Шум

И как же мне хочется написать о каких – ни будь хороших деньках. Ровно также, как я их хотела прожить.

В 15 лет со мной случилось чудо – мама выгнала меня из дома, и я целый год жила у бабушки. Причиной стало моё непринятие отчима. Он жутко раздражал. И периодически я говорила об этом маме. В общем, на этой почве количество скандалов значительно вросло. А «подогревало» пламя скандалов мамино чрезмерное желание вырастить из нас идеальных детей. Как только мне стукнуло 14 лет, моя мать решила, что мне необходимы месячные. Она считала меня нездоровой, если в 14 лет у меня не началась менструация. И, даже несмотря на то, что в нашей семье у всех девушек эти дни наступают несколько позже, чем у остальных девочек, мама все равно потащила меня к гинекологу, эндокринологу. Зачем??? Мне только 14! У неё самой начались в 18 лет! А я её дочь, значит и у меня тоже пойдут попозже. Но, если моя мама захотела моих месячных, если ей показалось это ненормальным, то уже ничего её не остановит. После обследования врачи не нашли патологий, только незначительные отклонения, связанные с индивидуальным темпом развития органов. В процессе развития репродуктивных органов, нет строгих нормативных значений размеров органов, так как все девочки индивидуальны. Но мама не хотела слышать такого объяснения моих отклонений. Вопрос врачу был задан предельно чётко: «что можно сделать, для того чтобы у моей дочери началась менструация?». На что последовал вполне логичный ответ – принятие гормональных таблеток. С этого момента я начала активно набирать вес. Мне это не нравилось. Но мама меня не слушала, «Раз врач назначил, значит тебе это необходимо. Не выёбывайся, я на твои таблетки и так кучу денег отдаю, лучше не беси меня!» Примерно одно и тоже я слышала от мамы после каждой попытки убедить её в ненужности приёма таких серьезных препаратов, от которых мне ещё чаще хотелось плакать, от которых я поправлялась, от которых меня тошнило. Чем закончился этот мамин эксперимент с моим здоровьем? В первый же месяц приема того ужасного препарата, менструация наступила, однако, прекратилась вместе с отказом от таблеток. Мой организм не созрел для этих дней, я это чувствовала еще до начала приёма гормонов, но моё мнение никого не интересовало, как всегда. Ни маму, ни врача. А мама снова потащила меня к врачу сразу же после чего мне назначили другие гормоны, на что я сказала: «Я больше не буду пить гормоны до 18 лет, еще не время». Все эти разногласия приводили к жутким скандалам, и мама меня выгнала жить к бабушке.

Это был самый лучший год в моей жизни. Я так мечтала об этом. Жить без мамы. Бабушка меня всегда любила, однако я поняла это только с возрастом. После очередной ссоры мама опять меня выгнала из дома. Только на этот раз мама не пришла за мной через пару дней. Не приказала собирать вещи и идти домой. Она спокойна сказала: «иди домой, собирай вещи и уёбывай из нашей жизни». Я сначала не поверила, но мама была настроена решительно. Я пришла домой, по дороге зашла к бабушке в магазин за пустыми коробками для вещей, и принялась беспорядочно скидывать вещи. Я не верила своему счастью. Думала, мама вернёт меня домой через пару дней, как это было всегда. Но, к счастью, она этого не сделала. Я боялась, что она в любой момент меня заберёт, как только у неё испортится настроение. Но она меня не трогала вообще. Не звонила, не разговаривала, не приходила к бабушке в гости, ведь там была я. Месяца 3, наверное, она со мной не разговаривала. Обижалась на меня. Я отказывалась любить отчима, говорила маме, какой он гадкий человек. А она его любила до беспамятства. Чтобы я не мешала им строить «семью», мама просто избавилась от меня. Но я не обижалась. Я радовалась всем сердцем. Но, в то же время сильно переживала за Соню. Ведь теперь все домашние дела, животные и вообще всё ляжет на её хрупкие плечики. Но в то же время, я понимала, мне необходим отдых. И изменить я всё равно ничего не смогу. Я отгоняла все мысли о Соне, что было нереально сложно. От самих мыслей о том, как трудно одной маленькой девочке справиться со всеми обязанностями, скинутыми нашей мамой на нас, мне так хотелось сжать все мышцы на своём теле и заплакать от такой несправедливости этого мира! За что нам с сестрой весь этот ад!? В чём мы провинились перед Богом? Но, с другой стороны, если в их доме не будет меня, то и скандалов должно стать меньше, а соответственно Сонины нервы будут меньше страдать. В тот период времени Соня ещё боялась выражать своё мнение, ибо подавить мамину агрессивную реакцию на это, она была ещё не в состоянии. Поэтому Соня с мамой ссорились реже, чем я.

Бабушка тоже радовалась такому пополнению в их немноголюдной семье, ведь теперь я могла помогать по хозяйству и ей, и прабабушке. Мне было безумно приятно им помогать, ведь за это говорили спасибо, а не как мама – критиковала и приказывала переделывать. Бабушка меня отпускала гулять, не заваливала кучей обязанностей, ни разу не подняла меня руку, ни разу не кричала. За целый год! Я чувствовала столько сил, столько свободы, столько счастья. Я не верила, что это реальность. Мы с бабушкой ходили в церковь, молились перед сном. Я не совсем понимала, зачем я это делаю, но если бабушка верит, то почему бы и мне не поучаствовать в этом. Подобного опыта у меня до этого не было, и я с радостью учила молитвы, хотя меня никто и не принуждал к этому. Это всё моё любопытство. Это было моим собственным желанием. С другой же бабушкой, а точнее – с прабабушкой мы часто ходили в огород, пололи морковку, зелень и многое другое. Подвязывали помидоры, а прабабушка, подходя к каждому кустику, говорила «растите мои хорошие, мои любимые помидорчики». Это было так странно. Не подумайте, она не была сумасшедшей. Наоборот, в возрасте 86 лет, от неё можно было услышать глубоко – мудрые высказывания, рассуждения. У неё была трудная жизнь. В детском возрасте пережить войну. Она видела голод, видела смерть родных будучи ещё ребёнком. Всю свою жизнь им с дедушкой приходилось много работать, но это не мешало рожать троих детей, выращивать домашних птиц, кроликов, заниматься коровой, огромным огородом и прочими хлопотами сельской бытности. На мой взгляд, её жизнь – идеальный пример русской семьи, русской женщины, русского духа. Она была невероятно терпеливым человеком, заботливой, весёлой и лёгкой в общении. Она всё время смеялась, в каком бы настроении не была. Несмотря на свой возраст, любила пошлые шуточки, иногда выпивала 50 грамм коньяка, но не больше. В каждом её взгляде прослеживалась любовь к жизни, к миру. Я так любила и люблю свою прабабушку, я так многому у неё научилась, и так много теплоты получила именно от неё.

Очень скоро от такой спокойной жизни во мне проснулось огромное количество энергии, жизненных сил, вдохновения. Первым делом, на которое я пустила свою энергию, это спорт. Решила сбросить 5 лишних килограмм и каждый вечер бегала по 12 км. Мне так нравилось наличие свободного времени. Я готова была летать от положительных эмоций, от счастья. Никогда не забуду этот год. Наконец у меня оставалось время на уроки. Я с таким удовольствием принималась за уроки сразу после школы, а не как раньше в 9 часов вечера, уставшая после домашних дел. Очень скоро я стала отличницей. Буквально пару месяцев и я подняла учёбу до небес. Мне безумно нравилось учиться. Исполнилась ещё одна мечта – я ходила на тренировки по волейболу. Я всегда хотела, но мама не разрешала, говорила: «А дела кто будет делать? Ходи на свои тренировки, но если не будешь успевать делать дела, то бросишь». Она и не запрещала, но и не позволяла ходить. Теперь в мамином арсенале был новый вид наказаний. Наказание тренировками. За несвоевременное или некачественное выполнение домашней работы меня наказывали волейболом. И я лишалась тренировок на недели вперёд. Поэтому тренер выгнал меня из команды, хотя я даже не успела толком научиться играть. А теперь же я имела возможность ходить на волейбол каждую тренировку. Это казалось высшим счастьем. Но, в глубине души, я понимала, что за это счастье придётся расплачиваться. И морально я пыталась подготовить себя к мысли, что этот рай не вечен. Но не может быть всё настолько прекрасно. И я была права. Через год моему счастью пришёл конец. Маме вдруг захотелось забрать меня обратно. А я только привыкла. Я с детства ненавижу перемены. Я долго приспосабливаюсь к новым условиям, обстановке, к новому запаху от постельного белья. Я ненавижу перемены – это всегда риск и неизвестность. Так и в этот раз. Я долго привыкала к новой жизни. И как только привыкла, меня закинули в новую обстановку. Мама с отчимом построили новый дом на участке и переехали жить в новый дом, а старый сдавали командировочным. Поэтому возвращаться мне пришлось в новую обстановку. Всё было чужим. Я умоляла маму не забирать меня. Она только говорила «пока тебе нет 18, ты будешь жить там, где я захочу». Против такого и сказать нечего. Поэтому, опыт прошлых возражений маме оставил слишком много синяков и дыр на сердце от её грубых слов, поэтому я просто подчинилась. Так вот и прошёл мой самый лучший год в жизни.

В тот год у меня случилось очень много всего нового. Я написала первое в моей жизни стихотворение, которое выиграло несколько конкурсов. Я впервые что-то почувствовала к противоположному полу. На волейболе я ходила не только на женские тренировки, но и на мужские, где единственной девочкой была я. Мне так нравилось заниматься спортом, что я оставалась и на взрослые тренировки, на которые ходили все желающие мужчины. Это был уже высший уровень игры в нашем посёлке. Лучше, чем эти мужчины и мальчики, в нашем селе никто не играл. Туда приходили и старшеклассники, и взрослые мужчины, и дедушки. И я. Мне казалось, что среди сильнейших я научусь играть быстрее. И правда. Я очень стремительно развивала навык игры. Спорт – это не только игра. Это эмоции, выброс эндорфинов, адреналина. Этот гормональный коктейль в сочетании с переходным возрастом творили что-то неописуемое. У меня появлялись странные желания, и я поняла, мне безумно нравится один мальчик. Высокий. Играет в волейбол лучше всех, и очень молчаливый, хотя и нереально красивый. Но я так и не смогла с ним заговорить. Больше года я пыталась сказать ему «привет», но не могла из-за сильного страха. Я была полненькой, с 10 лишними кг. Из-за этого было много комплексов. Мне казалось, что такие красивые мальчики не смотрят на толстых девочек, каковой я себя считала. Тогда я решила худеть. Бегала как сумасшедшая, правильно питалась, но больше чем 5 кг сбросить никогда не получалось. И самое главное, мне было очень комфортно с лишними килограммами, я была такой миленькой, таким щекасты хомячком со здоровым аппетитом. Я так люблю свою фигуру в 15 лет. Я была такой здоровой, такой живой, такой настоящей.

Мама старалась поддерживать со мной отношения, я знаю, она меня всё равно любила. Она покупала мне продукты, йогурты в школу, спрашивала про мою учёбу. Она, как и я понимала, нам лучше жить раздельно. Обещая не возвращать меня к ней домой попросила только об одном – снова пропить гормоны, ибо менструация так и не началась. И я уступила. Она принесла мне стопочку из упаковок с таблетками, рассчитанную на полгода и по-человечески попросила пропить ещё курс. Я согласилась. Просто уступила. Может быть и правда в 15 лет уже должна начаться менструация? Но, по итогу, ситуация повторилась. Сразу после отмены гормонов, прекращались и месячные. Мой организм упорно не хотел взрослеть. Только теперь я уже не удивилась, не обвиняла маму в ненужности лечения. Мне было все равно. Моё здоровье всё равно не в моих руках.

