Дом, у которого вынули душу

Чтобы хоть как-то отвлечься от горестных мыслей, София с остервенением накинулась на беспорядок. Она самозабвенно мыла, терла, скребла и чистила все, до чего дотягивались ее руки. Через полчаса кухня сияла чистотой, но легче от этого женщине не стало.

– Выпить, мне срочно нужно выпить, – пробормотала она вполголоса, налила полный бокал вина и, уставшая и опустошенная, села за стол. Залпом осушив его, она налила второй, потом третий, наконец остановилась. Взгляд ее уперся в окно. Там, за стеклом, сумерки сменились темнотой. В окне София видела себя, кухню и часть прихожей, освещенную светом из кухни. В задумчивости она уставилась на свое отражение, как вдруг за спиной уловила неясное движение. София резко повернулась, но прихожая была пустая. Она узнала этот силуэт, но гнала от себя эту мысль, не давая ей обосноваться внутри.

– Кто здесь? – спросила она вслух. – Алекс, это ты?

Дом хранил молчание. София сделала еще несколько глотков вина. Сидя за столом, она до боли в глазах всматривалась в темноту в прихожей, но там никого не было. От напряжения у нее свело судорогой мышцы шеи. Разминая ее руками, она случайно посмотрела в окно, и там, в отражении, столкнулась взглядом с невидящим взглядом старика с кладбища. София вскрикнула, метнулась к кухонному столу, схватила со стойки нож.

– Я видела тебя! Что тебе нужно? Зачем ты меня преследуешь?

От страха голос ее сорвался на писк, руки тряслись. «А чего я боюсь? – вдруг отстраненно подумала София. – Как я буду жить дальше без Карины? Не лучше ли будет мне умереть прямо сейчас?» Эта мысль, однако, не произвела должного эффекта, и женщина еще крепче сжала нож. Вдруг наверху послышались шаги: тяжелые, шаркающие, старческие. Они возникли в комнате Карины и теперь продвигались по коридору в сторону лестницы на первый этаж. София медленно отошла в самый дальний угол кухни, крепко зажмурилась и, как и тогда на кладбище, стала перебирать в памяти обрывки молитв, которые когда-либо знала. Шаги меж тем приблизились к лестнице, незваный гость продолжил свое неторопливое шествие. Ступени скрипели медленно и размеренно, София бормотала под нос молитвы и мелко крестилась. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы в темноте прихожей не полыхнул яркий белый свет – подъехала чья-то машина, и фары дальнего света залили прихожую ослепительно яркими лучами. Шаги немедленно прекратились. Свет погас. Шаги возобновились. Невидимка, судя по всему, находился уже на последних ступенях. Раздался дверной звонок. Шаги снова стихли и уже не возобновились. Мелодичная трель наполнила дом, и София, переполненная ужасом, метнулась к двери и распахнула ее. На крыльце стоял Игорь. София вцепилась в него и закричала:

– Игорь, там кто-то есть! В доме какой-то старик, он прятался на втором этаже!

– Тише, тише, – прижал он женщину к себе. – Ты уверена?

София молча кивнула.

– Сейчас мы все проверим, – с этими словами Игорь уверенно вошел в дом.

Следующие пятнадцать минут они вдвоем обошли весь дом от подвала до чердака, заглянули во все шкафы, посмотрели под кроватями и за шторами. Чердак был заперт снаружи, поэтому искать чужака там не было необходимости. Вдвоем они вернулись на кухню. София присела на стул, глотнула вина прямо из горлышка, посмотрела на Игоря. Тот пристально вглядывался в ее лицо.

– Ну, давай, говори, – злобно бросила она, на этот раз наливая вино в бокал.

– Что именно?

– Что я напилась, что мне это показалось и все в таком духе.

– Нет, я не собирался этого говорить. Я просто думаю, что тебе нужно поспать.

– Я не хочу спать. Когда я засыпаю, мне снится…. Мне снится Карина и какой-то старик.

София рассказала Игорю о видении на кладбище, о том, что именно этот старик привиделся ей сейчас. Незаметно для себя она разговорилась и рассказала Игорю о звонке из полиции. Услышав это, он нахмурился, задал несколько уточняющих вопросов и, извинившись, вышел в прихожую с телефоном в руке. София пила вино и слушала негромкий голос Игоря: он говорил отрывисто, односложно, что-то спрашивал и отвечал, но что – разобрать она не могла. Через пару минут он вернулся на кухню.

– Я поговорил кое с кем, удалось взять небольшую отсрочку. Несколько недель – не бог весть что, но всяко лучше, чем ничего. Немного соберешься с мыслями.

– Спасибо, не стоило. Мне неловко и… – София громко икнула, глупо хихикнула, смутилась и замолчала.

От волнения, бессонных ночей и выпитого вина она опьянела. Мысли ее путались, перескакивали с одного на другое. Она переживала, как Карина будет ночевать одна, потом вспоминала о похоронах, об ужасной сцене во время поминального обеда, о предстоящем суде, о странном пугающем старике… София начала что-то бормотать себе под нос, взгляд ее постепенно становился рассеянным.

