Зверь и я

Круто развернувшись, побежала со всех ног к Бану, которая барахталась в болоте и еще больше загоняла себя в вязкую топь. Я легла на живот и протянула ей руку, но мы все равно с ней не могли достать друг до друга, а кочки уже бесследно исчезли. Оглядев бегло берег и не найдя ничего, что могло бы помочь, я принялась поспешно стаскивать с себя жакет. Оставшись лишь в рубашке, я, схватив жакет за один рукав, бросила волчице второй. Ткань трещала по швам, но выдержала. Спустя несколько долгих минут мы обе лежали на берегу, пытаясь восстановить дыхание. Марсела и Рика уже давно успели пройти болото и ни одна из них не остановилась, чтобы нам помочь. Они пробежали мимо, лишь полоснув нас взглядами. Убедившись, что больше Бану не грозит утопление, я поднялась и на дрожащих ногах пошла к кромке леса.

Снова последняя, не считая Сании, оставшейся позади и изрыгающей проклятия, и Бану, причитавшей на берегу болота. Сил бежать уже просто не было. Я шла, спотыкаясь о все встречавшиеся на моем пути коряги, пока не упала, потеряв равновесие.

Но вместо твердой земли моя пятая точка приземлилась на что-то очень мягкое и пушистое. Бело-серая волчица юркнула у меня между ног так, что казалось будто бы я оседлала эту огромную хищную зверюгу. Стараясь сохранить равновесие, я машинально схватилась за ее загривок, от чего волчица зарычала. Я тут же в страхе убрала руки, но волчица продолжала топтаться на месте, подталкивая мои ноги своими боками. Может, я упала, потеряла сознание и мне снится сон? Чудаковатый сон, где волчица просит сесть на нее верхом.

– Ты будешь садиться или нет, дуреха? – раздался в моей голове голос Ивет.

Ну вот, точно брежу. Как может Ивет со мной разговаривать мысленно и проникать в мою голову, если у меня есть защитный артефакт?

– А кто дал его тебе, милочка?

Ой…

– Ивет? – стою напротив волчицы и спрашиваю, вглядываясь в ее морду. Сказал бы кто неделю назад, не поверила бы.

Волчица кивнула и забавно фыркнула, выражая этим жестом все, что думает о моих умственных способностях.

Следуя наставлениям оборотницы, я села верхом на ее спину и покрепче обняла за шею. Мы ринулись сквозь лесную чащу со скоростью, которая мне и не снилась. Иногда вокруг нас сгущались волшебные светлячки и мы отправлялись в долгий прыжок, сравнимый с полетом, иногда Ивет петляла между деревьев, будто путая следы или наоборот пытаясь отыскать чьи-то. Вокруг был непроходимый лес и лично я не имела понятия, как нам выбраться отсюда. Оставалось только полагаться на чутье Ивет.

И оно не подвело! Едва за деревьями забрезжил просвет, волчица остановилась и едва ли не сбросила меня со своей спины на землю.

– Скажешь кому-то, отравлю, – флегматично заявила женщина, обратившись обратно в человека. Ивет отряхнула свой костюм от листьев и земли, бросила свою трость и пошла вперед на выход из леса, мне ничего не оставалось как пойти за ней следом.

Не успели мы сделать и сотни шагов, как из леса послышался крик. Стоило мне обернуться, как я увидела Рику в кромке леса. Девушка кричала и звала о помощи, в то время как ее ноги опутывали корни и ветви, растущие прямо из… трости брошенной Ивет! Ростки поднимались все выше, пытаясь обездвижить свою жертву.

– Ступай вперед, – даже не оборачиваясь, прикрикнула Ивет.

То и дело оборачиваясь на Рику, сражающуюся с упрямыми и назойливыми побегами, я побрела за Ивет туда, где уже виднелись вдалеке трибуны. Правее от Рики на опушке показалась Апони, она утробно рычала, но шла за нами следом, не обгоняя и нехотя признавая свое поражение. Показавшиеся следом Агния и Марсела поступили также.

