Fide Sanctus 1

– В главном корпусе эстетично стилизованы холлы и коридоры, – поспешно продолжил Адвокат, заглядывая в свои записи. – Визуальный рай. Ремонт.

– Она ходит по тем коридорам, – беспечно вставил Судья, переглянувшись с Прокурором.

– В главном корпусе больше места и меньше толп, – исподлобья разглядывая начальство, с уже меньшим энтузиазмом проговорил Адвокат.

– Она сидит за теми партами, – с ухмылкой припечатал Прокурор.

– В главном корпусе лучше оборудованы кабинеты! – не сдавался защитник. – Новейшие компьютеры в свободном доступе!

– У-ла-но-ва, – с расстановкой проговорил Судья, глядя Хозяину в глаза.

– Огромные библиотечные архивы! – взмахнул Адвокат протоколом процесса.

– УЛАНОВА! – рявкнул Прокурор.

Выхватив у Судьи молоток, обвинитель ляпнул им по столу и победно поднял глаза.

– Подальше от Роминых полемических фрикций, – пробормотал Адвокат, угрюмо глядя на Прокурора. – Смена обстановки, в конце конц…

– УЛАНОВА! – воскликнул Судья, с улыбкой забирая у Прокурора молоток.

Да, чёрт, потому что там она. Потому что там она.

Рванув на себя дверь лекционного зала, он ввалился внутрь и лоб в лоб столкнулся с поникшей Мариной.

Благое утро, поистине благое.

Она тут же избавила его от необходимости сообщать ей новость, тщательно контролируя каждый улыбательный мускул.

– Святуш! Ты уже знаешь, заяц?..

* * *

Прижавшись к перилам лестницы, Вера недовольно взирала на толпы паломников к святыне корпуса – ароматной столовой. Что-то определённо двоилось в её гудящей голове: ещё вчера как хорошо оказывается было вчера людей в корпусе толклось куда меньше.

Бесконечные потирания чужих плеч о её плечи взрывали в голове шутихи. На кеды то и дело наступали чьи-то туфли. Несчастные сенсорные каналы хотелось вырвать с корнем.

Лишь бы они так оглушительно не выли.

В низу лестницы мелькнуло смуглое лицо Рустама Гатауллина, и Вера, вздрогнув, побежала в обратную сторону – на третий этаж.

Только его не хватало. Не отлипнет до вечера.

Добравшись до кабинета страноведения, она по привычке погладила карту средневековой Великобритании на двери, вошла и негромко поинтересовалась:

– Что творится в коридорах?

Майя Ковалевская – длинноволосая брюнетка с курносым носом, салатовыми ногтями и прозрачными запястьями, что торчали из чёрных кружевных манжет, – отложила томик Гордон Байрона и кратко пояснила:

– Ад.

Вера рассеянно усмехнулась.

Всё это время, оказывается, было лишь чистилище.

Красноречиво подняв к потолку подведённые чёрным глаза, Майя нетерпеливо пошевелила пальцами, будто отыскивая эпитет получше. Не найдя его, она хмыкнула и задумчиво обвела острым ногтем кокетливую родинку на бледном предплечье.

Ковалевская придерживалась готического стиля в одежде и металлического жанра в плейлисте. Она точно так же не могла терпеть давку и дефицит кислорода.

С ней можно было это обсудить, не рискуя прослыть тактильной неврастеничкой.

– К нам переселили юристов, – с готовностью сообщила звонкая тараторка Меркулова со второй парты.

Что?..

Плечи мелко вздрогнули. Мысли рванулись врассыпную, столкнулись в центре лба и завизжали. Резко обернувшись, Вера громко уточнила:

– Всех?

– Нет, – отозвалась Меркулова, суетливо усаживаясь. – Кафедру уголовного чего-то.

– Ну так добавь целую кафедру с первого по пятый курс – и ногу поставить некуда в коридоре, – подал голос Юра Гайдукевич, чья макушка едва виднелась из-за рюкзака на его парте.

– Только с третьего по пятый переехали! – приглушённо крикнула Меркулова, с досадой отмахнувшись от Гайдукевича. – Курсовичи и дипломники!

И где только она постоянно берёт самые свежие новости?

Нужно знать эти места, чтобы туда не ходить.

Вспомнив манерные жесты и хитрые глаза Гатауллина, Вера нервно ухмыльнулась и почесала щёку о плечо. Лучше бы отсюда переселили математиков.

Хорошо хоть он живёт в другой общаге.

Прозвеневший звонок внёс в кабинет преподавателя, и атмосфера на паре тут же перешла в статус судорожной дремоты.

– К нам переселили юристов, – пропела Верность Себе.

С момента получения новости она танцевала и изящно трясла помпонами чирлидерш.

Хозяйка новоиспечённой чирлидерши подпёрла подбородок рукой и автоматически повторила за одногруппниками процедуру открытия конспекта.

Под ложечкой прыгал на батуте какой-то прохладный мешок.

Чёрт, как же угодливо всё складывается.

А ведь она вчера почти подавила желание задать ему тот вопрос, без детального разбора которого курсовая теряла свою привлекательность.

А всё вокруг плевать на это хотело. Всё вокруг будто просит это желание не подавлять.