На задворках империи. Детские и юные годы Давида Ламма

«Самуил, заботься о себе и никогда не забывай нас. Не волнуйся, я сделаю все возможное, чтобы спасти нашу семью. Как только мы устроимся, я приложу все усилия, чтобы найти тебя. Подойди же ко мне, любовь моя, и поцелуй нас с сыном на прощанье».

Супруги крепко, но коротко обнялись. Илана утирала слезы, пока ее муж решительно шагал к выходу.

«Постарайся беречь себя, Самуил, – сказала Илана, не скрывая волнения. – Я позабочусь о нашей семье. Будь беспощаден к врагам, вы сражаетесь за нас».

Самуил кивнул головой и вышел из комнаты.

Неожиданно, на третий день после родов, проснувшись с утра, Илана вдруг почувствовала мощный прилив сил. Она решила немедленно покинуть больницу. Переодев новорожденного сына и покормив его грудью, она позавтракала, в основном, теми продуктами, которые привез вчера ее муж. После этого она сложила все свои скромные пожитки в узелок и попросила медсестру вернуть ей одежду, в которой она поступила в больницу.

Медсестра ответила, что это невозможно, поскольку одежда заперта в шкафу, а ключ от шкафа был только у кастелянши отделения.

«Вчера в дом кастелянши попала бомба. Сами понимаете, какое горе. Надеюсь, днем она уже приедет. Кроме того, – продолжала медсестра, – ваш ребенок слишком мал, чтобы выписывать его из больницы. Вам просто опасно покидать больницу в ближайшие четыре дня».

«Сестричка, дорогая, благодарю вас за совет, но вы забыли, что происходит на улице. Мой муж, офицер, отправляется на фронт, а мой старший девятилетний сын живет у чужих людей далеко отсюда. Я еврейка, и немцы или румыны тут же убьют нас. Речь идет о жизни и смерти. Пожалуйста, не откажите в моей просьбе».

«Ладно, ладно, мамочка, успокойтесь, – примирительно произнесла медсестра. – Я понимаю вас. У меня самой четверо детей. Пожалуйста, не расстраивайте меня, я очень вам сочувствую. Давайте, идите устраиваться с ребенком, но помните, я ничего не знаю о вашем решении. Я соберу для вас дополнительный запас предметов первой необходимости, вот еще мой собственный платок, запасная пара туфель и еще один больничный халат. Это не так уж и много. Надеюсь, вы сможете быстро найти то, что вам нужно. Мир не без добрых людей. Берегите себя».

Было восемь часов утра, когда во время затишья между бомбардировками молодая мать, одетая в два больничных халата, вышла из больницы, чтобы отправиться в долгую поездку на свободу – подальше от человеческой жестокости. На руках она держала своего мирно спавшего, рожденного в неподходящее время маленького сына и небольшой узелок из платка, в котором содержались все необходимые документы и деньги.

25 июня день был солнечный и приятный. Веял легкий ветерок, птицы радостно щебетали, и только разрушенные дома по обеим сторонам дороги напоминали пешеходам о текущей войне. Мощный подсознательный материнский инстинкт, призванный защитить жизнь и будущее семьи, дал Илане неисчерпаемый прилив энергии; она чувствовала, что может преодолеть горы, чтобы достичь своей цели. Ее разум был ясным и трезвым, и она поняла, что для того чтобы добраться до окраины города, где гостил ее старший сын Виктор, ей нужна помощь. Одетая в два больничных халата, с ребенком на руках, выглядела она достаточно странно, но это была война, а во время такого ужасного события как война, главная цель – это выжить. На Ленинградской улице женщина спросила солдата, где она может найти военный комиссариат. Он ответил, что тот находится на Канатной улице и объяснил, как его найти. Следуя его указаниям, с новорожденным сыном на руках, она вскоре вошла в кабинет военного командующего.

«Товарищ командир, меня зовут Илана Львовна Ламм, – сказала она, увидев военного командующего, – мой муж офицер. Его зовут Самуил Ламм. На руках я держу нашего новорожденного сына, которому всего три дня. Я не знаю, где мой муж сейчас, в казармах или на пути к фронту. Пожалуйста, помогите мне. Я хочу немедленно покинуть Бельцы, а затем отправиться дальше, как можно дальше от границы. Проблема в том, что когда я была в больнице, для безопасности мой муж оставил нашего девятилетнего сына Виктора с почти незнакомыми людьми на окраине города Бельцы, в пригороде Цыгания. Я очень измучена, и каждая минута для меня теперь драгоценна. Пожалуйста, вы можете отправить своих солдат, чтобы найти моего старшего сына Виктора и привести его сюда? Я родила ребенка всего три дня назад и не могу сделать это сама, поскольку я все еще теряю кровь. Пожалуйста, помогите мне, товарищ командир».

