Тайны Русской Православной церкви Т.3

Московские князья и цари потому и стремились непременно обратить покоренные народы в свою веру, что тем самым они делали их рабами не только административно, но и духовно.

Вот главная причина, по которой Иван IV и Алексей Михайлович уничтожали «иноверцев», в том числе православных священников Киевской митрополии (например, в Новгороде и Пскове) и униатов.

Только свою собственную церковь, ордынскую по духу, московиты считали «истинной», хотя всё исконно византийское (греческое) исчезло в ней ещё в XIII веке.

Об отсутствии преемственности между Московией и Византией наглядно свидетельствует такой факт, как отсутствие в Москве своей Софии.

София, согласно представлениям греческого варианта христианства, это главный храм страны, её мистический центр.

После крещения Киева патриарх Константинополя дал высочайшее разрешение на постройку Софий в столицах трех государств региона, принявших греческий вариант христианства: в XI веке с небольшим промежутком друг за другом, были построены Софии в Киеве, Полоцке и Новгороде.

Но в Московии, заявившей о себе как о великом княжестве через два столетия, греческие патриархи не благословили строительство Софии.

Отчего же?

Ответ прост: духовенство Византии до самой гибели восточно-римской империи не считало Московию православной страной!

Поэтому главным храмом Московии был сначала Успенский собор во Владимире, позже им стал Успенский собор Кремля, где великих князей крестили, венчали и хоронили.

Отмечу, что этот собор в Кремле построил тот самый митрополит Петр, который перенес свою резиденцию из Сарая в Москву.

Ни католики, ни униаты, ни протестанты не наделяли своих правителей статусом Бога на Земле.

Не было этого и в Византии, где государственная власть четко отделялась от власти религиозной, по принципу «Богу – богово, кесарю – кесарево».

Потому Нестория и объявили еретиком.

Зато такой порядок существовал во всех улусах Орды, в том числе в Московии.

В более поздние времена московское духовенство признало догмат о Троице, отвергнув несторианский тезис «Христос был человеком», но сохранило обожествление власти монарха.

Так что ненависть церкви Московского государства к церкви ВКЛ возникла задолго до пресловутой церковной унии, заключенной в 1596 году.

Церкви Литвы и Московии лишь формально считались одинаковыми.

Киевская православная церковь следовала традициям Византии; якобы «греческая» церковь Москвы – традициям Орды.

Не случайно, а вполне обдуманно московский князь Иван IV приказал разрушить Софийский собор в Полоцке и уничтожить его библиотеку с бесценными древними рукописями и печатными книгами.

Аналогично он поступил в 1570 году в Новгороде и Пскове, где тоже церковь была киевского (т. е. греческого), а не московского толка.

Он приказал полностью вырезать новгородское духовенство, разорить церкви и монастыри в городе и окрестностях, епископа Пимена отвезти в Москву и повесить на Лобном месте.

В Пскове московиты по его приказу казнили архимандрита Афанасия, несколько сотен других священников и монахов, до нитки ограбили церкви и монастыри. Вовсе это не самодурство полубезумного тирана-садиста, как обычно подают дело московские историки, но хорошо продуманная политическая акция.

Итак, принципиальное различие между церквями Киева и Москвы возникло очень давно. С середины XV века они стали несовместимыми одна с другой.

Дело в том, что московский князь Василий II, затем его сын Иван III вели захватнические войны против ВКЛ: первый в 1445–1449, второй – в 1492–1494 и 1500–1503 годах. Естественно, что отношения руководства Киевской митрополии с иерархами митрополии Москвы обрели высокую степень напряженности.

А в 1448 году московская церковь объявила, что отныне будет сама избирать своих митрополитов, не спрашивая мнения Константинополя и не посвящая своих избранников в высший церковный сан в этом центре православия.

Тогда Киевская церковь, убедившись, что Москва полностью отошла от апостольской традиции, порвала свои отношения со схизматиками («раскольниками»).

