Реабилитация

Откуда же «пролетарский» писатель узнал о судьбе камышловского священника и почему решил помочь? Объяснение этому простое: младший брат Петра Ладыжникова Иван Павлович был при царе в политической эмиграции, жил за границей вместе с А.М. Горьким. Даже существует версия, что именно на квартире Ивана Павловича Ладыжникова с А.М. Горьким познакомился В.И. Ленин. По всей видимости, Иван Павлович и попросил писателя вступиться за брата в далеком 20-м году. Таким вот образом письмо Максима Горького оказалось на Урале и потом в 1937 году перекочевало в новое уголовное дело священника, которого повторно(!) осудили за очень давние дела.

К слову, с 1936 года после до сих пор до конца не понятной смерти А.М. Горького, Иван Павлович Ладыжников работал в комиссии по приемке его литературного наследия и переписки, был научным консультантом Института мировой литературы; умер Иван Ладыжников в 1945 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.

А брат жены Петра Павловича Иван Иванович Кокосов, член партии с дореволюционным стажем, до 1930 года был одним из руководителей в наркомате труда РСФСР, а позднее возглавлял Московский Промстройпроект. Но в то страшное время ничье ходатайство, как правило, не помогало, и далеко не каждый рисковал обращаться с просьбой смягчить судьбу арестованного…

Семья Ладыжниковых. Фото из открытых источников

Сын Петра Павловича Сергей Петрович Ладыжников, 1895 г.р., окончил Камышловское духовное училище, затем Пермскую духовную семинарию, а в 1917 году – Киевскую школу прапорщиков. Был арестован 25 октября 1920 года Екатеринбургской губчека в селе Красноярском Камышловского уезда. 03 ноября 1920 года осужден к заключению в концлагерь, поскольку в период Гражданской войны участвовал в белом движении, служил поручиком в Верхотурском Сибирском стрелковом полку. Срок заключения неизвестен. Есть данные, что в 1921 году Сергей Петрович находился в Рязанском концлагере. Дальнейшая его судьба, как и судьба Петра Павловича Ладыжникова, неизвестна. Сергей был реабилитирован в 1993 году Курганской областной прокуратурой.

Вот так прошла жизнь типичного простого православного священника Петра Павловича Ладыжникова. Нелогично и незаконно наказывать человека за одно и то же деяние дважды, как сделали это в 1937 году.

А неизвестному ранее автографу А.М. Горького, конечно же, должно быть место в музее писателя, куда мы его и отправили…

Конвоируют новую партию арестованных «врагов народа». Фото из открытых источников

Шубин Семен Петрович

Вернуть из безвестности

Работая в группе сотрудников УКГБ по Свердловской области, знакомясь с очередным архивным уголовным делом, делом ученого Шубина Семена Петровича, репрессированного и погибшего в Магадане в 1938 году, решил тогда, что надо обязательно написать о нем персонально[9 - Впервые опубликовано: Киеня В.А. Вернуть из безвестности. Кровавые страницы одного архивного дела полувековой давности // Вечерний Свердловск. 02.06.1990. № 177.]. Наше поколение чекистов просто было обязано показать людям, что натворили наши предшественники по отношению к отдельным гражданам государства, чтобы загубленная судьба молодого талантливого ученого стала уроком для будущих поколений «силовиков».

Статью о Семене Шубине принес я в 1990 году заместителю редактора газеты «Вечерний Свердловск» Левину Александру Юрьевичу. Познакомились и пообщались мы тогда в его кабинете. Он опубликовал в газете «Вечерний Свердловск» мою статью о Шубине «Вернуть из безвестности», не тронув текста, но дописав в подзаголовке «Кровавые страницы одного архивного дела полувековой давности». И с той поры, несмотря на взлет Александра Юрьевича по карьерной лестнице до уровня пресс-секретаря губернатора, директора департамента администрации области, мы иногда перезванивались.

