Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики

Наиболее противоречивая ситуация складывается в связи с прекращением уголовных дел по нереабилитирующим основаниям, поскольку уголовно-процессуальный закон по некоторым из них предоставлял, а по другим – предоставляет в настоящее время возможность прекращения уголовного дела/преследования в отношении обвиняемого. Прямое указание на это уголовно-процессуального закона было направлено в адрес таких оснований освобождения от уголовной ответственности, как: истечение сроков давности уголовного преследования, примирение сторон, изменение обстановки[143 - Федеральным законом РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ ст. 77 УК РФ утратила силу, но в УК РФ введена ст. 80

«Освобождение от наказания в связи с изменением обстановки».], деятельное раскаяние, издание акта об амнистии (см.: ч. 2 ст. 27 УПК РФ до изменения ее редакции Федеральным законом РФ от 08.12.2003 г. № 161-ФЗ; ранее – п. 6 ч. 1, ч. 5 ст. 5, ст. 27 УПК РСФСР). Косвенно это касалось любого основания освобождения от уголовной ответственности (см.: ст. 208, 209 УПК РСФСР). К сожалению, на этот счет не было и нет однозначного законодательного решения для нереабилитирующих оснований. В настоящее время указание закона на возможность освобождения от уголовной ответственности не подозреваемого, а обвиняемого в совершении преступления распространено лишь на отдельные случаи примирения сторон (см.: ч. 2 ст. 20, ч. 3 ст. 213 УПК РФ), прекращения уголовного преследования с применением к несовершеннолетнему лицу принудительной меры воспитательного воздействия (см. ст. 427 УПК РФ).

Статьи 25, 28 УПК РФ в круг лиц, в отношении которых может быть прекращено уголовное дело/преследование, включают и подозреваемых, и обвиняемых в совершении преступлений. Однако зачастую правоприменители прекращают уголовные дела (уголовное преследование) в отношении лиц, не признанных в качестве ни обвиняемых, ни даже подозреваемых.

Некоторые авторы сетуют на то, что органами предварительного расследования на основании ст. 75–78 УК РФ освобождается от уголовной ответственности недостаточное количество лиц, совершивших преступные деяния, и утверждают, что этот показатель был бы в несколько раз выше при более совершенном уголовно-правовом институте освобождения от уголовной ответственности[144 - См.: Аликперов X., Курбанова К. УК РФ и некоторые проблемы освобождения от уголовной ответственности // Государство и право. – 2000. – № 1. – С. 55.]. Данная позиция является уязвимой, во-первых, потому, что авторы рассматривают институт освобождения от уголовной ответственности не в качестве исключительного, применяемого в строго определенных случаях и не к любым лицам, совершившим преступления. Круг лиц, к которым следовало бы применять основания освобождения от уголовной ответственности, должен быть более ограничен, личность кандидата на освобождение должна подвергаться более тщательному неформальному изучению, что и обеспечит эффективность этого института. Во-вторых, совершенность уголовно-правового института, о которой пишут авторы, должна быть серьезно обоснована, а не декларативна. По существу же предложения о совершенствовании института освобождения от уголовной ответственности, об учете прошлого позитивного законодательного опыта следует поддержать.

Вместе с тем вряд ли целесообразно в подтверждение эффективности применения нормы об освобождении ссылаться на большое число освобожденных лиц, поскольку о таковой в первую очередь свидетельствует уровень криминологического рецидива среди освобожденных от уголовной ответственности лиц. Более того, один из названных авторов сам же указывает на необходимость ограничения круга освобождаемых от уголовной ответственности лиц, применения ст. 75–77 УК только к тем лицам, в отношении которых возбуждены уголовные дела и которым предъявлены обвинения[145 - Аликперов X. Д. Освобождение от уголовной ответственности. – Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001.-С. 10.]. Думается, что речь идет о желаемом, в некоторой степени должном (до вступления в силу 01.07.2002 г. УПК РФ), но не существующем положении дел в правоприменении. Почему о желаемом? Потому, что УПК РСФСР предусматривал возможность прекращения уголовного дела из-за примирения с потерпевшим – прямо, по иным указанным основаниям – косвенно лишь в связи с предъявлением освобождаемому лицу обвинения (см.: п. 6 ч. 1 ст. 5, ст. 27, 46, 143, 208, 209 УПК РСФСР). Фактически же правоприменители прекращали уголовные дела (уголовное преследование) в отношении и тех лиц, которым обвинения не предъявлялись. Почему долженствование упоминается в некоторой степени? Потому, что УК РФ, закрепляя норму о незаконном освобождении от уголовной ответственности (ст. 300), называет в качестве освобождаемого не только обвиняемое, но и подозреваемое лицо. Кроме того, в ст. 25–28 УПК РФ прямо указывается на возможность освобождения от уголовной ответственности, прекращения уголовного дела или уголовного преследования в отношении и обвиняемого, и подозреваемого в совершении соответствующего преступления. Представляется, что интересам правосудия в большей мере соответствует применение указанных оснований в отношении тех лиц, которые привлечены в уголовное судопроизводство в качестве обвиняемых.