16

Конец 9 класса. Пора сдавать экзамены. Мне очень повезло, что в этот период я жила у бабушки. Это гарантировало хорошую сдачу экзаменов, так как времени на учёбу у меня было более, чем достаточно. И вообще времени хватало и на тренировки по волейболу, и подготовку к экзаменам, и на ежедневные пробежки, и на помощь бабушке, и на уборку. На всё, что я только хотела. Теперь же всё моё время, вся мая жизнь принадлежала только мне. Экзамены я сдала очень хорошо. Училась я на 4, так же и сдала экзамены. Я никогда не переживала о безуспешной сдаче, верила в свои силы и способности, в отличие от моих родственников. И бабушка, и мама, и прабабушка – все говорили, что я провалю экзамены, но я знала свои способности.

Закончился учебный год. Я решала, куда на этот раз пойти работать. Бабушка посоветовала пойти в санаторий. Мы вместе с ней прозвонили во все санатории и в одном из них устраивал мой возраст, но документы попросили принести мамины. Я так и сделала. Меня взяли на должность официантки. Это работа оказалась самой тяжёлой в моей жизни. Целый месяц с одним выходным в неделю я спала по 5 часов в сутки. А просыпалась в 4 утра. 3 часа на дорогу в оба конца. И остальное время на ногах. Я обслуживала шведские столы, убирала столики, меняла скатерти, носила тяжёлые ёмкости с едой, бочки с супами и грязную посуду, раскладывала сладости по тарелкам и ещё много всяких функций. Все это нужно было делать очень быстро. Есть можно было столько, сколько влезет. И я нереально много ела. До тошноты, до позыва рвоты. Всегда любила поесть, особенно бесплатно. В общем я набрала 7 кг за месяц и заработала 18 тысяч. Кстати, с 12 лет я начала сильно набирать вес. Еда меня всегда делала счастливее, а в холодильнике всегда было куча всяких вкусных гадостей, которые пагубно влияют и на здоровье, и на фигуру. Каждый день привозила по 2 больших пакета с едой. Причём я кормила 2 семьи. В одной – маму, отчима, сестру. А в другой бабушку и прабабушку. Я могла и не носить домой еду. Но если есть возможность, то конечно я ей воспользуюсь.

В тот период времени мне очень нравились голубые глаза. И вообще голубой и синий цвета мне очень нравились. Они вдохновляющие, мечтательные, чистые. Тем же летом я купила себе голубые линзы. И каждое утро, вставая в 4: 30, я уделяла 5 минут на моментальную смену цвета глаз. Мне было не жалко время, ибо страх разоблачения моих натуральных зелёных глаз пугал меня. Казалось, будто коллеги разочарованно скажут: «А, так у неё не голубые глаза, понятно». Сейчас я понимаю, это были первые предпосылки к ношению «масок». Только в 15 лет мне нужны были линзы, утягивающие корсеты, яркий макияж, наращённые волосы, которые я приобрела тем же летом.

Моей напарницей в том санатории, где я работала официанткой, и хорошей знакомой была одна девочка, старше меня на 1 год. Она и помогла мне освоиться в коллективе, объяснила кого стоит остерегаться, кому улыбаться, как подворовывать еду для дома и остальным нюансам. За то лето мы стали подругами, хотя, это слишком громкое слово. Скорее, хорошая знакомая. Но она считала меня подругой, в то время как я понимала ценность этого слова «подруга». Мы вместе с ней бегали на речку в перерывах, кушали, болтали. Она была единственной знакомой среди чужих людей. И, отработав сезон, мы продолжали общаться некоторое время. Я бы не сказала, что она сыграла большую роль в моей жизни. Нет. Она просто хороший, добрый, жалостливый человечек. У неё был парень по имени Гриша – инвалид. Он мог ходить, выполнять работу по дому, но часто подал в обмороки раз в неделю примерно. Не помню точно, как называется та болезнь, впрочем, это не главное. Гриша жил в большом доме, который ему достался от бабушки по наследству. Он не работал, а вместо этого играл в компьютерные игры целыми днями и пил пиво. А Настя – моя напарница, всячески помогала ему материально, психологически, физически. Она отдавала ему часть своей личной заработной платы (что для меня было дико, ведь она могла помогать маме или маленькой сестре), жалела его, когда у него случались нервные срывы, делала ремонт в его доме. Хотя я была младше Насти, но понимала какой он жалкий. Мне всегда казалось, что мужчина должен быть сильнее духом, сильнее физически, крепче материально. Но в тех отношениях было всё наоборот. Посмотрев на Настину ситуацию, которая её устраивала, я твёрдо сделала для себя вывод – я не хочу так жить. Не хочу успокаивать плачущего парня, не хочу носить тяжёлые сумки с едой своему парню, не хочу сама делать ремонт. Разве она была девочкой рядом с ним? Нет! Она была мужиком. Стройненьким мужиком в мини-юбке и с грудью первого размера. Она не была особо красивой, как мне казалось. Прыщавое лицо, горбатый нос, сутулая спина, кривые ноги. Но она была стройной. Очень стройной. И всё то время, пока мы работали, внимание окружающих мужчин и мальчиков было только на ней. Хотя мы всегда были вместе. Только у меня было пузо как у беременной от не мысленного количества съедаемой еды, а у неё плоский живот и плоская попа. Черт возьми! Внешне я была красивее её, но раза в 2 толще. Именно в своём весе я тогда видела причину отсутствия внимания со стороны мальчиков. Это было обидно. Хотя, я понимала, что всё в моих руках. И уже весной я начала бегать каждый день. Снова. Снова эти взвешивания каждую неделю. А когда стало холодно бегать, то я уговорила бабушку купить мне велотренажёр. Я зашла на «авито», нашла самый дешёвый велотренажёр, договорилась о доставке из другого города. А бабушка это всё дело спонсировала. Периодически, когда я срывалась с правильного питания и объедалась всякими вредными и калорийными блюдами бабушкиного приготовления, обещала себе сесть на голод следующим же утром. И в тот момент у меня была нереальная сила воли. Мне удавалось себя сдерживать от еды. Сейчас же я понимаю, что сила воли моя начала иссякать именно с тех голодных дней. Сейчас я представляю свою силу воли как некий сосуд, который с рождения человека наполнен, но после каждого такого насильственно, скорее даже – само насильственного голода, этот сосуд пустеет. Медленно. Незаметно. Безвозвратно. Максимально количество дней без еды – 3. Трое суток ничего кроме воды. Я могла и больше дней не есть, но прабабушка замечала и уговаривала покушать. До сих пор помню тот капустный салат после 3 дней голода. Господи! Он был божественно вкусный. С той осени я начала активно и упорно интересоваться различными способами похудения. И, конечно, мне хотелось за неделю сбросить 5-10 кг. Я смотрела видео блогеров, которые очень много лет занимаются спортом. Различные видео уроки и советы от похудевших девушек. Я смотрела на их фигуру, на их распорядок дня, питание и прочие привычки худых людей, завидуя, поражаясь. Но очень скоро все эти попытки похудеть прекратились. Так как у меня была другая проблема, намного серьёзнее 10-15 лишних килограмм.

Мама решила вернуть меня домой. Всё ещё не понимаю, зачем? Я плакала и умоляла её этого не делать. Говорила, как нам сложно найти общий язык, приводила различные доводы. Она сначала пыталась уговорить меня по-хорошему, но поняла моё нежелание соглашаться с её – единственным правильным мнением, и перешла на свою излюбленную грубость. Коротко сказала свою любимую фразу: «Пока тебе нет 18 лет – ты моя собственность. Где скажу, там и будешь жить» Всё было напрасно.

Я перенесла все свои вещи, велотренажёр, обруч и прочие штучки. Переехав к маме, я удивилась поведению Сони. Она называла отчима – этого мудака, которого когда – то вместе ненавидели, своим папой. Мама снова старалась быть хорошей, ведь совсем недавно они расходились и снова сошлись примерно одновременно с моим переездом. Как и всегда в такие периоды мама всячески старалась удержать отчима и некоторое время была хорошей женой. Но мне кажется она бы не такой уж и хорошей женой. Обычной. Просто не как раньше – не ужасной. И однажды, после очередного скандала между отчимом и мамой, я поинтересовалась у отчима «Зачем вы всё это терпите, ладно мы – у нас выбора нет, но у вас то он есть». Он прекрасно понял меня, что я имею в виду. Помолчав несколько секунд начал говорить, как тяжело жить взрослым. Вспыхнули эмоции и куча недовольства, которые я, разумеется, проговорила про себя и «проглотила» (Серьёзно? Мне 16 лет, а не 5лет! Я, конечно далеко не всё понимала в этом мире, но знаю, как бывает трудно. Чёрт! Да я полтора месяца спала по 4-5 часов и приносила тебе еду, которую ты жрал. Даже слова «спасибо» так и не услышала от тебя! Ты, сорокалетний мужик плачешься 16 летней девочке о том, какая сложная жизнь?)

После этого внутреннего монолога я почувствовала удовлетворение. Во-первых, я выразила недовольство по отношению к матери, что бывает крайне редко. Ведь, задавая вопрос отчиму зачем он терпит я унизила собственную мать даже без её участия, а соответственно и без последствий. Во-вторых, я снова вспомнила какая я молодец, что носила им еду. Хоть и мысленно, но я унизила и отчима. Это приятно унижать ненавистника. Как бы это не звучал, но это факт, случающийся со всеми людьми. Это естественно. В-третьих, я снова почувствовала себя несчастной. Такая маленькая девочка сидит с таким большим человеком. Но я же понимала, что морально я сильнее его. Или мне так казалось. В любом случае- тогда я чувствовала себя сильнее его. Хотя сейчас даже не знаю. Трудно судить человека, не зная всю его прошлую жизнь. Поэтому воздержусь от оценки его внутренней силы. Да и не мне судить и размышлять об этом. В общем после этого не продолжительного диалога я дала понять отчиму своё расположение и нейтральность к нему. С годами, я начала больше понимать взаимоотношения между людьми. Очень активно интересовалась психологией, читала какие-то книги, хотя и без них неплохо понимала поведение людей, благодаря постоянному способу избегания скандалов. Именно поэтому я стала больше понимать и поведение отчима, и поведение матери. Кстати и сейчас ничего не изменилось. Мама – безнадёжно влюблена. Отчим – ленивый и корыстный любитель красивой жизни. Я совершаю ошибку, рассказывая об этом, осуждая обоих. Но мне хочется это написать, какой бы тварью я вам не казалась. Эти отношения – это то, за чем я наблюдала 5 лет. Впрочем, это же не моя жизнь. Это их жизнь. И каждый из них уже расплатился за свои ошибки, повстречав друг друга однажды.

16 лет

Переезд от бабушки означал для меня запрет тренировок, конец диете и даже правильному питанию, так как в холодильнике у мамы всегда куча еды, которую нужно было съедать, пока она не испортилась. Конец хорошей учёбе, конец свободному времени. Конец всему. Но тут произошло чудо. По непонятным мне причине, мама вдруг стала по-другому ко мне относится. После возвращения к маме, мне разрешали ходить на волейбол, разрешали посвящать своё время учёбе, чего раньше не было. Теперь же все обязанности легли на плечи моей сестры. Я понимала, что Соне тяжело, но старалась закрывать на это глаза. Мучает ли меня совесть? Да. Мучает. Но если отмотать время назад, то я поступила бы так же. За этот год я сильно отдалились с сестрой друг от друга. Эта маленькая девочка научилась грубости. Если же раньше весь мамин негатив доставался мне как старшей, и я тем самым переняла умение грубить как способ самозащиты, то теперь же Соня поступала ровно точно также и со мной. Моя любовь к сестре слегка задымилась резкими словами и холодным взглядом моей сестры. Да, я себя оправдываю. Так удобнее, нежели признать свой эгоизм. Но некоторая моя часть, ещё видит реальную сущность моей души, пускай и не самую хорошую, но настоящую.

