На задворках империи. Детские и юные годы Давида Ламма

После военной службы в Карело-Финской автономной республике Самуил был переведен на станцию Понтонная, расположенную в непосредственной близости от железной дороги. Семья Ламмов жила недалеко от воинской части, где служил Самуил.

Одним воскресным утром Илана попросила Самуила пойти с ней за покупками в магазин, расположенный на станции Понтонная. Поход за покупками был успешным, за исключением одного предмета: в этот день водки в продаже не было, и ее нигде нельзя было найти. Самуил уже привык к своему ритуалу: выпивать за ужином сто граммов водки и, вернувшись домой, он пришел к «гениальному» решению, как заполучить алкоголь для своих нужд.

«Иди сюда, Давидушка, – позвал он своего пятилетнего сына, который читал детскую книгу. – Сделаешь для меня одолжение, сынок? Помнишь продуктовый магазин на железнодорожной станции Мартово, где я покупал для вас конфеты неделю назад? Это недалеко отсюда. Вот деньги, рубль пятьдесят. Сгоняй туда, купи мне чекушку – и бегом назад».

Чекушка, небольшая бутылка водки, содержала четверть литра – двести пятьдесят миллилитров.

Давид, который не упускал возможности угодить своему папе, сразу же согласился.

С деньгами, плотно зажатыми в кулачке, он быстро добрался до железной дороги. Для начала он прыгнул на железнодорожное полотно, затем побежал, а после быстро пошел по шпалам, направляясь к маленькому магазину на станции Мартово, которая находилась почти в двух километрах от его дома.

Давид хорошо знал об опасности ходьбы по шпалам и периодически оглядывался, дабы убедиться, что за спиной нет приближающегося поезда.

Время шло быстро. Наконец переполненный энергией Давид добрался до продуктового магазина. Продавец, пожилая женщина среднего возраста в фартуке поверх сатинового платья, даже не спросив, для кого он покупает алкоголь – ненужная, с ее точки зрения, формальность – взяла у мальчика деньги и вручила ему чекушку водки.

Когда Давид вернулся на железную дорогу, солнце поднялось выше над горизонтом и стало припекать. Давид к этому времени немного проголодался и устал от бега. Не забывая проверять, не приближается ли поезд, время от времени он отдыхал, а затем продолжал путь с новыми силами. На одной из таких остановок он почувствовал, что кто-то коснулся его плеча. Когда он поднял голову, то увидел перед собой человека среднего возраста с непримечательными чертами лица и зачесанными на одну сторону каштановыми волосами. Самой запоминающейся чертой его лица были впалые глаза: Давид мог различать идущие от них невидимые лучики тепла, которые всегда объединяют людей.

В те времена люди не беспокоились о том, что дети общаются с незнакомцами. Взрослый мог свободно начать разговор с ребенком. Никто не заподозрил бы чего-то злокозненного, если взрослый в подходящей для этого ситуации обнял ребенка за руку или погладил по голове. Более того, тогда считалось, что детям нужна такая эмоциональная поддержка, предоставляемая взрослыми. Давид доверял людям и не колеблясь отвечал взаимностью, если незнакомый ему человек дружелюбно улыбался.

«Привет, малыш, что ты здесь делаешь на железной дороге?» – приветливо спросил незнакомец.

«Иду домой. Водки купил для отца», – ответил Давид.

«Понятно, – сказал незнакомец. – Теперь понимаю, что происходит. А то я увидел бутылку с водкой в руке и подумал, почему этот малыш ее несет? Меня зовут дядя Ваня, а тебя как звать?»

«Меня – Давид».

«Хорошо, Давид. Если ты уже достаточно отдохнул, можем объединить наши усилия. Я иду в том же направлении, что и ты, поговорим заодно по дороге».

Пока они шли, Давид узнал, что дядя Ваня был профессиональным рыбаком, и что он жил со своей семьей – женой и двумя детьми – как и он, на станции Понтонная. Младший из его детей был того же возраста, что и Давид.

