Никто не хотел воевать

– Да, ну, а по телеку брешут, что весь Донбасс как один человек поднялся, – продолжал спрашивать тот же боец, заталкивая свой вещьмешок под койку.

– Вот ты у того телевидения про то и спроси, почему брешет.

– Ну, так мобилизацию проведите. Вон укропы же у себя проводят, – это уже предложил Крест.

– Какая мобилизация… нас тогда свои же сразу сметут. Никто, ни шахтеры, ни другие работяги, ни студенты воевать ни с кем не хотят. Все что удалось это митинги, протесты организовать, а за оружие никто браться не собирался и не собирается, да и бабы никого в ополчение не пускают, ни мужей ни сыновей. Донецк вообще город жлобский, его тяжело расшевелить, а там где бои идут, там почти все подхватываются и бегут, кто в Россию, кто в обратную сторону в зависимости кому симпатизируют, – продолжал рисовать сложившуюся обстановку сопровождающий.

– А кто же фронт держит тогда? – в голосе Креста сквозило недоумение.

– Да фронт этот только под Славинском, там Стрелков с теми, что с ним пришли, воюет. А местных у него немного. Тут кто против Укропии надеются, что сюда Россию свою армию введет и все получится как в Крыму, само-собой устроится…

Вновь пришлось спать на грязном матраце. Правда, выдали старые потертые солдатские одеяла. А с утра Леонида вызвали в местный штаб, где просмотрев его документы, заявили: ввиду того, что он попал на территорию секретного военного объекта, имеющего важное оборонное значение, его выпустить отсюда никак не могут. То была, конечно, шутка, но Леонид по-настоящему перепугался. Его же просто начали агитировать вступить в ополчение, тем более он как местный уроженец просто обязан защищать свою родину от бандеровских бандитов. Леонида бросало то в жар то в холод – воевать он совсем не собирался.

– Я же ничего не умею, я даже в армии не служил! – пытался отбиваться Леонид.

– Всему научим, вливайся в наши ряды и пройдешь полный курс обучения. Подумай пока.

Леонид не знал что делать. Убежать? Но вокруг охрана и хоть по всему там дежурят те самые «обучаемые ополченцы», рядом с которыми он ночевал, просто так ему не дадут уйти, не дай бог еще подстрелят. Видя его «мучения» подошел Крест:

– Что Малек, тянут тебя к себе? Я тебе вот что скажу, ты в эту ихнюю учебку не ходи, лучше к нам. Я перед Грачем за тебя слово замолвлю и всему чему надо сам обучу. За неделю лучше обучу, чем этих за месяц научат. А так, боюсь, мы тебе больше ничем уже не поможем. Здесь они власть, а мы тоже на птичьих правах. Они нас кормят, они нам и оружие дадут. Если бы не оружие мы бы сейчас у спонсора его кафешки охраняли и жрачку ресторанную ели. А эти все чего-то тянут и приходится эту перловку жрать, изжога уже от нее…

Крест, не дождавшись ответа от Леонида, решил, что он обдумывает его предложение, а сам улегся на свою койку и, достав планшет, включил его. Однако вскоре потыкав в него раздраженно чертыхнулся и проговорил:

– Что за черт, второй день в интернет выйти не могу. Неужто, здесь нет его?

Леонид не обдумывал предложение Креста – он не собирался воевать нигде, и ни под каким видом. Но неудачная попытка Креста выйти в интернет его заинтересовала, так сказать, профессионально:

– У тебя симка в планшете российская?

– Да, а разве это имеет значение? – удивленно спросил Крест.

– Конечно, до сюда российские ретрансляторы не достают, здесь свои операторы, украинские, надо их симки вставлять. У тебя какой оператор?

– МТС,– Крест смотрел на Леонида с интересом и уже с неким подобием уважения.

– Здесь есть свой украинский МТС и еще ряд операторов. Надо их симку достать и вставить и будет работать,– пояснил Леонид

– Но телефон-то у меня работает, со своими недавно говорил, хоть и неважно, но слышно. Разве это не одно и тоже?

– Не, в телефоне там роуминг забит, особенно в российском и украинском МТСе, связь почти не страдает, с планшетами не так,– впервые Леонид говорил с Крестом с чувством собственного превосходства.

– Слушай, Малек, а ты что в этих делах шаришь?