Изучение следственно-судебной практики показало, что незаконное освобождение от уголовной ответственности связано не только с применением данного освобождения к тем лицам, которые в связи с установленными обстоятельствами дела не могут быть освобождены от уголовной ответственности ни по одному из оснований освобождения, но и с применением другой нормы об освобождении взамен той, которую следовало бы применить.

Итак, нестыковки в вопросах прекращения уголовных дел (уголовного преследования) существуют как между положениями закона и их применением, так и между правовыми нормами. Сглаживание отмеченных противоречий в прекращении уголовных дел (уголовного преследования) между положениями закона и правоприменительной деятельностью возможно, исходя из того, что реабилитирующие основания прекращения уголовных дел (уголовного преследования) должны распространяться на все названные категории лиц в любой стадии следственно-судебного производства, нереабилитирующие – только на лиц, совершивших преступления. Совершившими преступления было бы целесообразным признавать (в данном контексте) лишь тех лиц, которые привлечены к уголовной ответственности, словом, вина которых доказана по версии органов предварительного расследования (и, подавно, судом). В уголовно-правовом смысле момент привлечения лица к уголовной ответственности отражается в привлечении его в качестве обвиняемого (вынесении соответствующего постановления или акта). Поскольку в отношении такого лица собрано достаточно данных, подтверждающих его вину, ему в соответствии с законом (п. 22 ст. 5, ст. 47, 171, 172, 225 УПК РФ) надлежит предъявить обвинение.

Применение ст. 300 УК РФ как оконченного (составом) преступления станет возможным в момент вынесения мотивированного постановления о прекращении уголовного дела/преследования, точнее, в момент придания этому постановлению юридической силы – его подписания правоприменителем. Наличие вынесенного вопреки закону не подписанного постановления о прекращении уголовного дела/преследования будет свидетельствовать, при достаточном к тому основании, о предварительном преступном поведении, но не об оконченном (составом) преступлении.

Итак, законодательная конструкция ст. 300 УК РФ неоправданно исключает из сферы своего действия случаи прекращения уголовных дел, возбужденных по фактам совершения деяний, предусмотренных УК РФ, а также лиц, уголовные дела (уголовное преследование) в отношении которых прекращены либо отказано в возбуждении уголовных дел по реабилитирующим основаниям, и необоснованно расширяет круг лиц, уголовные дела (уголовное преследование) в отношении которых прекращены по нереабилитирующим основаниям.

Для исправления сложившейся ситуации диспозиции ст. 300 УК РФ следует придать такой вид: «Незаконное прекращение уголовного дела (уголовного преследования), отказ в его возбуждении, следователем или лицом, производящим дознание». Поскольку Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ у прокурора отнято право непосредственного прекращения производства по уголовному делу (см. ст. 37 УПК РФ), то и рассматривать его в качестве исполнителя данного преступления не представляется возможным.

Более того, в уголовном и уголовно-процессуальном законодательствах, а также в соответствующих актах официального толкования надлежит закрепить правило о том, что прекращение уголовного дела/преследования по реабилитирующему основанию осуществляется в любой стадии следственно-судебного производства, а по нереабилитирующему основанию – после предъявления лицу обвинения (см.: ст. 172, 225 УПК РФ). В частности, в УК РФ целесообразно внести следующие изменения:

а) в ч. 1 ст. 75 и в ст. 76 вместо слов «лицо, впервые совершившее преступление…» написать «лицо, обвиняемое в совершении преступления впервые…»;

б) в ч. 1 ст. 78 после слова «лицо» вписать «обвиняемое в совершении преступления…», а в ч. 2 ст. 78 вместо слов «вступления приговора суда в законную силу» написать «привлечения лица в качестве обвиняемого» (подробнее см. § 1 гл. 4);

в) в ч. 2 ст. 84 вместо слов «совершившие преступления» написать «обвиняемые в совершении преступлений».