Позднее я часто советовался с ним, просил обрабатывать самостоятельно принесенные интересные материалы; несколько работ он опубликовал. Сегодня Александр Юрьевич Левин – председатель Союза журналистов Свердловской области, председатель областной общественной палаты. А тогда я с его легкой руки стал внештатным корреспондентом не только «Вечернего Свердловска», но и газет «Путевка», «На Смену!», «Уральский рабочий», где публиковались наиболее интересные мои статьи.

С.П. Шубин. Фото из открытых источников

Привожу в книге эту газетную статью «Вернуть из безвестности. Кровавые страницы одного архивного дела полувековой давности» практически без изъятий.

«С утра до вечера изучаю дела репрессированных в 1930–1940 годы. Никак не могу привыкнуть к неумолимой жестокости машины уничтожения безвинных людей. Обвинения в делах не только примитивно фантастичны, но и шаблонны: «…причастен к разведывательным органам одного из иностранных государств», «…является активным участником контрреволюционной-повстанческой-шпионской-диверсионной организации.

Статья в газете «Вечерний Свердловск» 2 августа 1990 г. о Шубине. Фото из архива автора

Юридических доказательств «преступлений» в делах практически нет. Разве что самооговоры, оговоры, которые получены методами циничного обмана и унижения подследственных. «Мы знаем, что вы преданный Советской власти гражданин, подпишите этот заранее составленный протокол, и страна получит золото у иностранных государств, а вас немедленно освободим». Некоторые верили подобным заверениям и подписывали. Подписывали сфальсифицированные следователями-карьеристами НКВД показания не только на себя, но и вписывали в эти документы десятки родных и знакомых. Верили, что им тоже не будет ничего плохого. Верили до той минуты, когда самих внезапно не уводили на расстрел. Но были и те, кто сохранял мужество и честь до самого конца, не поддавался провокациям, несмотря на все ухищрения оборотней.

Свердловск 1 мая 1936 года. Фото из открытых источников

Откроем обычное архивное уголовное дело № 16654-П по обвинению Шубина Семена Петровича, 1908 года рождения, уроженца города Лиепая Латвийской ССР, беспартийного, с высшим образованием, проживавшего до ареста в Свердловске на улице Шейнкмана, дом 19, квартира 108.

Он обвинялся в том, что «…являлся активным участником контрреволюционной троцкистской организации, поддерживал организационные связи с участниками контрреволюционной троцкистской террористической группы в Первом Московском государственном университете…», то есть в преступлениях, предусмотренных ст. 58–10 и 58–11 УК РСФСР (в редакции 1926 года – прим. автора). По постановлению Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних Дел СССР к С. П. Шубину были применены карательные меры. Он умер в возрасте 30 лет. Что совершил этот молодой человек, кем он был? Ответы содержатся в документах, аккуратно подшитых к делу. Опущу документы лживые, состряпанные в 1937–1938 годах…

Из жалобы Генеральному прокурору СССР тов. Руденко от жены и детей С. П. Шубина от 23 января 1955 года: «Наш муж и отец Шубин Семен Петрович 24 апреля 1937 года в г. Свердловске был арестован органами НКВД. Был осужден на 8 лет заключения в исправительно-трудовом лагере. Отбывал наказание на Колыме, где, по присланной справке, 28 ноября 1938 года скончался на лесоповале близ местечка Атка в Магаданском крае…

…Вернувшись в 1930 году из ссылки, отбытой им за антипартийную деятельность, он ничем не запятнал своей жизни, оставался верным и преданным сыном нашей Родины, занимался исключительно плодотворной научной деятельностью. Эта деятельность Шубина, польза, которую он приносил и еще мог принести Советскому государству и обществу, отражены в прилагаемом к нашей жалобе отзыве видных советских ученых-физиков, лично близко знавших его и работавших совместно с ним на научном поприще. Его уже нет в живых. Но чистота его имени имеет для нас… огромное политико-моральное значение…».