– Есть по мелочи, – скромно признался Леонид.

– Вот здорово… Я добуду местную симку, а ты поможешь мне планшет здесь настроить, а то я в этих делан профан полный.

– Конечно…

Тут же выяснилось, что не у всех перешедших границу бойцов и телефоны работают, ибо у них не был подключен роуминг, или они не знали как набирать номер, находясь вне пределов России. Леониду пришлось уже помогать им настраивать свои мобильники, показывать порядок набора номера, чтобы дозвониться до своих родственников и знакомых, предупреждал, что роуминг дело дорогое и лучше, дабы не переплачивать, тоже обзавестись СИМками местных операторов.

Местную симку Крест искал недолго. Не прошло и часа как он, куда-то сбегав, вручил ее Леониду:

– Во, достал, давай вставляй и настраивай планшет.

Леонид извлек из планшета старую симку, вставил новую. Планшет не сразу распознал ее, но в конце концов «завелся». Леонид не без удовольствия, на глазах оценивающе смотрящего на него Креста, приступил к настройке. Правда, пришлось повозиться, ибо местный интернет оказался не самого лучшего качества, но вскоре Леонид передал планшет Кресту:

– Я на ГУГЛ вышел, вроде держит, хотя скорость так себе.

– Ну, Малек спасибо, выручил. А то я привык уже к планшету. На работе, когда дежурил, только благодаря нему от тоски спасался.

Крест взял планшет, отошел и некоторое время «бродил» по интернету, но потом вновь подошел к Леониду:

– Слушай Малек, раз ты в этом деле спец, не мог бы ты на некоторые платные сайты выйти и кое что оттуда скачать?

– На какие сайты… на порно, что-ли? – предположил наиболее вероятное Леонид

– Тише ты, не ори, – Крест вдруг начал оглядываться. Не то чтобы он смутился, но явно не хотел, чтобы о его слабости прознал кто-то из бойцов. Убедившись, что никто их не слушает, заговорил тише. – Ну да, я скачал тут несколько роликов с симпотными бабами, с бесплатных сайтов, но что бесплатно, то ведь дерьмо. Все лучшее у них на платных сайтах, запаролено. Я вообще тащусь от баб в теле, стресс время от времени снимаю, втайне от жены. А что такое, не изменяю же я ей. Так ты можешь, как это называется, взломать, войти на платник и скачать ролики оттуда?

– Не знаю, но попробовать можно…

Наконец, бойцов прибывших с Леонидом повели получать оружие. Вернулись они где-то через час уже с автоматами, оборудованными подствольниками, карманы их «разгрузок» оттягивали автоматные рожки и гранаты. Сразу бросалось в глаза, что автоматы эти бойцы носят привычно-небрежно, либо с упором на левый локоть, либо стволом вниз. Почему-то среди них не было Креста. Оказалось, что бывший пулеметчик и потребовал себе пулемет. Ему выдали пулемет, но он его забраковал, второй тоже… В общем, Крест добился, чтобы его запустили в оружейку, где он сам выбрал себе оружие по нраву. Крест появился еще через полчаса, в руках он нес ручной пулемет и две металлические коробки из которых чуть высовывались концы снаряженных патронами лент. Леонид ни разу за все эти дни не видел, чтобы Крест так чему-то всецело, искренне радовался:

– Во, надыбал-таки ПКМ. Хоть и базарят, что новый «Печенег» по всем статьям его превосходит, а для меня лучше машины нет. В этой их оружейке столько рухляди собрано, черт ногу сломит. Этот вроде без видимых дефектов, но еще в деле попробовать надо, пристрелять. И вы ребята АКМы свои как следует проверьте. Оружие это, говорят, ментовское, а там за ним обычно плохо следят.

– Много ты знаешь, нормально менты за оружием следят, особенно в ОМОНе, – ревниво возразил один из бойцов, бывший омоновец у которого и позывной был Омон.