К ее неподдельному удивлению командир улыбнулся ей.

«Успокойтесь, дамочка, – сказал он, – я понимаю вашу проблему. Не беспокойтесь, мы поможем вам, сделаем все, что нужно, чтобы найти вашего сына. Позвольте представиться. Майор Мостовой. А улыбаюсь я потому, что только вчера разговаривал с вашим мужем. И именно я назначил вашего мужа на должность начальника службы снабжения. Я хорошо знаю Самуила Абрамовича: он служил под моим командованием на таганрогской военной базе».

Командир вышел из комнаты и вернулся с тремя солдатами. Илана, как могла, объяснила им, где они могут найти Виктора. Когда солдаты ушли, она нашла в зале уединенный уголок, где покормила и переодела своего младшего сына. Илана волновалась все сильнее: время шло, а солдаты не возвращались. Прошло еще десять минут, и ее буквально бросило в дрожь: что будет, если солдаты не смогут найти ее сына?

К счастью, она ошибалась: через двадцать минут ожидания дверь распахнулась, и в комнату вошли трое солдат с выражением исполненного долга на лицах. Один из них держал за руку Витю.

«Вот ваш сынок, мамаша, – сказал он. – Трудно было искать его в этой части города, но в конце концов мы его нашли».

Виктор подбежал к матери и крепко обнял ее со слезами на глазах.

Гора упала с плеч Иланы: ее старший сын найден. Перед тем, как покинуть военный комиссариат, она постучала в дверь кабинета майора Мостового. Получив разрешение, она вошла в кабинет с обоими детьми и поблагодарила его за помощь.

«Не стоит благодарности, Илана Львовна, – ответил майор, – я рад, что мы нашли вашего сына. Что вы собираетесь делать теперь?»

«Мне нужно как можно скорее отправиться на вокзал, и я сделаю все возможное, чтобы выбраться из города на первом попавшемся поезде. Я боюсь немцев, и поэтому направляюсь прямо к железнодорожному вокзалу. У меня даже нет времени, чтобы зайти домой. Я должна спасти своих детей. Я знаю, что вы меня понимаете».

«Вы поступаете правильно, Илана Львовна. Я помогу вам, поскольку железнодорожная станция находится слишком далеко отсюда. Вы уже потратили слишком много времени, пока искали Виктора. К счастью для вас, один из моих грузовиков будет ехать в том направлении, так что вы скоро доберетесь туда. Я уверен, что вы голодны, поэтому держите этот пакет: я даю вам однодневный офицерский паек и вот еще двадцать рублей из моего бюджета. Всего вам доброго!»

Илана, которая практически ничего не ела сегодня, с благодарностью приняла этот драгоценный дар. Перед тем как покинуть здание, она вынула из пакета кусок хлеба. Часть его она дала Вите, а часть взяла себе. Оба ели жадно, подбирая падающие крошки. Остальную еду Илана тщательно упаковала. Кто мог знать, что случится дальше?

Когда грузовик прибыл, Илана с новорожденным уселись в кабине машины, а Витя взобрался в кузов.

* * *

Огромные толпы людей пытались выбраться из города, спасаясь от немецкого агрессора. На железнодорожной станции Илана стала свидетелем массовой эвакуации тысяч и тысяч мирных жителей, поток которых с того дня будет умножаться с каждым днем. Граждане с багажом, в основном, мешками всех размеров, ютились в каждом уголке железнодорожной станции, а Илана была практически с пустыми руками. Все билетные кассы были закрыты.

«Мне нужно купить билет. Где это можно сделать?» – спросила Илана железнодорожника, человека в униформе, которого она узнала по красному околышу на фуражке.

«Билеты не требуются, гражданочка, – ответил он. – Это военное время. Садитесь в любой поезд, который движется на восток. Я впервые сталкиваюсь с такой ситуацией, но, как вижу, вы с детьми. Все поезда переполнены, но я уверен – в вашем конкретном случае, с детьми, особенно с маленьким ребенком, люди впустят вас».

