроль, – успокаивающе похлопал ее по плечу Люка, Аймат машинально отшатнулась, но ничего не сказав, вернулась на место.

– Ваше высочество, ваш муж был не из теят?

– Нет, – машинально качнула головой она, лихорадочно размышляя, как найти виновного в гибели экспедиции.

– Вы очень отличаетесь от всех, кого я видел. Вы так хладнокровны, при этом совсем не давите. Я видел, как вы обращались со своими людьми: очень мягко и деликатно. Я соболезную вам и вашей потере. И очень рад, что мы встретились.

– Взаимно, без вас мне пришлось бы туго, – устало вздохнула Аймат, чувствуя, как адреналин начал затихать. Гранд Принцесса постаралась устроиться в кресле навигатора, чтобы заснуть. Жесткое кресло впивалось во все места, но она слишком устала, чтобы это неудобство могло ей помешать.

Истребитель летел на крейсерской скорости, а она слушала переговоры на вранском своего спутника. Мужской голос, нервный женский, снова мужской, несколько собеседников. Если она бы напрягла ухо, некоторые слова были бы понятны, но она не очень хотела. Шепелявый назальный говор, как ни странно, не раздражал. Аймат едва разобрала что-то об оборонном заказе и новом оборудовании, кажется мелькнуло слово – “военный терминал”. “Концерт, квартира, деньги”, – общий смысл терялся.

Нажав комбинацию на кольцах, Аймат подключилась к Архитектору разума, визуализируя канал повышенной шифровки: знакомый десигнат не появлялся. Мягко синие огоньки начали меняться, сменяясь изображением ястреба, раскинувшего крылья.

Аймат начала погружаться в чужую виртуальность. После темноты кабины истребителя, засияло солнце, море глубокого черного цвета бесновалось бурными волнами. Пейзаж вокруг царил не Аласии, впрочем, Аймат уже знала, что это была за планета.

– Приветствую старшую сестру, – раздался холодный голос позади нее. – Наслышан о твоих злоключениях.

– Здравствуй, четвертый брат, – поднесла руку к груди Аймат в приветствии равных, поворачиваясь вполоборота.

– Ты со мной первым связалась?

– Нет, я пыталась вызвать свою экспедицию.

– Там уже нечего вызывать, – кратко прокомментировал ситуацию ее строптивый брат. Она обернулась к нему лицом, сменив десигнату обувь, чтобы не набрать песок в ботинки.

Четвертый брат обладал самым высоким процентом синхронизации с Архитектором разума в Альянсе, поэтому даже тюрьму обустроил по своему вкусу. Также все знали, что захоти он выйти – у него бы это со скрипом, но получилось. Пока они могли только ограничивать его активность в Архитекторе разума.

Четвертый брат в виртуальности сохранял изначальную наружность своему десигнату: вечно нахмуренное скуластое лицо, золотые глаза, отросшие каштановые волосы, высокий рост. Они совершенно не были похожи, что неудивительно, при разных матерях.

– Тебе уже доложили?

– Айма, меня только что опять допрашивали, чтобы увериться, что не я строю козни из виртуальности, – скучающе ответил он, садясь на песок прямо в парадной форме Корпуса.

– Очевидно же. Как твоя память, Адиль?

– Твой бывший муж делает все, чтобы я себя потерял. Глубокое сканирование провел неделю назад в сто тридцать первый раз. Конечно, сразу после миссии. Как ты и говорила, я совсем не помню, что на ней происходило. А из-за сканирования и себя начинаю забывать. Кто знает, скольких я людей убил в помутнении рассудка и во благо Альянса.

– Если бы я тебя не знала, подумала, что ты жалуешься, – приподняла брови Аймат. – Твои моральные принципы от прогружения никуда не исчезают.

– Я бы предпочел не твой развод с ним, а несчастный случай, – честно признался Адиль.

– Неприемлемо. Адиль, ты прекрасно знаешь, как нелегко в рамках нашей системы просто убить человека. Старший брат с семьей, ты, все их сторонники, дядя, можете служить наглядным примером.

– Потеря Далассена для твоей фракции фатальна. Сейчас теят снова будут похожи на баранов без пастуха в горах, окруженных волками. Тебе нельзя в Альянс, но и скрываться от императора тоже не выигрышная стратегия, – начал чертить буквы алфавита теят на песке Адиль. Он пытался угадать вероятности развития событий, разбирая различные сценарии происходящего, исходя из понятных только ему предпосылок.

– Все не настолько трагично, – возразила Аймат. – Моя агентурная сеть продолжает работу.

– Мы только позавчера заметили, как это тебе помогло, – вздохнул Адиль, решительно зачеркивая расчеты вероятности развития событий.

– Меня потрясает твоя возможность следить за временем по столице Альянса из виртуальной тюрьмы, привязанной к Каре небесной, когда твое тело заперто в саркофаге где-то на Вране, – не то похвалила, не то оскорбила его Аймат. Она с удовлетворением заметила, как уголки губ его вечно нахмуренного лица приподнялись вверх.

– С кем ты сейчас?

– Некто по имени Люка. Вранец, выросший в Аласии. Очень приличный столичный акцент. Тебе эти данные о чем-то говорят? – пытливо посмотрела на него Аймат.

– Да, говорят, – без особого энтузиазма откликнулся Адиль.

– Это не твой человек? – надавила на него Аймат.

– Не мой, но ты можешь ему доверять, – Адиль спрятал лицо за рукой. Для него это была очень сильная реакция на потрясение.

– Адиль?

– Сам тебе расскажет. Корпус мне только на бумаге и на миссиях подчиняется. Из тюрьмы не покомандуешь сильно. Они и настолько в Архитектор разума прогрузиться не могут, чтобы принять мое сообщение. Лучше он, чем они.

– Почему у тебя тюрьма копирует Вран? – попробовала зайти с другого края Аймат.

– Ностальгия по моему больному и разлагающемуся телу, – воспротивился разговору Адиль. – Береги себя. В разговоре старайся не командовать прямо, как принято у нас. Оставляй им пространство для фантазии: так создается иллюзия, что они участвуют в принятии решений. Им это нравится. Ты же во Вране сейчас?