Жизнь точки на карте

– Знаешь что, дорогой, ты малость времена перепутал. В двадцатом веке у женщины есть свобода выбора. Я выбрала Криса, а не тебя, и тебе остается только смириться.

Взгляд Майкла пылал адским пламенем.

– Нет уж, красотка, – прорычал он, – этого не будет! Ты поменяешь своё решение или умрёшь. Я способен ждать очень долго.

– А если я скажу, что у меня будет от Криса ребёнок?

– Ты беременна?! – рёв Майкла стал оглушительным. – Ты беременна?!

– Нет пока, – даже перед лицом опасности Хилари не решилась соврать.

– Тогда заткнись, уличная девка!

С ним невозможно разговаривать, не говоря уже об опасности для человека, пытающегося спорить с Ондрадой. Он совершенно свихнулся на своей idefix – не дать ей выйти замуж за Криса Хантера. Даже путём её смерти. Кто бы ей сказал прошедшей зимой, что Майкл Ондрада-Йорк будет пытаться убить её? Это был самый расцвет их любви, такой поглощающей страсти, какую каждая женщина испытывает в жизни только раз. Не вина Майкла, что, прогорев, угли чувств быстро подёрнулись серым пеплом. В память о том урагане страстей Хилари мысленно пообещала, что станет терпеть его дикие выходки до тех пор, пока хватит сил.

Однако страх всё же сковывал разум при виде судорожно сжимающихся на руле пальцев Майкла. Хилари предпочла смотреть в окно. По крайней мере, будет знать, где расположена её тюрьма. Всегда надо быть готовой к побегу.

Основные улицы Монте-Карло Хилари знала неплохо и без труда вычислила авеню де Гран-Бретань, по которому мчалась их машина. Покружившись в развязке улиц, Ондрада вывернул на искривлённое авеню д'Остенде, миновал его на пределе дозволенной скорости – Хилари только заметила мелькнувший справа отель «Мирамар». Надежда, что нарушителя правил остановит дорожная полиция, таяла по мере того, как виды города в головокружительном темпе сменялись за окном. По левую руку блеснула вода в порту Монако – обогнув акваторию залива по бульвару имени принца Альберта, автомобиль въезжал в Ля Кондамэн.

Ондрада не соблазнился поворотом на авеню дю Порт, а направил машину в глубину узенькой улочки, закончившейся тупиком. Точнее, трёхэтажным домом, за каменным забором которого виднелся совершенно заброшенный сад. На самой улице не было видно ни одного человека. Помощи ей не дождаться. Хилари Орти по-настоящему испугалась. Он же может держать её здесь годами… В осознании этого факта голос женщины, несмотря на титанические усилия, звучал тонко и дрожал:

– Где мы?

Повернувшись к пленнице лицом, Ондрада оскалился.

– Прелестное местечко, не правда ли? Здесь мы будем совершенно одни.

– Господи, помилуй, – очень тихо пробормотала женщина; но, видимо, недостаточно почтительно. Ондрада весь перекосился от злости.

Он грубо дёрнул за шнур, затянутый вокруг запястий Хилари так туго, что кожа вокруг верёвки побелела. Пленница уже почти не ощущала своих рук.

– Вылезай, красотка, приехали, – в голосе по-прежнему звучала злоба. Густо замешанная на ревности.

Он её изобьёт, мысленно ужаснулась Хилари. Или изнасилует. Сделает всё, что не мог сделать с ней на глазах у Криса, всё, что подсказывала его извращённая фантазия.

– Что ты сидишь, как сосватанная? – распахнув дверь с её стороны, Майкл дёрнул Хилари за плечо так резко, что она вылетела из машины и, не удержавшись на ногах, упала на него. Майкл отшвырнул женщину от себя с таким выражением, будто в руки ему попался клубок ядовитых змей.

– Неужели ты до того одурманена своим американским кобелём, что не можешь и на ногах устоять? – зарычал он.

– Да я… я… – Хилари задыхалась, – я засажу тебя в тюрьму навсегда. За похищение людей дают…

– Уж наверно поменьше, чем за тройное убийство! – нанёс ответный удар Майкл. – Мы с тобой будем сидеть в одной тюрьме, милочка.

– У тебя нет свидетелей!

– А у тебя?

– Будут, – обещая, Хилари крепко стиснула зубы, прежде чем начать кричать. – Кто-нибудь, помогите мне! Помо…

Она осеклась, видя, какое удовольствие доставляет похитителю своими воплями.

– Дура, – Майкл вытер выступившие от смеха на глазах слёзы, – не видишь, что ли, в доме никого нет. Очень подходит для наших целей, правда?

Сжимая в руке конец шнура, он вошёл в узкую деревянную дверь, таща за собой пленницу, будто упрямую козу. Хилари быстро-быстро перебирала ногами, стараясь не отстать. Она, конечно, могла попытаться ударить его ногой, но это почти стопроцентно привело бы к её падению. А Майкл кивнул вправо, изображая гида:

– Смотри, вот этот бассейн похож на тот, в котором утонула Лоретта. Не кажется ли тебе, что вода в нём немного красновата?

– Прекрати! – завизжала Хилари, пытаясь закрыть уши связанными руками. – Заткнись!

– Не нравится, малютка? – Майкл наотмашь ударил её по лицу. Хилари упала на колени, но почти сразу же села, поняв, какую унизительную позу она занимала. Ему не дождаться…

– Ты – сумасшедший ублюдок, Ондрада! Тебя тоже отравила кровь Йорков! Ты безумен.