Тогда я продолжила хорошо учиться и вдруг поняла, я иду на золотую медаль. Я – бывшая троечница, неожиданно стала отличницей. Возможно, потому что никто не верил в мои силы. Мама, бабушки всё родственники говорили, что я не смогу учиться в 10 классе, меня выгонят из школы, я только испорчу свои оценки, не смогу сдать ЕГЭ. Но уходить после 9 класса мне совсем не хотелось. Я мечтала о высшем образовании. И на момент принятия решения остаться в 10 классе, я планировала и дальше жить у бабушки. Переезд к маме я не планировала. Поэтому мне очень хотелось учиться дальше. А теперь я жила у мамы. Если бы я заранее знала о дальнейшем переезде, то ушла бы из 9 класса и поехала бы учиться куда-нибудь, лишь бы подальше от мамы. Но теперь у меня не было выбора. И я решила во что бы то ни стало хорошо окончить школу. Тратила всё своё время и все свои силы на учёбу. Ну и на похудение конечно. Я каждый день занималась на велотренажёре, безуспешно пыталась правильно питаться и бесконечно решала варианты для подготовки к ЕГЭ. Все своё время я старалась тратить максимально эффективно. Специально перестала смотреть телевизор, ибо на это уходило моё драгоценное время. Перед сном вместо игр на ноутбуке и прочих развлечений, читала словарь русского языка, стараясь пополнить свой словарный запас. Мне безумно нравилась такая жизнь. Я была счастлива. Но вот лишний вес меня очень сильно тревожил. После всех попыток похудеть я только набрала вес. И, однажды у меня даже случилась истерика по этому поводу. После школы я пришла злая, меня всё сильно раздражало. Мне так хотелось хотя бы заговорить с тем парнем, что мне нравился уже целый год. Но не могла. Я была полной и из–за этого неуверенной в себе и закомплексованной. Это так бесило. Я ненавидела себя за отсутствие силы вол. Почему я не могу похудеть? Я так много для этого делаю. Что не так? И тут нахлынули слёзы. Очень много слёз. Пришла мама и начала со мной беседовать. Говорила, что не всё так плохо с моей фигурой. Просто нужно поменьше есть. Но я не могла. Я любила поесть. Много поесть. Сколько бы я ни бегала, сколько бы часов не провела на тренажёре, пока я ела калорийную еду в неограниченных количествах, вес не уходил. В 16 лет при росте 159 см я весила 70 кг. Да, я была спортивной, но большой. Мне это не нравилось. Я мечтала похудеть. Господи, как же я мечтала похудеть! Минут 20 слёзы текли не прекращая. А все наболевшие мысли текли из сердца, выливаясь наружу словами о собственной беспомощности, никчёмности и обречённости. Спустя пару часов я успокоилась и почувствовала самое страшное в мире чувство – паники. Причём причин для того не было. Это очень сложно объяснить словами. Ка будто через минуту произойдёт взрыв, сердце биение учащается, все вокруг становится пугающим, начинается паника. Это состояние я переживала всего 2 раза в жизни. Первый раз это со мной случилось после крупной ссоры с мамой, когда она не разговаривала со мной 2 дня и не разрешала выходить из комнаты. А потом разрешила выйти из комнаты и заставила красить трубы во дворе. Она мне помогала. Мы говорили о моей вине, которую я не признавала в душе, но признавала в диалоге с мамой. После тех 2 кошмарных дней во время покраски труб я впервые почувствовала эту неоправданную, беспочвенную панику. Это так страшно. Хочется умереть. А если не умереть, то резко окунуться в ледяной воде. Сделать что-нибудь, чтобы выйти из этого приступа паники. В среднем он длится минут 10-15. Повзрослев, я поняла, что такие приступы случаются после сильнейших стрессов. Так было и в 16 лет. Только теперь я уже была знакома с этим чувство, и оно не вызвало у меня такого сильного страха. Я просто говорила себе: «Всё нормально, это скоро закончится. Потерпи, маленькая моя.» В депрессивных состояниях я очень часто общаюсь сама собой, мысленно конечно. Называю себя ласковыми словами, представляю, как глажу себя по голове, с такой же заботой, с какой я себя люблю. С какой хотела бы, чтобы любили и меня. Той же ночью мне приснился кошмарный сон. Ещё один сон, который я запомню на всю жизнь. Парк. Ледяной парк. Вокруг всё покрыто толстым слоем грязно-синего льда. В центре замороженный фонтан, бортики которого также во льду. По всей территории разбросаны трупы. Синие, обнаженные, обездвиженные тела. И, судя по обзору моего видения, я была одним из таких трупов. Я видела синие голые ноги, которые медленно ходили по территории парка вокруг фонтана. Я видела только синюшные пальцы, щиколотки и колени. Только до колен я могла поднять глаза. Дальше не могла. Чьи-то ноги останавливали свое движение у лавочек, будто бы те двигающиеся тела садились на лавки. Это очень страшно. Не помню точно, что было дальше. Проснувшись я вспомнила только это. Я сильно перенервничала. Не удивительно, что мне приснился этот сон. Это следствие. Ожидаемое следствие. В тот день в моих мыслях начали происходить необратимые изменения. Теперь я была почти готова взять себя за шею, и, не дыша, терпеть голод, терпеть желание сорваться с диеты, терпеть всё, что может помешать моему похудению. Но итоговым ударом по моему привычному образу жизни стал ещё один случай, связанный с моим восприятием тела, аппетита и окружающих.

Мы с классом поехали на экскурсию, по дороге обратно все достали свою и начали есть. А я поела в кафе по дороге к автобусу, пока остальные делали фото. В сумочке у меня имелся целый пакет с бутербродами, которые я предусмотрительно сделала дома. Мне уже совсем не хотелось есть, но я всё равно достала 6 бутербродов из сумочки, наслаждаясь вредной едой. Причём все одноклассники видели моё зверское уничтожение бутербродов. Сейчас я уже понимаю, что тот факт безумного поедания бутербродов можно смело назвать – компульсивное переедание. В начале эти обжорства случались во время отклонения от правильного питания или по-другому – во время срывов. Я начинала есть, как обычно, но в какой-то момент теряла контроль. Теряла чувство меры, не могла ни о чём думать, «выключалась». Когда в желудке чувствовалась боль. А вместе с этой болью включалось осознание происходящего, ужас от объёмов порции, ненависть к собственной безвольности и никчёмности. В том автобусе я испытала те же чувства. А треснувшие нервы добила одна фраза самого красивого мальчика в нашем классе «Сколько можно жрать???» Тогда он с самыми популярными девочками громко засмеялся и все стали перешёптываться. Мне так стыдно. Боже! Мне хотелось провалиться под землю от стыда. Щёки покраснели, кинуло в жар. Настроение было испорчено, хотелось очутиться в кровати, вытянуться во всю длину своего пухлого тела, сжать все мышцы на теле, сжать кулаки, сморщить лицо изо всех сил, закричать от бессилия, расслабиться и долго-долго рыдать в подушку. Плакать до тех пор, пока не усну от усталости. Но мне предстоял целый час сидеть среди этих красивых и стройных одноклассниц, с сопровождением сплетен, оценивающих взглядов, в совершенно дискомфортной обстановке. Всю дорогу я думала, что больше жить я так не могу и не хочу. Мне надоела моя слабость перед едой. Из окошка автобуса мелькали золотистые очертания осенних деревьев, что делало мои мысли ещё пессимистичнее. Но в тот же час твёрдо решила – я похудею. Начну после нового года. Зимой всегда сложнее начинать новое, особенно перед новогодними обжорствами.

Я очень хорошо помню те новогодние каникулы. Мы с сестрой сидели целыми днями в своей комнате. Из маминой комнаты доносились звуки телевизора и грубый, хоть и тихий голос отчима, сменяющийся маминым – громким, мужеподобным. Соня уговорила меня хотя бы на каникулах смотреть телевизор, не выключающийся в нашей комнате даже на ночь. 2 недели никакой учёбы. Мы приносили в комнату миски с конфетами и ели их в течение всего дня. Конфета за конфетой, завтрак, обед, ужин, ночная экскурсия в холодильник, и всё это огромными порциями. Но в то же время, мысленно планировала план своего похудения. Думала о самых низкокалорийных продуктах, от которых мой аппетит только рос. Я прекрасно понимала, что через неделю эти все обжорства прекратятся, что означало чистоту совести, но мусор в желудке. От скуки мы решили научиться садиться на шпагат. Так я и провела свои каникулы перед телевизором, на полу, с широко разведёнными ногами и конфетами во рту. На шпагат я всё-таки села, правда потом забросила это занятие, переключив свою энергию и мысли на другие увлечения. К концу каникул мой вес составлял 75 кг, при росте 160 сантиметров. Встав на весы, увидев цифру, я почувствовала воодушевление. Да! Именно это чувство. В мыслях пронеслась фраза: «Наконец-то я могу начать худеть, у меня столько желания быть красивой и худой!»

С 15 января я провела жирную черту, навсегда закрыв дверь в прошлую жизнь. 15 января я, как и планировала целый месяц, села на диету. Не вдаваясь в подробности, о соотношении белков, жиров и углеводов, я просто считала калории. Ежедневные занятия на велотренажёре, низкокалорийная диета и сумасшедшая мотивация в виде того парня, с которым я уже 2 года не могу просто заговорить, сделали своё дело. За пару недель мне удалось сбросить 5 кг. Я не считала это большим достижением. Этот вес я быстро сбрасывала и набирала в течение предыдущих лет. Разница была лишь в том, что после 5 кг мне надоедала невкусная еда, постоянный спорт, упражнения и я продолжала обычный режим дня. Без обжорств. Без максимализма. Но на этот раз желание быть худой только крепло с каждым потерянным килограммом. Все мои домашние ели жирную еду, которую я же им и готовила. А для себя я изобретала новые рецепты. Без сахара. Без масла. Калорийной одного приёма пищи не должен был превышать 150-200 ккал. У меня была специальная кофейная чашечка, из которой я ела всю еду и напитки. Эта чашечка не должна была наполняться больше, чем на 2/3. Приёмы пищи каждые 2 часа, причём длиться он должен был не менее 20 мину. А самое главное – в комнате, где я ем не должно быть никого постороннего. Я могла есть только одна. Иначе просто не возможно сконцентрировать своё внимание на еде, на том, что я получаю удовольствие от каждого кусочка. Сестра очень сильно обижалась, потому что ей приходилось часто выходить из комнаты по моей просьбе. Мама считала это абсурдом. «Какая разница, кто в комнате»? Вообще у нас в семье на еде завязано очень много традиций. Например, вся семья обязательно должна питаться всем вместе одновременно, в независимости от того, голодны члены семьи или нет. Все ели тогда, когда мама проголодается. Мама не любила есть в одиночестве. Поэтому совместные приёмы пищи были обязательной традицией в нашей семье. Но это совершенно не подходило к моему режиму. Я долго спорила с мамой по этому поводу, но в итоге добилась своего. Процесс принятия пищи занимал у меня много времени, и мне казалось, что я всё время ем. Каждый кусочек во рту я воспринимала как нечто божественно, чтобы получить максимальное удовольствие. Все эти советы я прочитала в интернете. После 5 часов я не ела. Каждый день я занималась на велотренажёре по часу, а также 3 раза в неделю ходила на волейбол. Плюс

дополнительные по 3 предметам и подготовка к ЕГЭ. Кажется, что это нереально. Не знаю, как вам, а мне так уж точно. Как я всё это успевала? Где брала силы? Это странно, но мне безумно нравилось так жить. С каждым днём я становилась красивее, умнее, женственнее. Словарь по вечерам вместо телевизора, капуста вместо мяса, пятёрки вместо троек. Чего ещё можно было пожелать? Через 5 недель такого образ жизни я сбросила уже 10 кг. Люди стали замечать и говорить, как я хорошо выгляжу. Господи, я была самым счастливым человеком на свете! Это придавало силы идти дальше. Худеть дальше. Мне было безумно интересно узнать сколько же мне в итоге удастся сбросить. Я давно побила свой рекорд и начала соревнования сама с собой. Кто победит? Мой аппетит или сила воли?

