Я был, я видел, я летел… Репортаж и очерки разных лет. Вехи времени

Вот мы шагаем со Светланой Николаевной Хазиевой по морозному снежку на большой завод, и я, признаться, слегка волнуюсь. Как удастся там поговорить с заводчанами: почему в театр редко ходят, что им у нас нравится, а что нет? Это же не шутка – повстречаться с дорогим для нас зрителем, с рабочим классом, и узнать его мнение. И Светлана Николаевна у проходной подобралась, на разговор настроилась.

В проходной нас встречают стеклянные кабины и «вертушки» проходной, Светлана Николаевна звонит по внутреннему телефону в профком, чтобы нас впустили. По ее лицу я вижу, что ей долго не удается никого разыскать, потом в трубке отвечают – но не сам председатель, а так – небольшой чин, но по нашему профилю:

Фрагмент верстки в газете записок о театре.

— Чего нужно?

— К вам пришла главный администратор Русского драмтеатра… – начинает было Светлана Николаевна (а я думаю: «Надо же, театр у нас теперь с доставкой к рабочему месту…»). – Хотелось бы встретиться с вами, обсудить…

— А обсуждать некогда – не до вас! Если хотите, то говорите по телефону…

Светлана Николаевна еще пытается потолковать с чинушей из кабинки телефона, а я начинаю сгорать со стыда. Какое уж мнение рабочих, какие цехи – нас, из театра, и на порог не пустили…

Мы выходим из проходной и молчим – и я задумываюсь о взаимности театра и города. Не всегда она есть. Ко многому я был готов, когда переступал порог администраторской, и многое предположить мог, но вот никак не мог предвидеть этого пренебрежительного, а иногда и хамского отношения некоторых лиц к ходатайствам и просьбам театра.

Ну, ладно завод – там технари могут чего-то и недопонимать, а возьмите вузы. Не ходят на спектакли будущие медики и будущие педагоги из университета, которые вскоре сами понесут культуру в массы… И, думаю, не без «помощи» тех ответственных за воспитание студенчества людей, которые привыкли отмахиваться от наших уполномоченных, как от назойливых мух. В театре до сих пор с дрожащими губами вспоминают, как пришли вот так же к весьма важному, ответственному лицу в Башкирский госуниверситет, а лицо накричало:

— Да что вы все ходите со своими билетами?

Эпитет, который был лицом употреблен, я просто опущу из уважения к театру… К слову сказать, все эти отмахивающиеся ни постановок новых не смотрели, ни изменений в театре не знают, зато стоят бетонным заслоном между театром и студенчеством, его ребятами из села, которым – я уверен! – и на того же сложного Кобо Абэ было интересно взглянуть, и «Редькина» посмотреть, и многое другое.

К счастью, у театра немало поклонников и добрых друзей, но не о друзьях меня просили в театре писать, а больше о неурядицах.

— Обязательно напишите, что в буфетах у нас ничего нет. Только когда иностранцы в театре или начальство, тогда все и появляется…

Конечно, и о буфетах можно написать, и об афишах типографских, что по медлительности печатников попадают к распространителям, как правило, не в срок, и о транспорте, пожалуй, стоит сказать. Ведь из-за отдаленности того же Орджоникидзевского района его жители составляют лишь 3 процента от посещающих театр. В прошлом году «Башавтотранс» какое-то время подавал автобусы к концу спектакля – сервис был, как в больших «театральных» городах, но долго продержать фирменное обслуживание транспортники почему-то не смогли. Я сам потом, в должности администратора, приходил в трансагентство по ул. Цюрупы, к транспортникам в отдел, так там на меня одна женщина-сотрудница из-за стола накинулась:

— Да это почему мы вам автобусы обязаны давать! Что, Русский театр какой-то особый, да?

В такие минуты мне хочется развести руками и сказать: «Товарищи! Так это же наш театр! Наш с вами – и работающий для нас… Давайте отнесемся к нему с уважением!»…

Нынче Русская драма как никогда нуждается в поддержке – в поддержке горячей, заинтересованной: зрителей, городских организаций и должностных лиц. И пусть настанет время, когда престижно будет спешить по вечерам в театр, который ослепит нас всеми красками праздника, и будут долго вспоминать гости Уфы театральный сервис, и комсомольские работники придут, наконец, на спектакли и приведут за собой ребят, и телевидение хоть раз покажет на голубом экране одну из пьес…

Ну, а пока у театра ни автобусов у входа, ни сюжетов на ТВ, ни комсработников в зале.

Пока я голосую за театр этими заметками из администраторской. Они – не перст указующий, не поучение или критика, а только раздумья и попытка привлечь внимание к интересному коллективу Русской драмы и его проблемам. И если после этих заметок у кого-нибудь возникнет желание прийти к широким дверям театра, я буду считать свою задачу выполненной…

    Виктор САВЕЛЬЕВ.
    Источник: газета «Вечерняя Уфа», номера за 14 января и 15 января 1987 года.

