Письма к незнакомцу. Книга 5. Красота

Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.

-15-

Приветствую Вас, Серкидон!

Не сносить мне головы, если не замечали Вы, что у женщин две предназначенные для ходьбы прекрасные конечности. Поэтому, думалось, достаточно будет написать о них два письмишка. Так я и вознамерился, но не тут-то было.

Начиная третье, спешу предложить Вам историю не мной придуманную. О.Генри, из рассказа «Святыня»:

«Итак, мисс Линетт д'Арманд повернула свой стул спиной к окну, выходившему на Бродвей, и уселась заштопать, пока не поздно, фильдекосовую пятку чёрного шёлкового чулка. Шум и блеск Бродвея, грохочущего под окном, мало привлекал её. Ей больше всего хотелось бы сейчас вдохнуть полной грудью спёртый воздух артистической уборной на этой волшебной улице и насладиться восторженным гулом зрительного зала, где собралась капризнейшая публика. Но пока что не мешало заняться чулками. Шёлковые чулки так быстро изнашиваются, но – в конце концов – это же самое главное, то, без чего нельзя обойтись».

Героиня рассказа, которую автор нарочито торжественно называет мисс Линетт д'Арманд, певичка, танцовщица, рабыня Терпсихоры. Такую девушку сыграла ещё пухленькая Марлен Дитрих в доголливудском «Голубом ангеле».

Для таких девушек показывать ножки – работа, чулки – спецодежда. А как же другие девушки?.. Что Вы говорите, Серкидон? Святыня? А, понял, понял… Вас заинтриговало название рассказа. Что же там была за святыня? Другой послал бы Вас в библиотеку, или ещё куда, но я не такой. Вот, получайте финал рассказа, неожиданный, как и многое у О.Генри. Герой, который оказался вовсе не герой, прятал святыню в шкатулке:

«– Но ты же мне не сказала, что было в этой шкатулке, Ли?

– Одна из моих жёлтых шёлковых подвязок, которые я швыряла с ноги в зрительный зал во время моего номера на качелях…»

Концовка рассказа легла к нам, как родная: ножки, чулочки, качели и, конечно, горящие глаза десятков мужчин…

Что у нас дальше, Серкидон? Сбили Вы меня своим истошным криком: «Святыня?!», и поэтому я начну всё сначала. С начала века.

Двадцатый век возмутил ханжей всей мастей и оттенков жутким падением нравов: подол женских одеяний стал приподыматься, как пелось в бодрой советской песне, «всё выше и выше, и выше»[91 - «Марш авиаторов».]. Не только актрисам, циркачкам и танцовщицам, не только жрицам любви, но и просто жаждущим любви женщинам стало дозволено на людях обнажить лодыжку, а потом и половину коленки… На этой завоёванной вершине пока остановимся.

Для рядовой потребительницы появился смысл потратиться либо на шерстяной, либо на шёлковый чулочек, чтобы ножка смотрелась. А в конце тридцатых сверкнула молния, грянул гром и в мир явился Он, посланец дьявола.

«Это Он, это Он//С дерзким именем Нейлон».

Мистер Нейлон за рекордно короткий срок покорил женщин и Америки, и Европы. Они – у его ног, он – у них на ногах…

Какое это было чудо – нейлоновые чулочки! Они не морщинились, не топорщились, не собирались складками, а стоили недорого. Ножка в нейлоновом чулочке на вид казалась голенькой, а наощупь – неземной. Положим, наберётся мужчина смелости и попытается погладить женскую ногу в шерстяном чулке и… точно кошку приласкал. А в чулочке нейлоновом, облегающем… «И ножку чувствую в руках!» – воскликнул бы Александр Сергеевич.

Продажи нейлоновых чулок в первые месяцы появления Мистера Нейлона сопровождали очереди, давка, конная милиция, крики: «По две пары в одни руки не давать…» Женщина, добывшая заветное, тут же рвала упаковку и надевала обновку прямо на улице. Шёлковые чулки, которые ещё недавно были «самое главное, то, без чего нельзя обойтись», которые ещё недавно заботливо штопались, летели в урну.

Ранее озабоченный кавалер приносил даме в подарок пару шёлковых чулок и тут же получал желаемое. Теперь он получал дырку от бублика и бежал на поклон к Мистеру Нейлону. А этот надменный Мистер, этот супергерой и суперлюбовник торжествовал… Но недолго…

Началась Вторая мировая война, чулочное производство прекратилось. Раскромсали Мистера на парашюты, плащ-палатки, тенты для военных машин. Богатые любовники покупали голливудским дивам нейлоновые чулки за «ломовые бабки», а миллионы обделённых женщин со слезами на глазах извлекали из сундуков шёлк и шерсть или рисовали на голой ножке шов в память о добром времени.

Но вот «с войной покончили мы счёты»[92 - Строчка из песни Булата Окуджавы.] и казалось , что воспрянет Мистер Нейлон… Нет, угрохал его Маэстро Капрон. Так же быстро и безжалостно, как в своё время нейлоновая нить удушила производство шёлковых чулок. В игре по-крупному так оно и бывает: «Сегодня ты, а завтра я»[93 - А.С.Пушкин, из «Пиковой дамы».].

