Друг фараона

– Славу? Или вечное проклятие? – спросила она.

– Проклятие иногда больше, чем самая большая слава. Так говорил мой дядя Бата. Если это не проклятие забвения. Хотя можно ли будет забыть великий город? Даже если его разрушат в будущем, то останутся развалины. И потомки заинтересуются, что это за развалины. Разве не так? А если так, то забвение Ахетатону не грозит.

– Одно очевидно, Нехези. Египет сейчас на великом переломе – вводиться новый единый культ бога солнечного диска Атона. И это также дело не простое. В этом ты прав. И может оно много тяжелее чем завоевать новую провинцию или даже целую страну.

К ним в этот момент подъехали колесницы ливийцев, и офицер обратился к Нехези:

– Господин, там впереди показался отряд пеших воинов.

– И что? Это часть гарнизона Семне. Увидели нас, и вышли для встречи, – спокойно ответил Нехези.

Он сам всмотрелся в большой отряд воинов, идущих двумя колонами.

– Но ведут они себя слишком агрессивно. Посмотрите сами, господин.

– Агрессивно? Сейчас проверим. Всем оставаться на месте. Вам двигаться ко мне только по моему приказу! – Нехези повернулся к Мерани. – Правь прямо на них!

– Но, господин! – возразил офицер. – Вы не можете так рисковать собой.

– Могу. В этот раз я совершенно спокоен за свою жизнь. А ты исполняй приказ!

Девушка без лишних вопросов подстегнула своих коней. Колесница понеслась вперед.

К ним приближались небольшие отряды пехоты. Передовые 50 воинов были вооружены копьями и прямоугольными щитами. Все они были в одинаковых доспехах из буйволовой кожи и калафах с полосатыми назатыльниками. Это выдавало в них регулярную армию фараона. На щитах были знаки скарабеев.

За копьеносцами следовали человек 100 лучников с луками в руках и колчанами со стрелами за спиной. Никаких доспехов на них не было, только льняные юбки, кожаные пояса и такие же полосатые калафы.

За лучниками шли человек двадцать вооруженных боевыми секирами.

Колесница Нехези остановилась прямо перед воинами. Он поднял руку, показывая, что желает говорить:

– Воины! Я посланец Его святейшества повелителя Верхнего и Нижнего Египта, живущего в правде, фараона Эхнатона. Внимание и повиновение слову и воле фараона!

– Жизнь! Кровь! Сила! Фараон! Фараон! Фараон! – в один голос гаркнули солдаты.

– Где ваш начальник?

– Я здесь, господин, – вперед выступил воин в бронзовом шлеме. – Я помощник коменданта крепости Семне. Увидев ваших людей, я собрал солдат и выступил навстречу. Сейчас здесь стало небезопасно.

– Почему это? – не понял Нехези.

– Из-за большого количества банд дезертиров. Сюда уже не дотягивается рука фараона, и они совершенно обнаглели.

Нехези был неприятно поражен этими словами.

– Рука фараона крепко сжимает меч Египта! – сурово сказал он. – Что это значит, что сюда она не дотягивается?

–Может и так, господин, – бесстрашно и без тени смущения заметил командир отряда, – но мы этого здесь не чувствуем. Только вчера неподалеку произошло нападение на посольство наместника Куша к фараону. Я едва сумел отстоять часть дани, что везли в Фифы и спасти жизнь самого посланника.

– Но почему же вы не уничтожите банду раз и навсегда? У вас же есть такие полномочия!

– Полномочия есть, а солдат нет. А без них никакие полномочия не помогут. Вместо гарнизона в полторы тысячи солдат у меня всего триста двадцать человек. И из них сорок престарелые ветераны. Уже три года к нам вообще не посылали ни одного солдата на смену. Содержание, положенное солдату по росписи, также не поступает. Что нам делать? Люди бегут и многие переходят к бандитам.

Нехези даже не знал, что сказать офицеру и потому пробурчал что-то непонятное. Затем он повернулся и сделал знак рукой для командира ливийцев…

***

В большом приемном зале крепости, украшенном пышной росписью, собралось трое. Это были Эзана командующий гарнизоном крепости – старый воин, служивший еще Аменхотепу III, Нехези и посол Куша.

Секретарь смотрителя лошади фараона сидел в высоком кресле, установленном посереди зала. Подлокотники кресла были сделаны в виде львиных голов. Руки посланца фараона лежали на этих подлокотниках.

Посол Куша чернокожий вельможа по имени Небра был немолодым толстым человеком с заплывшим жиром лицом. Он весь так увешан золотом, словно сам был царем, идущим за данью к покоренным племенам

Нехези внимательно выслушал его рассказ о том, как на караван напали разбойники и ограбили его.

– А есть ли у тебя роспись всего, что везли Его святейшеству? – спросил Нехези.

– Конечно, большой господин.

Небра протянул Нехези папирус. Тот развернул его и ахнул.

«Посылаю моему господину, живущему в правде, повелителю Верхнего и Нижнего Египта, Эхнатону ежегодную часть дани:

Эбеновые стволы в общем количестве 2200 штук.

Камедного дерева стволы в количестве 3500 штук.

Слоновую кость в количестве шести возов.

Перо страуса в количестве 500 мешков.

Охры красной в количестве 200 сосудов.

Охры синей в количестве 200 сосудов….»

Нехези оторвал взгляд от списка и внимательно посмотрел на жирное лицо посланца Куша.

– И сколько же из всего этого уцелело?

– Только большой караван со скотом полностью нетронут. Также клетки с пятью бабуинами для зверинца фараона. Они подошли позже, и разбойники их не тронули. А остальное было солидно пограблено.

– А охрана? – изумился Нехези. – Где же охрана каравана?

– Охрана, господин ушла вперед и уже, наверное, достигла первых порогов Нила. Ты разминулся с ними. Они сопровождают большой обоз с золотом. По росписи там больше 50 возов с золотым песком и самородками. Это главная часть дани.

–Но я не понимаю, зачем вы разделили обоз? Не проще ли было все везти разом? Впервые я слышу, чтобы ограбили царский караван. Такое не случалось со времен Сенусерта I.

Толстый чиновник развел руками.