Дорога домой. Пришлые-3

– Чешется, – яростно скребя пятернёй под майкой, соврал он.

– Покажи.

– Ага, – возмущённо фыркнул Димка, соскакивая с табуретки, – ты девочка, а девчонкам я живот не показываю.

Радуясь, что обычно требовательная в таких вопросах мать на этот раз не стала настаивать, Димка шмыгнул в детскую и спрятал карту доступа в посадочную зону космодрома в карман уличных брюк. Предстоящее пугает и манит одновременно. Взглянув на часы, Димка не удержался и, щёлкнув по сенсору, призвал к жизни голограф, где, выбрав адрес, вызвал соратника.

– Чего так рано? – опасливо оглянувшись, шёпотом спросил худощавый образ Брэди, вывешенный голографом над письменным столом.

– Узнать хотел, не испугался?

– Нет, – Брэди с такой силой тряхнул головой, что слетевший ночной чепчик обнажил белобрысую макушку, – а что мне бояться, ведь мы на войну едем, вместо отцов в бой ходить, так все делают, вон у дяди Джерда папку убили, так он вмиг вместо него на войну уехал….

– Ладно, – перебил друга Димка, – как только мать выпустит, давай ко мне и в порт.

Выключив голограф, Димка прислушался к происходящему в родительской комнате. Ожидания оправдались. С того самого дня, как погиб отец, мама каждые вторые выходные месяца встречалась с такими же грустными тётями. Сегодня мама собиралась плакать.

Подойдя к окну, в который уже раз устремил взор на корпуса космопорта, возведённые на том берегу омывающего окраины города озера.

В этот момент один из пассажирских челноков, курсирующих между портом и висящими на орбите лайнерами, оседлав столбы реактивных потоков, медленно пополз в небесную высь. Сердце мальчишки всколыхнулось от сладостных предчувствий. Димка смотрел, а челнок уходил всё выше и выше и наконец, превратившись в едва заметную точку, окончательно пропал из вида.

Аркана осталась позади, и провожаемый мальчишкой кораблик очень быстро оказался в чернильной стуже космического пространства. Переложив функции управления на автоматику, пилот челнока откинулся на спинку и принялся лениво наблюдать за царившей в предпланетном пространстве суетой. По лобовому остеклению кабины медленно поползли электронные метки плывущих мимо объектов.

Маневрируя среди оборонных спутников, орбитальных доков, грузовых терминалов и снующих между ними судов обслуживания, автопилот уверенно вёл челнок к шлюзу висящего на удалённой орбите лайнера.

На остеклении вспыхнули и тут же погасли метки патрулирующего пространство крыла штурмовиков. Вскоре по правому борту навстречу потянулись длинные ремонтные доки, на стапелях которых полным ходом шло восстановление потрёпанных в схватке с вахнами корвета и двух линкоров. Вокруг кораблей снуют сотни всевозможных ремонтных аппаратов. Сверкает сварка, сверкают вспышки манёвровых двигателей роботизированных мини-буксиров, подающих к кораблям массивные бронеплиты и уже целиком собранные отсеки взамен разрушенных в схватке. Какое-то время пилот наблюдал, как к оголённым рёбрам жесткости кормы линкора с ювелирной точностью подвели одну из орудийных надстроек и медленно опустили её на корпус. К работе тут же приступили ремонтные кибы, стремясь в срок завершить замену повреждённых участков.

Миновав доки, песчинка челнока подошла к огромной, мерцающей яркой иллюминацией громаде пассажирского лайнера, и скрылась в недрах причальной палубы. Вскоре стыковочные системы лайнера выплюнули высадивший пассажиров челнок в космос.

Глава 3

– Шляются тут всякие, – проводив взглядом удаляющийся челнок, недовольно буркнул Бэнет, – ну куда, куда? – зло зашипел он, вернувшись к прерванной работе, – ты что, не видишь, какую сюда насадку надо, третью давай. Свалились вы на мою голову.