В УПК РФ внести такие дополнения:

а) из ст. 25 и ч. 1 ст. 28 слова «подозреваемого или» исключить;

б) в п. 3 ч. 1 ст. 24 после слова «преследования» написать «в отношении обвиняемого лица»;

в) п. 3 ч. 1 ст. 27 после слова «амнистии» дополнить словами «в отношении обвиняемого лица».

Предложенные коррективы уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм должны способствовать уменьшению возможностей правоприменителей в произвольной оценке и принятии решений о прекращении уголовных дел (уголовного преследования). Однако эти меры не устранят саму проблему, поскольку разноречивые представления дознавателей, следователей, прокуроров, судей о прекращении уголовных дел (уголовного преследования) возникают и в связи с другими условиями освобождения от уголовной ответственности, прекращения уголовного дела/преследования.

Так, наиболее распространенными условиями освобождения от уголовной ответственности являются такие объективные условия, как: а) совершение преступления впервые, притом б) соответствующей категории тяжести. Данные условия являются обязательными для применения ч. 1 ст. 75, ст. 76, отчасти ст. 90 УК РФ. В качестве обстоятельств освобождения от уголовной ответственности (см.: ст. 25, 28, 427 УПК РФ, а ранее – ст. 7–9 УПК РСФСР) в постановлениях дознавателей, следователей и судей о прекращении уголовных дел (уголовного преследования) данные условия сообразно законодательной формулировке (ст. 75, 76 УК РФ; см. также: ст. 77, 90 УК РФ в редакции, действовавшей до 16.12.2003 г., а равно действовавшие до 01.07.2002 г. ст. 6–9 УПК РСФСР) часто звучат как одно двуединое условие: «лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести». В связи с этим может возникнуть вопрос о смысле, который вкладывают (или могут вложить) некоторые правоприменители в данное выражение. Не расширяет ли его понимание необоснованно круг лиц, к которым может быть применено освобождение от уголовной ответственности? Это расширение касается уже не статуса подследственного, а категории совершенного им преступления.

Буквальное толкование приведенной цитаты свидетельствует о том, что закон допускает такое освобождение в отношении лица, ранее совершившего более тяжкое преступление, нежели то, в связи с совершением которого лицо освобождается от уголовной ответственности и уголовное дело/преследование прекращается. В действительности же следует иметь в виду, что освобождение от уголовной ответственности применяется к лицу, совершившему преступление небольшой или средней тяжести, если оно ранее вообще никаких преступлений не совершало, а следовательно, не осуждалось за таковые или хотя и осуждалось за совершение преступного деяния, но на момент совершения нового преступления его судимость погашена или снята в установленном законом порядке (см.: ст. 86 УК РФ), либо истекли сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности и ее реализации (см. ст. 78, 94 УК РФ), либо лицо было освобождено от уголовной ответственности по иному основанию.[146 - Вряд ли можно согласиться с авторами, полагающими, что поскольку в ст. 76 УК РФ говорится о совершении преступления впервые, постольку погашение судимости для ее применения значения не имеет (см.: Варяник A. A. Прекращение публичного преследования (дела) по нереабилитирующим основаниям: проблемы нормативного регулирования и правоприменения: Автореф. дис…. канд. юрид. наук/ НА МВД России. – Н. Новгород, 2005. – С. 21).] Причем о категории преступления (небольшой или средней тяжести) должен свидетельствовать максимальный размер наказания, предусмотренного в санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ: а) не более двух лет лишения свободы, если речь идет о преступлении небольшой тяжести; б) более двух лет лишения свободы (преступление, совершаемое только по неосторожности) либо не более пяти лет лишения свободы (преступление, совершаемое умышленно), если имеет место преступление средней тяжести (см. ч. 2, 3 ст. 15 УК РФ).