Нестройной вереницей мы тянулись к трибунам, с каждым шагом аплодисменты и крики с которых доносились все четче. Подойдя ближе, мы увидели Истэку, девушка-койот стояла за финишной чертой и крутила в руках свои кинжалы. В такой же последовательности мы и пересекли финишную черту. Стоило Марселе остановиться, как завиднелась огненно-рыжая макушка маленькой фурии. Малика пересекла финишную черту под мой недоуменный взгляд и одобрительный от Истэки. Последняя склонила перед девчонкой голову, будто одобряя и признавая ее интересной соперницей.

– Заплутала в чаще, – улыбаясь, пожала плечами Малика, поравнявшись со мной.

– Но ты же была первой?! – мне искренне было жаль, что девочка не одержала заслуженной победы в этом испытании.

– Я знаю, и он знает, – смущенно потупила взгляд маленькая оборотница, с которой первая влюбленность творила невероятные метаморфозы.

Со стороны леса донесся протяжный вой, небольшая волчица, будто стелясь по земле, неслась со всех лап в нашу сторону. Оборачиваясь на ходу в человека, девушка кинулась на Ивет, занося когтистую ладонь для удара, но была вовремя перехвачена Марселой.

– Это ты сделала, старая карга! Я знаю! – вопила Рика, пытаясь выбраться из медвежьей хватки Марселы. – За что ты так невзлюбила меня? Ты же ломаешь мне жизнь?

Вопли Рики стихли, превратившись в тихие всхлипы, а сама она обмякла в руках сильной оборотницы. Ивет, не страшась удара, подошла к девушке и взяла ее за подбородок:

– Я сделала, – смело подтвердила женщина, – потому что люблю тебя, дуреху. И возвращаю старый долг. – Неслышно добавила она.

Ивет нежно, по-матерински, пригладила черные смоляные волосы девушки и отступила от нее. Марсела поспешно выпустила Рику и отпрянула от нее. За долю секунды все невесты подобрались и сделали вид будто ничего и не происходило. Как только я обернулась к трибунам, я поняла причину – к нам шел Его величество Тодор.

***

– Дядя Федор, а моя мама выиграет? – дернула оборотня за руку маленькая девочка, бесстрашно заглядывая в глаза.

– Она будет стараться ради тебя, – Тод намеренно старался не говорить о выигрыше, так как объективно оценивал шансы всех участниц. И шансы Виктории ничтожно малы. Но на задворках сознания думал совершенно о другом: кто такой этот дядя Федор, и если это мужское имя, то какое место занимает его хозяин в жизни этих двух иномирных женщин?

Девочка прижала к себе игрушечного зверя и попыталась вглядеться в полосу препятствий: ей, обделенной остротой зрения, непросто было разглядеть там что-либо.

– Моя мама первая, да? – наивно спросил ребенок.

– Да, – машинально ответил альфа, добавив про себя: «с конца».

В какой-тот момент он очень обрадовался, что Маша, не сводящая своих глазок с полигона, не может на нем что-либо разглядеть. И очень разозлился на устроителей испытания, и на самого себя, что доверил это дело кому-то другому, вместо того, чтобы сделать самому. Он знал, что человеческая женщина слаба, но даже не думал, что настолько.

Душу и разум волнами захлестывало раздражение. Она была столь слаба и беззащитна перед своими соперницами и испытаниями, но упрямо шла или бежала вперед. Что ее гнало вперед? Стремление к победе? Шла ли она к нему? С каждой минутой он злился на себя все больше и больше, что вместо того, чтобы оберегать и защищать, он подвергает ее жизнь опасности, пусть и не совсем реальной.

От его зорких глаз не могли скрыться ни одна участница, его тонкий нюх ловил все запахи, доносящиеся с огромного полигона. От мчавшихся впереди Малики и Истэки пахло сухой травой, прериями и пустыней. Они были в своей стихии, мчались вперед навстречу ветру. От Агнии исходил приторно цветочный аромат, въедаясь чуть ли не в голову.

«Сколько флаконов розовой воды она вылила на себя?» – гадал альфа.

Но стоило ему только почуять знакомый уже запах, он будто сошел с ума. И сладкий, и терпкий, и дурманящий голову – кровь, ее кровь.

