Евангелие от Лазаря. Деяния сорока апостолов

Он и в самом деле не мог понять, ради чего этот странный тип распинается перед ним, стараясь выглядеть в глазах Роланда этаким пушистым зайчиком? Где проходит параллель между будущим граждан империи и его пленением? И каким чёртовым и трижды проклятым образом всё это взаимосвязано?

– Ты начал задавать правильные вопросы, мой многоуважаемый друг! – похвалил его незнакомец.

Он выдержал театральную паузу, сверля приора пронзительным взглядом.

– Как ты верно заметил, времени у нас в обрез. – Он бросил быстрый взгляд на офисный хронометр. – Теневики решили зачистить ваш округ, как нельзя некстати. А мы бы не хотели потерять свои лучшие кадры из-за ошибки окружного патриарха, допустившего послабление режима второго пришествия. Но руководство готово пойти на необходимые жертвы ради снятия изоляции. Мы сдадим вам ещё одну ячейку наших последователей. И её обнаружишь ты. Ты станешь настоящим героем! Тебя ждёт признание и уважение! А взамен мы попросим тебя о небольшой услуге, сущем пустяке. Ты будешь нашими ушами и глазами в рядах служителей справедливости.

– Услуга за услугу? – усмехнулся Роланд.

– Верно, – незнакомец еле заметно кивнул головой.

– Что же мне помешает сдать всю вашу кодлу?

– Страх, мой дорогой друг. Страх, – ответил собеседник. – И не только за собственную жизнь, – он сложил ладони перед собой, будто собирался произнести молитву всевышнему. – Имя «Грейс» тебе ни о чём не говорит?

В мгновение ока Роланда охватил панический ужас, тут же сменившийся непреодолимой ненавистью к этому отвратительному во всех отношениях человеку, играющему с чувствами людей, словно профессиональный музыкант на любимом инструменте.

– Ах ты, тварь! – с отвращением процедил приор. – Посмеешь её хоть пальцем тронуть, и я буду рвать тебя на части собственными руками!

Его пальцы с силой впились в мягкие подлокотники кресла.

– Спокойно, приор! – голос, исторгнутый глоткой с большим адамовым яблоком на хрупкой шее, окатил Роланда ледяным душем. – Ничего не случится, если ты будешь себя вести, как подобает истинному партнёру. Скажу больше. Мы разыскали твою женщину, весьма, кстати, неплохо сохранившуюся для своих лет. Когда инквизиторы вместе со своей механической армией покинут округ, мы раскроем тебе место её содержания. Ты ведь не хочешь, чтобы с красоткой Грейс случилось что-нибудь нехорошее? Обнуление, к примеру.

– Я тебя предупредил, – ответил приор предательски дрогнувшим голосом.

– Предупреждён – значит вооружён! – собеседник сложил из пальцев пистолет и беззвучно выстрелил в Роланда.

Минута с небольшим хватило Роланду, чтобы взвесить все «за» и «против» поступившего предложения. Достаточно сказать «нет» и жизни, как минимум, двух людей оборвутся в ту же секунду. Он это понял, взглянув лишь раз на физиономию отвратительного типа, развалившегося в кресле напротив. Согласиться – значит предать и орден, и братство, и веру. К счастью для Роланда последние слова представлялись ему красивой ширмой, за которой прятались зачастую нелицеприятные зрелища, поэтому он не собирался терзать свою совесть по пустякам. К тому же, как обещал собеседник, он получит массу бонусов к самому главному подарку на сегодня – жизни!

– Я должен хорошенько всё обдумать, – постарался сказать он как можно более безразлично. – Только не рассчитывайте, что я буду плясать перед вами по каждому требованию.

Собеседник довольно осклабился и громко хлопнул в ладоши.

– Вот и славненько! – воскликнул он радостно. – Я знал, что моё предложение придётся тебе по вкусу! А сейчас обсудим с тобой некоторые детали…

Глава 5. Проклятые надежды

Площадь перед окружным зданием управления веры. То же самое время

– Эй, ты! – старший апостол грубо окликнул аббата Гардена, важно спешащего куда-то, в окружении ближайших советников. – Иди сюда!

Аббат от столь явного проявления наглости со стороны инквизитора остановился, возмущённо переглянулся с многочисленной свитой, гордо вскинул подбородок, но остался стоять на месте.

– Подойди сюда, мать твою! – зло рявкнул старший апостол. – Или я прикажу четвертовать тебя немедленно, гнилостное отродье тринадцатого семени сатаны, – он еле заметно тряхнул головой, активируя вживлённый с юношеских лет в кости черепа передатчик. – Внимание! Зафиксирована попытка неповиновения приказу.

Стоящие доселе неподвижными статуями загонщики синхронно повернули головы в сторону исходящего в широком диапазоне радиосигнала, будто заинтересовались возникшей между двумя людьми заминкой в диалоге. Гордо вскинутый подбородок аббата вернулся в то место, где ему положено было быть при разговоре со священнослужителем, занимающим более высокое в иерархии святой матери церкви положение. Свита аббата раздвинула ряды, оставив его разбираться с инквизитором самостоятельно. Выбитый из рабочей колеи аббат растерялся, заметив блеснувшую в лучах яркого солнца золотую пайцзу старшего апостола веры, дающую безграничную власть над всеми жителями округа, включая священнослужителей всех рангов до верховного епископа, которому, теоретически, мог подчиняться один из отрядов «чистильщиков душ». Но обладатель отличительного знака, пожалованного самим преосвященством, кардиналом Клорадом, был намного более могущественным, чем старшим отряда инквизиционного корпуса. Гарден, запоздало склонив голову, принял смиренную позу и направил свои стопы к источающему святой гнев апостолу, уставившемуся на аббата пылающим взглядом.