Крест поманил Леонида:

– Видишь, Малек, вот инструмент, которым я в этой жизни лучше всего владею. Сколько же я из такого вот пострелял, и дай Бог еще постреляю, – в словах Креста было столько восторженной удовлетворенности, что со стороны он производил впечатление человека, встретившего после разлуки долгожданного друга, которого с радостью готов обнять. ПКМ Крест, конечно, не обнимал, он его ласково поглаживал приговаривая:

– Ты уж меня, брат, не подведи…

Леонид окончательно убедился, что изо всех бойцов группы Грача, лишь Крест, похоже, искренне готов хоть сейчас идти в бой, остальные… О чем думали остальные бойцы, сказать было трудно, но похоже они не особо рвались воевать и более интересовались, когда же, наконец, объявится спонсор и начнет их кормить ресторанной едой и платить обещанные деньги. С этим спонсором время от времени вел переговоры Грач. Потом он озвучивал их результаты остальным. Получалось, что спонсор не собирался их забирать с базы на все время, а как бы арендовал для охраны его «объектов». И кормить их он обязался, только в то время пока они охраняют его кафешки и ресторан. Таким образом, ночевать и завтракать, а то и ужинать бойцам предстояло опять же в казарме. Страшно матерились все, и Грач, и бойцы. Тут, похоже, разошлись интересы местного командования и спонсора. Местные главковерхи не хотели совсем отдавать спонсору такое фактически боевое подразделение, а на всякий случай предпочитали держать его при себе, позволяя лишь иногда «брать в аренду».

– Во, бардак, он и есть бардак. Это получается мы тут как слуги двух господ, и спонсор нас может использовать, и эти случай чего в любой момент на затычку какой-нибудь дыры бросить, – больше всех возмущался сам Грач.

– Спонсор-то хоть деньги заплатит, и хорошо кормить будет, а эти за просто так на убой погонят,– высказал свое мнение Омон.

– Ну, не так уж за просто так, оружие-то они нам дали, – при этих словах Крест в очередной раз с теплотой посмотрел на свой ПКМ.

Видимо какой-то нестыковкой между спонсором и командованием базы объяснялось то, что на охрану «объектов» в первый день «грачевцы» так и не заступили. О Леониде как-то забыли, во всяком случае местные командиры не вспоминали о нем. Грачевцы ушли на стрельбище опробовать полученное оружие, а Леонид, оставшись один, мучился ожиданием и неведением. В то же время местных добровольцев тоже повели на стрельбище, в которое превратили футбольное поле, располагавшееся неподалеку от казармы. Там их учили стрелять, снаряжать и кидать учебные гранаты. Эти занятия, впрочем начали уже после того как отстрелялись из автоматов и подствольников «грачевцы». «Обучаемых» специально вывели посмотреть, как обращаются с оружием опытные вояки. Так что у них занятия начались, когда уже грачевцы вернулись в казарму. Бойцы тоже с интересом следили за процессом обучения из окон и комментировали увиденное. Крест вновь подозвал скучающего Леонида и, указывая на бывшее футбольное поле, говорил:

– Не думай, что вот так, кидая учебные гранаты, можно кого-то чему-то научить. Пока несколько раз настоящую боевую гранату не снарядишь и сам не бросишь, никогда не научишься. Чушь все это, ананизм… Ну, ты-то как, надумал, что делать будешь. Так же как эти тут ананизмом заниматься, или к нам?… Я тебя к себе вторым номером возьму. Понимаешь, мне без второго номера очень тяжело. Я это по себе знаю. Это в пехоте второй номер по штату положен, а у нас в спецназе все одному приходилось. Ленты патронами набивать, цинки вскрывать, таскать все это. Конечно, и одному можно, но КПД снижается как минимум вдвое. Получается не война в удовольствие, а тяжкий ратный труд без радости. А я люблю с удовольствием воевать. Я уже нашим предлагал – никто не захотел. Они же все профессионалы и цинки с патронами таскать им западло, – Крест с усмешкой взглянул на бойцов, наблюдавших за «ананизмом» на футбольном поле.– А этим я не верю, – Крест кивнул в ту же сторону, откуда уже начали раздаваться трескучие автоматные очереди,– ананизм с метанием гранат сменился на вполне реальную стрельба по мишеням. – Так что, если ты не согласишься, многим укропам жизнь сохранишь и меня мучиться заставишь.

Леонид промолчал. Он надеялся, что его все равно рано или поздно выпустят и он, наконец, займется тем, ради чего сюда приехал, будет искать бабушку. Тем более он вспомнил, как год назад она откровенно ему призналась:

– Льоня, я тебе бильше усих люблю. Як помру, приижджай, будь ласка, хочу щоб ти мене хоронив.