Как видно из архивного уголовного дела, девятнадцатилетний Семен Петрович Шубин в 1927 году участвовал в демонстрации так называемого «троцкистского блока» в Москве, за что был наказан: исключен из комсомола и в 1929 году Коллегией ОГПУ сослан на Урал, через год из ссылки был освобожден. Постановлением Особого Совещания при Коллегии ОГПУ от 23 февраля 1930 года ему было разрешено свободное проживание на всей территории СССР.

…Третьего мая 1937 года в УНКВД Свердловской области Шубину повторно было предъявлено обвинение, но на неоднократных допросах он виновным себя не признал. Показал, что до 1929 года действительно примыкал к троцкистской оппозиции. В 1930 году по окончании ссылки он никакой враждебной деятельностью не занимался, а если и встречался случайно с бывшими троцкистами, то исключительно на бытовой основе.

В 1937 году следователям НКВД наверняка казалось, что Семен Шубин, в юном возрасте побывавший на Лубянке, быстро даст нужные «признательные» показания. Но они просчитались. Семен Петрович и раньше вел себя достойно: не лгал, открыто отстаивал свои убеждения, не оговаривал товарищей. Вот фрагмент протокола от 17 января 1929 года допроса С. П. Шубина в Москве (это его первый арест): «В настоящее время мои убеждения полностью соответствуют оппозиции большевиков-ленинцев, и в условиях настоящего партийного режима считаю правильным ведение фракционной работы и тактику оппозиции считаю правильной. Также считаю правильным выпуск нелегальных листовок. На вопросы о моем участии в фракционной работе и о том, какую работу я вел, отвечать отказываюсь. Также отказываюсь говорить о лицах, с которыми я имел фракционную связь. От кого получил обнаруженный у меня документ «Преображенского» я говорить отказываюсь, Шубин».

Произведенной в 1956 году сотрудниками КГБ тщательной проверкой установлено, что никаких организационных связей с троцкистами или фактов какой-либо враждебной деятельности, кроме участия в демонстрации, со стороны С. П. Шубина не было. Наоборот, как выяснилось, Семен Петрович проводил после 1929 года весьма плодотворную научную работу, однако был арестован и повторно осужден.

Семен Петрович Шубин – основоположник теоретической физики на Урале, яркий молодой физик-теоретик. Родился Семен Петрович 31 июля 1908 г. в городе Либаве (сейчас Лиепая – прим. автора) в Латвии в семье журналиста. Уже в ранней юности он проявлял большие способности и интерес к науке, особенно к математике и физике. В 14 лет он окончил школу и в 15 лет поступил на физико-математический факультет Харьковского университета. В конце 1923 года семья переехала в Москву, и Семен Петрович перешел учиться на физический факультет Московского государственного университета, который с отличием окончил всего в 19 лет.

Дипломной работой Шубина было оригинальное исследование по теоретической физике. По рекомендации академика Л.И. Мандельштама, Семен Петрович поступил в аспирантуру МГУ.

В 1932 году Шубин С.П. был направлен на работу в город Свердловск, где тогда создавались первые научные институты: Уральский физико-технический (ныне Институт физики металлов Уральского отделения Академии наук) и Уральский физико-механический институт, отделом теоретической физики этого института и заведовал Семен Петрович до ареста в апреле 1937 года.

Почтамт Свердловска 30-х годов. Фото из открытых источников

Для провинциального Свердловска приезд в 1932 году молодого ученого, интеллигента, было целым событием в культурной жизни. Ведь это был человек не только больших научных способностей, но и высокой общечеловеческой культуры. Кроме физики и математики Шубин С.П. серьезно интересовался содержанием всех наук, как в области естествознания, так и в области социальных и гуманитарных дисциплин; он хорошо знал историю России и зарубежных стран, любил и разбирался в искусстве; в компании читал наизусть стихи А.С. Пушкина, А. Блока, В. Брюсова, К. Бальмонта…

Семен Петрович был не только высококвалифицированным ученым, но и талантливым педагогом. Его лекции, к которым он всегда тщательно готовился, неизменно были целым событием культурной жизни физико-технического и физико-механического институтов.

