С шилом в заднице!..

– Сволочи. Смотрю, они предпочитают пленных или заложников не брать. А свидетелей – не оставлять.

– Вот именно. Жестоко, но эффективно.

– Ладно. Отсюда нам взять тоже нечего. Стало быть, дождёмся прибытия наших друзей, усыпим, погрузим, и обследуем на прощанье и их корабли, и саму базу.

– А почему это ты не хочешь обследовать её, да и честно отвоёванную нами посудину – прямо сейчас?

– А потому, что мы ещё не обедали. А кроме того, пока мы не утихомирим с гарантией наших оставшихся на свободе подельников, я ощущаю некую… Неловкость. Неудобство. Сомнение. А ну как у них найдутся какие-нибудь реально сильные… оправдания? Вот и надо их захватить. И допросить. А чтоб у них не возникло желания и возможности соврать, Мать разработает нам сыворотку-правдодел. Мать? Сможешь?

Из динамика донеслось возмущённое фырканье.

На прибывшем наконец на следующее утро (Если можно так сказать про астероид, вращавшийся от местного солнца на таком расстоянии, что оно выглядело не крупнее горошины!) корабле, больше похожем на самый обычный транспортник, обнаружилось пятнадцать здоровущих мордоворотов. Выглядели они, как это дело обозначил уже Джо, «ничуть не приветливей, чем те, первые». Однако усыпились мордовороты столь же быстро и легко. Для перетаскивания «скотов» на «Каракатицу» Матери пришлось подсоединить к шлюзу транспортника гибкий рукав.

Джо побродил между лежащих буквально друг на друге в их тесном складе тел, и ткнул пальцем в наиболее противную рожу:

– Похож на главаря! Уж больно здоров, и омерзителен! Мать. Давай его в соседнюю каюту.

В соседней каюте уже стоял подготовленный стальной стол: с ремнями и стальными же обручами. Джо, самолично пристегнув и привязав тело, вздохнул:

– Буди!

Манипулятор со шприцом с мутной жидкостью выскочил из одного из потолочных люков, игла вонзилась в обнажённое предплечье. Джо отметил себе, что Мать даже не озаботилась протереть, как обычно делала это, место укола ваткой с дезинфицирующим раствором… Не любит она, значит, этого типа. Как и Пол: вон он стоит: сопит и потеет. Но молчит, явно предоставляя Джо сомнительную «честь» – допрашивать захваченного.

Тот наконец разлепил глаза. Дёрнулся. Зарычал. Звуки незнакомого голоса наполнили отсек:

– Грах портилрот на хредутро прупалор!

Мать перевела:

– Какого …на тут происходит?!

Джо сказал:

– Здесь происходит допрос преступника и убийцы. Если ответишь на наши вопросы честно и добровольно, избежишь мучений и проблем.

После того, как Мать перевела вопрос, из перекошенного огромного рта, брызгавшего слюной, не доносилось уже ничего, кроме рычания (невразумительного) и мата (вразумительного и привычного). Ну, плюс ещё посулы и обещания «разобраться» с подлыми тварями и трусами, связавшими его, и всеми их родственниками, как только развяжется.

Джо какое-то время послушал. Если честно, больше в ожидании услышать и узнать какие-нибудь новые и оригинально-цветистые обороты и слова. Однако через пару минут ругательства стали повторяться – и Джо понял, что лексикон пирата весьма ограничен. Равно как и интеллект. А поскольку Джо не видел смысла переругиваться с пленным, и обогащать запас классических космослэнговских оборотов уже у того, он сделал Матери знак рукой. Очередной шприц вонзился в предплечье задёргавшегося и заоравшего типа. Но через минуту тот затих, и как бы растёкся по ложу. Глаза подкатились, помутнели. Джо спросил:

– Он – готов?

– Да.

– Кто заставлял вас грабить корабли? – Джо пришлось повторить вопрос, буквально выкрикнув его в ухо расслабившегося пирата, подойдя к нему почти вплотную.

– Никто. Никто не заставлял.

– А кто придумал … э-э… такой способ обогащения?

– Мы сами… Сами всё придумали, и хотели их всех захватывать… И грабить.

– А кто придумал убивать всех существ, что там находились?

– Я. Я придумал. Остальные были только за.

После таких ответов все сомнения и моралистические терзания Джо, если ещё и были, развеялись, словно пригоршня пыли, подхваченная десятибалльным ураганом. Но детали хотелось бы уточнить:

– Сколько кораблей вы захватили?

– Девять.

– А почему тогда на площадке только восемь?

– Один пришлось оставить в пространстве. Потому что его экипаж предпочёл его взорвать, не сдавшись. Погибло восемь наших, и третий наш корабль.

Джо прикинул: да, верно. Именно такой прецедент мог заставить пиратов нападать издали, и брать на абордаж только после заведомого умерщвления экипажа судна…

– Сколько чело… Э-э… Сколько живых разумных вы убили?

– Семьдесят шесть.

– Скольких захватили в плен?

– Нисколько.

– Были ли среди убитых женщины?

– Были.

– Сколько?

– Трое.

– Что вы с ними сделали?

– Двух – сразу похоронили, со всеми остальными. Самую подходящую по строению тела, и красивую, изнасиловали.

– Все вы? – у Джо буквально зашевелились волосы на затылке.

– Нет. Только те, кто захотел этого. Шестнадцать человек.

– Уже мёртвую?

– Уже мёртвую.

– И вы не боялись… Заразиться?

– Нет. Мы все привиты универсальной вакциной. Да и презервативов у нас полно.