Тарантины и очкарик

– Это я вижу и сам. Зачем кататься туда-сюда?

Я, Великий Следопыт, объяснил, что возле покрывала, где лежали тарантины, песок слишком рыхлый. Там, где каталась машина – поплотнее. Даже там, на плотном песке, была пробуксовка. Наверное, водила не хотел посадить машину на брюхо, и подъезжать к самому покрывалу, на рыхлый песок, побоялся.

Зачем кататься туда-сюда, причём несколько раз? Чтобы не таскать тела по песку вручную, и не рвать спину, водила привязывал тело к буксировочному ремню, подтягивал машиной к тому месту, где машина на брюхо уже не садится, потом возвращал машину на место старта, тело отвязывал и загружал в машину.

Вывод: наш подозреваемый – человечек не шибко крепкий. Иначе подтащил бы тарантин к плотному песку ручками, а не елозил машиной туда-сюда, чтобы вытащить туши с рыхлого песка. Это ж надо привязать тело, оттащить, отвязать, вернуться…

С другой стороны, тарантины весят под сотню кило. Если такая туша будет лежать без сознания, расслабленная, даже нам с Юсупом вдвоём её тащить по рыхлому песку – пупки надорвём.

Проблема тут скорее не в хиляке-водиле, а в машине. Наверное, подогнать машину прямо к кострищу водила так и не смог. Теперь мы знаем, что здесь катался не танк и не вездеход, и даже не джип, это точно.

Разъяснения Великого Следопыта Юсуп выслушал с превеликим вниманием. Затем хмыкнул.

– Кто у нас из ближайших подозреваемых такой хилый, что тарантину не сможет протащить по песку в принципе?

Я отмахнулся.

– Юсуп, ты ответ знаешь. Зачем спрашиваешь?

– Чтобы ты потом не говорил, что я к Михалычу цепляюсь без повода. Он угрожал тарантин грохнуть, и он же – хиляк, который как раз и мог таскать здесь тела на буксире.

Юсуп туфлей сгрёб кучку песка в колею, посмотрел на меня.

– Почему Михал… тот, кто здесь туда-сюда катался, колеи не разровнял? Песок рыхлый, разровнять колею и для красоты затоптать – пять секунд. Спешил?

– Колею могли оставить специально. Чтобы у тебя вариантов было поменьше. Тела утащили, и баста. Детки не пошли в Африку гулять, а получили по башке, и злой разбойник детишек утащил.

– Кто так хотел детишек утащить?

Я пожал плечами. Юсуп усмехнулся.

– Ян, ты заметил, что мы говорим о тарантинах так, будто их убили?

– Я говорю так, будто тела тарантин оттащили от костра, погрузили в машину, и увезли. Это не значит, что увезли трупы.

– Тогда что? Дали по башке? Всем троим сразу? Не может быть. Была бы драка, и следы бы остались.

Юсуп смотрел на полупустую бутылку водки, что стояла на скатерти, расстеленной у кострища и служившей тарантинам столом.

Я помахал шляпой у Юсупа перед носом.

– Эй, медитатор, очнись!

– Я вот думаю… Может, их траванули? Клофелин? Надо проверить бутылку и стаканы.

– По-моему, твои криминалисты уже это сделали. Я видел, как они здесь возились, когда я сидел вон там.

Я указал на заросли можжевельника, что вытянулись вдоль кромки леса. Сказал, что там, за кустами, кто-то сидел. Там стоит пенёк, на котором кто-то сидел совсем недавно, может, ещё вчера. Кусты как ширма. Из-за кустов видно весь берег, а отсюда того, кто за ширмой, не увидишь. Отличное место для слежки.

Некто устроился поудобнее, и рассматривал тарантин. Чтобы лучше видеть пляж и депутатских деток, наш наблюдатель по имени Некто обломил в кустах ветки, сделал как бы окно. Места переломов засохли прилично. То есть ветки обломили не вчера, а с неделю назад. Как раз неделю назад в этом районе отключился мобильник очкарика.

