– Куда приехать?
– В Маргейт. В участок.
– Это же в Кенте! Не в Эссексе!
– Мы тут кое-кого арестовали.
– Да ну! Кого?
– Приедешь, увидишь.
Сон из меня вытопило волной адреналина. Неужели Свиридова арестовали? Нет. Не может быть. Мы всего несколько дней назад с Урмасом говорили. Фил вчера хвастался, что всю неделю угробил на проверку бродстерских адресных данных. Он лично прозванивал всех зарегистрированных в местном муниципалитете владельцев сдаваемых домов и квартир. Он вычислил всех квартиросъемщиков городка, кто был известен как приезжий из Восточной Европы, не рассчитывая на их подлинные имена. Оказалось, не так уж и много. Всего около сотни. Городок не самый популярный, хоть и на морском берегу. Рамсгейт рядом куда интереснее. По общему коллективному предположению, что Свиридов не семейный тип, Фил откинул для начала все пары с детьми и сократил этот список до тридцати двух. А сегодня утром, как я поняла, по этим адресам поехали четверо эссекских полицейских вместе с одним кентовским полисменом, а сам Филипп залег отсыпаться. Его друзья собирались стучаться в двери и спрашивать: во-первых, откуда дровишки? Во-вторых, (если приезжие из бывшего Союза) спросить у них, не знают ли они некую Ларису. Метод так и называется – «от двери к двери». Одеты полицейские были в штатское, чтобы никого не тревожить. Причем поехала в этой компании одна очень умная тетка, чье имя я, как ни странно, запомнила. Сандра Даррелл. С чего бы это?
Я посмотрела на часы. Полпервого. Путь не близкий. Нет времени даже принять душ и что-нибудь приготовить ребенку на обед и на ужин. Катя так и дрыхла в саду. Над головой у нее непонятно зачем порхала бело-оранжевая бабочка. Тень от зонтика медленно сползала с босой ноги, как одеяло. Сэмэн теперь молча сидел под забором и слушал, как по другую сторону сопит соседский пес, тыкаясь носом в щель. Как не хочется отсюда уезжать! Какая идиллия! Завтра опять занепогодит, и в саду не поваляешься. Я еще минуту постояла у беседки, втянула носом какой-то неземной запах свесившегося к самому лицу цветка и пошла в дом. Через два часа я подъезжала к полиции Маргейта.
Том пил кофе и, как только я вошла, предложил и мне.
– Прежде всего вот, – сказал он и протянул мне мобильный телефон. Я заметила, что возле него на столе лежало два мобильника, – просмотри телефонный справочник.
Я нажала на кнопку меню, нашла список номеров и начала открывать их один за другим. Все имена были внесены кириллицей в алфавитном порядке. Они были русскими и не русскими, а также английскими. Мне попались имена Сью, Билли и Седрик. Я взяла подложенный мне под руку карандаш и листок бумаги. Имена я стала записывать английскими буквами и столбиком: Андрей, Артурас, Брудас, Бутылка, Бухалыч, Вика, Виландас, Витек, Грихась, Дариус, Дядя Степа, Ингрида, Ирка, Леха, Лох, Мариус, Михал, Римма, Рихардас, Саша, Светка, Сергей, Серик, Урмантас, Шиська. Закончив, я повернула листок Тому.
– Скрипа здесь нет.
– Значит, любое из мужских имен им может быть. Это отремонтированный телефон Урмаса.
– Я так и подумала.
– Зачеркни все женские имена.
– Здесь есть клички, которые могут быть и мужскими, и женскими.
– У Свиридова кличка – Скрип. Так что ты их тоже вычеркни. Вернемся потом, если зайдем в тупик.
– Хорошо.
– А теперь зачеркни все имена, которые никак не могут быть русскими и украинскими.
А он не дурак. Список все равно был длинный: Андрей, Витек, Грихась, Дядя Степа, Леха, Михал, Саша, Сергей. Я подумала и заключила в скобки имена Грихась, Дядя Степа и Михал.
– Эти имена не похожи на настоящие, – объяснила я, – хотя могут быть. И Саша может быть женщиной.
– Пять лучше, чем восемь, – сказал Том и передал мне второй телефон, – а теперь вот этот.
– А этот чей?
– Потом скажу.
