Возвращение полуночи. Арка 2. Твари в ночи

– Похвально, – перебил их Стоян. – Князю понравится такая идея. Такие люди нужны княжеству. Даже атаман Тарас от такого не откажется.

– Откажется-откажется – у него от книг голова пухнет. Он её в походе потом неделю проветривает, – сказал Остап и загоготал.

Димитрий ухмыльнулся издалека и наказал себе припомнить казаку этот случай, чтобы ещё больше напугать его успехом Наума.

Закончив хозяйственные дела, Любимка отправился вздремнуть. Вторая половина ночи – его, так что первую надо использовать по-полной.

После того, как дядька Стоян все объяснил, он принял этот план и перестал беспокоиться. Да, Прутик все ещё в руках вражин. Да, они хотят сотворить с ним нечто нехорошее. Но к чему пустые переживания? Больше пользы будет, если он хорошенько выспится и наберётся сил.

Уснул почти мгновенно, только в шалаше понял, какой длинный день ему довелось пережить и сколь всего успеть.

– Прутик, я обязательно тебя спасу, – пробормотал, уже провалившись в сон.

***

Проснулся гораздо раньше половины ночи. От истошного крика.

– Чудища! Чудища сожрали Остапа!

Отрок с трудом узнал голос Ярополка. Кое-как выбрался из шалаша. Лес в объятиях ночи, костёр горит только в центре лагеря – именно там сидят дежурные и оттуда несутся вопли.

– Хватит орать, – твёрдый голос Стояна. – Говори толком, что за чудища? Где ты их видел? Где Остап?

Любимка торопливо натянул сапоги и вскочил. Чтобы чудища, да без него – не бывать тому!

– Наставниче! – Ярополк почти плакал. – Вы же говорили, что они сюда не забредаю-ю-ют!

– Выходит, забредают, – из леса показался ухмыляющийся Остап. – Я проследил, там явно кто-то есть.

Их громкие голоса разбудили тягателей. Из-за мохнатых лап самодельных шалашей выглядывали лица. Полог шатра Фрола едва заметно дрогнул – кто-то наблюдал через щёлку.

– Вот они! Глядите! – взвизгнул Ярополк.

Любимка вгляделся в лес. Неужели это…

Топ-топ-топ! Во мраке что-то мелькнуло. Хотя Любимка бы не поручился, что это не игра огня на листве.

Топ-топ-топ! Снуф, снуф, сну-уф!

Любимка побледнел: «Моргулы! А я думал, отстанут. Ничего не сказал наставнику и друзьям. Не отстали! Что же теперь делать?»

– Ничаво, – он стукнул кулаком о кулак. – Справимся! Нас вона сколь много, а их всего двое.

– Откуда ты знаешь, что их двое?! – Стоян запустил пальцы в бороду. Крепкие ногти хрустели на волосках. Укоризненно сверкали рубины в глазницах Глиняши.

– А-а… Я… Э-э!.. – заблеял Любимка.

– Ха, опять он куда-то влип, – с восторгом сказал Лексий. – Удивительно, как этот малыш умудряется.

Любимка взвился выше елей.

– Мечи-калачи! Какой я тебе малыш! Мне уже четырнадцать!

– Отставить пререкания! – рявкнул Стоян. – Если то, о чем я думаю, подтвердится – дело серьёзное.

Он оглянулся: все больше тягателей выходило из шалашей. Ближе всех стоял и с завыванием зевал Неждан.

– Неждан, буди всех, – скомандовал наставник. – Ярополк, Остап, подкиньте дров в костёр. Все, кто подойдёт – становитесь в круг лицом к лесу. Кто не успеет – молитесь, чтобы они пришли не за вами.

Языки пламени взметнулись к небу, круг огня резко расширился. Любимка тянул шею, стараясь высмотреть друзей. Наум тут, вон и Сойка с Настенькой. Синие волосы переливаются в свете взметнувшегося костра, Настенька испуганно глядит на тёмную стену леса. Рядом с ними Несмеяна – как всегда хмурая и унылая. Другие тягатели окружили костёр, пристально вглядываясь в контуры леса. Один лишь Фрол не покинул шатёр, но сквозь неплотно закрытый полог видно, что света внутри прибавилось.

Топ-топ-топ! Шу-ух! С одной стороны проскользнуло что-то тёмное и стремительное. Шурх-шурх! Бац-бац! На стволе, на миг вырванном сполохами огня, отпечаталось два здоровенных следа трёхпалых лап.

– Что это за твари? – крикнула Сойка, резко поворачиваясь на звуки. Пальцы держала у губ, готовая атаковать и обороняться.

– Моргулы, – проговорил Стоян и поглядел на Любима, – древнее проклятье. Это подтверждает, что вы и правда встретили одного из одержимых людей Полуночи.

– Эй! А вы сомневались, что ли?! – завопил Любимка.

Страшная острая морда, сотканная из тьмы, резко сунулась из леса прямо в плотную толпу тягателей.

– Врёшь! Не пройдёшь! – крикнул Остап и ткнул кинжалом в оскаленную пасть.

Бах! Граум! Его отбросило, парень распластался, высоко задрав ноги, и едва не угодил в костёр. Топ-топ-топ – моргул словно не заметил атаки.

С двумя факелами наперевес на пути чудища встал Стоян. Тварь будто не заметила его, ринулась напролом. Попавшийся на пути пень разлетелся в щепу. Наставник смело заступил путь, выставляя перед собой пламя.

Едва тёмная туша очутилась в круге света, как истончилась и сделалась прозрачной. Тень пролетела сквозь Стояна, того ощутимо качнуло, но не сбило с ног, как тягателя.

– Работает! – прокричал рядом Остап. – Ха-ха! Работает!

Он потянул из костра целый ствол дерева. На конце полыхали ветви. За пределами круга света, напротив, сделалось темней. Любимка с тревогой поглядел наверх.

– Тучи! Моргулы нагоняют тучи! – закричал Стоян.

Сумерки сгустились до черноты, круг света ощутимо сужался. Люди озирались и испуганно жались друг к другу. И тут дрогнула земля. Любимка ощутил уже знакомую дрожь и хруст.

– Снизу! – закричал он. На месте костра вздыбилась гора свежевзрытой почвы. Сквозь огонь метнулась полупрозрачная тень. С хрустом и шелестом костёр провалился вниз, стенки тоннеля осыпались, гася огонь и угли.

– Только не это! – прошептал Наум.

– В круг! Все в круг!

Любимка с восхищением глядел на Стояна. Вот каким должен быть истинный богатырь! Умелым, знающим, умеющим так гаркнуть, чтобы даже нытик Ярополк стал героем. Надо будет обязательно научиться этому искусству.

Люди выстроились в круг, ощетинившись факелами. После падения костра света стало совсем мало. Да и зажигать его сейчас не от чего. Моргулы шныряли вокруг в темноте. То один, то другой останавливался и принюхивался. Жертва тут. Не спрячется. Зачем вокруг неё столько лишнего запаха? С жутким свистящим звуком из темноты вынырнул толстый лоснящийся хвост. Удар стелился с той стороны, где темно.

Хлоп! А-а-а! Ярополк растянулся по земле, факел хлопнулся рядом и погас. Круг света резко сузился.