Передатчики скафандров работали на выделенной частоте, поэтому ругательства Бэнета Купера слушали лишь восемь несчастных техников, вот уже шесть часов ковырявшиеся под его руководством на носу зависшего над Арканой эсминца.

Заслонившая полнеба планета пестреет соцветием вновь зародившегося дня. С космической высоты деталей ландшафта Арканы было не рассмотреть, но и без них планета тянула взгляд пестротой континентов и синевой океанов. Однако Бэнет Купер, малорослый сорокалетний капрал, был далёк от созидательных настроений. Никакая красота оказалась не в силах остановить льющийся из его рта поток ругательств. Причиной более чем дурного настроения техника служило крепление одной из внешних носовых плит, из-за которого Бэнет третий раз за последние сутки вынужден торчать в открытом космосе. По той же причине эсминец вовремя не вышел в патруль, чем задержал действующую только в связке разномастную группу кораблей. В результате рокировки на патрулирование вышла резервная группа.

Что именно пришлось выслушать капитану эсминца от начальства, Бэнет не знал, однако устроенный после разнос показал, что хорошего в тех словах было мало. Прокатившись по кораблю, лавина капитанского гнева в конечном итоге остановилась на помощнике старшего техника, коим и являлся торчащий возле крепления, сыплющий ругательствами капрал Бэнет Купер.

Раздражало всё. И капитан, и старпом, старший техник, обвинивший его в некомпетентности и по сути сваливший вину за некачественно выполненные работы. Раздражало ползающее вокруг вспомогательное железо, медлительные подчинённые и, конечно, проклятый крепёж, растративший за сутки нервов Бэнета больше, чем годы проходящей в дали от войны службы.

– Да не сюда, – в очередной раз рявкнул он, когда криворукий подчинённый загнал стопор не в то отверстие, – ну почему приходится работать с такими идиотами? – взвыл Бэнет, – ты какого рожна сюда свои кривые руки засунул?

Распаляя себя всё сильнее, навис он над сникшим техником.

– У тебя за спиной киб, – продолжил изливать он раздражение, – надо всего лишь поставить задачу и отойти в сторону, – Бэнет со стоном выдохнул и хлопнул нерадивого подчинённого по макушке шлема, – ты хоть понимаешь, недоразвитое ты существо, что нам опять придётся разобрать весь крепёж?

С трудом удержавшись от соблазна ударить подчинённого ключом по забралу, Бэнет воздел очи.

– О космос, – видимо, надеясь, что космос увидит крохотную человеческую фигурку, копошащуюся на носу железного исполина, воскликнул он, – прошу тебя, сделай так, чтобы всё это закончилось. Надоело, – изливал он пустоте душу, – не могу больше, не хочу.

Выплеснув в эфир очередную порцию эмоций, Бэнет вновь склонился над ненавистным креплением. Вопреки ожиданиям, стопор на удивление легко вышел из паза, но установившееся душевное равновесие вновь было покороблено.

– Ну всё, – в голос взревел Бэнет, когда один из стоявших за спиной техников включил прожекторы ремонтного робота.

Потоки нестерпимо яркого света активировали встроенный в забрало фильтр. На несколько секунд Бэнет оказался в полной темноте. Сжимая кулаки, он, багровея лицом, начал распрямлять спину, чтобы уже наверняка дать идиоту по шлему, но в этот момент фильтр сделал забрало прозрачным и сознание Бэнета царапнуло какое-то несоответствие. Стоя лицом к корме, Бэнет со всё возрастающим удивлением наблюдал, как свет включённого где-то за спиной прожектора помимо деформированного крепления осветил уж слишком большой участок корпуса. Сформированные лесом всевозможных антенн и надстроек длинные тени быстро убедили его, что никакой даже самый мощный прожектор не в состоянии так ярко осветить сотни метров металлического поля.

Камеры киба фиксировали, как закованный в громоздкий ремонтный скафандр человек развернулся и, задрав голову, уставился на появившееся над носом эсминца нечто.

