НГ (Не говори)

И она чувствовала его взгляд на себе. Он прожигал, распалял потухшее пламя в сердце.

На застывшем лице вспыхнула лёгкая улыбка. Искорка, способная превратиться в пожар, в согревающий костёр надежды.

– Привет.

– Привет!

Болезненные мурашки расцарапали кожу. Хотелось их прогнать, содрать ногтями.

Влетевшая в бар девушка уселась напротив молодого человека, и они принялись обсуждать каких-то знакомых.

Аня судорожно пила своё пиво. Опять разочарование. Обман. Это обман же? Нет?

Как глупо, ведь он только посмотрел.

И смотрел.

Не отвернулся, как другие.

Зачем сеять зерно надежды, чтобы вырвать первый же хиленький росточек?

Дина принесла меню спутнице неудавшегося кавалера и обратилась к Ане:

– Ещё повторить?

Аня кивнула. Нужно было уходить. Зачем бередить душу и сидеть рядом с этой парой? Но куда идти и зачем?

Хмельной дурман сбросил цепи, Аня развалилась на стуле. Время от времени поглядывала в сторону черноглазого и получала ответный взгляд. И улыбку.

Губы содрагались в бессмысленной радости. Он всё равно с другой, толку от его улыбок? «Аня, прекрати!»

Но это было невозможно. Слишком льстило внимание того, кто обременён женщиной.

Ввалилась шумная компания здоровяков под сорок. Крики, шум, плоские шутки, мат – набор выживания хорохорящегося самца в большом городе.

– Девушка, не скучайте! Идите к нам!

– Красавица, подсаживайся!

Аня стиснула зубы. Её всегда отталкивали подобные типы. Их внимание не значило ничего. Только опускало на уровень ниже, на самое дно, днище. Пропитые мужики с прореженными кариесом зубами, пальцами-сардельками и пивными животами.

– Девушка, милая, – один щетинистый с самым отвратным перегаром, накопленным за неделю без просыху, решился на абордаж, – присоединяйтесь к нам. Чего одной грустить?

– Нет. Спасибо.

– Да ну что же такая несговорчивая?

Мужик взял Аню за запястье, и она резко вырвала руку.

Страх затаился за решительной миной.

– Да ты б так не ломалась, я ж плохого не сделаю.

– Слушай, девушка сказала, что не хочет.

Аня застыла. Молодой человек оторвался от спутницы и встал на защиту попираемой чести. Мужик взглянул на него снизу вверх и капитулировал.

– Понял-понял…

Аня проводила его взглядом. Тот понуро удалился, матерясь под нос.

– Всё в порядке?

– А… – Аня осторожно взглянула на спасителя. – Да…

– Тём, я пошла, – девушка подскочила к нему, чмокнула в щёку и направилась к выходу, – Серёжка приехал, его матушка там уже в шоке, пора ехать, а то мозг вынесет.

– Серёге привет!

– Всенепременно!

– Сестра.

– М… – растерянно выдала Аня, почти что безразлично. А сердце будто отпустила цепкая лапа.

– Вы… и правда хотите побыть одна, или просто та компания не нравится?

– Не хочу.

– А…

– Ну… одна не хочу… быть…

Трезвость ума могла бы пригодиться, да и проще было бы контролировать артикуляцию, но пришлось работать с тем, что осталось.

– А я могу присоединиться?

– Да… – «Да! Да-а-а-а!!!»

Аня окунулась в беседу, не думая о том, что заставило тех мужиков спиться. Было ли им тоже когда-то больно? Топили ли они своё горе в вине? Она увидела в них только угрозу. Только грязных мужиков, алкашей. Пропитых алкоголиков.

Своя боль оглушает, оправдывает. Чужая теряется за результатом деструктивных попыток с ней справиться.

Они говорили, и Аня допивала пиво. Было весело и спокойно, будто они давно знали друг друга, но всё ещё могли удивлять и удивляться.

Чем ещё кроме разговоров и чувства юмора мог удивить Артём?

Он тоже уйдёт? Тоже будет изменять? Или предпочтёт сделать этот вечер первым и последним? А может, всё же действительно преподнесёт сюрприз и станет её судьбой?