«Товарищ дежурный, как я могу добраться до города Проскурова (теперь это город Хмельницкий)? Рядом с ним находится городок Черный Остров. Мой муж, офицер, порекомендовал мне поехать в Днепропетровск, но думаю, мне лучше поехать в Черный Остров, где живет моя мать. Я побуду там с ней и со своими родственниками, они мне всегда рады, а потом приму решение в зависимости от обстоятельств. Я думаю, что это хороший выбор. Скажите, пожалуйста, что мне делать?»

Дежурный по станции вытащил из кармана расписание поездов и сообщил Илане, что есть вероятность, что в час ночи пассажирский поезд пройдет в направлении Котовского вокзала, где ее семья сможет пересесть на поезд, который доставит их в Проскуров.

Через месяц Илана узнает, что после ее отъезда из города Бельцы оставалось еще девять дней до прихода румынских и немецких войск, но она никогда не сожалела о том, что уехала раньше, потому что иначе она оказалась бы среди огромного потока беженцев, что могло помешать ее успешному исходу из горящего города.

Позже она узнала, что румынские и немецкие силы безопасности убили или депортировали большую часть евреев в городе Бельцы, а также во всей Бессарабии – регионе в Восточной Европе, ограниченном рекой Днестр на востоке и рекой Прут на западе. Во всей Бессарабии осталось только около 200 евреев.

В то время, когда поезд до Котовска должен был прибыть на платформу, там собралась огромная толпа беженцев. Все они держали в руках чемоданы, сумки и мешки. И только Илана, одетая в два больничных халата, была практически ни с чем. Обхватив сверток с Давидом и держа за руку Витю, она подошла к толпе, когда поезд остановился. Впервые она узнала, что люди остаются людьми в любых обстоятельствах. Она не произнесла ни единого слова, однако толпа расступилась перед ней, позволив добраться до железнодорожного вагона.

Позже, проехав почти пять тысяч километров в длительном путешествии по территории Советского Союза, Илана, вспоминая о своих многочисленных приключениях во время долгого путешествия, никогда не утверждала, что это она спасла свою семью, она считала, что это был ее младший сын Давид. Новорожденный был неписаным мандатом, защищавшим всю семью. Всякий раз, когда люди видели женщину с маленьким ребенком, существом с розовыми щеками и красными губками, мирно посапывающим в свертке, они демонстрировали свои лучшие человеческие качества и позволяли матери найти место в безопасной части вагона.

«Граждане, пропустите мамашу с ребеночком», – эта фраза сопровождала семью Ламмов на протяжении всего путешествия.

Даже в такой драматической ситуации, в какой оказалась Илана со своими детьми, проницательный наблюдатель мог найти элемент чуда: ведь герой истории родился в нужном месте и в нужное время. В нужном месте, потому что Давид родился среди людей с добрыми сердцами, и в нужное время, потому что, если бы не он, маловероятно, чтобы молодая женщина с девятилетним сыном могла безопасно совершить путешествие длиной в 4500 километров до солнечного Узбекистана среди орд испуганных людей в хаосе войны.

Благодаря тому, что они первыми вошли в железнодорожный вагон, Илане удалось быстро найти относительно удобное место для своей семьи на скамейке или на полу. Там она переодела младшего и накормила обоих, и к тому моменту, когда переполненный поезд отправился в путь, ее семья погрузилась в глубокий безмятежный сон.

Когда Илана проснулась утром, пред ее глазами предстал красивый и мирный вид из окна; поезд двигался так далеко от линии фронта, что создавалось впечатление, будто война в стране еще и не начиналась.

В то славное утро поезд пришел на станцию Котовск. Мать со своими детьми покинула поезд и направилась к главному железнодорожному зданию. Она была приятно удивлена, увидев на платформе столы и стулья; страна отреагировала на войну активным милосердием. В ожидании беженцев на столах стояли тарелки с бесплатной горячей пищей. Еще один момент чрезвычайно упростил жизнь матери Давида. Это был важный элемент цивилизации, который помог ей перенести путешествие с новорожденным в гораздо более комфортных условиях: не только на этой станции, но и на всех других железнодорожных станциях – больших и малых – была доступна горячая вода, кипяток, который помимо всего прочего помог обеспечить беженцам удовлетворительную гигиену. Илана Львовна и Виктор воспрянули духом, особенно после того, как впервые за несколько дней смогли подкрепиться прекрасной горячей едой из трех блюд: борщом, котлетами с картофельным пюре и компотом.

