Агентство частного сыска

***

С легкой дрожью в коленях Рита прошагала в гостиную, полную утреннего солнца. Навстречу в домашнем костюме цвета сирени хромал мистер Саммер, опираясь на трость. Именно хромал, а не ехал в кресле-каталке.

– Мистер Саммер, вам нельзя, – заспешила к нему Рита. – Ой, что это с вами?!

Покалеченную ногу обхватывали металлические пластины, перехваченные ремнями. Крутились мелкие шестеренки. И вообще вся эта конструкция жужжала при каждом движении.

– Это мое новое изобретение, – пояснил Саммер. – Мне надоело насиживать мозоль на седалище, так что я решил помочь себе сам.

Рита захлопала глазами и замерла на месте.

– Боюсь представить, что вас вдохновило на это.

Рита до сих пор помнила ту ужасную пытку, которую творил над ней полумеханический человек Кристофер Берджес. Правда не своими руками, а Клэр, которая служила ему вместо марионетки. Саммер тогда помог вызволить Риту по просьбе Дугласа. Тот хоть и недолюбливал ньюлондонского денди, но ради любимой женщины унял гордыню и примчался к Саммеру. С тех пор Рита не питала слабости ко всяким механизмам, которые напоминают человека. Вот и сейчас она тупо пялилась на ногу Саммера в металлическом протезе. Вроде чудно, но будь у Риты шерсть на загривке, та встала бы дыбом.

– Это еще не все, позвольте, – Саммер подвел ее к столу у окна.

Рита была готова грохнуться в обмороке. Со стола на нее смотрел человекоподобный торс с непропорционально маленькой головой и лампочками в глазницах. Блеск бронзы бросал солнечные зайчики на стенах. Металлические руки не закончены. Просто трубки на шарнирах с какими-то клешнями. Но выглядело впечатляюще, аж дыхание перехватывало.

– Это… Это… – пролепетала Рита.

– Это первый прототип будущего механического слуги, – пояснил Саммер и выпятил грудь.

Он погладил металлическую обшивку, пробежал пальцами по крепежам на шее механизма.

– Здесь, конечно, предстоит еще много работы. Но нынешний результат меня уже радует.

– И… э-э-э, что он умеет? – в груди Риты похолодело.

Тело сковал липкий страх, не такой сильный, чтобы устроить истерику. Но достаточно противный, что хотелось отойти от механизма куда подальше. А лучше вообще уехать в другую страну.

Саммер что-то подкрутил сзади агрегата, взял со стола коробочку с рычажком. Одно движение, и голова механизма наклонилась в бок. Рита отскочила.

– Не бойтесь, он не кусается.

Саммер еще поводил рычажком, и внутри металлического туловища что-то зазвенело. Замигали лампочки в глазницах. Дернулась левая рука, клешня дважды сжалась и разжалась.

Риту замутило. Ей хотелось отвернуться, но она как завороженная не могла оторвать глаз.

– Феликс, это… это…

– Впечатляюще? – улыбнулся тот, продолжая гнуть рычажок. – Знаю, выглядит нелепо, да и скрипит ужасно. Но это поправимо.

– И что вы… для чего вы будете его использовать?

– Для домашних дел, разумеется, – Саммер наконец-то отложил пульт.

Пошарил на шее механизма, лампочки в глазницах тут же потухли. Теперь эта штука напоминала просто груду металла.

– Домашних дел?

– Не секрет, что Леонард не вечен. Да и молодое тело Ридли не на все способно. Я думал научить эту штуку таскать тяжести, например. Или красить эти высоченные потолки. Да мало ли для чего еще пригодится!

– То есть вы создаете машину и не знаете, для чего именно будете ее использовать? – Рита снова попятилась.

– Ах, Рита, – Саммер отступил на шаг, любуясь своим изобретением. – Будьте уверены, наши потомки поставят производство этих помощников на поток. В каждом доме будет такой слуга, который не устает, не знает боли и не нуждается в пище или сне.

– Боюсь, в таком случае наши потомки обленятся или заскучают.

– Напротив! У них будет много времени на исследования, творчество, изобретения, путешествия, друг друга, в конце концов.

Глаза Саммера засияли, не то от солнца, не от воодушевления. Лицо приобрело красивый румянец.

– Как же мне хочется дожить до этого времени и хоть одним глазком посмотреть, как новые технологии органично войдут в жизнь каждого человека. Представьте, сколько счастливых и здоровых людей родится! Они больше не будут горбатиться на заводах или травиться ядами в кожевенных мастерских. Всю тяжелую и грязную, может даже опасную работу оставят механическим помощникам. А сколько одиноких людей обретут собеседников, представляете? Больше никаких смертей в одиночестве, никакой тоски и уныния по вечерам.

– Вы думаете наделить это разумом? – Рита покосилась на потухшие глазницы механизма.

– Я-то вряд ли на такое способен – мне далеко до Кристофера Берджеса. Но наши потомки, – Саммер постучал пальцем по голове болванки, – уверен, смогут и не такое. Эти штуки будут вести беседы, петь, воспроизводить музыку – да что угодно. Дух захватывает, правда?

Рита еле оторвала глаза от агрегата. По шее будто испуганный муравей пронесся.

– Э-э-э, да, захватывает не то слово.

В дверях появился дворецкий.

– Завтрак готов.

– Ах, наконец-то, – Саммер предложил Рите руку. – Пройдемте на террасу. Надоело завтракать в четырех стенах.

Небольшая терраса выходила со второго этажа. С нее открывался вид на летний городской сад. Пахло осенней листвой и пряностями. За верхушками деревьев вился черный дым из труб заводов и фабрик. Бликовала Темза, подгоняя течением грузовые корабли.

Они уселись за столик, на котором уже дымились чашки с кофе, красовались свежие круассаны. В вазочках был сливовый и апельсиновый джем. Яблоки, груши и букет астр.

– Красота какая, – вздохнула Рита. – Вчера вечером мы с Калленом сходили на спектакль «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».

– О, и как вам?

– Я читала это произведение. Оно произвело на меня впечатление, чего не скажешь о постановке. Выглядело дешево. Актерам еще есть что дорабатывать, но публике понравилось, – Рита пожала плечами.

– Некоторые газеты разгромили спектакль в утренних рецензиях. Они считают, постановка пропагандирует насилие. Даже требуют отменить представления.

– Глупость какая! История ведь не о насилии, и уж тем более не пропагандирует его. Она о том, что в каждом из нас есть темная сторона, которую нужно принять, а не подавлять. В противном случае есть риск потерять себя настоящего. Ведь не бывает только плохих и только хороших людей. Мы все – сложные натуры. Над собой нужно работать – это и транслирует постановка.

Саммер закивал, глотнул кофе и выдержал паузу.

– Я знаю, что не должен спрашивать вас о работе и все же, как работа? Какая теперь у вас должность? Сыщик? Агент?

– Да, думаю, да. Теперь я частный сыщик.