Анна наморщила лоб.
– Дня два… Сегодня у нас что: среда?
– Ну?
– Значит, то было в понедельник утром, часов в десять.
Иванов звучно выразился, не расставляя запятых. Единственным цензурным выражением в его речи оказался вопрос:
– А почему не пришли в понедельник?
Анна отмолчалась, но Михалёва не задержалась с оппозицией.
– Так мама Анны ещё не дожала нас.
– А во вторник?
– По той же причине.
Ещё раз отведя душу, Иванов вернулся к машинке.
– Ладно, может, хоть какие-то телесные повреждения обнаружат… Или какое-нибудь венерическое заболевание.
Заявительницы дружно вздрогнули: маленький реванш Иванова состоялся.
– Одежду, в которой были на «малине», хоть не постирали? Ну, слава Богу! Тогда будьте добры принести её мне… ну, хотя бы завтра… Готово!
Иванов вытащил последний лист из каретки, расписался и вручил по экземпляру каждой из девчонок.
– А теперь садитесь к столу, пишите заявления.
Девчонки полумесяцем расселись вокруг стола.
– Что писать? – первой взялась за ручку Прохорова.
Иванов устало откинулся на спинку кресла, жалобно заскрипевшего под его тяжестью всеми своими немощными конечностями.
– В правом верхнем углу: «Прокурору Старогородского района от… дальше – фамилии, имя, отчество, домашний адрес – заявление…
Иванов прикрыл глаза – и махнул рукой.
– «Такого-то числа в такое-то время такие-то люди доставили меня по такому-то адресу, где в течение… укажите продолжительность… заставляли меня вступать с ними в половую связь»… Так ведь было дело?
– Так, – без отрыва от производства буркнула Анна. – А как закончить?
– «Прошу привлечь указанных лиц к уголовной ответственности». Число, подпись… Закончили? Давайте сюда!
Иванов быстро пробежал глазами написанное.
– Всё правильно. А теперь быстро дуйте на экспертизу: через час она закрывается. Завтра утром жду вас у себя с вещами. А за это время я оформлю Ваши показания, и, если возникнет необходимость, завтра же и доработаем.
Девчонки только начали греметь стульями, как дверь в кабинет приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова секретарши.
– Александр Сергеевич, можно Вас на минутку?
– Ждать! – на ходу бросил Иванов. Затворив за собой дверь, он поднял глаза на Машу.
– Ну?
Маша якобы смущённо отвела взгляд.
– Саш, Пётр Николаевич уже не вернётся… ну, и мне тоже надо… пораньше…
Взгляд Иванов скользнул в направлении приёмной.
– Ты, что, уже закрыла дверь?!
– Да.
– Тьфу, ты!
Сберегая народное имущество, а также в силу воспитания, Иванов по-джентльменски ограничился всего лишь «объявлением плевка».
– А что? – не слишком расстроилась Маша.
– Да я хотел зарегистрировать бумажки… ну, заявления девиц!
– Тьфу, ты! – с видимым облегчением продублировала секретарша. – Я-то думала! Завтра с утра и зарегистрируешь!
– Завтра? – сдаваясь, поморщился Иванов.
– Ну, не возвращается же мне из-за этого?! Плохая примета! А, Саш?
Маша обеими руками подержалась за плечо Иванова. Рукам активно подрабатывали глаза. Почти – классика: «А взгляд её так много обещает…».
– А! – махнул уже своей рукой Иванов, обречённо и великодушно «в одном флаконе». – Ладно. В конце концов, заявление каши не просит.
– Спасибо, Саш! – уже на бегу махнула рукой секретарша.
– Иди, уж, – буркнул Иванов, и открыв дверь кабинета, так и не переступил порога.
– Так, девчонки: быстро – на экспертизу! Завтра в девять утра жду всех троих! Общий привет!
Первой, не глядя на следователя, вышла Михалёва, выдав прононсом что-то вроде «До свидания». Келлер прошла впритирку с Ивановым, и не буркнула, а хихикнула. Наиболее зрелищным… и ощутимым стал выход Прохоровой: ей «не хватило пространства дверного проёма», и она буквально протиснулась между дверным косяком и Ивановым, обеими своими грудями проехавшись по груди следователя. Глаза её при этом совсем не походили на глаза «жертвы преступления». Контакт оказался настолько тесным и продолжительным по времени, что Иванову пришлось даже «отступить во вторую линию оборону», уступая оперативное пространство атакующей стороне. «Не по уставу развернувшийся» член также пришлось «демонтировать»…
Глава шестая
Проводив клиентов, Иванов первым делом сел на телефон.