Абортарий

Самки с браслетом на правой руке считаются элитой. Особенно – с черным. Им открыты все двери, доступны любые услуги. Чуть пониже самки с фиолетовым браслетом. Те, что побывали беременными женским плодом. Сам факт того, что они решились запустить в себя жижу с троянскими конями, заслуживает уважения и всяческих льгот.

Прочие – рабочие особи, так сказать. Муравьи, трутни. И им никто ничего не должен, вперед и с песней. Желтый, красный, зеленый – те светофорные показатели браслета, что важны были скорее для деда, частично для папы, а для меня имели лишь умозрительный интерес. Ориентироваться, с кем спариваться, а кто бесполезен и пусть отойдет подметать дворик.

***

Вот вам, туши, задачка.

У девушки на левой руке браслет с зеленым цветом, а на правой – два с фиолетовым и один с черным. Что скажете о ее родословной?

Правильно. Она дважды родила девочек, а кто-то из родственников или близких подружек – родила мальчика.

И, что самое важное – эта самочка готова к сеансу трепетной любви.

***

Рупия так замечталась, что призналась: ее соски с каждым днем все тверже, а волосяные луковицы в области лобка вот-вот проснутся. Это означало, что через несколько месяцев она станет половозрелой особью. Ее это несказанно окрыляло.

– Новый этап в жизни, – горделиво заявила.

– Ага, обраслеченный.

Тоже мне радость. Из шумного биомусора превратиться в похотливую самку, засовывающую внутрь резиновые изделия, заряженные пузовздувающими спирохетами.

Впрочем, кто я такой, чтобы осуждать наследственный пакет. Андрей IV Уроборос. Убийца и затворник.

У Рупии же, генами переданная, в крови была эта усидчивость, кропотливость, дотошность. Как и у остальных сестер. Чего стоит копошение в белесой жиже, вылавливание мелких хвостатых клеток.

Или зарывание, наподобие корнеплодов в землю, волос.

– Только вот месячные начнутся, – расстроено вспомнила Рупия. – Иена говорит, что это такая пакость, от которой совершенно нет спасения.

– Наверно, так и есть.

– На днях она вообще не в себе была. Орала, метала. Потом вдруг села и расплакалась. Позвала меня, обняла. Знаешь, что она выдала?

– Боюсь представить.

– Помню дословно, – заверила Рупия и, секунду помедлив, сказала: – «Ну почему вместо месячных ко мне не может приходить раз в месяц маленький гномик с кусочком тортика и говорить – поздравляю, ты не беременна, хорошего дня».

***

Еще мы побывали в Музее мужского наследия. И Рупия осталась в некотором замешательстве. Она сложила весьма противоречивое представление о мужчинах, некогда населявших планету. Будто они в те короткие перерывы, когда не занимались поисками самки для оплодотворения, ребячливо и легкомысленно уничтожали планету.

Кто знает, кто знает.

В оправдание лишь могу сказать, что мало кто из них и представить себе мог, что пойдет по пути бивнеклювых дятлов.

Сам музей представлял собой большое двухэтажное здание с огромным подвалом. Каждый этаж имел тематические отличия, но в целом стремился охватить жизнь тех, кто ныне сидят на ветках и жуют бананы. Кардинально экспонаты отличались лишь в единственном аспекте. Если одни, условно говоря, вполне понятно настраивали и даже оправдывали Великую Бабуинизацию, то вторые – косвенно ей противились и отрицали.

Подвальные помещения с наваленным там добром рьяно выступали за Бабуинизацию. Там находилось все то, чем раньше мужчины уродовали и портили мир. Притом с большим энтузиазмом и находчивостью.

– Вот этим вы дырявили друг друга? – показала на стенд с автоматами, пистолетами, пулеметами.

– Выходит, что так.

– И зачем, спрашивается?

– Откуда я знаю, – проворчал я. – Мне столько же известно о тех временах, что и тебе.

– Но ты же, так сказать, представитель.

– Все равно не могу сказать, что у них тогда в головах было.

– Да у вас же всегда одно и то же в головах! – засмеялась Рупия.

В следующем зале были мины.

– Вот этим вы отрывали ноги? – заметила Рупия.

– Это в лучшем случае.

В парке у музея стоял танк. Мы подошли, потрогали – холодный, грозный металл.

– А этим вы просто крушили все подряд, – догадалась Рупия.

Я развел руками.

– Что с нас взять.

– Действительно, – согласилась Рупия. – Есть мысли? Причины создавать этот хлам.

– Может, от недостатка секса, – предположил я.

– И что? У тебя вот его вообще нет – и тебе хочется разрушить весь мир?

– Нет. Мне просто хочется секса.

– Бедняжка, – с деланым огорчением вздохнула Рупия.

Мы поднялись на первый этаж.

***

Главное, что бросалось в глаза на первом этаже – громадный затененный зал с проектором. На нем крутили слайды с изображением мужчин. Всего того огромного скопища самцов, что перед исчезновением набросали токсичных головастиков в трусы.

Количество слайдов было невероятным. Несколько десятков миллионов, если не больше. Самые яркие и оригинальные. Собранные из интернета, слайды крутили один за другим, с интервалом в десять секунд. В зале всегда сидело много праздных девиц, желающих поглазеть на диковинных самцов прошлого.

Мы просидели около часа, у меня уже задница онемела, а Рупии и остальным было интересно. Как я убедился, слайды имели не столько исторический и познавательный характер, сколько преследовали цель рассмешить и показать, что мужчины прошлого – существа недалекие и неотесанные. Само собой, попадались и бородатые красавцы, и смазливые юноши, и респектабельные мужи – но они вызывали скудные эмоции. Ибо были типичны и обычны.