Что такое осень

– Да, теть Валь, надел все, что вы сказали. Нет, суп съел. Морс взяли, таблетки тоже. Телефон врача есть. Теть Валь, мы на машине, все будет хорошо. Чуть-чуть погуляем и вернемся. Угу, понял, нет проблем.

Соседки, сидящие на лавочке у дома, очень удивились, увидев Андрея в такой компании. Помимо Костяна у машины находилось еще несколько таких же, как Жорик, парней. Они о чем-то лениво переговаривались, провожая взглядом всех особей женского пола, что появлялись в поле зрения. Кресло вместе с пассажиром погрузили в микроавтобус, будто специально предназначенный для перевозки таких пассажиров, и вся компания направилась в сторону городского парка. Странно, конечно, что его называют городским, ведь он находится за чертой города.

Андрей разглядывал знакомые улицы, ставшие такими чужими, и удивлялся, как все изменилось с того дня, когда он в последний раз по ним ходил. Честно говоря, он уже сильно устал от одного того, что ему пришлось одеться и спуститься вниз, но он ни за что не признался бы в этом. На одном из перекрестков возник жаркий спор о том, в какую сторону сворачивать. Накал страстей был такой, что, казалось, сейчас начнется перестрелка. Внезапно наступила тишина и несколько пар глаз уставились на Андрея.

– Ну? – дернул бровями водитель. – Куда дальше?

– А… кхм… налево, два квартала прямо, потом еще раз налево и до упора, – покраснел Андрей.

– Ну, а я что говорил?! – фыркнул водитель и машина тронулась. Проехав через весь город, друзья въехали на территорию парка и остановились у большого водоема. Раньше здесь было озеро, но обмелело до размеров пруда. Городские власти спохватились и всячески пытались сохранить это место в том виде, в котором оно было сейчас. Кресло спустили на землю. Костян несколько минут учил Андрея управлять этим транспортом, а потом оставил парня наслаждаться холодным воздухом, пропитанным ароматом опавшей листвы и чего-то такого, что отличает осень от всех других времен года.

– Далеко не уходи, – попросил Жорик, не торопясь знакомить друга со всей остальной компанией, что ждала их у пруда, уже расположившись на пикник. Андрей направил свой транспорт по дорожке, не очень быстро, только чтобы почувствовать движение. Недалеко, на отдельной полянке, танцевала рыжая девушка. Нежная и забавная, плавная, гибкая и какая-то нереальная. У Андрея зачесались руки, так захотелось ее нарисовать. Девушка заметила зрителя и подошла ближе. Невысокая, рыжая, с потрясающе синими глазами.

– А меня Олеся зовут, – представилась незнакомка и улыбнулась так, будто увидела что-то страшно забавное. – Кто тебе купил эту жуткую кепку?

– Она казалась мне страшно симпатичной, – покраснел Андрей.

– Тебе нужен консультант по одежде, – рассмеялась девушка. – В другой раз, когда соберешься за шмотками, позвони мне. Такого ужаса я тебе купить не позволю.

– Я… кхм… у меня нет…

– А ты уже уходишь? – девушка чуть склонила голову на бок.

– Нет.

– Тогда у нас еще есть время обменяться телефонами. Ты, наверное, Андрей Ветров?

– Да, а как….

– Жорик нам о тебе все уши прожужжал, – опять рассмеялась девушка. – Уже нюхать шашлык или еще погуляем?

– Погуляем, – ответил Андрей, вдруг почувствовав такой прилив сил, какого не чувствовал даже будучи здоровым. С Олесей было легко, он сам не заметил, как начал рассказывать ей идеи для своих рассказов, которые хотел бы написать. Что-то Олеся хвалила, над чем-то смеялась, а что-то беспощадно разносила в пух и прах. Она не могла просто идти, все время то забегала вперед, то сходила с дорожки, потому что заметила красивую шишку, последний цветок или необычно окрашенный лист. Вскоре у Андрея был целый букет всяких ненужных, но красивых вещей.