В разгар разговора дядя Ваня начал внимательно прислушиваться к звукам, доносившимся сзади.

«Кажется, Давид, приближается поезд. Давай сойдем с полотна, пока не поздно», – сказал он, и взяв Давида за руку, помог ему спуститься по крутой насыпи.

Вскоре Давид услышал шум приближающегося грузового состава. Поезд громыхал, стучал колесами и пыхтел цилиндрами. Рев локомотива был настолько мощным, что от него у Давида звенело в ушах. После того, как поезд прошел, дядя Ваня и Давид поднялись на железную дорогу и возобновили свое путешествие.

Дядя Ваня, который был просто олицетворением доброты, говорил с Давидом так, как будто был его старшим братом, внимательно слушал и время от времени нахваливал его.

«Слушай, Давид, похоже, ты немного устал, – отметил дядя Ваня, когда Давид начал отставать. – Не будет ли у тебя возражений, если я посажу тебя плечи? Это позволит нам двигаться быстрее».

Какой ребенок откажется от возможности прокатиться на плечах взрослого?

Прежде чем Давид взобрался на плечи дяди Вани, тот попросил его дать ему бутылку с водкой, которую Давид крепко держал в потной ручонке: «Тебе лучше дать это мне, малыш. Бутылка же стеклянная, и если упадет, то непременно разобьется».

Оказавшись на плечах дяди Вани, Давид почувствовал себя маленьким принцем. Ему было до такой степени хорошо, что он начал петь, а его новоявленный «старший брат» с готовностью подпевал ему. Новые друзья отлично провели время, пока не дошли до того места, где им предстояло расстаться.

Дядя Ваня вернул Давиду бутылку водки и спросил, знает ли он, как найти дом. Давид заверил его, что хорошо знает, где находится его дом, и дядя Ваня проводил его до той улицы, на которой жила его семья.

«Послушай, Давид. Мы отлично провели с тобой время. Ты прекрасный парень. Уверен, у тебя замечательный отец, но помни, что ты не должен иметь ничего общего с водкой. Если твой отец когда-нибудь еще попросит тебя купить водки, скажи, что ты маленький ребенок, и если он хочет водки, то должен купить ее сам, – сказал дядя Ваня и погладил Давида по голове. – Давай, иди уже домой!»

Вероятно, Давид отсутствовал довольно долго, потому что родители встречали его возле дома. На лице его отца было написано чувство вины, а Илана заплакала, увидев маленького Давида с бутылкой водки в руке. Опомнившись, она бросилась к Давиду с поцелуями.

«Никогда больше не смей посылать Давида за этой проклятой водкой, – кричала она на Самуила. – Нельзя просить о таком детей, а особенно, собственного сына. Ты же знаешь, как я ненавижу твою водку, а теперь ты еще и сына приобщаешь к этой своей постыдной привычке!»

Самуил ни слова не сказал в свое оправдание и выслушал Илану с виновато опущенной головой. После этого случая его «роман с алкоголем» продолжался, но он уже никогда не привлекал сына к его покупке.

И с тех пор Давид, который больше никогда не встречал дядю Ваню, много раз вспоминал человеческую доброту своего попутчика, когда ему представлялся случай встретиться с такими людьми, как он.