Хотелось ли мне сорваться и наесться? Нет! Я готова была умереть, но торт я в себя не засуну. Физиологически мне очень хотелось и вкусного, и жирного, и сладкого. Но эти желания я направляла на своих родных. Я готовила им всякие вкусности, пекла, когда было время. Это помогало, но не очень долго. Сидя на уроках, когда уставала от учёбы, я искала на различных сайтах низкокалорийные рецепты. Это было практически моим хобби. Кроме всего прочего, мне безумно нравилось смотреть на картинки различных блюд. На вредную пищу. Я разглядывала эти фотографии и мозг просто выключался. Это подобно гипнозу. Мне хотелось смотреть дальше и дальше. Я не представляла себя за поеданием этих вкусностей, я просто смотрела и получала эстетическое и моральное удовлетворение. А позже я уже специально находила картинки вкусной еды в интернете и рассматривала их как завороженная. Я находила картинки в кулинарных книгах, отворачивалась от сестры, сидевшей в комнате с наушниками, смотрела на эти картинки и плакала. Да, я понимала, что не смогу физически съесть это блюдо. Я просто не разрешу себе. Я не для этого потратила столько сил, чтобы обратно превратиться в жирную и закомплексованную девочку. С такими мыслями, в таком режиме через два с половиной месяца я похудела уже на 15 кг. Все одноклассницы спрашивали у меня диету, преподаватели спрашивали о моём здоровье, а мальчики восхищённо смотрели. Это окрыляло. Каждый день перед едой я вставала на весы, поднимая тем самым себе настроение. Постепенно, количество порций уменьшалось, а калорийность не превышала 400-500. Как я тогда не умерла? Я не понимаю! Это же очень мало! Но я продолжала раскладывать дольки яблоки на тарелке, заменяя ими большую часть рациона. Перед тренировками я варила 2 столовых ложки овсянки, добавляя туда ложку кофе и пару таблеток сахар заменителя. Это блюдо я часто себе готовила. Пожалуй, только кофе и сахар из жевательных резинок, которые я жевала круглые сутки, и помогали мне функционировать. А вот жевательным резинкам я бесконечно благодарна. Мне кажется, именно они помогали не срываться. Я жевала эти спасительные подушечки практически целый день, что способствовало постоянному ощущению еды во рту. По крайней мере, мне так казалось. Я всячески пыталась внушить себе, что не хочу есть, что жирная и калорийная еда отвратительна. Смотря на жареное мясо с грибами, плов, суп с заправкой, меня начинало тошнить. У меня совершенно пропал аппетит. Казалось, что мой мозг не способен смириться с самим фактом поглощения жирной пищи. А организм реагировал на запрещённые блюда изжогой и тошнотой. Только лишь от вида жирной плёнки на супе начиналась самая настоящая изжога. На столько сильным было самовнушением. На столько сильно я поставила запрет на жирное и калорийное. На уровне сознания. Удивительно, но, несмотря на то, что я готовила эту пищу для семьи, мне совершенно не хотелось это кушать. Всё калорийное для меня равнялось яду. Моё восприятие пищи совершенно изменилось. Я обуздала свой неконтролируемый аппетит. Перекроила предыдущие представления о правильном питании. Главное правило, которым я руководствовалась при выборе пищи – чем меньше там калорий, тем лучше для меня. Через 2 месяца я уже весила 55 кг. Для меня, всегда полненькой, вес в 55 килограмм был несбывшейся мечтой. А теперь эта мечта воплотилась в жизнь. Каждый день я была необычайно счастлива. Что бы не происходило дома, в школе, в мире, я всё равно была самой счастливой на планете. Я себя так уважала, так любила. Любила каждый сантиметр своего тела. Любила каждый изгиб. Любила каждую косточку, выпирающую на моём новом теле. Хотелось летать, прыгать от восторга, хотя сил на это уже почти не было. В школе мне посоветовали обратиться к психологу. Все люди в моём окружении думали, что я больна. Каждый, даже мало знакомый мне человек, знавший меня полненькой, обязательно подходил и спрашивал, как же мне всё-таки удалось похудеть. А я, пожимая плечами говорила только одну фразу «перестала жрать». Одноклассницы удивлялись и спрашивали секрет такого преображения, бабушка пыталась заставить поесть, а мама не обращала особого внимания, только говорила «молодец, я бы так не смогла». А я смогла! Черт возьми, я наконец – то смогла. Я так долго об этом мечтала, пыталась, но срывалась и снова бесконтрольно начинала есть всё, что видела перед собой. Но не сейчас. Я нашла ключик к худому телу, и он находился в голове. Изменив взгляды на приём пищи, я изменила тело. И на 55 килограммах стоило бы уже остановиться. Я нравилась себе, а главное – нравилась окружающим. Но в этот момент я поняла, что не могу остановиться. Я понимала, что мне уже можно съесть одну печеньку и со мной ничего страшного не произойдёт, но не могла. Так было интересно, а что, если похудеть ещё немножечко. Ещё пару килограмм и всё. А что именно это «всё», я не понимала. Похудение стало смыслом моей жизни. Все мои мысли были заняты только поиском новых низкокалорийных рецептов, более эффективных упражнений. Эти мысли заполняли моё время, мысли, мою жизнь и отнимали всю ту энергию, которая раньше тратилась на ненависть к себе. Я питалась строго по часам. Ложилась спать тоже по часам. Ходила на тренировки – тоже по часам. Мысль «я больше не могу» или «я так устала от упражнений и диеты» даже не посещали мою голову. Я бы ненавидела себя только за одни только эти мысли. Поэтому ежедневно я внушала себе желание следовать всем этим правилам. Мне так нравилось это постоянство, стабильное снижение веса, ежедневные расспросы о секрете преображения, что я не представляла иной жизни. Мысли о печенье или жареном мясе вызывали панику и страх. Я лучше бы попрощалась с золотой медалью, чем поправилась хотя бы на килограмм. Я выработала чёткое представление о том, как хочу жить дальше, хотя и не сильно думала о будущем. Мне нравилась стабильность. Так и хотела жить дальше – спокойно, однообразно, каждый день становясь лучше, умнее, красивее. Ещё через месяц я весила уже 50 кг. Учитывая широкие кости, плечи, запястья, бёдра, широкое квадратное лицо, в сравнении со скелетом моих одноклассниц, мои пропорции были такие же, как и у всех. Но только под одеждой. Я интересовалась не только весом, но и объёмом бёдер, талии, груди. В 50 килограммов мои пропорции были идеальны – 90-63-89. Я запомнила эти цифры на всю жизнь, ибо они являлись первым в моей жизни достижением, которое заметили окружающие, за которое на меня обратили внимание, за которое я себя начала любить все сердцем. По вечерам, лёжа в кровати после душа, я трогала свои косточки, которые выпирали буквально на каждой части тела. Косточки на запястьях, ключицы, за которые, казалось, можно было взяться двумя мальцами и соединит их под косточкой, кости по бокам от пупка, копчик, рёбра, которые можно было пересчитать, только глядя в зеркало, колени, всё моё тело вдруг стало таким плоским, непривычно твёрдым, незаметным. Таким как у всех. И я получала колоссальное удовольствие просто проводя рукой по телу, которое я сама создала. Тело, о котором я мечтала несколько лет. Тело, которое досталось мне таким трудом, но труд этот был неосознанным. Только через некоторое время я поняла, сколько усилий, моральной энергии я потратила на своё преображение. Тем не менее, я получала от этого удовольствие. От каждой тренировки, от каждого часа на тренажёре. От самого процесса похудения. Это стало отдельной страничкой, а может и главой в моей жизни, разделивший её на «до и после».

Дойдя до отметки в 48 кг, я понимала, что нужно останавливаться. Нужно начинать есть как все люди. Но как? Если мысли о сосиске вызывает ужасные чувства. Я очень хорошо помню одну ситуацию, которая характеризует моё отношение к еде в тот период времени. Утром в воскресенье я, как и каждый день, вставала на весы. Увидев цифру 47,8 килограммов, я решила: «теперь то уж точно можно съесть 1 сосиску, заменяющую яблоко, и это не навредит моей красоте». Но как? В ней же столько жира! Я не могу! Это против моих убеждений! Это же яд! А далее на глазах накатились слёзы. Безумно сложно просто съесть сосиску. Это бы означало прекращение привычной низкокалорийной стабильности, правильному питанию и вообще всем правилам, которые я себе создавала в течение тех 5 месяцев. Мне удалось похудеть на 28 кг всего за 5 месяцев! Сейчас я понимаю, это слишком быстро. И, если бы я могла вернуться назад в прошлое, то я не худела бы вовсе. Лучше было бы принять свою полноту, а не перекраивать мозг. Но это мой опыт и в прошлое я уже не вернусь. А ту сосиску я всё-таки съела, правда со слезами на глазах и ненавидя этот чёртов жирный еда-мусор промышленного производства. С того момента я пару раз в неделю позволяла себе печенье или кусочек мяса, но вес всё равно уходил, и я похудела ещё на килограмм. 47 кг. Костлявое сухое тело, слёзы при виде жирной и сладкой еды, не здоровое восприятие и отношение к еде, выпадающие волосы, проблемы со стулом и абсолютное непонимание, чем жить, если не диетой. Чем заполнять свои мысли? Куда тратить эмоциональный запас? На экзамены? Я и так решала больше, чем было необходимо. На семью? Я не хотела любить ни маму, ни отчима. К сестре отношение нейтральное. На личную жизнь? Мысли о мальчиках меня пугали также, как и в 70 кг. Внутри образовалась такая пугающая пустота. Её раньше не было. До похудения не было той пустоты. Эмоции были относительно стабильными. Как жить дальше, я попросту не понимала. Но точно знала, у меня анорексия. Мне было больно сидеть, так как копчик сильно выпирал. Больно спать, ведь я чувствовала каждую косточку, на которую опиралось тело во время нахождения в горизонтальном положении. Мягкие стулья мне казались твёрдыми, а школьные деревянные я ненавидела. Адски твёрдые и не удобные. В школе мне начали говорить, что я «зверски худая», «слишком худая», «не здорово худая», но мне это нравилось. Все эти высказывания я воспринимала как комплименты, хотя звучало это совершенно наоборот. Однажды ко мне подошёл тренер по волейболу и сказал примерно следующую фразу «Тебе не идёт, ты перестала быть красивой, если же раньше на тебя мужики на тренировке смотрели и восхищались, то сейчас никто не смотрит». Это было и обидно, и приятно одновременно. Обидно потому что я хотела нравиться мужчинам, а приятно потому что даже совершенно посторонние люди заметили моё новое тело. Я стала просто ужасно играть в волейбол. Если же раньше при подаче мяч перелетал через сетку и касался противоположной от меня стены, то есть улетал в аут, то сейчас у меня не было сил добить мяч до сетки. Тоненькие ручки просто не способны на такое. Интерес к волейболу пропал. Всё равно я не могу играть. Смысл просто стоять на поле? Не было смысла, но я всё-таки доходила последний месяц до наступления летних каникул. Конец мая. Последний звонок. Наш класс делает ежегодное фото на память. Сильный ветер сдувает мои длинные распущенные волосы назад, сбивая меня с ног. А точнее, я делала вид, что меня сдувает с ног, чтобы одноклассники в очередной раз обратили внимание на моё похудение. На фото я была великолепна. Ведь под одеждой не видно костей, а видны только пропорции. Я обула свои лучшие туфли, платье своей младшей сестры, которая всю жизнь была и есть худая, распустила волосы, в общем, я была сказочно красива. В тот день, когда мне вручали грамоту за хорошую успеваемость, я пошла вышла в самый центр, прошлась вдоль рядов из школьников, ощущая на себе взгляды каждого, малознакомого мне школьника. Вся школа восхищалась моей силой волей, моей внешностью, моей целеустремлённостью.

