Волчицы

Трель дверного звонка разбудила Владимира спозаранку, на улице едва рассвело. Молодой человек среагировал на звонок не сразу. Ночь прошла в заботах о близнецах. Хоть и помогла соседка, спасибо ей, но все же Владимир смертельно устал и уснул прямо на кровати, рядом с детьми. Поэтому он не торопился вставать. Но кто-то настырно звонил и звонил. Опасаясь, что настойчивый гость разбудит младенцев, Владимир поднялся и, протирая глаза, прошел к двери.

– Кто там? – осторожно спросил он.

– Откройте, Володя, – послышался из-за двери знакомый голос.

Владимир быстро открыл дверь и обомлел. Он и так был удивлен столь неожиданным появлением Анастасии, но то, что увидел, оказалось еще более неожиданным. Его постоялица стояла на лестничной площадке практически нагая, лишь кое-как прикрытая какой-то грязной рваной мешковиной.

Нырнув внутрь, Анастасия сама захлопнула дверь и устало привалилась к ней спиной. Она явно была смертельно напугана – ее всю трясло, лицо побледнело чуть не до синевы.

– Что случилось? – изумленно спросил Владимир.

Девушка лишь потрясла головой не в силах говорить.

– Идите в ванную, – решительно сказал Владимир. – Отогрейтесь. Я принесу вам халат.

Когда спустя полчаса Анастасия вышла из ванной комнаты, закутавшись в теплый махровый халат, Владимир сразу напоил ее горячим чаем и уложил в постель. Девушка заметно успокоилась, озноб прошел. Владимир оставил ее на время, пока молодая мать занималась своими детьми, потом вернулся и, усевшись на краешек кровати, спросил:

– Так что же, все-таки, произошло? Почему вы не в больнице, Настя? И где ваша одежда?

– Не знаю, – устало ответила девушка. – Ничего не знаю.

– Как так? – удивился Владимир.

– Я ничего не помню.

– Совсем ничего? Но как же вы пришли сюда?

– Я очнулась в кустах возле вашего дома.

– Без одежды? – уточнил Владимир.

Анастасия кивнула.

– Я нашла рядом мешок, завернулась в него и пришла к вам.

– Вы и в самом деле ничего не помните? – снова спросил Владимир. – Ну, хоть что-нибудь?

– Не знаю, – задумчиво проговорила девушка. – Какие-то смутные видения, словно сон, они все время ускользают от меня.

– Попытайтесь все же вспомнить, – попросил Владимир.

Анастасия молчала некоторое время, напрягая память, потом устало покачала головой.

– Нет, не могу. Все так смутно, расплывчато. Ничего не помню.

– Вы, случайно, не страдаете лунатизмом? – осторожно спросил Владимир.

Анастасия пожала плечами.

– Никогда не замечала за собой ничего подобного, – Она вдруг улыбнулась: – Да и не слышала я, чтобы лунатики раздевались догола, когда выходят бродить.

– И то верно, – пробормотал Владимир, взъерошив волосы на затылке. – Странно все это. Неужели последствия сотрясения мозга? Вы вообще-то как себя чувствуете?

– Сначала было очень страшно, когда я очнулась там, в кустах, совсем без одежды. Я чуть с ума не сошла от страха. Но сейчас все хорошо. Мне даже лучше, чем когда бы то ни было.

Владимир внимательно посмотрел на девушку. Она действительно выглядела чересчур бодрой, что совсем не вязалось с ее усталым голосом, на щеках играл румянец, а черные пронзительные глаза лучились какой-то внутренней энергией. Но возможно, что эта бодрость являлась всего лишь следствием нервного потрясения.

– Наверное, будет лучше, если вы покажетесь врачу, – произнес Владимир.

Анастасия поежилась, сразу став похожей на маленькую испуганную девочку.

– Я бы не хотела возвращаться в больницу. Да и нет в этом никакой необходимости. Я хорошо себя чувствую, честно. Можно мне остаться?

Владимир невольно улыбнулся, так по-детски наивно и мило она сейчас выглядела.

– Хорошо, – ответил он, погладив девушку по плечу. – Отдыхайте. Я сам съезжу в больницу и заберу ваши вещи.

Владимир вышел, оставив девушку с детьми. Закутавшись в одеяло, Анастасия легла рядом с близнецами и задумалась, уперев взгляд в потолок. Да, то, что произошло в эту ночь, не поддавалось никакому объяснению и, хотя странное происшествие все еще будоражило, ее мысли почему-то занимало совсем не это. Девушка перевела взгляд на посапывающих близнецов. Ею владело странное чувство, будто всю ночь она стремилась к ним. Но как ни напрягала Анастасия память, подробности минувшей ночи ускользали от нее. Лишь какие-то обрывки смутных видений и… запахи. Почему-то больше всего в памяти отпечатались именно запахи. Она помнила запахи больницы и людских тел, помнила свежесть ночи, помнила даже запахи каких-то животных. Но мысленный взор не мог выхватить из памяти ничего. Смутно припоминались лишь какая-то лестница, по которой неудобно спускаться, да пушистый белый котенок.

