Трон на двоих

Он сурово взглянул на безмолвно застывшего рядом Андрея и тут же отвёл глаза.

– Но теперь, чувствую, ты за дело круто взялась, по-отцовски. Молодец! Есть мне теперь подмога! И чего вы тут втроём стоите? Пошли, губернатор ждёт, познакомлю, а то он уж волноваться стал, что мы о нём забыли.

Все медленно поднимались по лестнице. Железный Фёдор продолжал свой «тронный выход». Марина шла рядом, кивая на приветствия и произнося дежурные благодарности в ответ на поздравления. Начальник городской милиции, обгоняя свиту на лестнице, поцеловал ей руку, заверил в полном своём почтении, торопливо прошептал что-то Игорю, и вприпрыжку рванул наверх, чтобы присоединиться к губернаторской свите.

Ещё в машине Марина заметила, что у Андрея и Игоря из левого уха змейкой сползает куда-то за воротник тоненький светлый провод. Перехватив её взгляд, Игорь напряжённо улыбнулся и сказал:

– Мы, наверное, похожи на агентов из фильмов, да?

– Вам обоим это идёт, – успокоила его Марина. – А смысл-то в этом, какой? Между вами двумя переговариваться?

– Не только, – ответил вдруг молчаливый доселе Андрей, сосредоточенно глядя вдаль. Его большие руки уверенно лежали на руле. – Старые связи подняли. Тут и губернатор ожидается, и мэр, и пресса, и всякие там партийные руководители местных отделений… да и вся комбинатовская верхушка.

– Из Москвы сам Хотияровский нагрянет, – негромко сказал Игорь. – Вот и представьте себе, королева, сколько здесь охраны будет: от орёликов Железного Фёдора и местных ФСБшников, до московских и областных спиногрызов. У Хотияровского своя служба безопасности – тоже те ещё доберманы. Нам не хотелось бы…

Тут он замолчал. Марина поняла, что он имел ввиду. На секунду она ощутила огромное желание расцеловать обоих – они не хотели, чтобы с их королевой что-то случилось. А самое главное, – да, самое главное! – они не желали, чтобы какой-нибудь чересчур ретивый бодигард поставил Марину в неловкое положение.

– Понимаю, – сказала она. – Всё правильно.

– Слушай, Маринка, – сказал Железный Фёдор, когда все официальные приветствия, знакомства, раскланивания, реверансы и прочие обязательные официальные телодвижения закончились, и толпа повалила в огромный зал, рассаживаясь по красным бархатным театральным креслам. Марина вежливо отказалась от места в президиуме, сославшись на то, что ей вполне будет удобно на центральном балконе вместе со всем своим коллективом «Гаммы». – Слушай, Маринка, ты гляди в оба. На твою фирму желающих много – им только дай дорваться, всё в пыль растащат! Губер – хрен с ним. От него я тебя могу прикрыть, но Хотияровский на меня здорово давит. Ему там не терпится тебя на своего паршивца поменять… ты его не знаешь. Ирина его пару раз видела – приезжал с целой сворой журналистиков. Вроде, просто покрасоваться, но на самом деле эти «журналистики» здесь всё прошерстили, по всем прошлись. И по мэрским прошлись, и по губернаторским, и по партийным. Как-никак – владелец! Иринка их отшила.

Он нагнулся к самому уху Марины и прошептал:

– Игорю – доверяй! И этому парню тоже, Андрею. Я знаю, что ты ничего не боишься – вся семья ваша отважная никогда никого не трусила. Хоть в наше время и нельзя быть доверчивым, но – доверяла людям. Тут ещё этот паршивец вокруг вращается… Фредди Крюгер. С губернаторской стороны не вышло, так он с московской пытается! Но, ты Игорю доверяй, он… – шёпот Генерального становился всё более быстрым и сбивчивым.

Марина взяла его большую седую голову в ладони. Она смотрела в глаза Железному Фёдору, поднявшись на цыпочки. Она видела в этих глазах беспокойство и (глубоко-глубоко внутри глаз!) страх. Страх не за себя… за неё. За Марину, за единственную из всей дружной семьи девочку, оставшуюся в живых. Её захлестнула жалость… теперь она понимала Иринку, любившую этого огромного непокорного великана.

– Всё будет хорошо, – тихо сказала она, зная, что даже бравурные марши из динамиков не заглушают её слова. – Не волнуйтесь!

Наконец-то отгремели торжественные речи. Изрядно притомившаяся «Гамма» потянулась вместе со всеми в фойе второго этажа, где уже стояли столики.

– Выпивка и закуска, – плотоядно сказал Калиф, нахлобучивая карнавальную тюбетейку. – Ваня, давай, приглашай свою девушку… и вообще, надо оккупировать несколько столиков, пока есть приличные места.