С наступлением каникул стало сложнее держаться на диете. И тогда мне в голову пришла одна мысль. Казалось, безобидная, но позже я поняла, именно она и привела меня в тюрьму, которую я сама себе создала. Смотреть на картинки еды и наслаждаться уже не получалось. Нужно было придумать способ, который позволит мне наслаждаться вкусом еды, не нанося ущерба фигуре. А что если немного подержать еду во рту и выплюнуть? Это же ведь совсем не вредно. Продукты все равно пропадают. Мама зачем-то покупала слишком много еды, которая не могла оставаться свежей долгое время. А что, если я буду не просто выбрасывать еду, а пожую и выброшу. Гениально! Тогда я наконец-то физически чувствовала вкус еды, а не по представлениям в голове. Конечно, это немного мерзко, но зато очень вкусно. Когда дома не было мамы, я доставала из шкафа большую тарелку, доставала продукты, которые мне бы хотелось съесть и, постепенно наполняла эту миску овальными и мерзкими пережёванными комочками. В основном я жевала бутерброды, булочки и прочую самую калорийную пищу. С конфетами я была осторожнее. Ведь сладкое может случайно попасть в организм, и я снова буду набирать вес, а не сбрасывать. Чтобы этого не случалось я ела конфеты вместе с хлебом. Да, не так вкусно, но зато сладко. Этим способом я поддерживала вес. Бывали дни, когда я с утра до вечера жевала и выплёвывала, жевала и выплёвывала до тех пор, пока мама не придёт с работы. Тогда я совсем не понимала, что восприятие еды и потребления пищи полностью утратило свою естественную значимость. Я жевала не с целью утоления голода, а с целью наслаждения. Безнаказанного наслаждения – в виде лишних килограмм на теле. Хотя, в тот момент пару килограмм, а может даже и 5 килограмм очень нужны были моему организму. Жизненно необходимы. Применение такого способа поддержания веса в норме можно смело называть расстройством пищевого поведения, но значения этого термина я узнаю спустя ещё не один год жизни.

После учебного года, как и всегда, мы с классом отправлялись в путешествия. Подобная экскурсия намечалась в этом году. Примерно за неделю до этого мы с Алиной поехали в Маленький городок за новыми вещами. Алина, которая всегда была на 5 – 7 кг меньше меня, сейчас же весила на 30 килограммов больше меня. Мне было её искренне жаль. Но в то де время я чувствовала своё превосходство над ней. Я её любила и люблю как человека, но в тот период времени, после похудения во мне проснулось высокомерие. Я смотрела на пухлых девочек с высока. Ведь я приложила столько усилий для достижения своей цели, а они не смогли. И мне даже не приходила мысль, что они вовсе и не хотят похудеть, что им нравится своё тело! Как?! Тем не менее, моё отношение к Алине стало жалостливым, понимающим. Я одновременно поддерживала её и чувствовала своё превосходство. Выбирая вещи, мы уже не могли брать в примерочные всё на двоих. Размер значительно отличался. Когда мы после примерки относили вешалки по местам, я долго не могла найти место для одной майки. Не могла найти такие же майки, только другого размера. Когда Алина находилась в раздевалки, я ещё раз пошла искать место, на котором я взяла эту вешалку. Я пробежалась по всему магазину, ещё раз, и случайно заметила похожую расцветку в детском отделе. Что??? Это майка для детей? Это детский размер? Для меня всегда полной, полнее, чем многие взрослые, понять, что только что тебе подошла майка из детского отдела означало что-то очень страшное, но одновременно радующее. Да, при выборе одежды я не заметила, как взяла майку из детского отдела, и она была мне по размеру. Это удивительно. Я на секунду остановилась, все перепроверила и поняла, это уже слишком. Я хочу быть девушкой, а не ребёнком. Так дальше жить нельзя. После магазина с летними вещами мы пошли выбирать мне новый купальник, так как в старый влезло бы 2 меня. Я с огромным удовольствием, с чувством гордости, с восхищением собственного тела примеряла самые разные купальники. Наконец, остановившись на самом красивом, и далеко не самом дешёвом, как я бы поступила год назад, я купила этот полузакрытый купальник, который ещё сильнее подчёркивал мою худобу. Я думаю, и так понятно моё состояние после этой поездки. Я была самой счастливой девочкой на всей земле.

Через пару дней, накануне поездки на водопады с классом, нас с мамой и Соней позвали на день рождения моего крёстного. Любой праздник для нашей семьи – обязательное застолье. Как я буду есть всё это калорийное, но жутко вкусное? Страшно? Да. Но тогда я уже понимала, что мой вес слишком маленький, и пару килограмм мне особо не повредит. Как раньше я уже точно не буду, думала я. Примерно в 10 часов вечера мы подошли к дому, где уже был накрыт стол, выставлен охлажденный алкоголь и сидели некоторые гости. Мне захотелось сесть возле крёстной, а мама села по другую сторону от моего плеча. И вот тот самый момент, когда я впервые за последние полгода позволила себе прикоснуться к калорийной еде. Я ела с таким удовольствием, я не чувствовала насыщения. Несмотря на то, что мой желудок составлял примерно 300 – 400 граммов в объеме (это максимальный объем жидкости, который я способна была выпить в тот момент), я съела килограмма полтора жирной пищи. Я ела до тех пор, пока боль в желудке не стала слишком сильной. На меня все смотрели как на больную, озабоченную едой, но худую девочку. Мне было

всё равно. Я просто ела, ела, ела. А остановившись, ощутила такую забытую и ненавистную боль от переедания. По приходе домой, я сразу же легла спать. Заснуть оказалось сложнее, чем я думала, но через некоторое время усталость победила. Я не чувствовала вину за съеденное, понимая, пару килограммом это не страшно. Но самое ужасно во всей этой ситуации, что я снова получила удовольствие от еды и не смогла остановиться. Потеряла контроль над своим телом, и разумом, над аппетитом. Вместо меня за тем столом сидел чёрт, который не насытиться никогда. И это никогда длится и по сегодняшний день, но об этом позже.

Утром я проснулась с отвратительной болью в кишечнике, ужасной отрыжкой тухлыми яйцами и отёкшим лицом. Я поняла, мой организм не смог это всё переварить и пища, попросту начала гнить прямо у меня в желудке. Это был первый раз в моей жизни, когда я испытывала эти ощущения. Ужасные ощущения. Сама мысль о гниющей клоаке из отвратительной и вредной еды вызывало отвращение. Но что поделать? Зато я насладилась, хотя лучше бы и не ела вовсе.

Быстренько собравшись я пошла на школьную остановку. В начале июня утрами ещё прохладно. Я шла по тротуару, в прекрасном настроении, как всегда, зашла в магазин за жевательными резинками, но в этот раз я купила несколько шоколадок. Ведь от шоколада мой желудок не раздуется, зато мне будет вкусно. Впереди целое лето, и даже если я поправлюсь на несколько килограммов, то одноклассники об этом не узнают. По дороге в автобусе я всё время держала во рту шоколад, только уже не особо скрывала это от окружающих. Сейчас общество не могло упрекнуть меня в излишествах в еде. Ведь мой вес был по-прежнему 47 килограмм. Когда все собрались купаться в озере, я разделась самая первая. Я снимала с себя майку и мини-шорты с такой гордостью, с которой ходят королевы первый день коронации. Все смотрели и удивлялись. А я замечала эти взгляды и внутри просыпалось чувство восторга, от которого хотелось прыгать. Сейчас меня посетила очень странная мысль. А что, если все эти взгляды окружающих я сама себе придумала? Что, если мне на столько этого хотелось, что мой мозг придумал это и воспроизвёл в моей реальности? Даже страшно. Страшно не доверять собственной памяти, мозгу, рассудку.

Этим летом мама перебралась жить к отчиму. Точно уже не помню, сколько раз они расходились и сходились, но точно помню, что мама сначала оставалась у него ночевать, а потом и вовсе перестала приезжать домой. Только звонила и пару раз в неделю заходила посмотреть хорошо ли мы ухаживаем за животными. Я всё лето занималась подготовкой к ЕГЭ, сестра тоже подтягивала учёбу. В свободное от домашних дел и занятий, мы делали закатки на зиму, а когда мама приходила и видела на кухне бардак, то материла меня и говорила: «Мне твои банки не нужны, засунь себе их в жопу, но кухню мне не пачкай». В этом возрасте я уже не так сильно обращала внимания на её слова. Я относилась к ней как к ребёнку, психически больному ребёнку. Пускай говорит, что ей хочется, пускай кричит. Это не мама говорит все эти обидные слова, а её проблемы со здоровьем. Именно поэтому я продолжала закатки, посадила небольшой огородик, разобрала весь хлам во дворе, за что потом тоже получила от мамы. «Вы не должны были трогать ничего в моём доме без моего ведома. Сначала спрашивайте, и если я разрешу, то будите делать. Вы не хозяйки здесь». Не дословно, ну суть и манера разговора передана. После этого я не выходила больше в огород и не притрагивалась к делам во дворе. Ведь я ждала поощрения, а получилось, как всегда. В общем я себя пыталась занять всё свободное время. По ночам мы с сестрой ходили к соседям и воровали клубнику. Это было весело, да и они не собирали урожай. Жалко смотреть как гниёт прямо на кустах, а мы сушили, делали компоты, варенье, джемы, в собственном соку. В обще как я только не экспериментировала. Ещё по ночам мы воровали лаванду. Это был настоящий экстрим. Тогда я первый раз в жизни почувствовала страх быть пойманной за нарушение закона. А, впрочем, в деревне до меня ни было никакого дела. Эти ночные походы продлились совсем не долго. Пару раз всего. Зато какие эмоции. Каждый день я усердно учила новые темы по обществознанию, которое собиралась сдавать, решала кучу заданий по математике, пыталась заучивать правила по русскому языку. Даже летом я выкладывалась по полной. Я так мечтала о золотой медали.