Отпустивший уже страх вернулся вновь. Что же такое с ней происходит? Неужели прав Владимир в своих опасениях и у нее действительно не все в порядке с головой? Может быть, это последствия сотрясения мозга или от действия лекарств? Анастасия слышала, что некоторые лекарства способны вызывать галлюцинации, как наркотики. Кто знает, чем ее напичкали в больнице? Эта мысль немного успокаивала, хоть и слабое утешение, но все же… Но тут же тревога вернулась вновь. А если это что-то врожденное и передалось по наследству детям?! Анастасия снова посмотрела на близнецов. Насколько серьезно может быть подобное заболевание? Ведь невозможно же в здравом уме всю ночь голышом прошляться на улице и совсем ничего не помнить. Хотя чувствует она себя вполне нормально – на здоровье грех жаловаться, от недавнего недомогания не осталось и следа, не ощущаются и последствия сотрясения. Абсолютно никаких тревожащих симптомов какого-либо заболевания. Наверное, все-таки от лекарств.

Владимир также пребывал в тревожном недоумении, слишком уж необычное приключение выпало на долю постоялицы. Чего скрывать, Анастасия уже давно стала ему небезразлична и все происходящее с ней молодой человек принимал близко к сердцу. Неужели девушка стала жертвой каких-то бандитов? Но как, почему она оказалась на улице? И почему она совсем ничего не помнит? Можно ли такой провал в памяти объяснить только недавней травмой или девушка и в самом деле страдает каким-то психическим недугом? Кругом одни вопросы и никакой ясности.

Молодой человек уже был близок к тому, чтобы предложить девушке руку и сердце. Он даже полюбил ее детей, этих крохотных несмышленышей, и его нисколько не пугала ответственность и обязанность заботиться о них. Конечно, мама не одобрит выбор своего сына – разведенка с двумя детьми совсем не та невестка, о которой она могла мечтать. Но сейчас об этом вовсе не хотелось думать. Настораживало необъяснимое ночное происшествие. Не торопится ли Владимир связать свою жизнь с женщиной, у которой может быть не все в порядке с головой? Ведь в том, что случилось, явно есть что-то ненормальное – не каждый человек пойдет ночью разгуливать голым по городу и даже не вспомнит об этом наутро.

На душе было тревожно. Он любил Анастасию, хоть и стеснялся в этом признаться даже самому себе, однако настораживало, что она может оказаться психически нездоровым человеком. Вот свяжешь с ней свою жизнь, а вдруг ее болезнь, если это действительно болезнь, начнет прогрессировать. И что тогда? Останется он в расцвете юных лет с недееспособным иждивенцем на руках и двумя крохами в придачу, хоть и милыми, но все-таки чужими. Но и оставить ее сейчас невозможно. Сам в дом привел. Не скажешь ведь теперь: «Убирайся отсюда, шизофреничка!» Не по-мужски. Да и любит он ее, действительно любит. Нет у него сил расстаться с этой девушкой. И не хочет он этого вовсе, даже предвидя возражения и протесты со стороны мамы. Нет, лучше не забивать себе голову такими сложностями. Сначала надо хотя бы посоветоваться с врачами. Да, надо узнать, что там в больнице. Возможно, удастся хоть частично восстановить картину ночных событий. А там уж можно будет и выводы делать, и думать, что делать дальше.

Придя к такому умозаключению, Владимир отправился в больницу.

Вернулся он поздно, больничная суета отняла слишком много времени. Оказывается, там ночью был переполох: в корпус забралось какое-то животное – то ли огромная собака, то ли еще кто-то, толком никто сказать не смог. Перепугав насмерть дежурную сестру, зверь разбил окно и выпрыгнул на улицу.

Владимир не рискнул высказать свои опасения за здоровье Анастасии, и так ему закатили скандал за ее самовольный уход и порчу больничной одежды, кое-как выпросил вещи девушки.

Посещение клиники оставило неприятный осадок в душе, на сердце стало еще тревожнее. Это уже не была тревога за Анастасию, нет, было что-то еще, смутное предчувствие чего-то. Чего? На этот вопрос ответа не было. Похоже, просто набирал силу животный инстинкт, предостерегавший – может произойти что-то страшное. Но что именно – непонятно.

Размышляя о всех странных происшествиях, Владимир пешком шел через весь город. Домой он добрел уже в сумерках.

Открыв дверь, молодой человек сразу почуял недоброе. По квартире гулял сквозняк. Владимир быстро прошел в комнату Анастасии. Близнецы мирно посапывали на кровати, их матери в комнате не было. На полу у распахнутого окна лежал полосатый халат, тот самый, в который девушка облачилась утром.

Владимир подошел к окну, выглянул наружу. Откуда-то издалека донесся протяжный тоскливый вой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Это была особая ночь. Ночь познания самой себя. Кто Она? Откуда взялась? И зачем появилась в этом чужом мире?

Волчица лежала в траве под раскидистым кустом акации у самой стены дома. Подняв голову, она взглянула в раскрытое окно второго этажа. Она не помнила, что делала днем, где была, полное осознание своего существа пришло здесь, под этим кустом. Но волчица понимала, что ее жизнь не ограничивается одной лишь ночью, что-то должно было происходить и днем. Из глубины памяти все время настойчиво выплывало одно и то же видение – нагие люди, пляшущие в свете костров вокруг огромного истукана, затем стремительный бег сквозь ночной лес. Но волчица уже начала догадываться, что это не ее собственные воспоминания, то была память крови – то, что переживали далекие предки. Сейчас она вдали от своих сородичей, так говорит инстинкт – чувство неопределенное, но верное.

Ее мозг лихорадочно пытался воссоздать картину собственного бытия. Волчице почему-то казалось, что совсем недавно, незадолго до того, как очнулась под кустом, она покинула этот дом через это самое окно. И именно там находились ее дети. Но совсем не было ощущения, что вырвалась из плена, волчица чувствовала, что ее детеныши в надежном месте, там им ничто не грозит. А вот почему ее логово оказалось в таком месте? Это было непостижимо для ее разума.