Всё, что необходимо для смерти

– Но вы же обещали мне, ваше величество! – говорит кто-то за меня чужим металлическим голосом.

– Я обещал, что позволю вам просить, что захотите. И любить кого угодно. Первое я разрешил. А второго и не запрещал. Но, поскольку с заданием вы справились отлично, я не могу не вознаградить вас. Я распоряжусь не подвергать полковника Винтерсблада допросам с пристрастием. И в порядке исключения позволю вам попрощаться. Завтра, в четыре часа после полудня, вас устроит? Тогда приходите во второй корпус тайной полиции, вас проводят в его камеру.

Не видя перед собой дороги, на деревянных ногах Скади вышла из императорской резиденции и рухнула на ближайшую уличную скамью. Внутри стояла такая страшная тишина, что казалось, ещё чуть-чуть – и она вырвется и поглотит весь внешний мир тоже. Не было ни отчаяния, ни боли, ни слёз. Только непроницаемая, докрасна раскалённая тишина.

Кто-то потряс Грин за плечо, – судя по силе и настойчивости, уже не в первый раз. Подполковник моргнула, пытаясь сфокусироваться на стоящей перед ней невысокой фигурке.

– Закурить, спрашиваю, не найдётся ли, дорогуша? – как к глухой, обратилась к ней деловитая пожилая женщина.

Разлепив пересохшие губы, Скади пробормотала что-то неразборчивое, отрицательно помотав головой.

– А зря! – старушка плюхнула на лавку свой объёмистый ридикюль и уселась рядом.

Грин не обращала на неё внимания, пока настырная бабка вновь не ткнула её в плечо. На сей раз в руке её была уже раскуренная трубка старинной работы.

– На-ка! – скомандовала мадам полководческим тоном.

– Я не курю, – слабо возразила Скади.

– А я – буду, – невозмутимо ответила она и сделала затяжку. – Меня зовут Роза Дельгадо. И у меня для вас, Шанталь Бладвинтерс, привет от моего внука Кирка.

– Что?! – Скади резко развернулась к старушке.

– Чайком, спрашиваю, не угостите ли, дорогуша? – чуть громче сказала женщина. – А то мне страсть как хочется пить!

***

– Да это же значительно облегчает нам всё дело! – воскликнула бабуля, удобно устроившись за столом на маленькой кухне Скади.

Мадам Дельгадо с важным видом помешивала серебряной ложечкой чай, и Скади непроизвольно наблюдала за её неспешными круговыми движениями. Ей было любопытно, сможет ли раствориться в чае то количество сахара, которое туда бухнула её гостья, но в крепком до черноты напитке было ничего не разглядеть.

– Кирк, мой мальчик, придумал план и на случай, если тебе, дорогуша, не удалось бы добиться свидания, но с таким раскладом у нас уже половина работы сделана, – бабка похлопала по надутому боку свой ридикюль, который занимал у стола отдельный стул. – И теперь мы будем действовать по моему плану! Смекаешь? – лукаво подмигнула она Скади.

– Не совсем, – призналась Грин, и на лице старушки мелькнуло лёгкое разочарование. – Ну, то есть, я вполне допускаю, что Медине…

– Подполковнику Медине, – с нажимом поправила бабуля, вкусно прихлёбывая чай.

– Подполковнику Медине удастся проскочить на старом тобриульском дирижабле, тем более гражданском, в самый центр Сотлистона. Это возможно, такие периодически к нам летают, и подозрений он вызвать не должен. Но как я смогу освободить Винтерсблада из камеры и подняться на крышу? Меня заставят сдать оружие и обыщут. Мало того, меня запрут вместе с ним за решёткой, а охранник должен будет остаться снаружи и следить за нами!

– Ты, дорогуша, наденешь под китель корсет. Прямо поверх рубашки. Что ты так удивляешься, – встрепенулась мадам Дельгадо, – уж такой-то атрибут женской красоты у тебя, надеюсь, имеется?

Скади кивнула.

– Хорошо, – вновь обрела невозмутимость Роза. – А под корсет мы с тобой спрячем вот этого малыша, – она извлекла из ридикюля и положила на стол дерринджер – двухзарядный пистолет размером не больше женской ладони. – Охрана не почувствует такого кроху под жёстким корсетом. Да и щупать-то тебя особо не будет, ты же женщина! Ещё два запасных патрона спрячешь в свою левую перчатку. Ладони они проверять не станут. Когда окажешься в камере, сними перчатку и незаметно вложи патроны в его руку. Передай привет от бабули Розы. А потом дай знать, где спрятан пистолет. Он всё поймёт.