А что же было с весом? Спросите вы. Как бы я себя не загружала учебой и домашними делами, закатками и терминами по социологии – мысли о еде теперь преследовали меня круглые сутки. На тот момент я уже вспомнила вкус еды, калорийной еды, но желание потолстеть хотя бы на килограмм вызывал панику. Когда я вставала на весы и видела больше нормы, придуманной мною же, то следующий день я ничего не ела, а только пила воду. Всё дошло до того, что я ела через день. А самое страшное – я навязывала такой стиль питания своей сестре. Сейчас я полностью осознаю – это нездоровая привычка. Один день мы ели всё, что только захочется. И конечно же это были не яблоки. Это было сырое песочное тесто, которое я совершенно случайно попробовала сырым и влюбилась, это были чипсы, которые нам в детстве никогда не покупали, бутерброды, к которым мы так привыкли, жирный, но до жути вкусный суп и всё это за один раз, на обед порция была немного меньше, а на ужин что останется. А следующий день мы только пили воду, ну а я ещё жевала еду. Через месяц в таком режиме я рассказала маме о моих постоянных мыслях про еду. Она меня записала к психологу, позже я узнала, это не психолог, а гипнотизёр. Да, смешно, но это правда он проводил сеансы гипноза, которые стоили 10 тысяч рублей и «помогали» от любых навязчивых мыслей. В кабинете у него висело куча сертификатов, стоял «магический» шар и шикарное дорогущее кресло. Мама меня отговаривала записаться на гипноз, но я так загорелась этой затеей, что не слушала уже её. Она хотела, чтобы я просто поговорила с ним и всё. Но мне нужны были не беседы, а результат. Я начала ездить каждые 2 недели и отдала все мои скопленные деньги. Не сложно догадаться, что результата не было никого. Ноль. Как были постоянные мысли о еде, так они же и остались в моей голове по сей день. Я уверенна, что мама хотела сделать лучше, но получилось – как всегда. И в этой фразе «как всегда» я замечаю свой пессимизм. Грустно это осознавать, на самом деле.

Постепенно мой режим питания превратился в полную неразбериху. Бывали дни, когда мы ели с Соней просто до отвала, но потом на следующий день не сидели на воде, а дальше ели. На весах я видела уже 55 кг, живот был похож на бочонок. Тогда я решалась на трехдневное голодание. Каждую неделю я устраивала себе голодовку. Закрывалась в комнате, включала телевизор, спала, вышивала, занималась рукоделием и снова спала, практически не вставая с постели. Это помогало не сорваться. Такие дни пролетали незаметно. Я как будто старалась перелистать это бессмысленное время, проспать его. За просмотром телевизора время летело не заметно, и я просто по 3 дня выкидывала из своей жизни. Зато на весах снова красовалась заветная цифра 50.

Мой организм не мог это всё пережить бесследно и у меня хорошенько испортилось здоровье. Понизился иммунитет, что привело к простуде летом! Летом! Я никогда раньше не простужалась в тёплое время года. Сыпались волосы просто клочками, кожа была уже не такая упругая, так как спорт я забросила. Появилась изжога, про которую я уже и забыла на те полгода частого, дробного питания. Менструация покинула меня, так же, как и покинуло хорошее настроение. Целыми днями я только и думала, как бы научиться есть, но не толстеть. Или есть, голодать, но при этом не травмировать организм. Задачка не из лёгких. И я поняла, я хочу просто есть и забываться. Тогда я перестала голодать, и, соответственно начала набирать. Соня наконец-то освободилась от моих грандиозных планов голодания, а спокойно, как и раньше ела всё, что ей захочется. Только в то время как она набрала 2 килограмма за месяц, я же набрала 14. За 2 месяца! Это был такой стресс для меня. Я снова ела, ела, ела. Это происходило неосознанно. Дикий аппетит не позволял мозгу информировать меня о насыщении. Проходя эту стадию мимо, он только сигнализировал о перенасыщении. И мне всегда было любопытно, как Соня может просто остановиться во время еды? Почему не ест дальше? Это же всё так вкусно, так приятно, так запретно, но маняще. За эти 2 месяца – июль и август, я ни разу не вышла из-за стола без боли в животе. Еда стала главным источником удовольствия в моей жизни, и остаётся им по сегодняшний день. Тем летом у меня было много разных увлечений. Огород, закатки, рукоделие, подготовка к ЕГЭ – всё это приносило мне сильное удовольствие, но с едой ничего сравниться не могло. Сейчас я понимаю, что наслаждение от физиологических потребностей во много раз сильнее каких-либо других. Но, к сожалению, тогда я этого не понимала, ссылаясь на отсутствие силы воли и бесхарактерную слабость. Мне казалось, моя сила воли закончилась ещё тогда, на празднике у крёстного, когда я запихивала в себя еду как в пустой мусорный бак, стоящий где-нибудь на рынке.

Лето незаметно подошло к концу, я снова достаю свою школьную форму, так как Сонина уже не подходила. Но и моя одежда, всё ещё была велика. Поэтому я купила себе новое платье. Оно было ужасно, или я была в этом платье такой ужасной, или я просто не могла смириться с жиром на бёдрах, животе, на руках, на щеках. Вообще, казалось, я в оболочке из ненавистного жира. Вы не представляете, как же мне было стыдно заходить в класс на 1 сентября. Ещё 2 месяца назад, на экскурсии я была слишком худой, а теперь же всё моё тело увеличилось раза в 2, не меньше. Одноклассницы спрашивали: «Что с тобой произошло? Что случилось?». А учителя только говорили: «Какая ты стала хорошенькая, тебе так хорошо с щёчками». Как я ко всему этому относилась? Старалась не слышать всё, что говорится по поводу моей внешности. Старалась не замечать удивлённых взглядов. Я просто не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать. Раз уж не получилось быть красивой, тогда нужно делать упор на мозги. Сейчас же я с таким энтузиазмом взялась за учёбу, которого не было, пожалуй, ещё никогда. Я как ненормальная тратила всю свою энергию на сочинения, доводя их до совершенства, на математику, которую я обожаю и сегодня, на физику. Да, в сентябре я решила сдавать не обществознание, а физику. Но в этом решении очень много плюсов. Сейчас я владею большей информацией об устройстве, функционировании нашей страны, больше знаю терминов из социологии и конечно же, из моей, всегда любимой психологии. Кстати говоря, психология меня всегда привлекала. Я знала, как люди себя будут вести в различных ситуациях, путём наблюдения за их поведением. Знала, как правильно сформулировать вопрос, дабы получить нужный мне ответ и ещё множество различных приёмов, которые я открыла для себя, просто наблюдая за людьми. Смело можно поблагодарить мой аналитический склад ума. От сюда и моя любовь к математике, а позже – к физике.

А что же было с питанием? Всё было очень плохо. Я по-прежнему ела и не могла остановиться. По-прежнему не чувствовала насыщения. После школы я приходила сытая, но всё равно ела. Очень много ела. Причем с этого момента я перестала любить обычную пищу такую как супы, второе, гарниры. Теперь же я ела исключительно пирожки, печенье, бутерброды. Я с таким ажиотажем поглощала сырую манную кашу, перемешанную с дешёвым и некачественным йогуртом, вперемешку с сахаром. Было ли это вкусно? Нет. Но. Это было калорийно и запретно ранее, именно эти 2 фактора и заставляли меня есть это своеобразное «блюдо». Таких лёгких и очень калорийных блюд было немало. Мой рацион состоял из 100 процентов продуктов, которые ещё недавно я называла ядом. Из крайности в крайности. Я жила ради еды. Просыпалась и сразу же бежала к холодильнику. Приходила из школы и сразу же ела, перед сном – плотно ела. По всей видимости, мой организм настолько боялся снова начать терять килограммы, что аппетит вырос в несколько раз. В ноябре я уже весила 70 килограммов. Теперь же мне совершенно ни на что не хватало времени, я бросила тренировки, вместо них 2 раза в неделю я ходила на дополнительные по физике. Опять же, спасибо маме. Передо мной стояла сложнейшая задача – выучить пятилетний курс физики за год и сдать ЕГЭ. Помимо платных уроков с преподавателем, я ходила на бесплатные дополнительные к школьному учителю биологии, которая являлась единственным преподавателем в нашей школе, знающим физику. А школьный учитель физики этот предмет не понимала. Когда я подходила к ней с самыми лёгкими вопросами из ЕГЭ, она не могла их правильно решить. Она попросту не понимала физику, но пыталась нас учить. Вот они все «прелести» сельской школы. Но у меня была цель – поступить в университет, и ни что не помешает мне. Ни проблемы с весом, ни проблемы с мамой, которые периодически напоминали о себе, ни мои проблемы со здоровьем, неожиданно сплывающие в различных проявлениях. Я видела себя студенткой вуза, а значит я должна выучить этот предмет, я должна понять физику. Так оно и произошло. Спустя полгода моих усилий, я уже легко набирала минимальное количество баллов, для сдачи ЕГЭ. И это было моим новым достижением. Я бы не сказала, что я полностью понимала все законы, все формулы, но я умела их применять именно в экзаменационных заданиях, а большего от меня и не требовалось. В преддверии нового года, встав на весы я ужаснулась. Те страшные цифры я не забуду уже никогда. 79 килограммов. 79! Кошмар, за полгода я набрала 30 килограммов. Я не смотрела на отражения в зеркалах, а просто проходила мимо, не заглядывая в них из любопытства, как это было раньше. Перестала краситься. Перестала распускать волосы. Зачем? Я все равно не красивая. У меня всё равно нет парня. Для чего мне прилагать лишние усилия? Так и прошло первое полугодие 11 класса.

17

Сразу после нового года, 3 или 4 числа мама решила положить меня в больницу, ибо месячные так и не пришли. Теперь же я понимала, с моим здоровьем происходит что-то неправильное. Поэтому я безропотно согласилась. После оформления всех необходимых бумаг, мы с отчимом и мамой приехали в большой город. Это был второй раз в моей жизни, когда я посещала данный город. Проезжая мимо трамвайных путей, различных магазинов, столпотворений людей, я поняла – я хочу учиться именно здесь! С того дня у меня была новая цель поступить в вуз именно этого города. Он казался мне таким огромным, хотя наблюдать за жизнью самого центра пришлось недолго, всего час или 2, пока мы добирались до больницы, расположенной недалеко от центра. Я смотрела на трамвай и мне безумно хотелось на нём прокатиться. Я смотрела на этих стройных девушек и мне хотелось выглядеть так же красиво, одеваться также модно, дорого, со вкусом. Я воодушевилась, вдохновилась, загорелась....

Пролежав в больнице 2 недели, врачи сказали, что я здорова, гормоны в норме и просто не пришло время. Маме это не понравилось, а я не могла ни о чём думать, кроме как об этом городе. Всё то время, что я лежала в больнице я учила физику, думая, что только мои усилия помогут поступить в университет. Во мне проснулись новые силы. Теперь я могла наблюдать ту жизнь, к которой я стремлюсь прямо из окна палаты. Это невероятно мотивировало. За 2 недели в больнице я выучила наизусть как стихотворение около 100 формул, знала обозначение каждой буковке в каждой формуле. Я не просто лежала в палате, зависая в интернете, я шла к цели.

При поступлении в больницу мой вес составлял 78 килограмм. При выписке – 74 килограмма. За 2 недели правильного и не очень сытного питания больничной едой, мне удаль немного похудеть. Несложно догадаться, чем я занималась после выписки дома. Я снова худела, снова занималась на тренажёре, снова училась, ходила на дополнительные по 4 предметам и так круглые сутки. Мама меня совершенно не трогала. Или я не обращала на неё внимание. Плохо помню, что творилось вокруг меня. Занимаясь на велотренажере, я ставила перед собой ноутбук и смотрела видео уроки по физике. На переменах в школе или на бесполезных уроках, я решала тесты, перед сном, когда мозг плавился от чисел, а внутренний энтузиазм учиться ещё не утих и сердце билось в таком ритме, при каком невозможно уснуть, я открывала «правила русского языка», стараясь запомнить хотя бы несколько из них, я тут же засыпала. Я ещё с детства умела максимально эффективно использовать всё своё время, а когда есть по-настоящему желанная цель, то я выкладывалась по полной. И опять же мне нравилась стопроцентная занятость мыслей, времени. Опять я получала удовольствие от такого сумасшедшего режима.