Одни дома в Выборге

Со станции Понтонная Ламмы перебрались в город Выборг, расположенный в Ленинградской области. Там они жили в квартире на втором этаже кирпичного здания. Однажды родителям пришлось оставить своих детей и уехать на важную пятидневную встречу в Ленинград. На этот период о Давиде должен был заботиться Виктор. На третий день жизни без родителей, в теплый и солнечный весенний день, в квартиру ворвался Виктор и позвал Давида с собой – посмотреть, как в их квартале горит дом. Давид никогда раньше не видел горящего дома. Снедаемый любопытством, он быстро надел брюки и рубашку и последовал за своим братом. Братья присоединились к небольшой толпе людей, которые стояли за веревочным ограждением, наблюдая, как пламя пожирает двухэтажный дом. Достаточно наглядевшись на огонь, братья отправились домой. По дороге они прошли мимо продуктового магазина, в котором была такая длинная очередь, что даже выходила на улицу. Братья сначала встали в очередь, и только после этого – так делали всегда – спросили у людей, за чем она стояла. Для такого вопроса существовала общеупотребительная фраза: «Что дают?». Оказывается, очередь была за арбузами, которые, как и многие другие овощи и фрукты, были тогда в Выборге в постоянном дефиците. Что касается братьев, они не видели арбузов с тех пор, как покинули Андижан. Через полчаса стояния в очереди братья подошли к прилавку и с радостью приобрели арбуз. С арбузом, который нес Виктор, они вернулись домой и сразу же разрезали его на куски. Начался арбузный праздник. Первоначальное возбуждение братьев, однако, изменилось до разочарования, когда выяснилось, что арбуз был не спелым, не хрустящим и недостаточно сладким. Но… какая разница! По крайней мере, Виктор остался очень доволен.

«Послушай, Давид, давай соберем семечки, – сказал Виктор, – и посадим в один из наших цветочных горшков. Вот увидишь: через пару месяцев у нас будут свои арбузы. Вместе с мамой и папой порадуемся, когда они вырастут и созреют». Забегая вперед, нужно сказать, что затея Виктора окончилась неудачей. К восторженному удовлетворению Виктора и Давида, из почвы со временем появились ростки, но это было все, чего они достигли.

* * *

Алкоголь разрушает человеческие отношения. Однажды ночью, когда Ламмы жили в Выборге, Виктора не была дома – он ночевал у друга. В ту ночь Давид проснулся, разбуженный поздним возвращением отца. Он был слишком мал, чтобы понять детали происходящего. Он увидел, что его родители стояли друг напротив друга в коридоре, выкрикивая бранные слова. Из предыдущего опыта Давид понимал, что отец пьян: его речь была невнятной, а движения неуверенными. Постепенно конфликт стал разгораться, и Илана закричала: «Хорошо, Самуил, в таком случае, я ухожу!» Она подошла к шкафу, схватила свое пальто, надела его и решительно направилась к выходу.

Если бы родители Давида только знали, какая темная бездна разверзлась перед их маленьким сыном и как сердце его ухнуло в пропасть, когда он увидел, что мама уходит, может быть, тогда они могли бы как-то урегулировать свой конфликт, но Самуил и Илана, пытаясь доказать свою точку зрения, были слишком заняты, чтобы обратить внимание на своего сына. Давид, который с момента рождения никогда не расставался с матерью, был в панике, ведь она покидала его. Нарисовав в своем ярком воображении, что мать бросает его и, возможно, никогда не вернется, как молния, он выпрыгнул из постели и в один прыжок подскочил к матери, схватился за полу ее пальто и закричал так громко, что даже охрип: «Мамочка, мама, пожалуйста, не бросай нас. Пожалуйста! Не бросай меня».

Давиду хотелось выразить гораздо больше, но он был всего лишь ребенком, и в его словарном запасе не было даже толики тех слов, что он хотел произнести. Как жаль, что взрослые не обращают внимания на своих детей, когда находятся в разгаре спора. Тем не менее, материнским чутьем Илане удалось понять, что происходит в сердце Давида. Она передумала и, к невыразимой радости Давида, медленно сняла пальто.

Самуил воспользовался этим моментом, чтобы извиниться перед своей женой, и после его щедрых обещаний конфликт был урегулирован. К сожалению, Давид и его брат в будущем станут свидетелями многих подобных конфликтов, большинство из которых будут связаны с пристрастием отца к алкоголю. Так или иначе, у Виктора получалось игнорировать семейные проблемы, а Давид всегда воспринимал это болезненно. К сожалению, у него была хорошая память, и он никогда не смог забыть, что его отец, которого он всегда любил, иногда вел себя как безответственный взрослый.

3. Под крышей дома своего

После нескольких лет службы в армии Самуил был демобилизован. Случилось это в мае 1947 года, и они вместе с женой решили вернуться в город Бельцы, в солнечную Молдову. Они с женой надеялись, что дом, который они купили там до войны, шесть лет назад, пережил все превратности войны, и они снова смогут заселиться в него.