– На заседании сидели, теперь снова сидеть! – загалдела бухгалтерия. – Сейчас же танцы будут!

– Места не займём – потом будем по разным углам в чужой компании пировать, а хочется всем вместе устроиться!

– Нам надо спуститься вниз, отметиться среди начальства, – шепнул Игорь.

– Это уж точно! Всенепременно надо! – услышал его Калиф. – Марина Петровна, я к тому клоню, чтобы молодёжь нам места заняла, а то окажемся голодными. – И Калиф смешно потёр себя по круглому животику коротенькими ручками. – Слопают всё самое вкусное!

– Похудеешь зато, – заявила ему жена. – Уж кто бы у нас о голоде говорил, так только не ты!

Так, с весёлым гомоном «Гамма» устраивалась за столиками. Девчонки побежали пудрить носы, поправлять причёски и надевать карнавальные костюмы. В основном это были маски и огромное количество шарфов, косынок и накидок. Накануне девушки провозились весь вечер, стараясь перещеголять друг друга. Кто наверчивал на голове тюрбан, кто оборачивал ярким шарфом талию, а строгая Лидия Павловна удивила всех, примерив переливающуюся накидку. Маска у неё была венецианская, с колыхающимися пурпурными перьями – шик, а не маска! Мужчины, все как один, принесли чёрные полумаски, решив этим и ограничиться. Только Ванечка стыдливо скинул пиджак, вынул из пакета алый шарф и обмотал вокруг талии. Алина помогла ему, аккуратно закрепив конец шарфа булавкой.

– Тореадор! – сказал Игорь. – Вылитый тореадор! Где бык? Быка не вижу. Вижу рядом с тобой только прекрасную Кармен.

– Кармен была жгучей брюнеткой, – лукаво улыбнулась Алина. – Но если Ваня укротит ради меня быка – я перекрашусь в радикально чёрный цвет.

Соседи тоже шуршали полиэтиленовыми пакетами, доставая немудрёные карнавальные костюмы. Лысый пожилой мужчина – заместитель начальника семнадцатого цеха издалека помахал Марине рукой, мужественно втянул живот, расправил плечи… и водрузил на голову лохматый соломенный парик. Марина прыснула – удивительно преобразился человек – и не узнать – вылитый Страшила Мудрый!

Несколько ребят потопало вслед за девушками, на ходу вытаскивая сигареты. Внизу, в фойе первого этажа вначале негромко, а потом всё настойчивее заиграл оркестр. Тореадор Ванечка, густо краснея, пытался открыть бутылку шампанского, а Алина, посмеиваясь, грызла печенье. На голове у неё качались длинные пружинки смешных усиков, увенчанных снежинками. Марина с удивлением поняла, что вечер, казавшийся ей чересчур торжественным и чопорным, действительно начинал походить на праздник. Уютно перемигивались гирлянды, развешенные на стенах. Кто-то уже осыпал конфетти всех соседей. Пролетело несколько ленточек серпантина. Хлопало шампанское и соседние дамы уже взвизгивали, внезапно облитые. Деликатные официанты несли дополнительные стулья.

Под руку с Игорем Марина спускалась по лестнице в ставший огромным банкетный зал. Впереди семенил весёлый Калиф, приветственно кивая головой многочисленным знакомым. Андрей держался сзади. Марине показалось, что в толпе, провожающей губернатора, мелькнул расшитый золотом плащ Кота. Почему-то её это нисколько не удивило.

– Бал, – сдержано хмыкнул Игорь. – Не люблю я эти церемонии. Наверное, просто не привык…

– …и поэтому – немного трусишь, – усмехнулась Марина. – И мечтаешь поскорее удалиться.

Игорь подумал и серьёзно сказал:

– Мой долг всюду следовать за своей прекрасной королевой. – И он отвесил ей полупоклон. – Даже на балы.

– Да, да, шевалье. Уж будьте любезны потерпеть ради такого дела.

Марина задрала нос и прошлась перед Игорем, подражая гордой походке несравненной дуэньи-Мигреньи. Она знала, что действительно хороша сегодня. Платье сидело как влитое. Браслет приятно грел руку и на него с восхищением поглядывали не только дамы, но и мужчины. Серьги и кулон прекрасно гармонировали с ним. В общем, глядеть на себя в зеркало было приятно. Как говорится – ничего лишнего, но получилось шикарно. «Стиль!» – одобрительно мяукнул Кот у неё в голове.

