Выучиться на Бога

Собравшиеся дождались, пока удаляющиеся звуки окончательно смолкнут, и только тогда осмелились пошевелиться. Церемония, впрочем, еще не была завершена – сзади донесся шелест открываемых дверей.

– Время покинуть зал, – продребезжал голос Дзиргема.

Люди послушно качнулись к выходу, торопливо, но аккуратно, дабы не создать непочтительный шум. Некоторые вельможи вообще семенили точно женщины. Воины до подобного не опускались, хотя шаги все же смягчали.

На дружеские тычки в бок Айнар не отреагировал – он продолжал подыскивать собеседника из старших. Этот слишком надменен, этот – подозрителен, а тот вроде хорош, да успел чересчур далеко уйти… Хватать за рукав пришлось Ракутана.

– Извини, кимит. Позволь одну каплю твоего драгоценного внимания.

Рослый – Айнар едва достигал его плеча – полнотелый воин развернулся. Как обычно медлительно и грузно. Он и в бою никогда не блистал проворством, зато прославился ошеломляющей силой. Тяжелый меч в его руке мог запросто развалить противника надвое… если не промахивался. Вероятно, Ракутану до сих пор везло: более юркий враг заставил бы его попотеть. Или грозная внешность отпугивала самых искушенных? Даже в кругу Ближних над увальнем привычно подшучивали исключительно за глаза – злить могучего воина всерьез почему-то не хотелось.

– Что? – сморщилось мясистое, пунцовое от недавних поклонов лицо.

– Позволь спросить: о походе ничего не слышно?

– Походе? – Ракутан в недоумении замешкался. Мысли его отличались такой же неспешностью, как и движения. – Каком походе?

– Говорят, на север, – Айнар продолжал цепляться за рукав великана, невзирая на ворчание покидавших зал и строгие взоры мастера церемоний.

– Что, вскоре?

Впору было бросить дурацкую затею, но отторо не сдавался, поскольку среди многих качеств, миновавших Ракутана, числилась и скрытность. Монументальный воин порой казался простодушнее ребенка.

– В ближайшее время. Тебя разве не известили?

– Ну… Как же… – увалень натужился. – Мелькало где-то… А чего особенного? Не первый поход и, позволят Небожители, не последний.

– Это понятно, – скривился Айнар. – Так вправду на север идем? Совместно с тигонами?

Ракутан, помедлив, растянул губы в снисходительной усмешке.

– Конечно. Зачем же иначе князю с ними замиряться? Улавливаешь? Вот пускай, мол, дикари тоже повоюют, поработают живым щитом. Не вечно ж им наши стада грабить?

Айнар не рискнул бы предсказывать, кто кому послужит в реальности щитом, но и спорить не желал – оппонент попался негодный.

– То есть князь уже говорил о грядущем походе?

– Почему князь? – вновь опешил Ракутан. – Хотя… может, и говорил, только я не слыхал.

– Благородные кимиты! – раздраженный возглас Дзиргема. Все кроме двух словоохотливых Ближних давно покинули зал, даже Гои с Оминасом топтались позади мастера церемоний.

– Так как же? – пришпорил события отторо. – Неужто сам выдумал? И про поход, и про тигонов?

– Вот еще! – обиделся увалень. – Отродясь я выдумками не баловался и нынче не собираюсь. Да у любого спроси: когда я лукавый путь предпочитал прямому?

– Никогда, лично подтверждаю, – кивнул Айнар. Прокладывать кривые пути Ракутану было, вероятно, просто лень. – Однако чья же тогда радостная весть? Он внушает доверие?

– Не сомневайся, кимит, – пускаясь к выходу, подмигнул великан. – Кому больше внушать доверие, если не Дитоми?

Уважаемое имя. Ветеран Ближних, третий в ряду аннинов по сути являлся не только охранником, но и советником властителя. Такой вполне мог проведать о планах войны. Непонятно лишь, зачем Дитоми делиться тайнами с соратниками вроде Ракутана? Болтливостью умудренный опытом аннин уж точно не страдал.