Глядя на испускающий поток пульсирующего света круг, Бэнет лихорадочно вспоминал изученные образцы техники и вооружения вахнов. Чем ближе подходил он к концу списка, тем больше убеждался, что упоминаний о происходящем над эсминцем явлении нет. Пятидесяти метров в диаметре круг с ворочающимися внутри сполохами света ничего хорошего явно не предвещал, и в глазах притихшего Бэнета мелькнул страх.

Ремонтный киб отсканировал световое пятно всеми доступными средствами и вывалил на забрала хозяев ворох полученной информации.

Объект не являлся материальным телом, но легче от этого не стало. Вдавив трясущимся подбородком клавишу, Бэнет активировал экстренный канал связи. На одеревеневший язык скопом просились сотни слов. Бэнет запнулся, на мгновение замешкался, а спустя это самое мгновение сообщать о происходящем было уже некому.

Датчики зафиксировали мощный энергетический всплеск, и в следующую секунду из центра вдруг начавшего сужаться круга выскочил сигарообразный объект. Отработав двигателями и мгновенно преодолев разделяющее их расстояние, объект врезался в нос эсминца чуть ниже работающей бригады.

Пробив бронеплиты и корпус, снаряд, составляющий два метра в диаметре и чуть менее двадцати в длину, распался, выпустив из себя поток энергии, который, прожигая переборки и перекрытия, за секунды добрался до камер топливного распада.

Как активировал ранец скафандра, позже не смог даже вспомнить. Отброшенный реактивными струями прочь от корабля, Бэнет не сводил взгляд с уплывающей вниз массивной чёрной туши. Спустя секунды в районе кормы, выломав из корпуса пласты обшивки, в пространство вырвался гейзер полыхнувшего внутри корабля взрыва. Серия вспышек прокатилась из сорванных люков и шлюзовых створов, а затем километровой длины эсминец поглотила нестерпимо яркая вспышка. Она мгновенно сошла на нет, и потрясённый Бэнет увидел на месте эсминца покорёженный, буквально вскрытый изнутри, плывущий среди собственных обломков безжизненный остов.

За спиной полыхнула целая серия вспышек, подобных только что виденной. Зная, что там формируется патрульная группа, Бэнет окончательно осознал, что происходящее – не роковая случайность, а первые минуты всё же добравшейся до них войны.

Покрываясь испариной, трясущийся от страха и напряжения Бэнет оторвал взгляд от братской могилы своего экипажа и осмотрелся по сторонам. Худшие опасения подтвердились в первые же секунды. Систему атаковали вахны. То здесь, то там Бэнет различал вспышки, ознаменовавшие гибель очередной единицы КС Новой Республики.

Минуты пережитого страха плюс осознание гибели не успевшего сделать по врагу ни единого выстрела флота как ни странно вернули Бэнету хладнокровие. Ломая парализующий ступор, в голове мелькнули осознанные мысли. Подчиняясь первой из них, Бэнет остановил полёт и отключил спаливший более половины запаса топлива ранец.

Отсканировав доступные частоты, получил подтверждение увиденному. Оборонявшая систему группировка КС полностью уничтожена, а значительно поредевший с переносом боевых действий в системы вахнов гарнизон планеты лихорадочно готовится к отражению орбитальной атаки. Послушал переговоры осиротевших звеньев штурмовиков, которым в момент атаки посчастливилось находиться вне своих носителей. Услышал переговоры гражданских пилотов, которые, видя уничтожение флота, спешили уйти под защиту планеты. Из находящихся на момент атаки в системе крупных кораблей печальной участи миновал лишь пассажирский лайнер, который, экстренно прервав посадку, стартовал с максимальным ускорением.