НЕОЖИДАННЫЕ ЛЮДИ

ВОТ ТАКАЯ КУЛЕБЯКА!

Эротический повар-хулиган бьет Америку приворотным питанием

– Вот они, наши враги! – сказал Михайлов, с ненавистью поглядев на ближайший «Макдоналдс». – Если хотите знать, картошка-фри стоит на втором месте в мире по вредности. Но одно у «Макдоналдсов» положительно – это бесплатные туалеты. В них я всегда в знак презрения оставляя свою мочу, не покупая ни одного их изделия…

«Отметившись» в «Макдоналдсе», Михайлов прямо на улице начал рассказывать про пиры Ивана Грозного.

– Пятьсот блюд за 50 подач в течение обеда – это вам не шутка. Это показатель величия державы – иностранные послы так и докладывали об этом за моря. Между прочим, заметьте, еду Ивану Грозному и гостям подавали только отроки – женщины к столу близко не подпускались…

Похоже, кулинар-новатор из Москвы Владимир Сергеевич Михайлов сел на любимого конька – неизбежность удаления из кухонь женщин и передачи кастрюль исключительно в мужские руки. Эту теорию он уже много лет подкрепляет историческими примерами. Про то, как римлянка, не знавшая прокладок, вошла в критический день в погреба своего мужа-винодельца – и половина поставленного на века вина скисла. С женщинами – или вернее, за женщин Михайлов воюет давно и упорно, выпустив недавно второе издание своей книги «Любовно-эротическая кулинария». Причем выходит, что человечество до Михайлова не знало любовных игр на кухне, и лишь с его осмыслением началась новая эра.

– Я столько приятелей на этом потерял! – делится печалями повар-эротоман, более 10 лет ведущий свои любопытные эксперименты. – Если хотите знать, я с помощью любовной диеты и атмосферы эротической игры за ужином любую женщину могу заставить раздеться. Не верите? Вот и друзья мне не верили! Как? Чтоб моя Маша, мать детей, взяла и разнагишалась? А давай поспорим! И я создавал такую утонченную атмосферу игры, что Маше той больше ничего и не оставалось делать. Все споры такие я выиграл. Только друзей всех потерял. Обиделись и перестали жен водить! И не прощают меня до сих пор…

Если отбросить шутки в сторону, все то, чем занимается Владимир Сергеевич, достойно общественного внимания, ибо он, прослыв эротическим хулиганом, в конечном итоге борется за нравственное здоровье общества. Представьте себе, почти у каждого третьего мужика в России проблемы с потенцией, да и дамы полуфригидны или потеряли уважение к мужьям. Эту беду Владимир Сергеевич полагает исправить изобретенным им кулинарно-эротическим театром, с которым он неустанно выступает в столовых и ресторанах. И денег за это не берет, неся в массы только культпросвет и «100 томов моих партийных книжек» (прости, Маяковский, за умыкнутый образ для кулинарных книг Михайлова, которые он продает в ресторане!). Михайлов предлагает охладевшим мужьям и их сварливым женам включиться в любовную игру возле кухонного стола – вместо вульгарного разврата из мытья посуды и приготовления супов женщиной. Мужчину кухня возвышает, все великие кулинары мира были мужчинами, утверждает Михайлов. В ресторанах Европы шеф-поваров женщин не найдешь ни одной. Кухня – сугубо мужская территория и форпост. Даже ножи женщине нельзя доверять ни в коем случае. Продукты – тоже не очень желательно, чтобы не вышло, как с тем вином. А главное, на кухне мужчина заряжается эротически. И когда приглашает на ужин туда свою подругу, ужин превращается не в унылое действо с уставшей женой, а в настоящий пир любви…

– Как же вы дошли до знаний таких? – любопытствовал я, пока на наши речи озирались проходящие мимо длинноногие и большеглазые дивы.

– А я всю жизнь преподавал кулинарию, – ответствовал Владимир Сергеевич. – И даже три рекорда в книгу Гиннесса поставил по кулебякам – изготовив соответственно 100-метровую, 200-метровую и 300-метровую. И обнаружил в процессе познания, что люди с древности использовали пищу для возбуждения плотских и эротических желаний…

Верстка публикации.

Первый бой пуританству и заскорузлому быту первооткрыватель кухонной эротики выиграл на заре перестройки, дав, что называется, по соплям французам, мнящим себя большими эротоманами. На его вечер, специально устроенный в нанятом московском кафе, прикатила частная французская телестудия с западной мадам-хозяйкой. У мадам отвисла челюсть и краска прилила к лицу, когда на подиум – чуть не пританцовывая – вышел кулинар Михайлов, а два юных создания девичьего пола несли вслед за ним метровый пирог в виде… мужского фаллоса. В лучших традициях перестроечного эпатажа Владимир Сергеевич тогда провел один из первых показательно-эротических ужинов.

