Звон монет убивает

– Хочу помочь, надеясь на вашу невиновность. Кроме того, я еще не встречал настолько хладнокровных убийц. Вы говорите без единой фальшивой нотки в голосе. Если Олега пристукнули вы, то вашу выдержку надо преподавать в полицейской академии.

В глазах Вики мелькнуло удовлетворение. Клавдия Петровна, молчавшая все это время, громко вздохнула и жестом потребовала тишины. Тоном судьи, выносящего приговор, она спросила-обвинила:

– По какому праву вы обратились в милицию? Я давала указания обнародовать свое поручение?

– Я обязан сообщать обо всех пересечениях с убийством, наркотиками, терроризмом. Таковы условия моей лицензии.

– Где же конфиденциальность частного сыщика?

– О вас, как о моем клиенте, милиция не знает. Кстати, поменьше читайте книжек о частных детективах.

– Вы еще смеете мне советовать? После всего, что вы наделали? Не выполнили задания – раз, денег не нашли – два. Список можно продолжить, но и этого достаточно для…

– К черту! Убита беременная женщина, ваша дочь, а вы говорите о деньгах! Вы в своем уме?

– Из-за тебя, лентяя, мы потеряли восемь тысяч евро! Ты хоть представляешь себе эту сумму, бездельник?

– Успокойтесь! – крикнула Вика. – Аристарх! Вы бы постыдились так разговаривать с пожилыми людьми! А ты, мама, имей достоинство не срываться в присутствии…

Взор Вики нацепил мне на шею табличку с надписью: “Червь навозный, обыкновенный”. Растоптать бы, да брезгливость не позволяет.

Клавдия Петровна не выдержала:

– Но если сделать обыск в квартире Олега, могут обнаружиться наши деньги.

– Сомневаюсь, – отозвался я.

– Конечно, Олег мог их истратить, – вставила Вика.

– Не думаю, – возразил я. – Олег работал таксистом, а там идиотов не держат. Смекнул бы, что деньгами швыряться глупо – заподозрят. А незаметно потратить восемь тысяч евро нужно уметь.

– У него могли быть долги, – предположила Вика. – Если он их вернул – милиция ничего не узнает.

Мамаша похвалила дочурку:

– Ты права. Но попытаться все же стоит, – она перевела взгляд на меня: – Хотите получить новое задание?

– Я еще не выполнил старого.

– Вас не понять! Вы же уверяете, что причины смерти Леночки нашли. То есть с моим первым поручением справились. Я что-то пропустила?

– Как вы думаете, зачем Олегу понадобилось в расцвете сил и лет заниматься подводным вождением? Да еще с восемью тысячами в заначке! Ответ прост: кому-то стало известно, что я копнул не там, где нужно. Олег много знал, и мог сболтнуть лишнего. Еще не знаю, как я допустил утечку, но скоро выясню. Тот, кто утопил Олега, причастен и к смерти Леночки. Его я еще не нашел. То есть утверждать, что Леночка не застрелилась, не могу.

– Что вы намерены делать конкретно?

– Единственная зацепка – продавец. Оружие Олег где-то купил. Не сам же он сделал пистолет!

Когда я произнес последнюю фразу, меня встряхнули двенадцать баллов по шкале Рихтера. Как я мог об этом не подумать раньше! Ведь револьвер самодельный! Это сужает круг поисков на порядок. Мысль прошла сквозь меня, как острие кукана сквозь рыбий глаз. Мучительно больно осознавать свою тупость.

– Для начала хочу разыскать продавца, – сказал я, – и проверить, покупал Олег пистолет или нет. Если торгаш опознает вашего зятя, это окончательно докажет виновность Олега. Потом найду Левшу, сработавшего револьвер. Надо перекрыть этот канал к чертям собачьим. Возможно, эти двое наведут меня на след убийцы Олега.

Вика мужицкими руками теребила кружево ночной сорочки, разглядывая процесс в зеркале. Создавалось впечатление ее безучастия к моим словам. Однако она внимательно слушала. Когда я закончил, девушка заговорила:

– А стоит ли искать продавца и Левшу? Их наверняка великое множество. Увязнуть не боитесь?

– У вас есть предложение получше?

Не моргнув глазом, Вика продолжила:

– Как вы правильно подметили, мы поменяли приоритеты. Рокировка, так сказать. Сейчас нам важнее найти деньги Леночки. В связи с этим, не проще ли сразу обыскать квартиру Олега? Вы ведь сможете сделать это незаметно.

– Вскрыть замок и обворовать? Нет проблем! Вот только статья для таких деяний имеется. Кража со взломом называется. Вы мне предлагаете пару годков отдохнуть на лесосеке?

– Вы утрируете. Не секрет, что частные детективы выкручиваются из гораздо более серьезных ситуаций.

– Вам, Вика, тоже вредят сериалы, где удалые робин гуды стреляют с трех рук. Ну да бог с ними, с вашими понятиями о моей работе. Обыск квартиры Олега в любом случае напрасен. Деньги сменили владельца. Сейчас они в руках убийцы Олега.

– Вы уверены?

– Где же им еще быть? Зря, что ли, Олег испил речной водицы полной грудью?

Меня неожиданно поддержала Клавдия Петровна:

– Я согласна с вами, Аристарх. У вас неплохо получалось до сего дня. Смею надеяться на вашу удачу и в дальнейшем. Но на будущее воздержитесь от подробностей, с какими вы описали ход своего расследования. Мне тяжело слышать детали убийства родной дочери.

– Постараюсь.

– Я понимаю, в этом суть вашей работы, но все же постарайтесь. И последнее. Что толку в вечном оплакивании мертвых? Леночку этим не вернешь. Пора подумать о живых. А им нужны средства для поддержания собственных штанов. Или юбок в нашем с Викой случае. Поэтому сосредоточьтесь на поиске денег Леночки. Когда мы расстанемся с нищетой, будет проще вновь поднять вопрос о причинах гибели моей дочери.

Я смотрел на мамулю с дитятком так полоумно, словно передо мной разверзлась земля. Видимо, это отразилось на моем лице. Клавдия Петровна вскинула брови:

– Что-то не ясно?

– Да нет, все понятно.

– Хорошо. Действуйте. Деньги вам нужны?

– Я еще не истратил аванс.

Дверь за мной закрывали с фальшивыми улыбочками.

*

*

Дед Самуил облюбовал вход в Центральный Рынок со времен второй мировой. В инвалидном кресле в жару и в холод раздувает он меха гармошки. Наяривает вперемешку “Из-за острова Буяна”, Синатру и “Синий платочек”. Кто что закажет. Гонорар бросают в кепку.

Я сунул за пазуху гармониста пять баксов. Лучший знаток Центрального Рынка улыбнулся. Нет новостей, о которых дед Самуил не узнавал задолго до их появления. Как нет и неведомых ему тайн торговых рядов.