Глядя лайнеру вслед, Бэнет позволил себе надеяться, что гражданские объекты вахнов не интересуют, но всколыхнувшееся между ним и планетой пространство на корню убило вспыхнувшую было надежду. Вися в трёх с лишним сотнях километров от планеты, Бэнет смотрел, как на фоне морей и континентов появившаяся в пространстве точка мгновенно расширилась в размерах до нескольких километров. Возникший перед Бэнетом круг заполнили уже виденные совсем недавно сполохи света. Их яркость нарастала, и очень скоро светофильтры вновь уберегли глаза Бэнета от ожога, но стоило лицевому щитку приобрести прозрачность, с губ техника сорвалось длинное ругательство. Трёхкилометровый в диаметре круг по-прежнему висел на месте, но вместо световых сполохов внутри круга Бэнет в деталях рассмотрел поверхность незнакомой планеты. Виденное походило на висящий в пространстве огромный экран кинотеатра, вот только идущее там кино ничего хорошего отнюдь не сулило.

На том краю портала был день. Участок незнакомой планеты просматривался с высоты птичьего полёта. Не стоило быть семи пядей, чтобы определить, что оплётка телепорта парит над поверхностью чужой планеты. Внизу Бэнет увидел поднимавшиеся к зёву портала боевые корабли, ломаные чужеродные контуры которых не оставили сомнений в их принадлежности.

На глазах Бэнета первый поднявшийся до нужной высоты корабль, за мгновения минуя космические расстояния, как ни в чём не бывало вывалился на этом конце портала.

Следом посыпались десятки вахновских кораблей, но вниманием Бэнета полностью завладел первый. Оказавшись в системе, огромный носитель отработал двигателями и приступил к сбросу истребителей. В первые же секунды действа Дэйсон согласился с ныне покойным главным механиком, что компьютерная модель сброса вахновских истребителей – это ерунда, на это надо смотреть вживую.

Массивная обшивка бортов начала пучиться, отслаиваться от рёбер жёсткости, распадаться на мелкие, едва видимые системой скафандра песчинки. Бэнет неотрывно следил, как за несколько секунд от носителя осталась лишь огромная, увенчанная массивными двигателями и кабиной скелетообразная конструкция.

Следом к сбросу приступили ещё несколько переброшенных в систему носителей. Отслоившиеся пласты обшивки продолжили распадаться на одинаковые частички, и вскоре в предпланетном пространстве Арканы появился рой из тысяч чужих истребителей. Ромбообразные машины запустили двигатели и, прижимаясь к двадцати выброшенным вслед за носителями боевым кораблям, приступили к построению в боевые порядки.

Первыми жертвами вахновских пилотов стали не успевшие сесть на планету челноки и катера. Таковых было не много, но гибель их от этого выглядела не менее ужасно. Один из таких эпизодов разыгрался недалеко от Бэнета.

Как и почему пассажирский челнок задержался на месте предполагаемого местонахождения улепётывающего к окраинам системы лайнера, осталось загадкой. То ли в суматохе пилота не предупредили, то ли предупредили, да не так. Но в конечном итоге пузатая двухсотметровая сигара челнока оказалась на месте предполагаемой посадки на лайнер в тот самый момент, когда армада истребителей, закончив перестроение, разделилась на две части, и одна в сопровождении кораблей устремилась к планете, а вторая открыла охоту на всё, что уцелело в предпланетном пространстве.

Оказавшись в центре внимания систем наведения вражеских истребителей, пилот задёргал штурвал. Неповоротливый челнок, переваливаясь с боку на бок, зарыскал по сторонам, но первый же заход истребителей начисто снёс один из двигателей. Сотрясший челнок взрыв отключил все остальные.

Двигаясь по инерции, челнок прошёл в нескольких сотнях метров от затаившего дыхание Бэнета. Блеснув короткими стабилизаторами, звено истребителей перестроилось и вновь зашло на челнок. Блёклые трассы инерционных зарядов вспороли вакуум и устремились к обречённому судну. В местах попаданий взвились фонтаны рвущегося наружу и мгновенно превратившегося в ледяную пыль кислорода. Один из зарядов угодил в посадочный люк. Остаточное давление вышибло люк в космос, а вместе с ним и несколько десятков разорванных декомпрессией пассажиров.