Грин хотела что-то возразить, но старушка остановила её строгим жестом.

– Погоди! Я не закончила. Теперь нам нужно снять корсет и достать дерринджер, чтобы охранник этого не заметил, а заодно заставить его открыть решётку – это позволит сэкономить пулю и не стрелять в замок. Смекаешь, как мы это сделаем?

Скади лишь непонимающе хлопнула ресницами, и её недогадливость слегка огорчила Розу.

– Ну, дорогуша, подумай, как всё это можно провернуть? Охранника нельзя пугать, иначе он может выстрелить, но и нельзя давать ему время на раздумья или на то, чтобы позвать кого-то ещё. Как это сделать? А? Ну, дорогу-у-уша! – разочарованно протянула мадам Дельгадо, словно учительница, безуспешно пытающаяся втолковать ученице простейшую теорему. – Нужно его смутить! Сделать что-то из ряда вон! Что-то, что заставит действовать его быстро и неразумно, войти в камеру без должной предосторожности, не вытаскивая из кобуры своего револьвера! И вот тут очень кстати будет наш корсет. Понимаешь? – она пытливо уставилась на Грин через стол.

Придуманный план приводил старушку в восторг, и то, что подполковник этого восторга не разделяет и не восхищается гениальностью задумки, портило всё впечатление. А у Скади появились некоторые догадки, но они никак не укладывались у неё в голове. Это безумие больше походило на сюжет какого-то дурацкого романа!

– Э-э-э, молодёжь! – махнула на неё рукой бабуля, так и не дождавшись ответа. – Всему-то учить вас надо! На-ка, – из ридикюля появилась изрядно потрёпанная маленькая книжечка, хлопнулась на стол рядом с дерринджером, – ознакомься!

«Неотразимый узник» – гласило название на её обложке.

***

Без пяти минут четыре Скади остановилась у здания тайной полиции, попыталась сделать глубокий вдох, чтобы унять бешено колотящееся сердце. Куда там! Бабуля Роза затянула её в корсет ещё утром, перед своим уходом, да так лихо, что и обычные-то вдохи давались ей с трудом, не говоря о глубоких.

– А если он не поймёт, что нужно сделать? – спросила Скади, глядя в зеркало на бабулю, шнурующую её корсет. – Не думаю, что он читал «Неотразимого узника».

– Поймё-о-от! – протянула Роза. – Не все же такие тугодумные, как ты.

– А если у него не получится быстро расстегнуть корсет?

– Вот ты сейчас это серьёзно, деточка? – мадам Дельгадо оторвалась от своей работы, строго глянув на Скади. – Уж что-что, а корсеты-то на красотках он расстёгивает мастерски, я уверена!

Всплывший в памяти утренний диалог вновь вогнал Грин в лёгкую краску. Выровняв, наконец, дыхание, она потянула на себя ручку входной двери тайной полиции.

Внутри дежурили трое охранников, а у стола досмотра лежали четыре чёрные собаки. Скади поёжилась, увидев доберманов: наверняка с двумя из них она уже знакома.

– Подполковник Грин, – представилась она сидящему за столом охраннику, – к заключённому Винтерсбладу.

Охранник педантично сверился с записями в большом журнале, кивнул.

– Ваше высокоблагородие, положите, пожалуйста, имеющееся при вас оружие на стол.

Скади послушно выложила перед солдатом револьвер, на который он тут же нацепил бирку с её фамилией и временем визита.

– Это всё?

– Так точно, – ответила Скади.

– Прошу вас поднять руки!

Второй охранник, стоявший позади Грин, прохлопал её по кителю, обыскивая. Разумеется, у него не было никаких шансов обнаружить на ней маленький дерринджер, прижатый корсетом под её грудью.

– Порядок, – ответил он, закончив обыск.

– Пройдёмте, сэр, – это уже третий, который и будет её сопровождать.

Скади прошла по длинному коридору к дальней камере. Удачнее расположения и не придумаешь: совсем рядом – выход на служебную лестницу. Четыре этажа – и они будут на крыше! За решёткой, в полумраке камеры, угадывался человеческий силуэт, но слабого света из коридора было недостаточно, чтобы разобрать детали. И это тоже очень хорошо.

– А ну-ка встань и отойди лицом к стене, к тебе пришли! – гаркнул охранник.