Жалобный хруст деревянного парапета, который он сжал от злости на самого себя, вернул его опять в реальность. Он должен ей помочь скорее выбраться оттуда, с нее хватит подвигов. Не женское это дело по болотам скакать и на стены лезть. Вожак сжал ладонь в кулак, чтобы через мгновение раскрыть ладонь и выпустить магический светлячок. Раз – два – три, скакал по воздуху солнечный зайчик на помощь к маленькой храброй женщине.

И снова ей удалось его удивить. Теперь своим чистым и искренним сердцем. Жизни Бану ничего не угрожало, он знал об этом прекрасно, как и интуитивно догадывались все остальные оборотницы. А она вернулась. Вернулась, чтобы помочь тому, кто в беде. Наверное, это замечательное качество для альфы. Вот только у альфы должно быть и много других качеств, которыми слабая иномирная женщина не могла обладать.

От его зоркого взгляда не укрылось и вмешательство Ивет. Признаться, он впервые был этому рад. Лишь бы поскорее Виктория выбралась с полигона. Этот этап должен был быть знаменательным, а стал для него пыткой. С самого начала Тодор решил, что пригласит на ужин победительницу, чтобы познакомиться ближе с самой сильной и выносливой волчицей. А теперь он разрывался на части между Истэкой, справедливо одержавшей победу, и Викторией, перед которой хотелось извиниться и загладить свою вину. Желательно лично и без свидетелей…

Отбор еще будет продолжаться, он, шакал его дери, еще успеет определиться с невестой! А сейчас, пока есть время и возможность пойти на поводу у своих желаний, он проведет вечер с той, что так волнует.

Глава 9 – Тет-а-тет

– А ну не вертись, а то проткну булавкой, – пригрозила Ивет, заставляя крутиться меня вокруг своей оси перед большим зеркалом в пол.

Видимо, старушка, которой боги подарили лишь одних сыновей, решила отыграться на мне по полной. За последний час мы перемеряли три наряда, и четыре раза меняли мою прическу. Даже моей малышке это быстро надоело, и она с Захари умчалась играть с детьми под присмотром Дамира, и наверняка ошивающейся где-то поблизости Малики.

– Это уже не ужин, а бал маскарад какой-то, – вздохнула я, подневольная кукла, в руках своего костюмера и парикмахера.

– Я мудрее, мне виднее, – нараспев сказала женщина, в отличии от меня пребывавшая в прекрасном настроении.

Ивет щелкнула пальцами и мои волосы опали вниз послушной волной, придирчиво осмотрев полученный результат, оборотница щелкнула пальцами еще раз и несколько верхних локонов заплелись в замысловатую кружевную сеть. Только после этого Ивет довольно цокнула языком.

В прошлом году нам удалось с Машулей вырваться на море, пусть и ненадолго. И там, на набережной, мы не удержались с ней и сделали красивую фотографию у кареты в прокатных платьях. Мне казалось, что то платье из далеких летних воспоминаний было самым красивым, глядя в зеркало я понимала, как заблуждалась. Оно и в подметки не годилось тому, в которое сейчас одета была я.

Серый велюр, с едва видимым блеском, обтягивал грудь и талию, лишенную корсета. Да воздастся слава местным богам и моему ворчливому кутюрье за последнее! Пышный подол из струящегося сатина и такие же длинные рукава, расшитые нежными розовыми бутонами в обрамлении зеленых побегов. И пока одна часть меня готова была прыгать от счастья, вторая скрипела зубами, придираясь ко всему подряд.

Неужели он не понимает, под какой удар ставит нас с Машей?!

Когда он подошел к нам на полигоне, ни одна участница не присела в реверансе перед ним, восемь пар уставших замученных глаз выжидающе смотрели на альфу. И я ожидала чего угодно, поздравления с пройденным испытанием в конце концов, но чего я точно не рассчитывала услышать, так это приглашения на ужин. Хорошо ему, ведь все косые взгляды достались мне, а не его спешно удаляющейся спине.

Я совсем не понимала, в какую игру втягивает меня Тодор, я слишком далека от дворцовых интриг, наверное, поэтому меня иногда накрывает ощущение, что я словно марионетка в чужих руках.