В разговоре с одним из следователей (к настоящему времени оставившему следственную работу) выяснилось, что он получил вознаграждение лишь за то, что прекратил уголовное дело в связи с примирением лица, совершившего преступное деяние, с потерпевшим. Причем все условия освобождения от уголовной ответственности, предусмотренные ст. 76 УК РФ, наличествовали, кроме одного: не истек срок погашения судимости за предыдущее (тяжкое) преступление. Оправдывая свое решение в нашем разговоре, следователь пояснил, что он ничем не рисковал, так как по этому вопросу нет официального (законодательного, ведомственного) толкования. Данные о наличии судимости из информационного центра при ГУВД не запрашивались. А правильность-неправильность профессионального толкования, которое осуществил он, останется на его совести. В худшем случае прокурор отменит вынесенное постановление.

Указанная позиция недобросовестного правоприменителя парадоксальна и в то же время поучительна. Вместе с тем факты прекращения уголовных дел в отношении лиц, имеющих непогашенные (неснятые) судимости, не редки. В одних случаях правоприменители не выясняют данные о наличии судимости: не затребуют справки о судимости из информационных центров. Это отчасти объясняется тем, что дознаватели и следователи применяют ст. 76 УК РФ, ст. 25 УПК РФ (ранее – ст. 9 УПК РСФСР) и в связи с неустановлением лиц, совершивших преступления, и в силу заявления потерпевшего о том, что он ни к кому претензий не имеет, и вследствие неподачи потерпевшим заявления с просьбой о возбуждении уголовного дела. В других случаях правоприменители заведомо освобождают от уголовной ответственности ранее судимых лиц. Объяснений такому поведению должностных лиц в их профессиональных рамках найти трудно.

Лица, имевшие непогашенные (неснятые) судимости, освобождались от уголовной ответственности по ст. 6–9 УПК РСФСР, ст. 25, 26, 28, 427, 431 УПК РФ и судами России. Количество лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости, но примирившихся с потерпевшими и поэтому освобожденных от уголовной ответственности судами РФ, впечатляет. Правда, в судебной статистике о таком примирении свидетельствует применение не только ст. 25 УПК РФ (ранее – ст. 9 УПК РСФСР), но и ч. 2 ст. 20 УПК РФ (ранее – п. 6 ч. 1 ст. 5 и ч. 1 ст. 27 УПК РСФСР). Так, в силу примирения с потерпевшим: в 1997 г. освобожден 431 человек, в 1998 г. – 1632, 1999 г. – 2582, 2000 г. – 2300, 2001 г. – 2945, 2002 г. – 3934, 2003 г. – 3766, 2004 г. – 1796, 2005 г. – 3336, 2006 г. – 4237 человек. В связи с изменением обстановки: в 1997 г. освобождено 115 человек, в 1998 г. – 110, 1999 г. – 77, 2000 г. – 18, 2001 г. – 28, 2002 г. – 52, 2003 г. – 92 человека.[147 - Статья 77 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки» утратила силу с 16.12.2003 г. согласно Федеральному закону РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ.]

Вследствие деятельного раскаяния: в 1997 г. освобождено 20 человек, в 1998 г. – 14, 1999 г. – 13, 2000 г. – 4, 2001 г. – 12, 2002 г. – 23, 2003 г. – 92, 2004 г. – 74, 2005 г. – 5, 2006 г. – 6 человек. В связи с применением к несовершеннолетним лицам принудительных мер воспитательного воздействия: в 1997 г. освобожден 1 человек, в 1998 г. – 2, 1999 г. – 1, 2000 г. – 2, 2001 г. – 1, 2002 г. – 0, 2003 г. – 1, 2004 г. – 7, 2005 г. – 45, 2006 г. – 58 человек (см. гистограмму 1).**

