Тебе не поймать меня

* * *

Граф Мансфилд был сама любезность и позволил мне привести себя в нормальный вид, чтобы больше не щеголять в фантомных нарядах. Но потом сразу же опять связал запястья золотисто-алыми путами. Они могли растягиваться, позволяя нам, к примеру, сидеть за разными стульями в столовой. А судя по отсутствию какой-либо реакции со стороны родственников, еще и видимы были лишь для нас.

В семействе Роббинсонов было принято собираться всем вместе для приема пищи. Господин Альбрус считал, что такой нехитрый ритуал сближает людей. И обычно за столом старались не подымать действительно негативных тем, не ссорились и не спорили. Но сегодня все, кто уже спустился к завтраку, казались взвинченными и готовыми сорваться в истерику.

Стелла демонстративно сидела перед пустой тарелкой, держала в руках флакон с настойкой валерианы и пустырника. Строгое черное платье Лауры подчеркивало ее бледность и круги под глазами. Мы с сестрой могли только переглядываться и сочувствующе поддакивать Стелле. В Сент-Айвс в самом деле приехала Императорская проверка и господин Роббинсон со своей больной ногой с раннего утра уехал в город. Начальник полиции телефонировал, кричал громко, слышно было в соседних комнатах. Сестра и предположить не могла, за что такое наказание на голову человека, который живота своего не жалея много лет самозабвенно служил на благо народа! А еще Агнес заболела! Так некстати!

Лаура хотела поговорить со мной, но Джеремайя твердо заявил, что у нас дела в городе и время дорого. Я надеюсь, она смогла прочитать по моим губам: «Он все знает!».

Самая короткая дорога к монастырю святой Елены вела через город. Нам подали самоходную коляску, а граф собственноручно вызвался ею управлять, отказавшись от шофера.

Скорость была сравнительно невысокой, можно было наслаждаться и прекрасными лесными видами, живописными лугами и безоблачным летним небом. В самом деле приятная поездка. Только Его Сиятельство мрачно молчал и слишком резко дергал рычаги управления.

Мы проехали предпоследний верстовой столб перед городскими воротами, когда Мансфилд бросил на меня ещё один хмурый взгляд в зеркало заднего вида и спросил:

– Вы верите в сказки, леди?

Пресветлое Небо! Если бы он опять про Чернокнижие заговорил, про убийство или «помолвку» – все было бы понятно. Но почему ему вдруг стал интересен местный фольклор?

– Вы задаете странные вопросы! При чем здесь сказки?

– Вы ведь изучали историю, верно? А учитывая корни вашего рода и доступ к мемуарам вашего славного предка …

– Возможно, знаю что-то находящееся ближе к истине, чем указанное в учебнике. Вы это хотели сказать?

– Да, леди, – маг невесело улыбнулся. – именно так.

– А что вы имеете ввиду под словами «верю ли я в сказки»? Существовала ли Золушка на самом деле?

– Скорее уж ее крестная фея! Оборотни, вампиры, эльфы, домовые…

– О да, бабушка любила рассказывать нам истории про малый народец! Но при этом очень жестко высмеивала суеверия и необразованность. Да, если маг недобросовестно выполняет свои обязанности, то могут появиться … – я поежилась, вспоминая обитателей кладбища. – Но несмотря на многообразие магического животного мира там нет ни одного разумного вида! Человек – единственное существо, наделенное душой и интеллектом. Что бы ни говорилось в сказках или модных ныне романах. К счастью, эльфы, брауни, оборотни, русалки, леприконы и баньши живут только в людской фантазии.

– К счастью? – бровь со шрамом метнулась в верх.

– Наверное… Мой прадед описывал не одну ситуацию, когда невежество и злость приводили к трагическим последствиям. Но вам вряд ли будет интересно.

– Что вы, леди!

Мне и самой захотелось рассказать про странную заметку из дневников великого мага. Из тех записей, которые хранились в семье и никогда не были опубликованы.

– Он тогда уже отошел от магической практики и путешествовал по континенту. В одной рыбацкой деревне на юге Галии ему пришлось стать свидетелем казни. Юную девушку обвинили в соблазнении мага и его родня добилась прилюдного наказания. У девушки были синие волосы и рыбий хвост вместо ног. И она не могла говорить: вместо слов из ее горла вырывалось лишь птичье чирикание. Мой прадед не смог спасти несчастную, но он приложил все силы, чтобы доказать факт несанкционированного магического вмешательства, из-за которого она потеряла человеческий облик. Дело до короля дошло и наделало много шума. Кажется, эксперименты по модификации тела до сих пор там запрещены.

– Вы сами сказали: это была не морская дева или русалка, а жертва бесчеловечных магических опытов, – самоход въехал на городскую мостовую через почти что декоративные ворота. По сторонам потянулись небольшие домики окраин, утопающие в зелени садов. – Если подумать, то все свидетельства встреч с «разумными» волшебными существами вполне объяснимы. Полузмеи-полутюлени ламии на глубине да во время шторма будут очень похожи на женщин с рыбьими хвостами. Оборотни оказываются больными ликантропией.

– А Святой Кристоф?