– Пойдем, – Игорь осторожно потянул Софию за руку. – Тебе нужно поспать.

– Я боюсь засыпать, – жалобно сказала она.

– Я посижу рядом, покараулю тебя.

– Спа – ик- сибо, – пошатываясь, женщина встала со стула и побрела в гостиную.

Там она долго искала плед (который все это время лежал на диване), подушку, ходила кругами. Наконец Игорь силой уложил ее на диван и накрыл пледом.

– Только ты посиди со мной, пожалуйста, – напомнила София.

– Посижу, посижу. Спи давай.

София улеглась и закрыла глаза. Она пролежала неподвижно достаточно долго, Игорь решил, что она уснула. Он хотел переместиться на кресло и подремать там. Но едва он встал, как женщина открыла глаза и схватила его за руку.

– Ты куда?

– Никуда, просто хотел сесть удобнее, – ответил он, и София, успокоенная этим, закрыла глаза.

– Зачем ты все это делаешь? – спросила она через некоторое время, открыв глаза.

– Просто потому что. Давай мы поговорим об этом завтра, пожалуйста.

– Нет, сегодня, – София села на диване, поджав под себя ноги. – Может, потому, что я тебе нравлюсь?

–Может, и поэтому, – кивнул мужчина.

– А может, потому, что ты в меня влюбился?

– Может, – снова кивнул Игорь.

– Раз так, то ты не откажешься немного пошалить, – с этими словами София села к Игорю на колени. Глядя ему в глаза, она принялась расстегивать рубашку.

– Не надо, – убрал он ее руки.

– Ну почему? Ты хочешь, я хочу – мы уже не дети, – торопливо говорила она, пытаясь расстегнуть ремень.

– Не надо, София, – мужчина взял ее за руки. – В тебе говорит тоска, отчаяние и алкоголь. Не надо этого делать, потому что завтра ты пожалеешь об этом.

– Я слишком уродлива для тебя? – резко спросила София.

– Нет, ты одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Но секс сейчас – лишнее, поверь мне. Потом, когда все нормализуется, мы вернемся к этому. А сейчас тебе нужно спать.

– Обещаешь?

– Обещаю, – Игорь снова уложил Софию на диван, накрыл пледом и сидел, пока женщина не уснула. А потом, незаметно для себя, задремал и сам.

Точки над i

От кафе Алекс поехал домой, но уже во дворе передумал и развернулся к ближайшему кинотеатру. На большом экране показывали какой-то ужастик под названием «Мертвец на арбузном поле». Поначалу Алекс даже проникся этой историей – вполне уверенный саспенс, гнетущая атмосфера и отсутствие избитых «бу» из-за угла делали фильм приметным на фоне остальных проходных киношек. Однако и этого не хватило для того, чтобы отвлечь Алекса от невеселых мыслей. Что-то внутри мешало ему, какая-то недодуманная мысль. Так бывает, когда забываешь что-то сделать или видишь сон, но не помнишь, о чем он был. Эта заноза беспокоила его весь фильм, поэтому Алекс не заметил, как тот подошел к концу: финальная сцена с заснеженным полем плавно исчезает в темноте и появляются титры. Свет в зале начал загораться постепенно, чтобы не ослепить зрителей. Алекс наблюдал, как люди суетливо рвутся к выходу, толкаются, роняют ведерки с остатками попкорна. А ему некуда было торопиться, поэтому он решил дождаться окончания титров – вдруг покажут что-то интересное.

В зал вошла уборщица и, покосившись на Алекса, стала подметать мусор, собирать обертки и огрызки, вполголоса костеря «этих свиней» на чем свет стоит. Алекс упорно не замечал ее присутствия, а смотрел на экран. Через несколько секунд, когда последняя строчка титров исчезла, экран заполнила черно-белая рябь статических помех – как на старых телевизорах. Внезапно она сменилась черно-белой записью: пустой кабинет, обставленный с медицинской скупостью, в котором не было ничего, кроме двух стульев. На одном восседает доктор, а на другом – сгорбившийся, болезненно худой, с мешками под глазами и неопрятной бородой мужчина. Губы его начали шевелиться, после этого он резко вскинул голову, улыбнулся дикой, почти жестокой улыбкой и пристально посмотрел в камеру. От неожиданности Алекс вздрогнул – ему показалось, что мужчина смотрел прямо на него, а вся его беззвучная речь адресована ему, Алексу. Сцена сменилась черно-белой заставкой в индустриальном стиле и надписью, выполненной в этом же духе: «Отравление реальностью» – ибо сильна как смерть любовь», и экран погас.

– Ибо сильна как смерть любовь, – вполголоса проговорил Алекс. Он понял, какая мысль не давала ему покоя. И теперь, когда он это понял, в нем проснулась жажда действия. Он выскочил из кинотеатра, сел в машину и понесся к дому Софии. На полпути зазвонил мобильный телефон, на экране высветилось: «Ева». Алекс скривился, передернул плечами и трубки не взял, но телефон звонил так долго, что он испугался: «А вдруг с ней что-нибудь случилось».

– Алло, – холодно ответил он.

– Алекс, ты где? – раздался в трубке тихий голос.