Доля лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости и освобожденных от уголовной ответственности по п. 6 ч. 1 ст. 5, ст. 6–9 УПК РСФСР, ч. 2 ст. 20, ст. 25, 26, 28, 427, 431 УПК РФ (ст. 75–77, 90 УК РФ) в общем числе лиц, освобожденных от таковой по соответствующему основанию, составила: а) в силу примирения с потерпевшим: в 1997 г. – 0,7 %, 1998 г. – 2,74, 1999 г. – 3,49, 2000 г. – 3,06, 2001 г. – 2,42, 2002 г. – 3, 2003 г. – 2,04, 2004 г. – 0,81, 2005 г. – 1,26, 2006 г. – 1,5 %; б) в связи с изменением обстановки: в 1997 г. – 1,01 %, 1998 г. – 1,3, 1999 г. – 0,8, 2000 г. – 0,21, 2001 г. – 0,24, 2002 г. – 0,4, 2003 г. – 0,9 % (см. сноску к предыдущему абзацу); в) вследствие деятельного раскаяния: в 1997 г. – 0,4 %, 1998 г. – 0,2, 1999 г. – 0,12, 2000 г. – 0,03, 2001 г. – 0,06, 2002 г. – 0,12, 2003 г. – 0,38, 2004 г. – 0,29, 2005 г. – 0,02, 2006 г. – 0,03 %; г) в связи с применением к несовершеннолетним лицам принудительных мер воспитательного воздействия: в 1997 г. – 0,03 %, 1998 г. – 0,08, 1999 г. – 0,04, 2000 г. – 0,09, 2001 г. – 0,04, 2002 г. – 0, 2003 г. – 0,03, 2004 г. – 0,1, 2005 г. – 0,7, 2006 г. – 1,35 % (см. гистограмму 2).**

Как видно, динамика освобожденных от уголовной ответственности по соответствующим нереабилитирующим основаниям лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости, в общем числе освобожденных лиц по указанным основаниям в период действия УК РФ не отличалась стабильностью. Однако наблюдение общего количества лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости и освобождавшихся от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, ежегодно показывает после заметного уменьшения некоторое его увеличение. Уменьшение общего числа указанных лиц в 2004 г. объясняется в первую очередь изменением уголовного законодательства (см. Федеральный закон РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ). Особенно отчетливо это просматривается по наиболее используемым правоприменителями нереабилитирующим основаниям освобождения от уголовной ответственности – примирения с потерпевшим (ст. 9 УПК РСФСР, ст. 25 УПК РФ, ст. 76 УК РФ), изменения обстановки (ст. 6 УПК РСФСР, а также ст. 26 УПК РФ и ст. 77 УК РФ в ред. до 16.12.2003 г.) и деятельного раскаяния (ст. 7 УПК РСФСР, ст. 28 УПК РФ, ст. 75 УК РФ) (см. гистограмму 1).**

Гистограмма 1. Количество лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости и освобожденных от уголовной ответственности по п. 6 ч. 1 ст. 5, ст. 6–9 УПК РСФСР, ч. 2 ст. 20, ст. 25, 26, 28, 427, 431 УПК РФ

Чрезвычайно большое число лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости и освобожденных от уголовной ответственности в силу примирения совершившего преступление лица с потерпевшим, отчасти объясняется и высокой динамикой применения следственно-судебными органами ст. 9 УПК РСФСР, ст. 25 УПК РФ, и тем, что судами в данном случае учитывались не только дела, прекращенные согласно указанным статьям, но и дела, прекращенные в соответствии с требованиями п. 6 ч. 1 ст. 5, ч. 1 ст. 27 УПК РСФСР, ч. 2 ст. 20 УПК РФ, несмотря на то, что в судебной статистике предусмотрено отдельное основание учета – «согласие потерпевшего на прекращение дела». В отношении некоторого числа лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости, уголовное преследование прекращено на основании ст. 28 УПК РФ, что, по-видимому, связано с влиянием на учетный процесс примененных судами примечаний к статьям Особенной части УК. Хотя количество прекращенных уголовных дел и число лиц, в отношении которых прекращено уголовное преследование на основании примечаний к статьям УК, учитываются отдельно. Что же касается прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего в связи с применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия, то такое условие, как совершение подростком преступления, впервые утратило свою актуальность в связи с изменением редакции ст. 90 УК РФ Федеральным законом РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ. Следствие это го – возрастающая динамика освобождения от уголовной ответственности несовершеннолетних лиц, имеющих судимости за ранее совершенные преступления.