В 1458 году она, с одобрения Константинопольского патриарха Григория, объявила о прекращении всяких связей с церковью Москвы.

Вот что пишет современный российский историк А. М. Буровский:

«Почти сто пятьдесят лет, с 1458 по 1596 год, существовала Киевская митрополия, подчинявшаяся непосредственно Константинополю. Существовал целый культурно-исторический пласт, больше десяти епископств, объединявших православных Западной Руси.

Это были русские православные люди, но притом не желавшие иметь и не имевшие ничего общего с Москвой… Западному русскому православию не было свойственно ни обожествление монарха, ни обожествление своей страны и самих себя, ни слияние церкви и государства».

Кстати, несмотря на традиционное название «Киевская», её центр в это время располагался в белорусском г. Новогородке (Новогрудке).

Глава церкви (на тот момент болгарин, митрополит Исидор) носил титул «митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси». Напомню, что не только Киевщина, но и все другие земли Украины входили в состав ВКЛ, именно они назывались Русью.

Московская митрополия отреагировала на это событие болезненно, но вполне логично: она заявила о разрыве всех связей не только с Киевской церковью, но и с патриархией Константинополя.

Два слова о названиях.

Церковь Московии тогда так и называлась, по имени княжества. Лишь много позже, в 1589 году, посланники Бориса Годунова, «управителя» при царе Федоре Ивановиче, выторговали в Константинополе для Московской церкви право именоваться «Русской православной».

Так появилась РПЦ Москвы (её новое название официально утвердил в 1590 году Константинопольский собор).

Тогда же, в 1589 году, в Москве было учреждено патриаршество.

Этим актом РПЦ юридически оформила свою более чем столетнюю фактическую независимость от патриарха Константинополя. Годунов сделал первым патриархом своего ставленника Иова.

С 1589 года предстоятель Русской поместной церкви – митрополит Московский становится патриархом (см. статью Патриарх Московский и всея Руси).

Но в более научном виде история появления ПРАВОСЛАВИЯ МОСКОВСКОГО ТОЛКА выглядит так:

В 1441 году митрополит Исидор по прибытии в Москву с Флорентийского Собора отслужил литургию, на которой помянул папу римского Евгения IV, а также зачитал документ об Унии. Сразу же после этого по приказу великого князя Василия II Тёмного он был взят под стражу, но впоследствии бежал. Великий князь приказал не преследовать Исидора.

Созванный по этому поводу в 1441 году в Москве Собор епископов Восточной Руси (Великого княжества Московского), осудил митрополита Исидора как еретика и отступника и отверг Унию.

Московский Собор 1448 г., созванный великим князем Василием, 15 декабря поставил на Русскую митрополию епископа Рязанского Иону без согласования с Константинопольским патриархом-униатом (Константинопольские патриарх и император находились в Унии до взятия турками Константинополя, до 29 мая 1453 года), с титулом «Митрополит Киевский и всея Руси».

15 декабря 1448 года Русская церковь с центром в Москве становится де-факто автокефальной.

После захвата Константинополя турками и уничтожения в нём Унии, сношения между русскими и греками возобновились.

При заключении 31 августа 1449 года между Московским князем Василием и Польским королём Казимиром мирного договора, митрополит Иона ходатайствовал о том, чтобы русские православные епархии, находящиеся в Польше и Литве, были в его митрополии.

31 января 1451 года король Казимир частично исполнил просьбу митрополита и вручил тому «столецъ митрополичь Кiевскый и всея Руси, как первiе было по установленiю и обычаю рускаго христiяньства» (имелись в виду православные епархии в Литве, но не в Галиции).

В 1458 году у московского митрополита Ионы под давлением Римского папы Калликста III польский король Казимир IV отнял русские епархии, находившееся в Литве, и поставил во главе их митрополита-униата Григория.

Григорий в 1470 году вышел из унии и был принят в общение православным Константинопольским патриархом.