Несколько недель подготовки – и наконец, наступил день отъезда. Кузьма Павлович Фролов, старый друг семьи и бывший военный ординатор Самуила, помог им подготовиться к дороге. Когда пришло время, семья в сопровождении Кузьмы вышла из квартиры и направилась к железнодорожной станции. В вестибюле здания Давид встретил своего хорошего друга Костю, который жил в квартире рядом с ними и с которым они часто играли вместе. Увидев Костю, Давид стал говорить с ним о каком-то недавнем событии, но его прервала Илана, сказав то, что впервые в жизни пробудило в нем философское мышление.

«Костя, Давид… пожмите друг другу руки, прежде чем мы уйдем. Вы видите друг друга в последний раз».

Восприятие, которое пробудило это заурядное событие, поразило Давида до конца его дней.

Впервые в жизни он понял, что жизнь движется не по кругу, а в прямом направлении, и мир, в котором он живет, настолько обширен, что люди растворяются в этом космосе и теряют друг друга навсегда. Он понял, что в этом мире нет ничего постоянного.

Семья Ламмов прибывает в Бельцы

Поездка Ламмов в молдавский город Бельцы длилась несколько дней и прошла без приключений. Они прибыли в город поздно вечером в тусклом свете уличных фонарей, Самуил и ранее неизвестный ему попутчик пошли искать место, где их семьи могли бы провести остаток ночи. В конце концов, они нашли открытую дверь в здании железнодорожной станции. В вестибюле между дверью и лестницей было свободное пространство. Они решили, что их семьи останутся ночевать здесь. Семьи разложили мягкие вещи из багажа на полу и уснули на этом, сооруженном на скорую руку, настиле.

Семья Ламмов проснулась рано утром, подхватила свой багаж и с колотящимися сердцами отправилась на улицу Свободы, чтобы узнать, сохранился ли дом, который они купили перед самой войной. День был приятным, город – мирным, дул прохладный ветерок, улицы были чистыми, но вид многих разрушенных домов по обеим сторонам дороги внушал родителям все больший и больший страх. Через полчаса семья добралась до городского парка – того самого городского парка, где во второй день войны Самуил вместе с Виктором скрывались в кустах от бомбардировок немецких самолетов. Удивительно, но музыкальная сцена в виде ракушки и продовольственный ларек в юго-западном углу парка благополучно пережили войну. Семья отдыхала, наслаждаясь уютом и спокойствием тихого городка.

Через двадцать минут Ламмы были недалеко от того места, где до войны стоял их дом. На лицах родителей и пятнадцатилетнего Виктора было написано внутреннее напряжение: пережил ли их дом войну, и если он сохранился, то занят сейчас или нет? Наконец, семья дошла до городского квартала, посреди которого стоял их дом. Они прошли сотню метров и издали, к своей неописуемой радости, увидели, что довоенный семейный дом Ламмов действительно пережил войну! Самуил и Илана, словно одержимые, побросали свои чемоданы и стали петь и танцевать. Ура, ура! Большинство домов квартала были разрушены во время войны, но дом Ламмов и пять других домов стояли так, как будто ничего не случилось. Основной причиной того, что дом Ламмов сохранился, была технология его строительства: стены этого дешевого жилья были сделаны из веток, обмазанных поверху глиной. Веточки обеспечивали упругость стен, которые благодаря этому устояли во время бомбардировок.

Родители вместе с Виктором взяли чемоданы и вскоре подошли к своему дому. Теперь перед ними стоял главный вопрос: кто там живет. Дверь, выходящая на улицу, была закрыта, и семья направилась к другой. Та дверь тоже была закрыта, и вновь прибывшие начали стучать. Через несколько минут дверь открыла высокая привлекательная женщина лет сорока. Она была одета в сатиновое платье, а на шее была повязана красная косынка.

«Чего вы хотите?» – спросила она, не скрывая досады.