Гистограмма 2. Доля лиц, имевших непогашенные (неснятые) судимости и освобожденных от уголовной ответственности по п. 6 ч. 1 ст. 5, ст. 6–9 УПК РСФСР, ч. 2 ст. 20, ст. 25, 26, 28, 427, 431 УПК РФ в общем числе лиц, освобожденных от таковой по указанным основаниям

Между тем работники надзирающего за соблюдением законности органа зачастую не проявляют должного внимания к материалам о прекращении уголовных дел (уголовного преследования), тем более по преступлениям небольшой и средней тяжести. Для ознакомления с решением об отказе от уголовного преследования прокурору, как правило, хватает копии постановления о прекращении уголовного дела/преследования. Однако и такой слабый контроль обоснованности принимаемых правоприменителями решений оказывается невозможным по прошествии некоторого времени. Надобно ли изучать несколько десятков или сотен листов уголовного дела, если через три года (пять лет) оно будет уничтожено и списано по картотеке архива информационного центра? Именно столько времени хранятся дела по преступлениям небольшой (средней) тяжести[148 - См.: приказ МВД России от 12.05.2006 г. № 340 ««Об утверждении Перечня документов, образующихся в деятельности подразделений Министерства, органов внутренних дел, учреждений, предприятий и организаций системы Министерства внутренних дел Российской Федерации, с указанием сроков хранения» (ранее – приказ МВД России от 19.11.1996 г. № 615).]. Как говорится, все мосты сожжены. И кого будут интересовать основания законного или причины незаконного прекращения уголовного дела/преследования?

Нет сомнения в том, что благодаря данным причинам на практике освобождение от уголовной ответственности вследствие деятельного раскаяния (см.: ч. 1 ст. 75 УК РФ; ч. 1 ст. 28 УПК РФ, а ранее – ч. 1 ст. 7 УПК РСФСР) или примирения с потерпевшим (см.: ст. 76 УК РФ; ст. 25 УПК РФ, а ранее – ст. 9 УПК РСФСР) иной раз осуществляется не только в связи с совершением преступлений небольшой, но и средней тяжести,[149 - До предоставления возможности прекращения уголовного дела/преследования по ст. 25, ч. 1 ст. 28 УПК РФ, вступившего в действие с 01.07.2002 г., в отношении и тех лиц, которые совершили преступления средней тяжести.] тяжких и даже особо тяжких преступлений, а подобное освобождение вследствие применения принудительных мер воспитательного воздействия или изменения обстановки происходило также в связи с совершением тяжких и особо тяжких преступлений.

Так, в 1997 г. в силу деятельного раскаяния согласно ст. 75 УК РФ, ст. 7 УПК РСФСР (с 01.07.2002 г. – ст. 28 УПК РФ) судами России освобождены от уголовной ответственности 88 человек, совершивших преступления средней тяжести; 14 человек – в связи с совершением тяжких преступлений. В 1998 г. – ПО человек по преступлениям средней тяжести, 14 – по тяжким и 4 человека – по особо тяжким преступным деяниям. В 1999 г. – соответственно 113, 28 и 5 человек. В 2000 г. – 104, 3 и 0 человек. В 2001 г. – 140, 3 и 3 человека. В 2002 г. – 47 человек по тяжким преступлениям и 1 человек по особо тяжкому преступному деянию (с 01.07.2002 г. освобождение от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 75 УК РФ распространено на лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести). В 2003 г. – 60 человек по тяжким и 7 человек по особо тяжким преступлениям. В 2004 г. – соответственно 64 и 1 человек.

8 2005 г. – 19 человек, а в 2006 г. – 15 человек по тяжким преступным деяниям.**

Вследствие примирения с потерпевшим согласно ст. 76 УК РФ, ст. 9 УПК РСФСР (с 01.07.2002 г. – ст. 25 УПК РФ) в 1997 г. освобождены от уголовной ответственности 128 человек, совершивших преступления средней тяжести, 19 – в связи с совершением тяжких преступлений и 2 человека – совершивших особо тяжкие преступные деяния. В 1998 г. – 65 человек по преступлениям средней тяжести, 9 – по тяжким преступлениям и 1 человек – по особо тяжкому преступному деянию. В 1999 г. – соответственно 80, 38 и 10 человек. В 2000 г. – 61, 8 и 0 человек. В 2001 г. – 51, 9 и 5 человек. В 2002 г. – 469 человек по тяжким преступлениям (с 01.07.2002 г. освобождение от уголовной ответственности по ст. 76 УК РФ распространено на лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести). В 2003 г. – 55 человек по тяжким и 4 человека по особо тяжким преступлениям. В 2004 г. – 667 человек по тяжким преступлениям. В 2005 г. – 141 человек по тяжким и 1 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 2006 г. – соответственно 91 и 3 человека.**