Мимолётно она подумала о том, как скривился бы сейчас Виктор, увидев супругу, благосклонно принимающую комплименты и «уверения в почтении, восхищении, полной и безоговорочной любви навеки и, конечно же, надежде на дальнейшее успешное сотрудничество». Губернатор с удовольствием позировал вместе с руководством «Гаммы», когда операторы бегали вокруг со своими камерами. Многие снимали происходящее на сотовые телефоны. Марина чувствовала, как напряженно держался Игорь, но это было видно, пожалуй, только ей. Он принимал поздравления, сыпал безукоризненными комплиментами, сдержанно шутил – не хуже Калифа, чувствующего себя, как рыба в воде. С губернатором, увозящим с собой Железного Фёдора куда-то в зимнюю резиденцию на продолжение праздника в «узком хозяйственно-политическом кругу», Игорь попрощался вежливым кивком. С Железным Фёдором – за руку. Словом, Игорь сегодня походил на опытного дипломата, посетившего полуформальную встречу в верхах.

«Никому и в голову не приходило воспринимать Марину Петровну, как преемницу старшей сестры и сравнивать их друг с дружкой. В первого взгляда любому было понятно – вот новый человек, знающий цену себе и своему бизнесу!» – бормотала в диктофон симпатичная кругленькая женщина с кокетливо оформленной карточкой «ПРЕССА» на пышной груди. Пожалуй, она была права. Марину переполняло чувство силы. Она слышала отдаленный шёпот, видела мельчайшие изменения в десятках лиц, понимала каждый жест толпившихся вокруг людей. Отдалённое чувство надвигающейся опасности заставляло кровь бурлить. Она понимала, что её глаза сейчас сверкают, как алмазы, а взгляд кажется пронизывающим человека насквозь… и это немного пугает поздравляющих, заставляя путаться в комплиментах и утирать пот со вспотевших лбов. Люди подходили к ней с внутренней настороженностью, как если бы она была сделана из хрупкого стекла – не то жаль, что может разбиться, а то, что страшно будет порезать до костей руки. Ей это не нравилось, это немного печалило её… но было невозможно сладить с тем, что росло внутри тебя и рвалось наружу.

– Это всё-таки бал! – закричала она, подняв кверху руки. – Оркестр, вальс! Пусть кавалеры приглашают дам!

Весёлая бухгалтерия уже покинула столик, все-таки растормошив доселе хмурого Константина. Из толпы Марине помахала рукой весёлая Алина, придерживая за рукав Ванечку с пылающими щеками. Рудольф Карлович, стоящий у окна, многозначительно поклонился Марине – рядом мелькнул и пропал силуэт Фредди Крюгера. Марине показалось, что Рудольф Карлович придерживает инвалидное кресло со спокойно сидящей в нём женой, но толпа уже закрыла их.

Они танцевали – не вальс, не танго – что-то среднее, под медленную и чувственную незнакомую мелодию. Среди музыкантов появилась солистка – девушка со скрипкой. Её партия придавала мелодии настроение грусти и нежности.

– Хорошо играют, – прошептала Марина.

– Да, – Игорь чуть сильнее прижал Марину к себе.

Она ощутила тепло его ладоней сквозь тонкую ткань платья, вдохнула мужской запах. У каждого человека свой запах, который не меняется, который невозможно скрыть парфюмом, дезодорантом и прочими ухищрениями цивилизации. Где-то когда-то Марина уже чувствовала эти руки, она помнила этот запах, взгляд… Охотник? Нет, ещё раньше, гораздо раньше… Да! Выпускной вечер. Навязанный ей кавалер – то ли студент на каникулах, то ли курсант в увольнительной.

– Игорь, – Марина подняла глаза, – ты когда меня вспомнил?

– Когда Ирину провожали, Марина. Ты мало изменилась, всё та же девчонка, какой помнил. Только имени не знал.

– А я и на похоронах тебя не заметила. Почему не подошёл, не напомнил? И потом, позже, тоже молчал?

– До того ли тебе было, моя Королева? Твоя красивая головка всегда была занята чем-то очень важным.

– Это не так…

– Тс-с-с… – Игорь провёл ладонью по спине партнёрши, – мы танцуем. Красивая музыка. Сегодня я не дам тебе убежать.

– А я и не собираюсь, – Марина улыбнулась, думая, что со стороны она, наверное, просто светится от счастья. И все видят это. А ей – всё равно!

Зал становился всё больше и больше – дальние стены уже были почти не видны в светящемся полумраке. Безо всякого удивления она видела кружащихся в роскошных платьях дам, ведомых разряженными кавалерами. Задумчивый кот сидел в кресле, поглаживая шпагу, которую положил поперёк витых ручек кресла. Карла, помолодевший и совсем не жалкий, сидел на низенькой скамеечке у ног прелестной грустной дамы. Если бы не отрешённые, полуприкрытые глаза, она была бы очень похожа на Ирину. Несколько полупрозрачных фигурок лесных эльфов пронеслись мимо на хрупких стрекозиных крылышках.