– Дитоми, ты… – пересчитал Айнар, когда они миновали двери. – Почему же другим ни слова не сообщают? Отторо ведь тоже драться, а времени на подготовку в обрез. Несправедливо, как полагаешь?

Ракутан покровительственно улыбнулся сверху вниз:

– Ничего страшного, кимит. Объявят, обязательно объявят. Сначала допустили к знаниям аннинов, скоро ваша очередь. Вот грамоты о мире подпишут, турнир отгремит, и объявят. Разве иначе мыслимо?

– Турнир… Турнир? Что, все Ближние на него собираются?

– Все. Конечно, кто-то из стариков меча не возьмет, но будет судить или за порядком надзирать. А нам, молодым, грех не поучаствовать, верно?

– Намерен в рубке состязаться? – рассеянно спросил Айнар, думая о своем.

– Это само собой, – хмыкнул Ракутан. – Там-то первый приз, чаю, уже мой. Вот получу, а затем поглядим: осмелятся гости тигонские на поле выйти, так, может, и в поединщики вызовусь. Больно охота их, союзников новоявленных, помять. Чтоб уважали пуще.

Они расстались на веранде, откуда Айнар направился к поджидавшим его друзьям.

– Видишь, кимит, – рассмеялся Оминас, щурясь от яркого солнца, – закончилось все просто отлично. Пусть через тревоги с грозами, но отлично! И зачем было так волноваться?

– Не уверен, что все закончилось, – буркнул Айнар.

– Ну, разумеется, впереди еще масса сражений, побед и почестей, однако на сегодня-то все? Теперь кутить?

– Скоро церемония подписания грамот о мире.

– Да бросьте, пара глотков вина никакому подписанию не во вред! Отсидим тихонько…

– Даже не думай, – произнес Гои. Хладнокровие тигона и сейчас, после возвышения, не позволяло ему бурные выплески эмоций. – Унюхает кто винный дух – неприятностей не оберешься… Тебе ли растолковывать?

Урмат помрачнел. Тянулась за ним история, что сам он предпочел бы забыть. К досаде оказалась та история редкостной, потому в назидание непременно рассказывалась молодым воинам. Разве тут забудешь? Теперь каждому желторотому юнцу, едва вступающему на порог княжеского дворца, внушали: избави Небеса явиться на официальную церемонию нетрезвым. Вот, дескать, был здесь один – имен не оглашали, хотя хранилась сия великая тайна недолго – рано взлетел, высоко, первым среди отторо сесть собирался. Заслужил, добился, наконец выкликают его – а он еле ноги переставляет! Прямо перед солнцеликим князем! На шаг в сторону попасть не в силах, вообразите! Страшно разъярился тогда князь, велел негодника заковать в колодки. Думали – пропал, либо казнь либо каменные подвалы до скончания дней. Однако безмерно милосердие господина: через неделю освободили ослушника, пожурили да и вернули в строй Ближних. Двенадцатым отторо. То есть всю дорогу, все годы трудов изволь повторить заново, коли ума не нажил! И еще, учтите, дешево отделался…

– Ну, хоть после подписания, – набычился Оминас.

– После пир. Наешься и напьешься на месяц вперед – вот тебе и кутеж.

– Да какой там кутеж? Только звучит громко – «пир». Скукотища! Стол, конечно, за счет казны – это хорошо, но разве во дворце расслабишься душой? Повеселишься вволю? Никогда. А ведь повод есть…

– Зато денег нет, – отрезал Айнар. – Тут к походу снаряжаться не на что, какое гуляние?

Компания замолчала, обдумывая нелегкую ситуацию.

– Занять у кого? – неуверенно предложил Оминас.

– А у кого мы еще не занимали? – откликнулся Айнар. – Без того в долгах по уши. И просвета, если чуда не случится, не видно.

– Эх, сейчас бы любовницу богатую… Или наследство…

На обе фразы, сопровождавшиеся красноречивыми гримасами в его сторону, Айнар не отреагировал. Ответил Гои: