Последний отзыв
Да, первый рассказ из сборника, что я успела прочитать, что надо! И написано хорошо, и содержание необычное, но жизненное. Очень понравилось, хотя там...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Перелётный словарь для почтовой вороны
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
перебираемые тёплою рукою.
«Огромный надвигается рекой морской толкач…»
Огромный надвигается рекой морской толкач,
и в серую волну идёт он против шерсти,
и должен Енисей хребет слегка напрячь —
куда как здоровы толкаться дизельные черти.
Пока до Ангары допрут могучий рык,
болючий на плече пророется арык.
Но всё в гиперборейском сне живою зашепчется водою,
прижавшейся к его спине женою молодою.
«Этот воздух, и поле в дыму…»
Этот воздух, и поле в дыму
я не отдам уже никому.
Я это всё заберу с собой
туда, где играет гобой.
И даже жаркий шершавый гудрон,
который тоже июлем пропах,
и дикий кузнечиков эскадрон,
и дурицы куст в луговых клопах.
И реку возьму я в глыбах воды,
чтоб яблоки мыть и плоды.
И небо возьму – рубаху в окне,
что ты постирала мне.
Я это всё заберу, заберу,
если совсем не умру…
«Похлебал я полбы…»
Похлебал я полбы,
прибежал спозаранку.
Лес попрятал грибы,
и ушёл в несознанку.
И стоит, и молчит.
А я словно к врачу.
Вот, посеял ключи,
сам стою и молчу.
«Взявшись за ручки…»
Взявшись за ручки,
паучки и паучки
летели по свету,
по бабьему лету.
«В сентябре бывает обидно…»
В сентябре бывает обидно
за себя, за тебя, за всех,
потому что куполовидно
небо, сыпал бы лучше снег.
Или взял бы какой-то отпуск
тот, кто смотрит из синевы,
не нужна ему наша отпись,
и молитвы из головы.
«Бытие – это когда свет падает косо…»
Бытие – это когда свет падает косо,
в сосновом лесу осень,
сентябрьское утро, часов этак восемь.
Пахнет оно грибами рыжиками,
в ложбине не срезанными, не состриженными,
и другими растеньями разными,
очень разнообразными.
И прозрачный ветвистый ветер,
тёплый, умеренный,
в вышине говорит о тебе вполне уверенно,
что живёшь ты, расстрига, на свете.
И ты на это как будто впервые
поворачиваешь голову на морщинистой вые,
а цветы вокруг, лесные и полевые,
за рукав теребят тебя как брата,
и торопятся рассказать,
что горбатый ливень идёт обратно,
потому что ночью была гроза,
он траве заглядывает в глаза…
«Листьями засыпан…»
Листьями засыпан,
ветром занесён
желтовато-зыбкий
сентябрьский сон.
Тыщу лет на свете
согласен жить,
«Огромный надвигается рекой морской толкач…»
Огромный надвигается рекой морской толкач,
и в серую волну идёт он против шерсти,
и должен Енисей хребет слегка напрячь —
куда как здоровы толкаться дизельные черти.
Пока до Ангары допрут могучий рык,
болючий на плече пророется арык.
Но всё в гиперборейском сне живою зашепчется водою,
прижавшейся к его спине женою молодою.
«Этот воздух, и поле в дыму…»
Этот воздух, и поле в дыму
я не отдам уже никому.
Я это всё заберу с собой
туда, где играет гобой.
И даже жаркий шершавый гудрон,
который тоже июлем пропах,
и дикий кузнечиков эскадрон,
и дурицы куст в луговых клопах.
И реку возьму я в глыбах воды,
чтоб яблоки мыть и плоды.
И небо возьму – рубаху в окне,
что ты постирала мне.
Я это всё заберу, заберу,
если совсем не умру…
«Похлебал я полбы…»
Похлебал я полбы,
прибежал спозаранку.
Лес попрятал грибы,
и ушёл в несознанку.
И стоит, и молчит.
А я словно к врачу.
Вот, посеял ключи,
сам стою и молчу.
«Взявшись за ручки…»
Взявшись за ручки,
паучки и паучки
летели по свету,
по бабьему лету.
«В сентябре бывает обидно…»
В сентябре бывает обидно
за себя, за тебя, за всех,
потому что куполовидно
небо, сыпал бы лучше снег.
Или взял бы какой-то отпуск
тот, кто смотрит из синевы,
не нужна ему наша отпись,
и молитвы из головы.
«Бытие – это когда свет падает косо…»
Бытие – это когда свет падает косо,
в сосновом лесу осень,
сентябрьское утро, часов этак восемь.
Пахнет оно грибами рыжиками,
в ложбине не срезанными, не состриженными,
и другими растеньями разными,
очень разнообразными.
И прозрачный ветвистый ветер,
тёплый, умеренный,
в вышине говорит о тебе вполне уверенно,
что живёшь ты, расстрига, на свете.
И ты на это как будто впервые
поворачиваешь голову на морщинистой вые,
а цветы вокруг, лесные и полевые,
за рукав теребят тебя как брата,
и торопятся рассказать,
что горбатый ливень идёт обратно,
потому что ночью была гроза,
он траве заглядывает в глаза…
«Листьями засыпан…»
Листьями засыпан,
ветром занесён
желтовато-зыбкий
сентябрьский сон.
Тыщу лет на свете
согласен жить,
Последний отзыв
Да, первый рассказ из сборника, что я успела прочитать, что надо! И написано хорошо, и содержание необычное, но жизненное. Очень понравилось, хотя там...
Далее