Семен Петрович был хорошо знаком с первым секретарем Свердловского обкома ВКП(б) Иваном Дмитриевичем Кабаковым, который также в 1937 году погиб в застенках сталинских казематов, было ему тогда 45 лет.

За пять лет жизни в Свердловске Семен Шубин оставил значимый след в жизни тех, кто имел счастье общаться с ним.

…Последние полтора года своей жизни С.П. Шубин провел в свердловской тюрьме и в лагерях на Колыме. Как удалось узнать его семье, собирая по крупицам сведения от людей, сидевших с ним в лагере и по счастливой случайности оставшихся живыми, он в тяжелейших условиях застенков, благодаря своему общительному характеру, светлому и ясному уму, продолжал делиться знаниями о науке и культуре со своими товарищами по несчастью. Перенося со своими сокамерниками ужасы тюремного быта, он пытался облегчить их существование, читая наизусть большими отрывками «Евгения Онегина» (вот когда пригодилась ему любовь к поэзии) и популярный курс физики. В лагерях Колымского края известность профессора Шубина разносилась по приискам и лесоповалам. В частности, один из выживших и попавших на свободу заключенный Магаданских лагерей, рассказывал позднее, что, когда профессор Шубин умер, из лагеря в лагерь передавалась эта горькая весть. Только горстка магаданской земли, что привезли из местечка Атки две его дочери и прикопали в могилу матери – супруги Семена Петровича Любови Абрамовны – осталась от будущего светила российской науки…

На лесоповале. Фото из открытых источников

К Генеральному прокурору с требованием пересмотра дела Семена Петровича Шубина 1 марта 1955 года обратились и его коллеги-ученые. «Мы, нижеподписавшиеся: академик И. Е. Тамм, академик И. К. Кикоин, академик Г. С. Ландсберг и член-корреспондент Академии наук СССР С. В. Вонсовский, – считаем своим общественным и научным долгом дать настоящий отзыв о научной деятельности покойного доктора физико-математических наук профессора Семена Петровича Шубина, о реабилитации которого в настоящее время возбуждается ходатайство.

С. П. Шубин в 1923 году поступил и в 1927 году окончил физический факультет Московского государственного университета…Как обладающий большими способностями и талантом в области теоретической физики и уже имевший опыт самостоятельной творческой научной деятельности, С. П. Шубин после окончания с отличием университета по рекомендации академика Л. И. Мандельштама был оставлен при университете в качестве аспиранта по теоретической физике…

…В своих последующих научных работах С. П. Шубин занимался исследованием квантовой теории твердого тела. Среди его наиболее выдающихся работ следует отметить исследование по квантовой теории фотоэлектрического эффекта в металлах (1931 г., совместно с акад. И. Е. Таммом), которое положило начало современной теории этого весьма важного физического свойства металлов. Результаты этой работы вошли во все монографии по атомной теории металлов. Большой интерес представляют работы С. П. Шубина (а позже и его учеников) по теории оптических свойств металлов и полупроводников по полярной модели металлов (1935 г.), которая впервые позволила с единой точки зрения подойти к объяснению электрических, оптических и магнитных свойств металлов, по атомной теории ферромагнетизма, по основным вопросам статистической механики и ряду других вопросов теоретической физики.

Ценность содержания научной деятельности С. П. Шубина была столь очевидна, что в 1935 году ему присуждена без защиты диссертации ученая степень доктора физико-математических наук и ученое звание профессора теоретической физики в возрасте 27 лет…

…В последние годы его жизни он начал также усиленно работать в области квантовой теории поля, он был полон творческих замыслов в этой важной области современной физической науки.

С. П. Шубин не был ученым-одиночкой. Он всемерно старался передать свои знания молодежи. Обладая большим педагогическим талантом, он воспитал большую группу молодых физиков-теоретиков и экспериментаторов в Уральском физико-техническом институте (УФАН СССР) и в Уральском индустриальном институте (ныне УПИ). Идеи и направления исследований в области атомной теории твердого тела, заложенные С. П. Шубиным в 1933–1937 годах, продолжали и продолжают развиваться многочисленным коллективом физиков-теоретиков, его учеников и учеников его учеников на Урале в Свердловске, в Киеве и других городах Советского Союза.

