Мёртвые не кусают?! Долг платежом кровью красен

– А я – телепат, – почти не хмыкнул Иванов. – Дар у меня такой… Ну, и в каком формате вы встречались на этот раз?

Келлер старательно наморщила лоб. Поскольку морщин там было явно больше извилин, то Александр Сергеевич дожидался ответа так же напрасно, как и песенная старушка – «сына домой».

– На квартире нас уже ждал Магомед, – усмехнулась, куда более догадливая Анна.

– Амур а труа в виде квартета, – «подвёл черту» Иванов.

– Примерно так.

– И от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Иванов даже не стал обставляться знаком вопроса. Анна усмехнулась – и застряла порочным взглядом на лице следователя.

– Александр Сергеевич, когда мы останемся наедине…

– … то оформим Ваши показания протоколом, – скучным голосом закончил Иванов. – Вопрос на посошок: если всё – тихо-мирно, то какого хрена вас сюда принесло?!

Прохорова и Келлер дружно «ушли в запас», и на авансцену выдвинулась Михалёва.

– Всё просто, Александр Сергеевич: мама Анны.

– А урегулировать нельзя было? Ну, объяснить, что… ну, как это: «не пропадёт наш скорбный труд, и дум высокое стремленье»?

– Это – насчёт обещанных подарков? – усмехнулась Михалёва, явно не последняя по интеллекту. – «Дохлый номер»: мама Ани полагает, что её дочка – «синенький, скромный чулочек». Ну, как же: студентка музучилища! Она же не знает, что музучилище – это синоним публичного дома.

Пронизывающим насквозь взглядом Анна тут же пообещала товарке многое и ничего хорошего. Но та не смутилась. Разгадка не составляла труда: эта встреча была официальной, неофициальные закончились третьего дня и новых встреч не предвиделось. Как и «дружбы между народов на все времена».

– Разумеется, Анина мама встревожилась отсутствием «благовоспитанной» дочки, и начала бить во все колокола. Она же не знает о «дружбе между народов», как Вы точно подметили, Александр Сергеевич.

– Вернее, она не знает об участии дочери в этой «дружбе»?

– Да.

– А почему она встревожилась настолько «географически точно»?

Михалёва даже не стала задумываться.

– Наверняка, «точку» «сдал» кто-то из наших общих знакомых, не слишком симпатизирующих Анне. Она ведь не делала секрета из своей «дружбы» с этим «черномазым».

– У меня – хотя бы «черномазый», а у тебя и «белобрысого» нет!

Уже не сдерживаясь, Анна вскочила со стула. Кулаки её были сжаты, а намерения – очевидны. Пришлось Иванову вновь развести «подружек» «по разным углам ринга».

– Так, девчонки: брэк! Все действия непроцессуального характера – пожалуйста, за дверями этого кабинета!

Зад Анны вернулся на место, а взгляд Иванова – на Михалёву.

– Если я верно понял, мама Прохоровой не ошиблась адресом?

– Больше, чем, – усмехнулась Люда. – Она встретила нас в нескольких шагах от «малины». Разумеется, сказка о том, как мы «заблудились», уже «не катила». Пришлось рассказать правду. Вернее, часть её: от всей правды с мамой Анечки случился бы удар.

– Ну, ты и сука! – то ли восхитилась, то ли констатировала Анна.

Ни один из «вариантов перевода» не произвёл впечатления на Михалёву: девчонка уже работала исключительно на себя. Неодобрение Келлер – в виде нецензурного шипения – также оказалось «гласом вопиющего в пустыне».

– Фу-у-у, – шумно выдохнул Иванов. – Чего только не бывает в биологии!.. То есть, инициатором вашего похода в прокуратуру явилась гражданка Прохорова…

– … Наталья Михайловна.

– А сами бы вы…

– Ещё чего! – буркнула Келлер.

– В том числе, из-за обещанных подарков и Руслана? – отработал «самой невинностью» Иванов.

– И Магомеда, – солидаризировалась с ним Михалёва, игнорируя ядовитое шипение с обеих сторон.

Некоторое время Иванов молча барабанил пальцами по столешнице, пока, наконец, звучно не опустил на неё ладонь.

– Значит, так, девчонки… Сейчас я выпишу вам постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы… на каждую. Вот по этому адресу поедете в бюро СМЭ.

Он быстро вставил чистый бланк в допотопную «Украину» и застрочил, как из пулемёта, стенографическими талантами вызывая непритворное восхищение всей троицы.

– Значит, вопрос о дефлорации я перед экспертом не ставлю…

– О чём? – наморщила явно не сократовский лоб Келлер.

– Ну, о лишении вас невинности. Этот исторический момент, насколько я понимаю, для каждой из вас имел место в далёком уже прошлом. А, вот, вопрос о наличии спермы…

Иванов оторвал взгляд от листа. В глазах его «прорисовалось» беспокойство.

– Вы после этого… «забега в ширину»… принимали ванну?

Девчонки переглянулись.

– Разумеется, – за всех троих пожала плечами Анна.

– И… подмывались? – дрогнул голосом Иванов.

– Ну, а как же! Мы…

Наконец, догадавшись, Анна оборвала себя, отвесив челюсть и широко открыв глаза. Иванов обречённо махнул рукой.

– И нижнее бельё, конечно, тоже постирали…

Убеждённый в отсутствии альтернативы, он даже не поставил вопросительного знака. Девчонки ещё ниже опустили головы.

– Когда же вы всё это успели?! Когда вы ушли с той «малины»?