– Ветер! Олеся! – над парком разносились разные голоса.

– Пора возвращаться, – девушка помогла Андрею развернуть кресло и они отправились обратно. Навстречу к ним спешили Жорик с Костяном. Жорик забрал с собой Олесю, а Костян задержался с Андреем. Наскоро проверив, как себя чувствует пациент, измерил Андрею температуру, давление, выдал пару таблеток, дал запить и лишь потом они присоединились к остальным. Андрей некоторое время не мог вымолвить ни слова. Как тяжело быть мужчиной и не иметь возможности просто разреветься, как в детстве, если сбил колени в кровь. О нем заботились, ничем не выказывая неудовольствия и стараясь не выставлять его болезнь на показ.

Вся компания уселась на расстеленное покрывало, чтобы поесть и поговорить. Олеся подала Андрею чашку с наваристым бульоном, от которого тот хотел отказаться, но Костян тихонечко заверил парня, что данная субстанция вреда не принесет, одобрена и врачами, и мамой, и им лично. Так что «понюхать шашлык» очень даже получилось. После еды решили поиграть в «вопрос-ответ». Все писали вопросы, кидали их в банку, а потом по очереди доставали, чтобы ответить. Дошла очередь и до Андрея. Вытянув бумажку, парень волновался так сильно, что чуть не выронил ее.

– Что… кхм… что такое осень? – прочитал он. Со всех сторон сразу посыпались ответы. Самыми частыми были выдержки из песен.

– А что такое осень именно для тебя? – улыбнулась Олеся.

– Ты, – ответил Андрей честно. Еще пару лет назад он бы начал придумывать красивые предложения, без смысла, но наполненные красивыми образами. Сейчас это не имело значения. Сейчас вообще ничего не имело значения, кроме правды. У него осталось так мало времени. Сказать, спеть, написать, нарисовать.

Жорик посчитал, что сказано было уже достаточно, и банка опять пошла по кругу. Прогулка закончилась внезапно, когда с неба резко хлынул дождь. Женщин и Андрея первыми запихнули в машину, а потом парни уже собрали и убрали оставшееся. Возвращаясь домой, вся веселая компания распевала песни во весь голос, даже водитель, хмурый парень по имени Юрчик. Их несколько раз останавливали полицейские, заставляли всех проходить тест на алкоголь, и сильно удивлялись, что взрослые люди могут распевать песни в трезвом виде.

Маму Андрей увидел сразу. Она металась по двору, заламывая руки. Жорик выскочил из машины и направился к ней. Обняв обеспокоенную женщину, он что-то ей долго объяснял, пока, наконец, она не бросила последний взгляд на машину и не вошла в подъезд. Коляску спустили на землю, и Жорик повез Андрея домой.

– Ты это, давай не хандри, понял? – напутствовал он друга. – До пятницы мы на работе, а в субботу к десяти утра будь готов. На дачу поедем. С ночевкой. И купи уже себе нормальный кепон, а то перед девками неудобно. Парень красивый и такой моветон.

Андрей только устало улыбался. Моветон, надо же. Кто бы мог подумать, что Жорик такие слова знает. Уже дома, лежа в кровати, Андрей вспомнил, что так и не поговорил с другом. Не спросил у него ничего, не узнал, как он живет теперь, чем занимается. И коляска эта… она ведь немало стоит.

Честно говоря, и Андрей, и мама боялись того, что ночью придется вызывать неотложку. Еще раз проходить через весь ужас реанимации никому не хотелось, хотя сам Андрей считал, что это достойная плата за проведенный вечер. Вечер….