В силу применения принудительных мер воспитательного воздействия согласно ст. 90 УК РФ, ст. 8 УПК РСФСР (с 01.07.2002 г. – ст. 427, 431 УПК РФ) в 1997 г. освобождено от уголовной ответственности 569 человек, совершивших тяжкие преступления, и 1 человек в связи с совершением особо тяжкого преступления. В 1998 г. – 250 человек по тяжким преступлениям и 8 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 1999 г. – соответственно 180 и 2 человека. В 2000 г. – 126 и 8 человек. В 2001 г. – 124 и 5 человек. В 2002 г. – 144 и 6 человек. В 2003 г. – 47 и 4 человека. В 2004 г. – 123 и 1 человек. В 2005 г. – 118 и 4 человека. В 2006 г. – 99 человека по тяжким преступлениям.**

Вследствие изменения обстановки согласно ст. 77 УК РФ, ст. 6 УПК РСФСР (в 2002–2003 гг. – ст. 26 УПК РФ) в 1997 г. освобождено от уголовной ответственности 111 человек, совершивших тяжкие преступления и 4 человека – в связи с совершением особо тяжких преступных деяний. В 1998 г. – 329 человек по тяжким преступлениям и 8 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 1999 г. – соответственно 224 и 7 человек. В 2000 г. – 89 и 4 человека. В 2001 г. – 98 и 1 человек. В 2002 г. – 176 и 4 человека. В 2003 г. – 102 и 6 человек (см. гистограмму 3).**

Наличие в гистограмме данных об освобождении от уголовной ответственности в силу деятельного раскаяния позволяет предположить, что определенное количество прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) по преступлениям более тяжким, нежели об этом говорится в ч. 1 ст. 75 УК РФ, связано с применением судами примечаний к статьям Особенной части УК. Однако статистическая отчетность прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) по примечаниям к статьям Особенной части УК ведется отдельно. К тому же содержащиеся в ней цифры гораздо меньшие, нежели представленные в гистограмме 3.

Для уменьшения количества (устранения) фактов незаконного освобождения от уголовной ответственности некоторые авторы предлагали наделить правом освобождения от таковой (прекращения уголовного дела/преследования) исключительно судебные органы[150 - См.: ВаряникА. А. Прекращение публичного преследования (дела) по нереабилитирующим основаниям: проблемы нормативного регулирования и правоприменения… – С. 24; Лесниевски-Kocmapeea Т. А. Дифференциация уголовной ответственности: Автореф. дис…. д-ра юрид. наук/ИЗСПП РФ. – М., 1999. – С. 13, 33; Максимов В. В. Мировая юстиция: проблемы и перспективы // Журнал российского права. – 2001. – № 9. – С. 17.]. По данному пути пошли и законодатели отдельных государств (см.: гл. 6 УК Литовской Республики; ст. 53 УК Республики Молдова, ч. 2 ст. 44 УК Украины). Наряду с этим несколько иное направление развития российского уголовного законодательства и правоприменительной деятельности на заре действия УК РФ определил Конституционный Суд РФ, указав, что прекращение уголовного дела на досудебных стадиях не означает установления виновности лица в совершении преступления, не препятствует осуществлению им права на судебную защиту[151 - См.: постановление Конституционного Суда РФ от 28.10.1996 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О. В. Сушкова» // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 45. – Ст. 5203.].