Что касается питания. То в этот раз я решила худеть осторожнее. Не на 300-500 ккал в день, а на 1000 ли 1200. Я ела мясо, рыбу, много фруктов и овощей. Я увеличила порции, разрешила себе есть больше разнообразных продуктов. Вес уходил значительно медленнее, чем год назад, но зато у меня были силы вставать с кровати, учить, решать, заниматься какими-то своими мелочами. В тот момент я умела наращивать себе ногти с помощью специальной лампы, которую мне подарила тётя. Меня по-прежнему увлекало рукоделие, переделывание из старых вещей в новые, домашний декор и подобные штучки. На все эти хобби оставалось крайне мало времени, но смена умственной деятельности творчеством, приносящем реальное удовольствие – лучшая разгрузка для мозга, для тела, для души.

Через 2 месяца я уже весила 60 килограммов. Помню момент, когда я осознала, что снова красивая. Мы с сестрой пошли к бабушке в гости с ночёвкой (мама снова то расходилась с отчимом, то сходилась, и она опять отправляла нас на пару дней из дома, думаю, не стоит объяснять, зачем). В то воскресное утро я проснулась первая. На мне был спортивный топит и трусы – шортиками. Я поднялась с кровати, находившейся прямо перед зеркалом первая мысль была примерно такой «Блин, какая же я стройная! Не вериться! Я снова такая, какой хочу быть! Господи, спасибо тебе!» Да, я снова нравилась себе в зеркале. Я начала пританцовывать под счастливую мелодию в моей голове, стараясь не разбудить спящую рядом сестру и бабушку. Я снова была счастлива. Казалось, что стройная фигура, количество мозгов и навыков – это единственное, что могло сделать меня счастливой. И делало. Чёрт возьми! Я снова полюбила каждый сантиметр моего не костлявого, не жирного тела, а стройного, упругого. Я снова смогла найти в себе силы и похудеть. Умничка девочка. Маленькая, милая, скромная девочка. Уже такая взрослая, совсем скоро окончит школу с золотой медалью и поступит в хороший вуз и будет жить долго и счастливо. Ох, знала бы я, как всё будет на самом деле…

До экзаменов остаётся 3 месяца. По непонятной мне тогда причине, мне надоедает учиться, надоедает ходить в школу, мне стало невероятно скучно жить. Весна, солнышко разливается по улице, а я иду домой с тяжёлой сумкой в руке, с уставшей головой и мыслями об отсутствии личной жизни. Впервые меня по-настоящему это беспокоило. Практически у всех девочек в классе есть парни. Я у меня есть физика, математика, дополнительные и ненавистный лишний вес.

Моя лучшая подружка Алина уже давно общается с разными парнями в интернете, а я нет. Мне был недоступен этот мир противоположного пола. В чём же причина? Не понятно. Неожиданно мне я так захотела общаться с мальчиками, просто смотреть на них вблизи, слышать их голос, направленный именно в мой адрес, изучать их, быть рядом с ними. Ранее такие желания не возникали так резко, так остро, так неожиданно. Противоположный пол меня интересовал и ранее, но это случалось только на тренировках по волейболу. Я уже писала ранее, во время тренировки вырабатывается огромное количество гормонов, поднимается давление, а волейбол – групповая игра, взаимодействие с игроками, как правило, с мальчиками и с мужчинами, неизбежно. Именно после тренировок мне хотелось поцеловать Антона, или какого-нибудь другого мальчика. Антон мне очень нравился, но я была слишком робкой, не могла даже ответить ему приветствием. Я просто молчала как немая и закомплексованная рыба. Ужасное подавление собственных желаний, привело меня к тому, что я была бы не против поцеловать кого-нибудь менее красивого. Имея такую низкую самооценку, этот чёртов лишний вес, отрицание своей красоты, тихий, писклявый голос, огромные щёки, толстенькие пальцы, очень трудно было представить, что я могу кому-то понравиться, а тем более такому красивому мальчику как Антон. Тогда я мысленно бы согласилась на общение и с другими мальчиками. Но предпринимать какие – либо действия для налаживая коммуникации с противоположным полом было невероятно страшно. И я просто вынашивала это острое желание, даже потребность в общении, в своей голове. Эти мысли портили мне настроение. Целыми днями я ходила в школу злая, раздражённая, не понимая, что именно со мной происходит. Тогда я попросила подружку познакомить меня с кем-нибудь. Я осмелилась начать общение. Мне так хотелось гулять по вечерам с парнем. Говорить о всяких мелочах, целоваться, дарить свои эмоции. У Алины было много знакомых. Но большинство – виртуальные. Тогда она упомянула про своих братьев – близнецов. Они были на 5 лет старше Алины, а соответственно и меня. Женя – серьезный и грубоватый и Саша – добрый и скромный. Внешне они одинаковые. Близнецы, даже сама Алина не могла их отличить друг от друга. Как-то раз я пришла в гости к своей лучшей подружке, куда попросили прийти и Сашу. Всё было так нелепо. Но моя самооценка была на высоте. Внешне я была невероятно милой, длинноволосой блондинкой, со стройной фигурой и мягкими чертами лица. Саша был немного скромный, застенчивый, но и он чувствовал себя на высоте – разница в 5 лет придавала ему уверенность. Наше знакомство прошло по всем правилам. Мы сидели за столом у его бабушки, пили чай, пытаясь найти хоть какие-то точки соприкосновения. Единственное, что нас сближало – разговоры о Вите. Потихоньку переходили на рассказы о себе, но нам обоим было неловко раскрывать душу при первом знакомстве. Получив минимальное количество информации и обменявшись телефонными номерами, каждый пошёл к себе домой. Теперь я казалась себе такой счастливой, такой желанной. Ведь Саша очень симпатичный мальчик, да и к тому же на целых 5 лет старше меня. Позже мы начали общаться в социальных сетях, разговаривать по телефону, гулять вместе. Я снова получила то, чего хотела. Я доказала сама себе – я интересна противоположному полу. Очень скоро я познакомила его со своей мамой, и теперь же он мог приходить ко мне в гости каждый день. Так он и делал. Хотела ли я таких частых гостей? Меня никто и не спрашивал. Он просто приходил и стучался в дверь. Через некоторое время и я познакомилась с его родителями. Он вырос в семье, где придерживаются старых традиций. Каждое лето Саша со своим братом косил траву, ведь у них огромное хозяйство. Коровы, курицы, гуси. А наша семья уже давно питалась продуктами из супермаркета, а на огороде росло только петрушка и укроп. Хорошо ли это? Сложно сказать. Но нам с сестрой физически было легче, нежели Саше и его брату. Но в то время на моём лице появлялось скрытое отвращение только лишь от слова «корова». В 17 я мечтала совсем о другой жизни, может быть, и зря…

Моя мама доверяла Саше также, как доверяла и мне. Не боялась оставлять нас наедине в комнате, в доме. Мы достаточно весело проводили время, просто сидя дома. Смотрели разные фильмы. Именно с ним я посмотрела первый в своей жизни фильм ужасов. Так умилительно всё это вспоминать. Прямо улыбаюсь сейчас. Мы часами валялись в кровати и просто целовались. Но, как не сложно догадаться, нас не на долго хватило. Очень скоро поцелуев уже было недостаточно и мне стало жутко интересно, а каков он – секс в реальной жизни, а не в тех грязных фильмах? В свои 17 у меня проснулся неудержимый интерес ко всему новому. Новый образ (я слегка осветлила волосы), эксперименты с маникюром, начала слушать очень странную музыку. Сейчас мне кажется, что весь переходный возраст прошёл для меня за те полгода до переезда в Барнаул. В то время как у остальных девочек он длился 2 или 3 года. Я – человек – крайность. Я – идеалистка. Сначала полтора года не могла сказать симпатичному мальчику «привет». А через несколько месяцев уже уговаривала своего парня заняться сексом. Да, инициатором была я. Совсем не понимая, как без слов намекнуть об этом парню, я сразу же преступила к действию. Мне настолько было любопытно, какого же это, что я даже унизилась, уговаривая его на это «недетское дело». На что получала только хмурое «нет». А если мне что-то запретить, то начинает хотеться в 10 раз сильнее. Помню. Ещё в детстве, когда мама не разрешала мне ходить на тренировки, то я тайком убегала из дома, обходила магазин, в котором она работала соседней улицей, бежала 2 километра, дабы успеть вернуться до её прихода и всё это – только потому что тренировки были под запретом. А тут надо было всего лишь уговорить мальчика поддаться инстинктам. Для меня это стало чем-то вроде игры. И конечно же я выиграла. Это случилось днём, в доме находилась сестра, но она никогда к нам не заходила. Она проводила время за телевизором или за уроками. Каковы же были мои ощущения? Я не поняла, но точно знала, какой должна быть реакция и поведение девушки во время этого «запретного» акта. На тот момент не было 17 лет. А через 4 месяца после этого «события» мне исполнилось 18. Саша долго не решался, скорее всего, потому что не хотел в тюрьму. А зная характер моей мамы, он точно бы туда и отправился. Поэтому мы молчали. Я не поняла ни вкуса секса, ни его смысла, ничего. Последующие акты ничего не поменяли. Я занималась этим просто, чтобы казаться взрослой в собственных глазах. С моментом появления в моей жизни парня, поменялось очень многое. Я перестала заниматься подготовкой к ЕГЭ, но тех знаний, которые я поглощала за прошлые полтора года, хватило для успешной сдачи ЕГЭ и поступления на бюджет в самый лучший вуз края. Теперь же вместо классической музыки я слушала русский рэп, про проституток, и прочую музыку, несвойственную мне ранее. Я очень часто начала прогуливать школу. А самое главное – я перестала сидеть на диете. А точнее, все намного сложнее. После того, как Саша уходил от меня к своим родителям, у меня начинался самый настоящий зажор. Я не понимала, почему мне так «сносит голову» именно после его визита. Как только он уходил, я тут же мчалась на кухню и съедала огромное количество еды, я ела до тех пор, пока не чувствовала острую боль в желудке, казалось, ещё одна крошка и он разорвётся. И это происходило практически каждый день, ведь Саша очень часто приходил в гости. Иногда, даже надоедал. Но сказать ему об этом было невероятно стыдно. Тогда бы я казалась не гостеприимной. Не хотелось, чтобы люди плохо обо мне думали, а тем более собственный парень. На фоне таких зажоров я снова начала поправляться. Теперь же окончательно потеряла контроль над аппетитом. Бывали моменты, когда я съедала пакет печенья или банку сгущёнки, или что-нибудь такое, что не могло остаться незамеченным для мамы, Сони, отчима. А когда меня спрашивали, почему же я не оставила остальным хотя бы 3 печеньки, то я даже не помнила того момента, когда я их съела. В процессе этого «сметания» продуктов, у меня как будто голова находилась в тумане, в серой дымке, я не осознавала свои действия, а просто ела, ела, ела. По 5 – 10 минут я вообще не могла вспомнить. Например, если бы меня просили «С какого блюда ты начала сегодня свой зажор?», то я бы не ответила. Он просто не запомнился. Эти регулярные инциденты я списывала на слабую силу воли, бесхарактерность и многие другие причины, никак не относящиеся к действительности. Для того, чтобы хоть как-то поддерживать себя в форме, я занималась всё на ом же велотренажёре по часу или по 2 часа. Но и он не спасал мою расползающуюся фигуру. И снова появились комплексы. И снова я пыталась сидеть на диете или хотя бы на правильном питании. Но теперь от моей изначальной силы воли, которая была в 16 лет, ничего не осталось. Сжиться с мыслью о правильном питании я не могла больше 3-4 часов. И я продолжала судорожно запихивать в себя по пол холодильника, и соответственно, быстро толстеть. Однажды я себя спросила: «Если бы мне пришлось выбрать отношения с Сашей или еду, то что бы я выбрала?». Не думая, последовал мысленный ответ – «Конечно я выберу еду». Примерно через 2 месяца я весила уже на 15 килограммов больше, чем с момента нашего знакомства с Сашей. Он мне говорил, что я поправляюсь. Но не особенно переживал по этому поводу. Ведь я всё ещё оставалась красивой внешне, хоть и значительно больше. Очень скоро отношения с парнем мне надоели. Я наигралась во взрослую жизнь, дальше играть уже было не интересно. Наши отношения свелись к постоянным времяпровождениям у меня в комнате. Мы не гуляли, а тем более не ездили в город. Он оказался невероятно скучным домоседом, что меня жутко раздражало.