Похвалите меня, Серкидон! За утро я полвека отпахал, вот и – здравствуйте – шестидесятые годы двадцатого века. Годы освобождения! Женские ножки должны были освободиться-разнуздаться полностью. Они сделали это в шестидесятые под революционные аккорды: «Добьёмся мы освобождения// Своею собственной рукой…»[94 - Из «Интернационала»:Никто не даст нам избавленья -Ни бог, ни царь и ни герой.Добьёмся мы освобожденьяСвоею собственной рукой.]

Воздадим им на радостях немного измёненными стихами вольнолюбивого классика:

Одежды тяжкие падут,

Темницы рухнут, и свобода,

Вас встретит радостно у входа,

И сёстры меч вам отдадут[95 - У Пушкина последняя строчка «И братья меч вам отдадут».].

Правда, вручился-получился этот меч каким-то фаллосообразным. Но тут уж, какой дали…

История из серии: «И чем случайней, тем вернее…»[96 - Из Б.Л.Пастернака.] началась так: молодая англичанка Линда Квайзин (не путать с Мишкой Квакиным[97 - Мишка Квакин, герой повести А.Гайдара «Тимур и его команда».]) своею собственной рукой обрезала старое платье, чтобы оно не мешало ей делать домашнюю уборку, а тут забежала к ней в гости подруженция, молодая модельерша, ровесница Брижит Бардо и очаровашка – Мэри Куант[98 - Куант Мэри (р. 1934) – британский дизайнер, модельер.].

Посмотрела Мэри на Линду и подумала: «Едрёна Феня! ( Примерно так, но по-английски). Потом добавила: « Отсечём лишнее!» Первые мини-юбки (десять сантиметров выше колена) Мэри стала продавать в своем магазинчике, и хватали их, как горячие пирожки. В 1965 коллекция мини-юбок была показана в Нью-Йорке. После показа (думается, в качестве прикола) модели вышли на Бродвей, на главную улицу чопорного американского города, и машины остановились. Репортаж об этом событии вели все телеканалы. А всего-то десять сантиметров… Но они потрясли Нью-Йорк, а потом и весь мир.

В 1966 году мини-юбку надела королева Елизавета II, а Мэри Куант была награждена Орденом Британской Империи. Было сформулировано, что за экономические успехи. Но люди знающие говорят, что за повышение рождаемости. Правда, возросло и количество инфарктов, но тут уж, как говорится, не мужик и был.

Моя, Серкидон, мятежная молодость отбуянила в шестидесятые. Мини юбки девочек и песни «Битлз» – наиболее яркие впечатления этих лет. Любимым уроком была математика, ещё не старый учитель вызывал к доске девочек в мини и заставлял писать формулу на самом верху чёрной школьной доски («с математикой шла поэзия!»[99 - Из Пастернака.]), и, когда несчастная всё-таки дотягивалась до самого верха, урок останавливался, как тот Бродвей… Хотелось завести «Yesterday»[100 - Знаменитая песня «Битлз».].

Опять я из-за Вас, Серкидон, расстроился, но я всё равно жму Вашу руку, и до следующего письма.

-16-

Приветствую Вас, Серкидон!

Помните фильм «Пятый элемент»? Помните Мила Йовович[101 - Милла Йовович (р. 1975), американская актриса русско-сербкого происхождения, музыкант, модель и модельер.] сказала: «Ветер – дует». Просто и понятно. Так и у Маршака:

– А скоро будет дождь!

Слова, что бегло произнёс прохожий,

Не меж собой рифмуются, а с правдой –

С дождём, который скоро прошумит.

Что же мы имеем: ветер – дует, дождь – шумит… А ноги? Браво, Серкидон! Ноги – ходят! Но только на параде у военнообязанных мужчин ноги ходят одинаково, а вот никому необязанные женщины все ходят по-разному…

Обращаясь к прекрасным римлянкам, достопочтенный и многоцитируемый нами Овидий Назон пишет: «Учитесь ходить, как следует женщине. В походке есть своего рода красота, пренебрегать которой не годится. Она или привлекает, или отталкивает от себя незнакомых мужчин. Одна женщина движется грациозно, распустив платье по ветру и гордо ступая. Другая, разгуливает сама не своя, огромными шагами…»

Разовьём мысль без перевода с латыни.

Одна женщина – бригантина под парусами: идёт стремительно и плавно. Другая – Царевна-Лебедь: «А сама-то величаво //Выступает будто пава…»[102 - А.С. Пушкин «Сказка о царе Салтане»] Третья – словно на подиуме: строго по прямой, как по канату над пропастью. Красавицы совершают променад и по сторонам зыркают, ждут, а вдруг: налетит «Весёлый Роджер»; или Царевич Гвидон вылезет из бочки; или Пьер Карден[103 - Пьер Карден (р. 1922), французский модельер, один из самых влиятельных в истории высокой моды.] ахнет от восхищения…

Когда же любовь уже ворвалась в сердце женщины и уже бушует в нём… Тогда – «Летящей походкой ты вышка из мая…». Тогда – она идёт, как Софи Лорен («Брак по-итальянски») или – как Евгения Симонова («Афоня»), или – поднимем градус до стихов и вспомним Арсения Тарковского:

Ты была

Смелей и легче птичьего крыла,

По лестнице, как головокруженье,

Через ступень сбегала и вела

Сквозь влажную сирень в свои владенья,