– Я прихожу в ярость, – рывком подняв женщину с мощёной камнем дорожки, Майкл толкнул её, заставляя двигаться вперёд, – прихожу в ярость, когда вспоминаю, каким ослеплённым идиотом я был. Ты убивала моих родственников одного за другим, а я всё говорил себе – «Она же ангел! ». Представляю, как ты хохотала…

– Я не смеялась, Майкл! – вздёрнула голову Хилари. – Всё моё существо кричало и плакало…

– Это именно то, что оно будет делать сейчас! – грубо втолкнув её в холл, Ондрада подтащил свою пленницу к мраморной статуе обнажённого мужчины высотой около семи футов. Не успела Хилари испугаться, как две сильные руки слегка приподняли её, заставив перекинуть связанные вместе руки через голову статуи. Теперь она стояла, вплотную прижатая к какому-то древнегреческому Адонису или Парису, с поднятыми вверх руками – широко разведённые в гостеприимном жесте руки статуи мешали пленённой женщине опустить её собственные. К её чести, Хилари не собиралась сдаваться – она тут же попыталась сдвинуть статую с места. Но ноги её скользили по полу, не находя опоры, а вес статуи был непосилен. Хилари прекратила попытки, справедливо опасаясь, что, если она уронит статую на себя, Ондрада и не подумает пошевелиться, чтобы помочь ей.

– Жаль, что Люка нет рядом, – с издевательской интонацией проговорил сзади Майкл. – Он оценил бы качество моей мести.

– Это месть? – презрительно отозвалась Хилари, задрав подбородок и глядя на безучастное каменное лицо статуи. – Привязать меня к куску камня ты называешь местью? И как долго ты собираешься так меня держать?

– Почему ты решила, что самое интересное позади? Это только начало, – не отвечая на её второй вопрос, рассмеялся Майкл.

– Люк уважал насилие, – Хилари почувствовала его руки на ягодицах. Они трогали, гладили её тело через белый брючный костюм. Это не было неприятно и пока что ничем не напоминало давнее насилие, произошедшее с ней, невинной девушкой, в стройках Пирмонта; но мышцы тела уже отреагировали, сжимаясь и превращая зад, бёдра и верхнюю часть ног в камень.

– Что это, мы сопротивляемся? – в низком голосе Майкла слышалось удивление.

– А чего ты ожидал? – процедила пленница сквозь сжатые зубы. Положение её осложнялось тем, что она не могла видеть своего мучителя, предугадать, а значит, и защититься от новых выходок. За её спиной Ондрада перемещался совсем бесшумно, и даже дыхание его она улавливала с трудом.

– Только не говори, что ты рассчитываешь на секс со мной. Это было бы просто свинство – похитить меня, связать, да к тому же…

– Ради этой цели мы и прошли все предыдущие этапы, – Ондрада просунул руку между её раздвинутых ног. – Должен сказать, что ты – изумительная любовница. Горячая, страстная, изобретательная, не боящаяся рисковать… Одна проблема: ты привыкла быть хозяйкой положения, придумывать правила игры. И не узнала удовольствия подчиняться. Я это исправлю.

Хилари мысленно напряглась, ожидая, что сейчас бывший любовник начнёт срывать с неё костюм. Но Майкл неожиданно убрал руки, только позволив себе на прощание слегка хлопнуть её по заду.

– Отдыхай, дорогая, я скоро вернусь.

Что ж, по крайней мере, она получила отсрочку приговора.

Глава 43

Вот эти две подружки, постоянно хихикающие в углу, чертовски хорошенькие девчонки. Можно было бы… Впрочем, Джек Строумер тут же одумался. Любая из них слишком молода для него. Не хватало ещё иметь неприятности с полицией нравов из-за несовершеннолетних соплюшек. К тому же – нет, это главная причина – у него есть Хилари. Джек Строумер чувствовал себя женатым мужчиной, несмотря на то, что их связь не была признана государством. Ни Америкой, где жил он, ни Австралией – родиной Хилари, ни княжеством Монако. И всё же у него была та единственная женщина, которую он мог назвать своей женой. Мог гордиться ею. Мог любить и желать каждую минуту своей жизни.

Отсутствующее выражение застыло на лице Джека, пока рука машинально рисовала затейливый автограф на предметах экипировки гонщиков – шлемах, перчатках, на бейсболках и флажках, короче, на всём, что сразу раскупалось поклонниками «Формулы-1» в специализированном салоне. В магазине было душно из-за скопления людей, несмотря на все усилия натужно гудящих кондиционеров. Вся акция должна была продлиться около двух часов, фанаты толкали друг друга и шёпотом переругивались, стараясь вытеснить счастливчиков, уже ставших обладателями сувениров, из магазина. И тут же с улицы протискивались новые мужчины и женщины из клубящейся возле салона человеческой толпы.

Строумер услышал, как тяжко вздохнул рядом Рагнар Торсун, разлучённый из-за необходимости участвовать в этой акции со своей женой. Раг был женат на симпатичной блондинке Сюзанне, инженере команды «Феррари». Благодаря тому, что их интересы совпадали, Сюзанна и Раг никогда надолго не расставались и пользовались каждым удобным случаем поцеловать или коснуться супруга. Любви этой парочки завидовали все, хотя бы раз столкнувшиеся с ними.