– Какого дьявола ты плетёшься, словно беременный кунт? Бегом, я сказал! – разъярился апостол.

Гарден засеменил быстрее, не забывая благодарить создателя, что расстояние, которое их разделяло, было не столь уж и велико. А то не сносить бы ему головы за свою медлительность, виной которой была чрезмерная пышность тела, отъевшегося на скромных аббатских харчах. По пути он придумывал уважительную причину своей невнимательности, проявленной к столь властной персоне.

– Нижайше прошу простить меня, уважаемый апостол, за провинность, допущённую с моей стороны в виду отсутствия должного внимания к вашим словам… – забормотал аббат оправдательную речь, как только приблизился к инквизитору на расстояние, достаточное для внятного диалога.

– Заткнись! – велел ему апостол. – Если бы я захотел послушать бред, который ты сейчас собрался мне рассказать, то пообщался с одним из твоих прихлебателей, – Гарден, как положено нижестоящему по званию, преданно уставился взглядом на начальство, впитывая каждой клеточкой объёмистого тела святые слова порицания. – Почему я до сих пор не получил доклад о количестве проживающего мяса в твоём округе? Где оперативные сводки наблюдений за подозрительными личностями? Где твой сраный представитель, обязанный исполнять мои поручения в отсутствии твоей наисвятейшей задницы? И куда запропастился ваш трижды проклятый небесами приор Роланд де Брис?

Аббат смущённо прокашлялся, лихорадочно соображая, чем же так приор Роланд прогневал столь значимую во всех отношениях личность.

– За приором Роландом будет немедленно отправлен посыльный… – начал было он.

– И где твой недоделанный посыльный собрался искать вышеназванного приора? – перебил его с издёвкой в голосе инквизитор. – В заднице его преосвященства?

Аббат Гарден трижды осенил себя крестным знамением и невнятно забормотал обережную молитву, призванную огородить чистый разум от безбожных слов. Старший апостол яростно сверкнул глазами, рывком приблизился к аббату, схватил того за шиворот расшитой золотыми нитями рясы, несколько раз встряхнул, заставляя тело аббата колыхаться, словно студень, и врезал ему кулаком в скулу. От неожиданности аббат отпрянул на шаг, но инквизитор наступил на длинные полы рясы, после чего Гарден, под издевательский хохот апостола, грохнулся объёмной задницей на мостовую.

– Что вы себе позволяете?! – воскликнул он возмущённо.

– Закрой рот, жирная скотина, – ответил апостол, выщёлкивая фатпарализатор из крепления на бедре. – Кто из вас, уродов, старший? – обратился он к окаменевшей от страха свите аббата.

Навстречу ему на негнущихся ногах вышел побелевший, словно полотно, мужчина с окладистой седой бородкой. На вид ему оставалась пара лет до священного обряда последнего очищения. Инквизитор вытянул руку с активированным фатпарализатором и дважды выстрелил в почётного старца. Тот картинно всплеснул руками и рухнул замертво у ног своих сослуживцев.

– Долбанный жополиз! – произнёс негромко инквизитор.

Он развернулся к аббату и разрядил ему в лицо следующий заряд. От шокового заряда высокой мощности тело аббата опрокинулось на мостовую, выгнулось дугой и тут же обмякло, высвобождая на свет божий скопленные за день испражнения.

– Похоже, у вас появились две вакантные должности, – сказал апостол, довольно осклабившись. – Кто из вас, засранцев, желает получить долгожданное повышение? – спросил он у оцепеневших священнослужителей.

Желающих, почему-то, не нашлось.

– Вот и отлично! – обладатель пайцзы деактивировал оружие и вернул его на место. – Уберите это дерьмо с моих глаз и найдите мне того, кто сможет ответить на все мои вопросы, – приказал он.

Священники бросились исполнять волю апостола, боясь последовать вслед за почившим безвременно начальством.

– Мне нужны гарантии, – Роланд качнул головой, отчего его курчавые волосы пустили смоляную волну. – Вы требуете от меня слишком много, не давая при этом и намёка на выполнение обязательств со своей стороны.

– Ты получишь свои гарантии, как только инквизиторы снимут блокаду округа. Насколько быстро это получится, зависит только от тебя, – ответил ему собеседник.

– Откуда мне знать, что вы не поступите со мной таким же образом, как с теми, кого собрались принести в жертву? – приор смотрел на собеседника немигающим взглядом, пытаясь по его поведению определить ложь.

Его визави прекрасно владел своими эмоциями в совершенстве и понять что-либо по его лицу не было никакой возможности.

– Мы сделали свой выбор ещё до того, как ты появился у нашего трейлера, – ответил ему бывший мучитель. – Если бы я был верующим человеком, то твоё появление здесь счёл бы за провидение Господне. Но я таковым не являюсь. Однако, стоит отметить, что это не лишено мистического контекста. Провидение, рок, судьба, область предполагаемых событий – как ни назови, а факт остаётся фактом. Идти наперекор столь удачно сложившимся обстоятельствам станет лишь полный безумец.

– Значит, мы с братом Аврелием можем быть свободны? – уточнил Роланд, вставая с места.

Его «наниматель» отрицательно покачал головой.

– К моему глубокому сожалению, дьякон Аврелий получил тяжёлое ранение в грудь и скончался в течение минуты.

– Чёрт! – тихо проговорил Роланд, медленно усаживаясь на место. Он несколько мгновений сидел неподвижно, уставившись в одну точку, затем поднял прояснившийся взгляд на собеседника. – Исключили по максимуму вероятность прокола? – спросил он, усмехнувшись самому себе. – Ловкий ход, нечего сказать!