Этот тоже был «русскоязычным». Некоторые имена и номера совпадали с первым списком. Я стала списывать имена: Ада, Алексей, Алла, Анди, Анна, Бетти, Боб, Борис, Валя, Винька, Виктор, Вяжечка, Гарри, Гений, Дариус, Жека, Ингрида, Ира, Колян, Кость, Мистер Мэйсон, Мистер Таррант, Михал… да когда же они кончатся? Нина, Олька, Санек, Секач, Сережа, Толян, Тыква, Урмас, Шиська.
– Еще кофе?
– Да, пожалуйста. Михал, вероятно, поляк. Саша – все-таки парень, Алексей и Леха – это одно имя. Виктор и Витек – тоже. А еще тут Урмас есть. Чей это телефон?
– Вычеркивай женщин.
– Чей телефон?
– Делай что говорю.
Я положила ручку на стол и откинулась в кресле с кружкой в руках.
– Чей телефон?
У Тома вид был не такой серьезный, как на том собрании. Я тебе поиздеваюсь! Знает же, гад, как меня распирает. Он улыбался. Глаза у него были совсем не такими, как у Фила. В них не было и тени боли. Скорее – смекалка и начитанность. Цвет у них был… даже и не понять. Если не наклониться поближе.
– Я обещаю, что скажу, как только закончим. Мне надо, чтобы тебя ничего не отвлекало.
– Спасибо, – ответила я, но продолжала медленно прихлебывать кофе.
Том тоже взялся за кружку, но скоро поставил ее на место. В окно влетела пчела. Жалюзи шелестели, а Том молчал. Он встал. Я была права. Его тоже распирало. Я хотела знать, кого арестовали, а он хотел найти телефон Скрипа. Мы же взрослые люди. Что это за игры. Сейчас он выгонит меня. Хотя нет… не выгонит. Я член команды. Я это заслужила. Он подошел совсем близко и навис надо мной, как дракон, упираясь одной рукой в спинку моего стула, а другой – в стол.
– Тебе повезло, что я джентльмен. Это телефон Ларисы Лямской.
– Вы ее арестовали?
– Пока нет. Ларисы дома не было. Ничего интересного в доме не нашли. Этот телефон лежал на подзарядке. Теперь форензики снимают там отпечатки пальцев со всего на свете.
– Если бы вы поймали Скрипа, вы бы с телефонами не возились.
– Мы привезли ее брата.
Я, не говоря больше ни слова, принялась вычеркивать нерусские имена и прозвища. Остались: Алексей, Борис, Виктор, Колян, Санек, Сережа, Толян. Потом мы составили список только имен из обоих телефонов: Виктор, Санек, Сергей.
– Отлично! С них и начнем. Какие из них могут быть украинцами?
– Да все могут. Там в именах особой разницы нет. В фамилиях если только.
– Пойдем, потолкуем с мистером Лямским.
Мы спустились в «подвал». Давно я тут не была. Все убийц, похитителей да мошенников ловим, на простых воришек уже времени нет. И я уже это место называю «подвалом»? Меня тоже «оснобило»?
В комнате для собеседований сидели двое. Адвокат и здоровенный парень. Лет парню было около двадцати семи. Он был словно создан для каменоломни. Не человек, а конь жилистый. Он явно не был накачан гирями, он был таким отродясь. Красивым его не назовешь, но он не Скрип. Это точно. Он был просто здоров как бык. Было в нем что-то цыганское. Черный волос – прядями на лоб, темный взор исподлобья, нос как у актера Юрского. Еще бы серьгу в ухо и рубаху яркую с поясом… Однако весь этот колорит исчез, как выветрился. Парень оказался родом из Кишинева. Его вывели на минуту из комнаты, а я осталась.
– Мой клиент неплохо говорит по-английски, – сказал адвокат, незнакомый мне и, естественно, безымянный, – но собеседование лучше проводить через переводчика. Насколько я понял, арестован он пока только за сопротивление полиции. А вот почему его задержать хотели, мне не ясно.
– Работница полиции обратилась к нему с вопросом, – ответил Том, – а он ударил ее дверью и пытался удрать через окно на соседскую крышу. Мы пока не арестовываем его за телесное повреждение офицеру при исполнении, но там будет видно.
– Чем вы мотивируете такую непоследовательность?