Гистограмма 3. Количество лиц, совершивших средней тяжести или особо тяжкие преступления и освобожденых от уголовной ответственности по соответствующим основаниям

Думается, что в наделении судебных органов правом принятия окончательного решения об освобождении от уголовной ответственности (о прекращении уголовного дела/преследования) по нереабилитирующим основаниям имеется разумное зерно, если вести речь о развитии ранее изложенных предложений, направленных на совершенствование уголовного и уголовно-процессуального законодательств. Действительно, если распространить прекращение уголовного дела/преследования по нереабилитирующим основаниям только на лиц, обвиняемых в совершении преступлений, более того, данные основания рассматривать как условные, то целесообразно закрепить возможность такого прекращения дел/преследования как в суде, так и в процессе предварительного расследования. Однако в последнем случае необходимо предусмотреть ходатайство правоприменителя перед судом о назначении освобождаемому лицу испытательного срока с прекращением в отношении него уголовного дела/преследования. При нарушении условий испытания суду следовало бы рассматривать в отношении обвиняемого вопрос об отмене освобождения от уголовной ответственности и назначении ему уголовного наказания.

Изложенное свидетельствует о том, что контроль за прохождением прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) должен быть усилен как со стороны руководства органа, прекратившего его, так и со стороны прокуратуры. Для этого предлагается:

а) уведомлять прокурора о прекращении уголовного дела/преследования не копией постановления, а его первым экземпляром, подшитым в уголовное дело;

б) при утверждении прокурором явно незаконного решения правоприменителя о прекращении уголовного дела/преследования рассматривать вопрос о привлечении к ответственности по ст. 300 УК РФ и первого, и второго (в качестве соответственно исполнителя и иного соучастника, возможно, пособника).

Кроме того, необходимо устранить недоработки формулировок уголовно-правовых норм. Статьи 75, 76 УК РФ содержат формулировку «лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести»[152 - Аналогичная недоработка просматривается в диспозиции ст. 801 УК РФ.]. Смысл указанных законодательных положений искажен неудачной редакцией, отсутствием присоединительного союза (например, союза «притом») после слова «преступление». Без присоединительного союза буквальное их толкование свидетельствует, что закон допускает освобождение от уголовной ответственности, если лицо ранее совершило тяжкое или особо тяжкое преступление. Думается, что присоединительный союз придаст двум условиям освобождения ярко выраженный индивидуальный характер.

Ответ на вопрос о необходимости устранения речевых недочетов формулировок уголовно-процессуальных норм об освобождении от уголовной ответственности дан Федеральным законом РФ от 29.05.2002 г. № 58-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»[153 - Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 22. – Ст. 2027.]. Ранее ст. 25 и 28 УПК РФ имели формулировку «лицо, против которого впервые осуществляется уголовное преследование по подозрению или обвинению в совершении преступления небольшой или средней тяжести». После слова «преследование» напрашивался один из присоединительных союзов. Новые редакции этих статей указанный недостаток устранили, как, впрочем, и разночтения между нормами уголовного и уголовно-процессуального законодательств в связи с термином «уголовное преследование».

Вместе с тем предложенные коррективы в уголовное материальное и процессуальное законодательства не устраняют межотраслевую рассогласованность в формировании и формулировании норм об освобождении от уголовной ответственности, прекращении уголовного дела (преследования), об отказе в его возбуждении.

§ 3. Влияние смежных отраслей права на основания освобождения от уголовной ответственности, прекращения уголовного дела (преследования), отказа в его возбуждении

Уголовное законодательство охраняет интересы личности, общества, государства в различных сферах жизнедеятельности. Однако эти интересы охраняются и другими – смежными с уголовным – отраслями права. Определить грань между преступлением и иным правонарушением порой непросто.

Решая вопрос о том, является содеянное преступлением или иным правонарушением, правоприменители наиболее часто исходят из размера причиненного вреда и умысла, направленного на его причинение. Величина такого вреда, как правило, предусмотрена законодательством. В частности, границы вреда от административно-правового и уголовно-правового ненасильственного, неоткрытого и неквалифицированного хищения определены в примечании к ст. 7.27 КоАП РФ. Если имущество похищено на сумму, не превышающую ста рублей (ранее, до изменения ст. 7.27 КоАП РФ Федеральным законом РФ от 22.06.2007 г. № 116-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в части изменения способа выражения денежного взыскания, налагаемого за административные правонарушения»[154 - Российская газета от 27.06.2007 г. – № 135. – С. 19.], – одного минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законодательством на момент совершения деяния), то содеянное следует квалифицировать как административное правонарушение. Если же этот размер оказался большим хотя бы на йоту (возможно, при неопределенном умысле), то содеянное необходимо квалифицировать в зависимости от способа хищения по ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 159 или ч. 1 ст. 160 УК РФ.