Резко открыв глаза, Андрей несколько минут смотрел в потолок. Он так и не взял номер телефона Олеси. Хотя, к чему врать, вряд ли она захочет ему позвонить или ответить на его звонок. Переведя взгляд на окно, Андрей отметил про себя, что проспал он довольно долго. Сев, он повернулся, чтобы взять чашку с супом и наткнулся взглядом на новенький телефон с листком бумаги под ним. Дрожащей рукой, Андрей вытянул листок, на котором аккуратным почерком было выведено имя «Олеся» и номер телефона. Больше ничего.

От волнения он опустился на подушки и закрыл глаза. Горячая слеза все же сорвалась с ресниц. Он задавал в пустоту один и тот же вопрос: «Зачем мне столько жизни тогда, когда времени уже не осталось?!» Он еще никогда не был так мучительно счастлив и безумно несчастен одновременно. Набрав номер, он так и не смог нажать зеленую трубочку. Отложив телефон, Андрей заставил себя выпить суп, незнакомые таблетки, морс, достал блокнот и принялся писать. Слова из-под ручки текли… нет… летели свободно, как ветер.

Несколько дней он был погружен в работу, почти не обращая внимания на то, что происходит за окном, приходит ли соседка пожаловаться на мужа, не слышал, рассказывала ли что-нибудь мама или нет. Он был поглощен написанием того, что хотел сказать миру. Он боялся не успеть. Только в пятницу, ближе к вечеру, уронив на пол телефон, когда потянулся за морсом, он вспомнил, что так и не позвонил Олесе. Не раздумывая, склонившись с кровати, поднял телефон и набрал номер, который впечатался в память.

– Алло?! – услышал он нежный голос. Даже не закрывая глаз, он видел, как она сейчас улыбается, прислушиваясь к его дыханию. – Я боялась, что ты не позвонишь.

– Я не хотел.

– Почему?

– Тебе не понравилась моя кепка.

– Она и сейчас мне не нравится, но я все равно рада твоему звонку.

– Я начал писать.

– Если я спрошу, могу ли я остаться у тебя на ночь, это будет сильно неприлично?

– Абсолютно, – не удержался он от смеха, – но я буду очень рад.

– Я заканчиваю через три часа, постарайся не уснуть до моего прихода.

– Теперь я вообще никогда не усну.

– Я рада.

– Тому, что я не буду спать?

– Тому, что мы не тратим мою молодость на цветы и конфеты, – рассмеялась Олеся. – Жди.

Андрей смотрел на листья клена, который радостно стучал ветвями в окно, и думал, что так не бывает. Не бывает и все. Не бывает друзей, которые появляются из прошлого как раз тогда, когда тебе это больше всего нужно. Не бывает такого, что ты встречаешь девушку, а она готова пойти за тобой, без вопросов и условий. Не бывает и все тут. Никогда и ни у кого. Телефон выпал из ослабевшей руки на пол, но Андрей этого уже не почувствовал. Он умирал.

– Папа, смотри, как я умею! – маленькая рыжая девчушка собирала листья в охапку и подкидывала вверх. Листья, медленно кружась, падали на ребенка, на землю и притаившуюся собаку, такого же огненного окраса, как и волосы у девочки.

– Настоящая Принцесса Осени, – рассмеялся Андрей, обнимая жену, которая не принимала участия в безумствах дочери. Девочка подбежала к родителям и прижала красивый листок к животу матери:

– Это тебе, братишка!

– Ветер! Осень! – голос Жорика пролетел над парком. – Пора нюхать шашлык!

Прошло несколько лет: болезнь ушла и Андрей счастливо женат на Олесе, «Осени», как ее теперь называют друзья. И «нюхать шашлык» стало традицией. Андрей старается не вспоминать то время, когда Костян с Жориком боролись за его жизнь, испытывая экспериментальное лекарство на свой страх и риск. Кто бы мог подумать, что «качки из девяностых» окажутся подающими надежды молодыми онкологами. Никто не может с уверенностью сказать, что тогда спасло Андрея: лекарства, забота друзей или внезапная любовь. Как бы там ни было, когда Андрея спрашивают, что такое осень, он всегда отвечает: «Однозначно, счастье!»