– Я понял, что на правильном пути, – рассказал Михайлов, – когда к концу моего кулинарно-эротического вечера все приглашенные семейные пары – от 25-летнего до 75-летнего возраста – вдруг начали целоваться и ласкать друг друга…

– Пирог, то бишь… фаллос хоть вкусный был? – поинтересовался я тихо.

– Изумительный! – вздохнул Владимир Сергеевич. – Я ведь знаю толк в кулинарном искусстве, еще до армии поваром начинал. А в Плехановском институте учил пищевиков-технологов, уже имея богатый опыт работы на кухне и множество изобретений: овощную колбасу, майонез без яиц и т. д.

Фаллолизацию – пусть не смеется читатель! – наш герой считает наиважнейшим делом не только в области самой кулинарии, где он этих фаллосов напек, наверно, не один мешок, но и в сервировке стола.

– Представьте себе, – он говорит, – что вы сели за обеденный стол и взяли в руки столовые приборы. А там ножи в виде опять же мужских фаллосов всех размеров или вилки в форме женской груди, попки. Все это возбуждает, влечет, создает фантазийную атмосферу… Вот только изготовителя на такие изделия надо найти.

К слову, в кулинарно-эротическом театре, который сейчас проповедует новатор-кулинар, важную роль играют не только такие, можно сказать, зрительные эротические образы, но и словесные. По секрету сообщим тем, кто еще не присутствовал на шоу-ужинах Михайлова, что все блюда на них имеют очень привлекательные названия. К примеру, похлебка «Страсти купца» или запеканка «Женская задница была и будет самым вкусным блюдом мужчины». Но вершиной словотворчества, пожалуй, является салат в виде женской груди с экзотическим названием «Возбужденный сперматозоид спешит в ароматный грот Венеры». Взрезать эту смелую округло-зовущую «грудь» из салата предлагается только кавалерам с помощью специального изящно подобранного ножа, сами понимаете, какой конфигурации…

Конечно, в любого Коперника толпа поначалу швыряет камни. И плохо, когда это делает жена или близкие, которые иной раз всей возвышенности эротики не поймут-с… Владимиру Сергеевичу сейчас 64 года, а его супруга с консервативным настроем почти на 25 лет моложе. Но, как утверждает сам Михайлов, жена потихоньку привыкла к тому, что он по своей теории «Кухня – для мужчин!» сам себе готовит пищу и эротизирует публику на представлениях вне дома.

Главное положительное зерно в воззрениях отца любовной кулинарии состоит в том, что во всех своих смелых фаллосных и иных выпечках и закусках он опирается только на качественный отечественный продукт, на наши едацкие традиции.

– У Америки с ее «Макдоналдсами» не было истории, – поясняет он. – Ее как создали триста лет назад бандиты, которые питались на конях, так и сейчас они жуют свои бесполезные продукты на ходу.

И в общем-то, надо признать, что во многих своих воззрениях подвижник кулинарной любви, безусловно, прав. Во всяком случае, если у мужиков от его метровых кулебяк начнутся в брюках и мозгах какие-то подвижки, хуже от этого женскому населению и народу не станет.

    Степан МИТРОФАНОВ,
    кандидат в гурманы.
    Источник: газета «Русский обозреватель», №5 (11) 29 августа 2003 года.

ПРОСТИ, ПРОБИРНАЯ ПАЛАТКА…

Репортаж в пяти эпизодах

1

КАЖЕТСЯ, я опять пришел не вовремя: по лицу Алевтины Андреевны видно, что ей сейчас не до корреспондента. И остальным тоже. Зато я доволен: застал их всех в самый момент… Вот, чуть не налегая на стол, сидит Чуканова Галина Николаевна. Похоже, что она нашла клад: полупустой ящик перед ней, а по столу – в невиданном для простого смертного количестве – рассыпаны золотые серьги. Видно, их считали – вон как разложены по десятку в ряд. Я с любопытством гляжу: где еще увидишь такое зрелище! Серьги здесь самые разные: гнутые и с узором, в виде капелек и хитрых фигур, есть серьги-кольца, листики, звездочки…

А у Алевтины Андреевны, напротив, – пусто, только одна маленькая сережка в руке. Да и ту ей сейчас дала Чуканова. Алевтина Андреевна с недовольством смотрит на этот изящный золотой ромбик, долго вертит и трет его. Затем энергично берет кусачки, а может быть ножницы, с зеленой длинной ручкой.