– До того как стал служить Церкви слишком увлекался уже упомянутыми нами экспериментами по улучшению внешности. Так и появилась его песья голова, увековеченная на многих картинах.

Граф свернул на улицу, ведущую к центральной площади. И самым известным магазинам.

– Ваше Сиятельство, – я тронула его плечо сложенным веером. – Мы ведь в монастырь едем? А этой дорогой мы сделаем весьма приличный крюк.

– Не беспокойтесь, леди, – Джеремайя улыбнулся мне в зеркале. – Мы ведь помолвлены. Я не ожидал такого поворота событий и не взял в отпуск фамильный перстень. Но дабы не было лишних вопросов кольцо нужно купить. Я где-то видел лавку ювелира…

– Ваше Сиятельство! Ваша совесть…

– Кристально чиста! Я ей не пользуюсь без дела. А заодно и покажем мастеру камень леди Куинси. Или вам часто встречались драгоценности такого размера?

По правде говоря, я только с самоцветами дело и имела.

– Вам виднее, – я начала опять рассматривать домики, которые уже обзавелись двумя, а то и тремя этажами, высокими черепичными крышами, балкончиками с чугунными перилами, кокетливыми ставеньками и разнообразными вывесками. Сады и цветники остались позади.

Естественно, ничего поскромнее, чем ювелирный салон господина Спенсера, найти было нельзя! Стелла говорила, что слышала от госпожи Конорс, а та от младшей сестры … то есть, ходили слухи, будто раньше он владел серьёзным делом в Люнденвике, потом оставил бизнес детям и перебрался в провинциальный городок на пенсию. А вот без драгоценных камней и металлов жить не смог, открыл маленькую лавочку и начал делать «безделушки на заказ».

Тихо звякнул дверной колокольчик. Из сумрака небольшого помещения к нам поспешил невысокий старик с тростью.

– Чем могу служить? – в его глазах не пряталось ни единого намека на старость, такими живыми, любознательными и веселыми они были. Да, о кулоне или брошке из мастерской Спенсера мечтали все, но ювелир брался далеко не за каждый заказ, да и готовые вещи не всегда продавал. Выставлял в витрине на всеобщее обозрение и заламывал такую цену, которая могла разорить половину города.

– Добрый день, мастер! Я бы хотел…

– Пресветлое Небо! Граф Мансфилд! Вы ли это?! – ювелир быстро подошел к нам, развернул удивленного Джеремайю к окну и начал бесцеремонно рассматривать.

– Демоны и преисподняя! Господин Спенсер … – тут мага сжали в крепких объятиях, и дар речи был временно потерян. Восстановился он не сразу. – Как тесен Альбион! Вы то что здесь делаете?

– Живу я тут, понимаете! Мастерю потихоньку. Да вы не стойте на пороге, как не родные! Проходите, я вас чаем угощу. Мне привезли удивительный сорт. Такой букет! А аромат! – подхватив нас обоих руки, он намеревался утащить куда-то вглубь мастерской и с энтузиазмом фанатика напоить чаем до потери пульса.

Любовь знаменитого ювелира к бодрящему напитку давно стала притчей во языцех. Стелла однажды пригласила его на чаепитие. Она, конечно, надеялась получить скидку на серьги, но беседу о сортах чая и их особенностях больше трех часов выдержать не смогла даже она. Сережки сестра так и не заказала.

– Что вы, что вы! – активно запротестовал маг. Видно, тоже не раз коротал часок другой в обществе чаемана. – Мы к вам по делу! И у нас катастрофически мало времени! Но до своего отъезда мы вас обязательно…

– Ну и демоны с ним, с чаем этим! – Спенсер с энтузиазмом махнул рукой. Я едва отпрыгнула. Энергичности старика позавидовала бы и моя бабушка. – Я вот недавно кофе распробовал…ммм… – седовласый джентльмен в экстазе закатил глаза.

– Нам бы кольцо для помолвки, – напомнил о присутствии покупателей Джеремайя.

– Ах ты, бестолковый ты малый! – мастер лукаво прищурился и погрозил пальцем. – Жаль, батюшка твой не дожил до радостного момента. Леди Уильярд, – мне церемонно поцеловали руку. – Примите мои искренние поздравления! Вы сможете сделать из этого оболтуса приличного человека! А вам с ним очень повезло!

Я пролепетала в ответ благодарности, отводя взгляд от русоволосого мага. Действительно, его леди будет счастливицей…

Спенсер, тяжело опираясь на трость, прихромал за прилавок и достал из маленького сейфа футляр с двумя перстнями.

– Специально для тебя делал! – с гордостью объявил он, демонстрируя кольца белого золота с узором из дубовых листьев и маленькими камешками молочного цвета. – Давно еще. С собой привез, думал, может найдется кто. Да каждый раз рука продать не подымалась.

– Вам нравится? – спросил Мансфилд, рассматривая, правда, не символы единства и верности, а меня. Я молча кивнула. – Сколько?

Старик улыбнулся и назвал цену. Граф побледнел и… уж право слово, лучше бы мы с ним чай пили! Аристократы тоже умеют торговаться, не хуже торговцев на рынке.

Потом вредный ювелир настоял, чтобы мы при нем кольца и надели. Они подошли идеально.