В моей жизни наступил очередной этап борьбы с лишним весом. Мне казалось, я столько всего перепробовала, но похудеть навсегда никак не получается. Тогда я стала искать способ, как есть все подряд, но не толстеть. Потому что не есть я уже не могла. Точнее весь смысл в том, что обычный приём пищи обязательно перерастал в обжорство. От такого режима питания я всё время плохо себя чувствовала, а остановиться за столом уже не могла. Никак не могла. Тогда я впервые в жизни, на каком-то сайте прочитала, есть способ есть всё что я хочу и сколько хочу, при этом вес будет снижаться. Я не верила своему счастью. Девушка писала, что она просто вызывает у себя рвоту после переедания. Так просто? Почему я не додумалась об этом раньше??? Но, если бы у меня сегодня был выбор прислушаться к этому совету или нет, то 100 процентов – я ни за что не испытала бы данный способ на себе. Но это моё прошлое, и выбора сейчас у меня нет. Мы очень часто мечтаем о лёгком достижении цели, о безнаказанности, о волшебных таблетках, вмиг изменивших нашу жизнь. И это не вина человека в целом, так устроен наш мозг. Это закон сохранения энергии. Человек всегда выбирает более лёгкий способ справиться с проблемами, и борьба с лишним весом не исключение. И я бесконечно счастлива, что имею возможность откровенно рассказать про эту «мерзкую» проблему, о которой всегда было стыдно заговорить. Это моё прошлое. Это история моей булимии…

Конец 11 класса. Активная подготовка к экзаменам у всех моих одноклассников, но не у меня. Я же в мае была полностью погружена мыслями о похудении. Снова. Всё повторяется. Я опять ненавижу своё отражение в зеркале. Мне всё никак не даёт покоя та идея похудения. Но как это сделать? Это же отвратительно!!! Мне будет неприятно. «Зато есть было приятно» говорила я себе однажды вечером, стоя за домом, с бутылкой тёплой воды в руках. Это был мой первый раз. Я не могла опорожнить свой желудок дома в туалете, ибо вся семья может услышать. Тогда я решила выйти на улицу. Мне вспоминается тот вечер. Мы с семьёй, как всегда, плотно ужинали в 10 часов вечера, после чего мама с отчимом пошли к себе в спальную, а Соня к себе. Я же выходила из кухни последней, пока убралась за всей семьёй, прошло примерно минут 20. И Всё это время я постоянно что-то жевала. Мыла посуду и ела, кажется, я ела без перерыва около часа в общей сложности. Закончив с делами, я чувствовала невероятное перенасыщение и одновременно тяжесть от последствий обжорства. И я решилась. На этот раз точно должно получиться (я пробовала вызвать рвоту несколько раз до этого вечера, но не получалось). Я прочитала в интернете, что вода помогает процессу. Я вышла во двор, погода была изумительной. Вечер, тёплый весенний воздух, запах весенней травы и костров, пение птичек. Но мой внутренний мир совершенно не соответствовал той природной гармонии. Я чувствовала, как меня снова разрывает изнутри собственный желудок. Было трудно дышать от переедания. Я зашла за дом, выпила много воды и у меня получилось. Да, я расцарапала горло ногтями, у меня ужасно болела голова и слёзы катились непонятно почему, но желудку стало легче. Я зашла домой, и заплакала от того, на какие меры я пошла ради похудения.

На следующее утро мы с классом фотографировались, а у меня было ужасно отёкшее лицо, которое я всё утро закрашивала косметикой. На фото я выглядела очень хорошо. Уж не знаю, как это получилось. Никто не спрашивал, что со мной случилось, а я уже придумала историю, почему на моих глазах полопались сосуды, заполнив розовой сеточкой глазные яблоки, почему лицо невероятно опухло, превратившись в кожаный шарик, вместо симпатичного юного личика.

Позже, я использовала этот метод в крайних случаях. Только при сильном переедании. Тогда я вызывала рвоту не с целью похудеть, а с целью не чувствовать перенасыщение. Но, с другой стороны, после прочищения меня меньше мучила совесть за огромное количество поглощённой еды, за 3-4 тысячи килокалорий за один только ужин. Почему никто не обращал на это внимание? Куда смотрела мама? Я же травила себя едой! Я каждый день переедала. Сильно переедала. Чувствовала, как пища не успевает перевариваться и просто гниёт в моём организме. Отвратительно. Я и сегодня ненавижу это чувство. Оно вызывало чувство паники, чувство страха за свою фигуру. Но и на этом поиски способов похудения не остановились. И я снова искала способы перестать толстеть, перестать постоянно думать о еде. Тогда я прибегла к курению. Когда мне хотелось поесть, я выкуривала сигарету, и на некоторое время есть не хотелось, но мысли о еде оставались. Эти мысли, постоянный поиск способа похудеть, бороться с неконтролируемым, зверским аппетитом, они не впускали никакие другие мысли, желания, интересы. В жизни я видела только одну цель – похудеть и забыть про аппетит. Когда ты мечтаешь о чём-то, бредишь какой-нибудь целью, и, собственноручно отдаляешь себя от неё, не в силах хотя бы стоять на месте, не набирать вес, то вся жизнь превращается в ад. Той весной я настолько ненавидела свою беспомощность, не понимала, зачем жить дальше, если я не могу похудеть, если я не могу перестать переедать, я даже с парнем рассталась из-за ненависти к своему телу. Мне было настолько неприятно к себе прикасаться, а тем более, когда кто-то другой прикасается ко мне, трогает этот ужасный жирный живот, который всё время выпирал после переедания. Очень скоро я поправилась до 75 килограмм.

Умеренное лето, моё любимое время года, а я целыми днями только и делаю, что ем, иногда вызываю рвоту, ненавижу своё тело, а ещё больше – свои мысли и отсутствие силы воли. Я существую непонятно, зачем? Для кого? Как победить свои инстинкты к еде? Как победить саму себя? Как выйти из этой клетки? Да и бороться с собой уже надоело. Надоело худеть, следить, контролировать, всё надоело. После очередного семейного ужина в 9 часов вечер, чувствуя ужасное переедание, я ушла к себе в комнату, предварительно прибравшись на кухне, закидывая что-нибудь из остатков на тарелках во время мытья посуды. Я понимала, что я больше не могу так жить. Не было сил. Я сдалась, признавшись себе же в нежелании продолжать всё это. Продолжать вариться в чувстве стыда, ненависти, отчаяния и беспомощности, бессилия. Очень хорошо, что днём шёл дождь, соответственно, на улице было сыро, влажно. Я пришла в комнату, тщательно убралась в ней, сделал макияж впервые за последние месяца 2, надела свежую одежду, которая хоть как-то скрывала мой живот, распустила свои шикарные волосы и пошла гулять по сырым деревенским улицам. Я вдыхала эту свежесть так, как будто кто-то заберёт у меня этот запах через час или два. Я внимательно прислушивалась к каждому звуку. Лающие собаки, шелест листьев от массивных деревьев, громкие разговоры мужиков за некоторыми заборами, шум от машин, редко проезжающих по лужам, разбрызгивая лужи на обочины, стекающие капли с крыш, с навесов. Я жадно впитывала любые проявления жизни в окружающем мире. Со слезами на глазах, я понимала, это последний раз, и плакать хотелось еще больше. Спустя некоторое время, вернулась домой. Обмолвилась с сестрой несколькими фразами, стараясь запомнить и получше разглядеть её лицо. Хотелось обнять её, но тогда она бы всё поняла. И я сделала это мысленно. Мне так хотелось заплакать прямо при ней, но я ушла в комнату. Дождавшись, пока все уснут, я тихонько вышла из дома. Зашла в сарай, нашла верёвку и зашла за дом. На то самое место, где периодически прочищала себе желудок. Там стояла конструкция из досок, в виде стола, а сразу над ней – прочный железный столб, предназначенный для опоры газовой трубы. Я совершенно не помню, как я туда залезла. Помню только, что завязать верёвку в темноте было сложно. Всё это время меня сопровождала чувство усталости, проигрыша и безразличия. Именно это я чувствовала, стоя на том деревянном столе, с удавкой в руках. Мне даже не хотелось плакать. Сил и эмоций на слёзы просто не осталось. Я не думала ни о маме, ни о сестре, как это было в прошлом при мыслях о суициде. Не было жалости к любящим меня людям. Я просто хотел избавить себя от внутренних мучений, моральных мучений, ни для кого не заметных мучений, но разъедающих как кислота, изнутри. Спустя минут 5 размышлений, верёвка была уже на шее. Это невероятно сложно, страшно. В один миг я почувствовала обиду за свою жизнь, за такой исход, но, чем дальше, тем сложнее контролировать свой вес, а толстой я быть не хочу. Так просто взять и спустить ноги со стола. И я убираю ноги, верёвка сильно давит на шею, в голове начинает шуметь, кровь скапливается в голове, она резко краснеет. Звуки почти не слышно, и только голос внутри: «Разве тебе не интересно, что будет дальше?» Да! Чёрт возьми! Мне так интересно! Я хочу жить. Понимая, что происходит, я судорожно ищу ногами стол, чтобы вдохнуть, чтобы передумать и жить дальше из-за любопытства. Как же глупо умирать из-за того, то я толстая. Ногами нащупав стол, я встала и вдохнула. Радовалась ли я этому вдоху? Нет. Я даже не смогла умереть. А желание увидеть жизнь за пределами маленькой деревни – это всего лишь инстинкт самосохранения. Но, по итогу, я выбрала жизнь. Совершенно нерадующую меня жизнь. Такую же, как и час назад, месяц назад. Я снова продолжала борьбу с постоянным желанием жрать как слон, потом борьбу с мыслями о последствиях для моей фигуры. И не думать об этом всём я не могла. Когда мама замечала мои слёзы после еды, то говорила просто «Так не жри и всё, что сложного?». А на лице у неё ярко выражалась эмоция отвращения. Но я не могла не «жрать». Уже тогда я была больна, хотя и не понимала этого. И никто из взрослых не понимал, не видел или не хотел видеть. И мне так жаль, что я не обратилась за помощью уже тогда. Жалко и обидно. До слёз обидно.