Крупные научные дарования С. П. Шубина и полученные им за короткий срок важные научные результаты показывают, что в лице С. П. Шубина мы потеряли первоклассного ученого.

Полная общественно-политическая реабилитация С. П. Шубина не только явилась бы актом справедливости по отношению к покойному ученому, но открыла бы возможность широкого использования его научного наследства, что несомненно явится ценным приобретением для советской науки…»

…Академик Игорь Евгеньевич Тамм был не только учителем Семена Петровича Шубина, соавтором их известной работы по квантовой теории фотоэффекта металлов и незаконченной монографии по квантовой теории металлов, но и его наиболее близким научным коллегой и другом. В семье Шубиных бережно сохранилось одно таммовское письмо, в котором Игорь Евгеньевич пишет о своем отношении к Семену Петровичу. Письмо написано было осенью 1953 года в ответ на поздравительную телеграмму от семьи Шубиных после избрания Игоря Евгеньевича академиком АН СССР.

С.В. Вонсовский, С.П. Шубин, Л.А. Шубина. Фото из открытых источников

Приводим письмо И.Е. Тамма Любови Абрамовне, Тане, Зине и Андрею Шубиным полностью.

«Москва, 26.10.53 г. 17 53. Дорогие Любовь Абрамовна, Таня, Зина и Андрей! Только что, заехав на минуту домой, я получил Вашу телеграмму, отправленную 2,5 часа тому назад, и отвечаю на нее первую – я никому еще не отвечал. Из всех полученных мною поздравлений – Ваше самое для меня дорогое. У всякого человека, прожившего такую долгую, разнообразную и нелегкую жизнь как моя, постепенно создается свой собственный незримый Пантеон. В нем Семен Петрович занимает совсем особое место. Во-первых, я всегда считал его самым талантливым не только из моих учеников – а я ими избалован – но из всех наших физиков, по своему возрасту соответствующих моим ученикам. Только в последнее время появился Андрей Сахаров – трудно их сравнивать и потому, что времени много ушло, и потому, что научный склад у них разный, и потому, что Сахаров полностью сосредотачивает все свои душевные силы на физике, а для С.П. физика была только ?prima inter pares? (первая среди равных, прим. автора) – и поэтому можно только сказать, что по порядку величины они сравнимы друг с другом. Но помимо всего этого С.П. был одним из самых близких мне людей по своему душевному складу – хотя мы были очень разные люди, но ни с кем из моих учеников – а я многих из них очень люблю – у меня никогда уже не создавалось такой душевной близости. И поэтому из всех ушедших примерно одновременно мне всегда острее всего в памяти двое – мой брат и С.П. Я знаю, Вы поверите мне, что мне действительно очень хотелось бы Вас повидать, что я пишу это не просто из любезности. С Вами, Любовь Абрамовна, меня связывает много и радостных, и горьких воспоминаний, а ведь за очень долгий промежуток времени мы с Вами виделись всего лишь раз почти мельком, осенью 42-го года. А с вами, Таня, Зина и Андрей, мне очень хотелось бы познакомиться – ведь видел я вас еще малыми детьми, и знакомиться нам надо заново. А мне очень, очень хотелось бы познакомиться с вами и приглядеться, как отразились и преломились в вас отцовские черты. Вряд ли мне придется скоро попасть в Свердловск, но теперь, когда Сергей Васильевич (Вонсовский – прим. автора) член-кор., может быть, вместе с ним и Вы все или кто-нибудь из Вас соберетесь в Москву в одну из его поездок – а тогда Вы обязательно зайдете ко мне, я на это рассчитываю. Ваш Иг. Тамм».[10 - Использованы материалы из статьи «Интеллигент в провинции», «Известия Уральского университета» за 1997 год]

Вот такого человека, интеллектуала, ученого-физика, который мог еще очень многое сделать для науки и экономики страны, раздавила машина политических репрессий 30-х годов.