Если я не ошибаюсь, то дядька Некто сидел за кустами можжевела один. Окурки, объедки, визитку тайный наблюдатель оставить забыл. Серию и номер паспорта, накарябанные кровью на пеньке, я, как ни старался, не разглядел.

Почему этот наблюдательный пункт не нашла экспедиция Юсупа? Ведь ту точку дядька Некто приготовил ещё неделю назад. На мой взгляд потому, что в состав экспедиции входили практиканты и лентяюги. Юсуп мою догадку подтвердил, пообещал виновных пожурить.

Почему я пошёл именно туда? Почему не в сторону дороги, почему не влево, не вправо, а именно туда, прямо к кустам? Именно оттуда, из-за кустов можжевела, за тарантинами следить удобнее и безопаснее всего. Если тарантины слежку и засекут, и пойдут к кустам с монтировками, то времени, чтобы удрать, у дядьки Некто полно. Всё-таки от кострища тарантин до кустов можжевела метров сто.

С чего я взял, что за тарантинами должен был кто-то следить? По колеям решил, что тарантин увезли в состоянии полутрупов.

Когда я закончил говорить, Юсуп вздохнул.

– Ты родился оратором, однако. Допустим, дядька Некто за тарантинами следил. Но зачем? Как бы он к ним подобрался? Кстати, чего мы здесь стоим? Пошли, покажешь мне свои кусты.

Мы двинулись к зарослям можжевельника. По дороге я объяснил, как дядька Некто мог подобраться к тарантинам несмотря на то, что место между кустами можжевела и берегом открытое.

К тарантинам можно подкрасться вдоль камышей. В последний раз девчонки дозвонились до тарантин в девять вечера. Как раз начались хорошие сумерки. Видимость упала на порядок. Если идти тихо вдоль камышей в сумерках, то можно подойти к тарантинам не просто близко, а вплотную. Вдобавок тарантины уже приняли на грудь, орут, и ни черта не боятся.

Дядька Некто вышел из кустов можжевела, прошёл вдоль кромки леса метров двести в сторону от тарантин, при этом из лесу не высовывался. Затем Некто спустился к речке, к камышам. В сумерках человека с двухсот метров не заметишь. Ну а потом можно смело идти вдоль камышей к самому тарантинову пляжу.

Я предложил Юсупу оглянуться, чтобы увидеть, как великолепно камыши скроют дядьку Некто.

Юсуп остановился, обернулся, рассмотрел берег, продолжил шагать к зарослям можжевельника.

– Согласен, Ян. Подобраться к тарантинам можно. Твои камыши сработают, дядьку Некто спрячут. Но что потом? Выскочить из-за камышей, и одновременно стукнуть всех троих монтировкой по башке? Нереально. А ведь следов драки нет, крови тоже нет.

– Только что ты допускал, что в тарантиновой бутылке может быть клофелин.

– Я помню. Только теперь не могу понять, как его туда сунули. Что, вот так просто дядька Некто подошёл, и накачал бутылку клофелином? И никто ему за это не настучал по башке?

– Юсуп, тарантины уже хряпнули, забыл? От водки внимание у них на нуле. Пока они купаются, можно подкрасться к костерку, да сыпануть в бутылку клофелина. После девяти сумерки уже приличные, видимость паршивая.

– Но и костёр горит. А бутылка возле огня. Освещена как на сцене.

– Но и купаются не трезвые, а загазованные. Я бы на месте дядьки Некто рискнул.

– Ты да бы! Где факты?

Мы подошли к зарослям можжевельника. Я подвёл Юсупа к пеньку.

– Вот тут сидел наш дядька Некто. Что-нибудь ещё объяснять?

Юсуп присел возле пенька, посмотрел сквозь просветы в можжевеловой ширме на тарантинов пляж, качнул головой. Мол, что тут объяснять? Всё ясно. Берег видно как в цветном телевизоре.

Юсуп поднялся, вышел из-за можжевеловой ширмы, замахал руками.

– Эй, мужики! Все сюда!

С берега к нам зашагала юсупова команда. Юсуп хмыкнул.