На Котовском вокзале произошло еще одно событие, которое можно было бы интерпретировать как чудо и которое спасло жизни семьи Ламмов.

Закончив трапезу и пополнив тем самым запас энергии, Илана с детьми отправилась к киоску справочного бюро, в котором работал дежурный в фуражке с красным околышем. Когда она постучала, он открыл маленькое окно киоска. Быстро объяснив ему ситуацию, Илана спросила, когда она может сесть на поезд в направлении города Проскурова.

Железнодорожный работник принадлежал к категории тех, кого Бог поцеловал в макушку, к тем, у кого есть внутренний импульс помогать людям. Он открыл окно пошире.

«Женщина, дорогая, подумайте, что вы делаете, – сказал он ей. – Очевидно, вы просто не знаете, что происходит вокруг. Согласно газетам, радио и другим средствам массовой информации, немцы продвигаются в направлении того района, куда вы хотите ехать. Забудьте о своем Проскурове, немцы скоро будут там. Даже не думайте туда направляться, особенно с ребенком. Слушайте внимательно: в полдень мы ожидаем поезд на Днепропетровск. Возьмите вот это. Я не могу быть с вами в тот момент, но я дам вам специальный пропуск. Это позволит вашей семье быть одними из первых, кто сядет в поезд. По этой карточке также полагается хлеб на всем протяжении следования».

Слова железнодорожного служащего были пророческими. Если бы не он, Иланы и ее детей не было бы в живых. Спустя годы после окончания войны, в 1950 году, семья Ламмов посетила Черный Остров. Во время этого визита Илана смогла осознать всю ценность совета своего ангела-хранителя на станции Котовск. Страшная судьба ждала ее семью, если бы она не послушала его. И правда, во время своего визита она узнала, что немцы оккупировали Черный Остров в начале июля 1941 года. Очень скоро вместе с местной украинской полицией расстрельные отряды Германии среди других еврейских жителей убили около тридцати членов большой семьи Иланы. Немецкие солдаты изнасиловали ее младшую сестру, Клару, военную медсестру. Семидесятилетняя мать Иланы, увидев весь тот ужас, который они творили с ее дочерью, схватила нож и насмерть заколола очередного насильника. За этот героический поступок немецкий офицер приговорил старуху к смерти через повешенье. К тому времени, когда был вынесен приговор, защитница дочери уже потеряла рассудок, но и это не помешало наказанию. Слово «милосердие» отсутствовало в словарях фашистов, принадлежавших народу, который дал человечеству Баха и Бетховена, Шиллера и Гете.

Для Иланы с детьми посадка на поезд в Днепропетровск прошла очень легко благодаря пропуску, предоставленному железнодорожным служащим. Более того, во время этой поездки семья Ламмов имела возможность спать не на полу, а на полках.

Поезд, на который сели Ламмы, был относительно комфортным, и согласно русской традиции, которая существует до сих пор – проводник принес пассажирам по стакану чая с небольшой долькой лимона. Наслаждаясь горячим чаем и краюшкой хлеба, Илана вспомнила кошмар прошлых дней и неудержимо заплакала. Здесь она оказалась почти раздетой, без мужа, потеряв все, но, несмотря на это, она была со своими детьми на движущемся островке цивилизации. Она подумала о том, что, вероятно, есть шанс, что она и ее дети переживут войну и ее семья вернется к нормальной жизни. Она решила, что ничто не сможет помешать ей спасти жизнь ее детей.

Рано утром поезд добрался до Днепропетровска. В справочном бюро, киоск которого находился на железнодорожной станции, Илана узнала, что Арон Абрамович Ламм, ее шурин, живет в трех километрах от железнодорожного вокзала.

После долгой дороги с детьми усталая Илана в конце концов добралась до дома своего близкого родственника. Это было одноэтажное здание с небольшим палисадником во дворе, а не большое типично городское здание. Дверь открыла жена Арона Абрамовича, Фрида Давыдовна. Как и Илане, ей было хорошо за тридцать. В женщине с двумя детьми, которая стояла перед ней в больничных халатах, она не могла узнать своей родственницы.

«Вы кто будете? – спросила она. – Сегодня я уже подавала беженцам. Идите своей дорогой».

«Фрида, ты меня не узнаешь?» – спросила Илана, с трудом сдерживая слезы.